14. В ожидании бури

— …и обильны были те пастбища, и без счёта паслись рогатые, а люди были добры и жили по законам предков. Но Враг рогатых и двуногих позавидовал счастью и миру, и наслал льды и холодные ветра. И льды наступали, а ветры замораживали, и всё меньше становилось пастбищ, и умирали во множестве рогатые и двуногие. И бились лиму за каждое пастбище, но политая кровью трава была скудна и горька. И молились люди небесному быку, но не отвёл он беду. И тогда отринули они старые законы, и прокляли небесного владыку, отказавшись молиться ему. И близок был конец всего.

Но родился тогда великий герой. Говорят, что отцом его был странный лиму, что ездил и бился верхом на корове. Над ним смеялись — и он убивал шутников, а столь свирепа была та корова, что побеждала любого быка, и даже приходя в охоту не подпускала к себе никого, кроме хозяина. И тогда сам лиму возлёг с грозной коровой, и родилось у них дивное дитя. Ростом с быка, и рога он носил, и силы был дивной, но разум был ясен его, а ел он только кровавое мясо. И всех своих врагов он побеждал и съедал. Двое в одном он был, человек и бык.

— Нет, ваши легенды, конечно, безумно интересны, но я вообще-то просил рассказать, как появилась Гильдия…

— А ты запасись терпением! — Сидона отвечала довольно ядовито. Они лишь второй раз ехали на озеро, и хотя вода уже не внушала лери такого ужаса, как раньше, но нер-возность оставалась. — Рассказываю так, как рассказывали мне. А если неинтересно, можешь расспросить кого другого. Говорят, мужчины ещё и подвиги его перечисляют, половина из которых — оплодотворение целых стад коров и жён сожранных врагов!

— Ну не сердись, душа моя! Слушаю очень внимательно. Жаль, что я плохо помню легенду о нашем минотавре. Можно было бы сравнить. Хотя из того, что помню, главное отличие — отсутствие лабиринта. Плохо у вас с архитектурой!

Лери, как обычно, пропустила все не относящиеся к делу размышления мимо ушей.

— И столь громок был его голос, что в страхе падали храбрейшие из лиму, а рогатые смиренно преклоняли колени. И сказал тогда двуногий рогатый герой: «Отныне я буду править всеми вами». И стал первым лером.

— Вот как? Ох, неспроста я Дишу рога на корону присобачил! Молчу, молчу, радость моя, внимаю музыке твоего несравненного голоса!

— И сказал он: «Велика сила наша, так зачем мы ютимся на скудных пастбищах? Там, за горами, есть богатая тёплая земля, много пастбищ и слабые люди. Так пойдём же туда, и возьмём всё это по праву сильного! А эта земля отныне проклята, пусть остаётся Врагу. Мы уйдём, но однажды вернёмся и поднимем на рога весь этот лёд. А до той поры, нет больше севера. Нет четвёртой стороны, есть только три остальные».

— Обалдеть. Так лиму прогнал ледник? Молчу, и внимаю, лапочка. Не смотри на меня так, ты же знаешь, я люблю тебя в любом виде. А в гневе твои глазки особенно выразительны!

Сидона пригрозила магу кулаком, и перевела дыхание. Не стоило соглашаться идти пешком, на волокушах доехали бы вдвое быстрее. Вон, лиму из сопровождения, едва не спят верхом на своих быках.

— Страшен был путь через горы. Каждый третий лиму потерялся в горах. И половина стада исчезла в бездонных пастях пропастей. А из двуногих, что шли пешком, женщин и детей, только каждый десятый добрался до новых пастбищ.

Но злы и жадны оказалить люди за горами. Взяли они оружие, и сказали: «Уходите обратно, глупые чужаки. Нет здесь для вас пастбищ. Мы сеем хлеб для себя, а не для рогатых!» И прогневался первый лер. И повёл в битву своих лиму. И сказал так он: «Отныне, хлеб сеете вы для рогатых. Те, кто смиренно склонятся, будут жить под нашей властью, те же, кто оружие поднял, будут на рога подняты. И дети их, и внуки. Лишь женщин их оставим мы себе, и будем сеять в их животах, пока не возродится весь народ наш». И было так. И во все три стороны ударили грозные рога. Пало без счёта слабых пахарей, а жён их брали лиму, и рождались герои от них.

Но жадны оказались многие лиму. И стали они враждовать из-за новых пастбищ и мягких женщин, и пролилась кровь повелителей рогатого гнева. И смеялся первый лер. И говорил он: «Зря из-за малого бодаетесь вы. Ведь лишь на малую часть сей земли пала рогатая тень! Далеко ещё до большой солёной воды. Будет много пастбищ, и ещё больше женщин. Не съесть быкам всей травы, и всех женщин лиму не взять. Так пойдём же дальше!»

И не было силы, что остановила бы рогатых. И не было равных первому леру. Но хитры и коварны были пахари. Возвели они стены деревянны, да каменны, и подняли три города. И спрятались там, как последние трусы. И разгневался тогда герой: «Не спрятаться вам и не скрыться, поднимем мы на рога даже ваши стены!» И вскричал он: «Смотрите, что сотворили наши рабы, пока вы нежились на животах их жён. Так сметите же эти жалкие города. И пусть никогда более не встанет преграда на пути у быка!»

И дрожали трусливые пахари, и рушились стены под ударами рогов. Пали тогда Фаргон и Ритон, и Шиххон ждала та же участь. Но вышел тогда из-за стен маг, роста дивного, злобы непомерной. И сказал он: «Инабулус я! Нет равных силе моей. Украл я жар у солнца, украл я блеск у молнии! И сокрушу я вас, ненавистные рогатые, завершу то, что не смог отец мой. Ибо я — сын Врага!»

— Что, прямо так и сказал?! Это круто, сын ледника! Дрожите, «Титаники»!

— Слушай, оставь свой юмор при себе! Всё равно его никто не понимает! Немного уже осталось.

— Прости.

— Смеялись лиму. Смеялся лер. Ибо тощ и стар был Инабулус, и никакого оружия не взял он. И обрушились на него рогатые, собираясь растоптать, и первыми мчались сильнейшие, сыновья первого лера. Но вскричал страшно злой старец, и пролился огонь без меры, и до смерти опалил передних, и до полусмерти тех, что ехал следом. И от боли и страха бодали своих рогатые, и пало без меры храбрых лиму, и все до единого наследники героя.

И застонал от горя первый лер и вскричал он: «Уходите на завоёванные пастбища, мои храбрые лиму! Плодите детей и телят и ждите, пока не вернусь я. Мне одному оставьте сына Врага!» И пал он на землю, и обратился в быка, втрое больше, чем самый могучий из рогатых. И белее снега были его сияющие рога, а шкура была черна, как ночь, и звёзды сияли на ней. И поняли тогда лиму, что сам небесный бык вёл их, и возликовали они.

И под стенами Шиххона сошлись первый лер, небесный бык, и гнусный Инабулус, и от битвы их дрожала земля и звёзды с небес падали дождём. И жёг злым огнём сын Врага, и бодал светлыми рогами небесный бык. И устрашился Инабулус, и побежал, и погнался за ним грозный лер, и загнал на самое небо. И до сей поры бьются они, роняя звёзды, и луна, что над нами сияет — это рога небесного быка!

Сидона обожгла злым взглядом попытавшегося что-то сказать мага, и спешно продолжила:

— И воспряли духом храбрые лиму и сказали: «Не стоять тут боле стенам, коли прогнал наш владыка сына Врага, сокрушим же Шиххон!» Но вышли из-за стен гнусные маги, ученики мерзкого Инабулуса, и пролили огня без счёту, и ночь стала светлее дня. И вспомнили тогда лиму мудрые слова первого лера, и вернулись на захваченные пастбища. И ждут с тех пор, пока вновь не сойдёт с неба небесный бык, и копят силу. А когда воплотится вновь первый лер, в лере земном, поведёт он лиму своих, и сокрушит Врага, и всех потомков его.

Вос подождал целую минуту, чтобы удостовериться, что легенда уже закончилась, и говорить можно. Сидона в последнее время была очень раздражительной, хотя напрочь отвергала предположения мага относительно беременности.

— Погоди, но если ваши снесли с лица земли Фаргон и Ритон, откуда они взялись снова?

— Отстроили.

Это краткое слово так странно звучало после выспренной легенды, что маг невольно рассмеялся. И не мог остановиться, пока лери лично не одарила его затрещиной.

— Не знаю, что здесь смешного, но ты сам видишь, почему лиму не слишком любят магов. И почему многое прощают Дишу. И не смей спрашивать что случается с рогами небесного быка в полнолуние и новолуние! Я не собираюсь перечислять все версии!

— Я вобще-то хотел спросить, почему лиму не молятся небесному быку, если верят во всю эту чушь?

— Чтобы не отвлекать от боя! — Сидона была настолько серьёзна, что Восу враз расхотелось шутить.

Она же умная, проницательная женщина, да ещё и с магическими способностями. Не может же она сама во всё это верить? Чушь ведь, хотя не исключено, что имеет давно перевранные исторические корни.

К счастью, озеро наконец показалось, и тяжесть молчания развеялась сама собой.

На этот раз магу даже не пришлось загонять Сидону в воду силой. Правда, неуго-монная лери умудрилась соорудить нечто вроде купального костюма восемнадцатого века, так что фигуру почти не было видно.

Лиму привычно рассеялись по лесу, чтобы не раздражать лери, а между делом пас-ти быков и лакомиться поздними ягодами.

Сидона старалась изо всех сил, загребая руками и ногами, но временами всё же срываясь на беспорядочное паническое барахтанье. Вос по-прежднему не мог понять, как можно так бояться воды. Конечно, степнякам плавать было просто негде. Но сколько уже поколений прошло с тех пор, как они завоевали эти многоводные земли?

Маг, всерьёз начавший совать нос во все дела лерата, во многом уже преуспел. В большинстве случаев достаточно было подать идею — и она подхватывалась и развива-лась на глазах. Так, с его лёгкой руки рудокопы освоили подпорки и крепежи, а каски, сооружённые из дерева и шкур, заинтересовали даже лиму. Кузнец мигом соорудил меха по грубой схеме, и забросил свой дурацкий веер.

Но были и проколы. Колесом никто так и не заинтересовался, хотя подъёмный механизм, насосы и некоторые другие мехнизмы, сооружённые ещё Кванно, использова-лись в крепости долгие годы. Не помогла даже мастерски исполненная иллюзия автомобиля. В состянии покоя машина вызывала только рассеянное любопытство, а стоило магу её разогнать, как слуги разбежались, а лиму взялись за оружие.

С освоением реки было ещё труднее. Восу просто не поверили, что существуют безумцы, способные войти в воду выше пояса по собственной воле. И тем более, никто не заинтересовался проектом лодки. Сети и удочки тоже никого не впечатлили, только гарпун, кое-как выкованный кузнецом, получил оживлённое одобрение лиму. Правда, о рыбе и речи не шло. Какая тут рыба, если можно метнуть эту штуку во врага, а затем дёрнуть за трос и выдернуть из седла супостата.

Правда, выделились люди, берущие на себя новые функции. Пара торговцев окончательно перешли на ремесло шпионов, с огромным удовольствием собирая информацию, а фильтровать слухи и разбирать доносы слуг взялась девица Гиа, секретарь Сидоны. При её явном здравомыслии и феноменальной памяти, об этом направленни можно было больше не беспокоиться.

Хотя сейчас больше всего беспокоила мага Гильдия. Слишком далёкая, чтобы слухи не доходили обычными путями, и слишком близкая, чтобы забыть о ней хотя бы ненадолго.

Он чисто механически поддерживал молодую женщину на воде, терпеливо показывая ей правильные движения и односложно подбадривая. В последнее время Вос настолько углубился в рассчёты, что временами замирал на месте, раз за разом прогоняя в уме схемы заклинаний. Метод тыка был не слишком эффективен, но любая наука и любые знания начинаются именно с него.

— Как ты думаешь, а капитаны тоже учатся плавать и говорить с водой?

Сидона явно решила сделать передышку, попыталась встать на дно, и ушла под воду с головой, слишком поздно поняв, что они забрались едва ли не к центру озерца. Маг быстро вытянул лери на поверхность и помог выбраться на мелководье. Причём предпочёл не комментировать происшествие.

— Можешь быть уверена. Маги воды просто обязаны уметь плавать и хорошо ладить с водой.

— Но ты же показывал мне океан иллюзией! Просто очень большое озеро, а ты говоришь, что хорошо понять стихию можно, только близко сойдясь с её яростью! Мне предлагаешь поплавать в Дуоне. А в океане вода спокойная!

Вос рассмеялся:

— Знаешь, милая, ты бываешь удивительно наивной! Напомни мне, чтобы показал шторм, хотя видеть их мне доводилось только в кино. Ярость океана бывает такой, что никакой Дуоне не сравниться! Надеюсь, у нас ещё будет возможность расспросить об этом специалистов.

— А Гильдия?

— Мне рассказывали, что огненные проводят ежегодную церемонию. Загоняют всех, кто претендует на вступление в ряды повелителей огня, в деревянный дом, и поджигают со всех сторон. Те, что выживают — вступают в Гильдию. Похоже на правду. А вот как выкручиваются воздушники — нет даже слухов. Судя по тому, что в Гильдии они на вторых ролях, с обучением у них плохо.

В этот день тренировка продолжалась недолго. Сидона решила попробовать плавать под «усилением», и хотя результаты порадовали, быстро выбилась из сил. Вос не настаивал, отлично понимая, что чрезмерные усилия могут вызвать неприятие. Да и сам он стремился поскорее вернуться и вновь заняться заклинаниями.

Временами маг даже хотел, чтобы убийцы из Гильдии появились поскорее. Чем бы ни завершилось противостояние, не будет больше этого выматывающего ожидания. А если всё получится, он, наконец, сможет всерьёз заняться проектами, которые раз за разом откладывал в долгий ящик ввиду их явно мирного предназначения.

Были некоторые планы и непосредственно связанные с Гильдией. Хотя сам Вос и не пришёл в восторг от дезинформации, распространённой Сидоной, но не исключал варианта, при котором воздушники решат отколоться от огневиков. Если, конечно, слухи о взаимоотношениях этих фракций не являются дезинформацией в свою очередь. Было бы полезно перевербовать шпионов Гильдии, лишить военнизированную организацию магов глаз и ушей, взамен приобретая союзников.

Правда, всё это было лишь вероятностью, но одни уже эти слухи могут привести к тому, что огненные маги заимеют на него немалый зуб ещё до личной встречи. Вос не стал объяснять это лери, если желает заниматься шпионажем, рано или поздно поймёт сама, а огорчать раньше времени нет нужды.

Планам на вечер не суждено было осуществиться. Едва они добрались до замка, как Вос обнаружил, что система оповещения приведена в действие. Его план сработал, и кто-то, пользуясь его поделкой, пытается выйти на связь! Маг никак не ожидал, что мальчишка доберётся так быстро. А может быть, это не капитан, а кто-то из Гильдии, поймавший гонца. Узнать можно было только одним способом.

Не тратя время объяснения, Вос до предела ускорился, и сломя голову помчался к своему «передатчику». Как знать, сколько его уже пытаются вызвать, и насколько хватит терпения. Именно сейчас маг пожалел, что не стал всерьёз отрабатывать заклинание полёта. Сейчас бы просто взлетел на верхушку башни, а не накручивал бы спираль по бесконечной лестнице.

Но к моменту, когда он выскочил на верхнюю площадку, устройство связи уже не подавало никаких признаков жизни. Грубо выкованная помесь трубы и морской раковины, с таящимся внутри заклинанием, молчала. Должно быть, где-то там, вдалеке, кому-то надоело ждать реакции от такого же устройства.

Объявившаяся через несколько минут Сидона сходу разобралась в ситуации, и даже почти час сидела рядом, но новой попытки связи не было. Оставалось только надеяться на то, что неведомый кандидат в собеседники попытается выйти на связь снова.

Сейчас Вос от души ругал себя за то, что не оговорил с мальчишкой время вызова. Ведь это пробные «передатчики», не прошедшие серьёзных испытаний. Заклинание на его экземпляре в полном порядке, но кто может сказать, в каком состоянии оно на дальнем? А если какой-нибудь маг вдобавок попытается разобраться в его действии — наверняка испортит! А ведь это единое заклинание, просто разделённое надвое, свою то часть Вос восстановит запросто, а вот до дальней не дотянется ни при каких обстоятельствах!

На этот раз лери успокаивала любовника. А позже послала слуг с обедом и одеялами. Кто может сказать, сколько теперь придётся сидеть Восу на продуваемой всеми ветрами верхней площадке в ожидании новой попытки.

Магу же оставалось только медитировать и ждать. Вторая попытка может оказаться последней, не стоит рисковать. И он ждал весь день. И ночь, и даже заворачиваясь в одеяло, когда бороться со сном было уже невозможно, ещё раз проверил сигнальную систему.

Вос проснулся не сразу, даже спросонья не понял, где находится. Не в его обычаях было заворачиваться в одеяла, как мумия, да и спать прямо на полу — тоже удовольствие не из рядовых. А противный звук, который упрямо ввинчивался в уши, никак не походил на звонок будильника.

В следующий момент он автоматически поймал нужный канал, чтобы убрать противное завывание — и только сейчас понял, что оно значит.

Вос мгновенно взлетел на ноги, и едва не завопил от восторга — «передатчик» сейчас был связан тончайшим каналом со своим двойником, сейчас находящимся где-то далеко за горизонтом. Белёсая нить трепетала, но держалась.

Ещё только начинало светать, замок спал, и маг мог себя поздравить: он был в нужное время в нужном месте, и на этот раз разговор состоится!

— Здравствуйте!

Получилось невероятно торжественно и глупо, но Вос терпеливо сел перед трубораковиной и стал ждать. По его расчётам, звук по каналу должен передаваться почти без искажений, но с некоторым замедлением. В проекте было кодирование сигнала на манер электрического, тогда говорить можно будет без задержки, но это — дело отдалённого будущего, кропотливой работы и множества экспериментов.

— Ты уверен, что это действует? — Голос разорвавший утреннюю тишину, был незнаком Восу. Маг даже оглянулся, ожидая обнаружить кого-то поблизости, и только удостоверившись в полном одиночестве, понял, что фраза прозвучала из раковины.

— Маг говорил, забраться повыше и подуть… — Конец фразы был смазан, но ломкий голос посланца легко опознавался.

Вос подскочил на ноги, затем вновь сел, дрожа от нетерпения. Мальчишка добрался, вторым был явно кто-то из капитанов!

— Приветствую уважаемого капитана от имени лерата Милерума! Разрешите представиться — Вос, маг воздуха, ученик Кванно Шаррака!

В ответ раковина исторгла какую-то мешанину звуков. Маг выругался, и тут же зажал рот рукой. Такого эффекта он не предвидел. Встречные сигналы накладывались и перемешивались. Надо было говорить по очереди, а перед этим — как-то договориться об очерёдности и условном сигнале передачи сигнала. Но как бы заставить замолчать собеседника хоть ненадолго?

— Что это за бред, пока что эта штука сказала что-то вроде «здравствуйте», а потом лишь ревела, как белуга! Уж не посмеяться ли над нами решил этот ваш Вос?

А следом шли неразборчивые ругательства и невнятные оправдывания подростка. Когда накладывались два голоса с той стороны, смесь тоже получалась неудобоваримая.

Вос напряжённо думал. Вмешиваться в действие заклинания, сооружать систему приём-передача можно было бы, если бы обе раковины оказались рядом. Можно было попытаться очистить канал и отправить своё послание, но выдержит ли это и так хрупкая донельзя нить связи. Выхода не было, оставалось только ждать.

Фраза «Помолчи, мне надо подумать», услышанная после особенно заковыристого ругательства, прозвучала, как райское пение. Её не испортило даже упоминание о нелёгкой супружеской жизни трески и гигантского кашалота.

— Пожалуйста, сохраняйте тишину, пока не выслушаете всё сообщение вплоть до слова «слушаю». Моя система связи пока несовершенна, передаёт звук медленно, и одновременные фразы с двух сторон совмещает и коверкает. Говорите по одному и завершайте речь оговоренным словом. Я — Вос, маг Милерума, приветствую вас. Спасибо, что согласились связаться со мной. Слушаю.

Прошло около минуты, и раковина разразилась уже знакомым голосом ещё незнакомого капитана:

— Говорит! Всё же говорит! Я капитан Зейниар, согласился поговорить больше из любопытства. Иначе не стал бы, как в молодые годы лазить на мачту! Но пока что не могу понять, что требуется от нас магу кочевников. Слушаю.

— Вы же тоже маг? Маг воды? — Осторожно осведомился Вос. — Я немало слышал о храбрости капитанов, плавающих по океану, и удивлён, почему ваши корабли не заходят в реки. Та же Дуона вполне судоходная река, если только я не ошибаюсь в размере кораблей. Слушаю.

— Конечно! Никто не доверит корабль человеку без дара. Так что всякий капитан — маг, но далеко не каждый маг — капитан. А в речки мы суёмся только в крайних случаях, корабли слишком ценны, чтобы безоглядно входить в бурные воды. Слушаю.

— Но я слышал, что вы ещё и торговцы, способные отправиться за прибылью хоть в центр бури! Для вас может быть очень выгодно торговать с лератом! Приём.

Вос очень хотел выругаться, но не смел нарушать тишину. Это ж надо так разволноваться, использовать земное слово вместо местного. Это ещё и при том, что эффект магического понимания на таком расстоянии не действовал. Во всяком случае, сам маг не понимал некоторые слова капитана, хотя большая часть слов практически не отличалась от уже знакомых по крепости.

На этот раз тишина длилась едва ли не вдвое дольше обычного:

— Что-то мне это подозрительно. Обычно, когда так настойчиво приглашают, жди подвоха. Обычно в таких случаях хотят захватить корабль. Не понимают, глупцы, что без опытной команды, даже самое пропитанное магией судно — лишь корыто, готовое отправиться на дно при первом же шторме! Может, тебе тоже нужен хороший корабля, воздушный маг? Приём.

Вос рассмеялся, не скрываясь. Отчасти, от той лёгкости, с которой собеседник подхватил незнакомое слово, отчасти от глупых подозрений.

— Я понимаю ваши сомнения, уважаемый Зейниар! Но могу заверить, что они совершенно беспочвенны. Лерат не имеет выхода к океану, здешние люди боятся воды. А мне лично быстрее и проще летать, чем плавать. Расспросите моего посланника, он раскажет о моих возможностях! Вы можете привозить морепродукты — рыбу всех видов, ткани, вино, а взамен получать шкуры, поделочный камень, золото! Вы сами знаете, всегда выгоднее торговать напрямую, чем через десятки рук по земле. Приём.

— Мальчик на быке и так немало рассказал о тебе, маг воздуха. И, кажется, я понимаю, что именно тебе нужно. Ты ведь ученик владыки камней, каменного старика. Уж не собираешься ли ты втянуть нас в своё сражение с Гильдией? Одна из причин, по которой мы не стремимся плыть вглубь материка — это огненные. У нас были с ними стычки, и несколько капитанов потеряли корабли — и своё священное звание вместе с ними. Сейчас перемирие, и никакая прибыль не заставит меня рисковать своим кораблём! Приём.

Вос почувствовал глубокое разочарование. Он так рассчитывал на водных, строил такие планы… Ведь как-то поселения капитанов устояли, не подчинились Гильдии. Значит, его предполагаемые союзники — лишь мираж.

— Значит, вы беззащитны перед Гильдией? Что ж, может быть, если я устою, смогу оказать вам поддержку. Если вы не смеете подниматься по Дуоне, нам ещё не скоро доведётся встретиться. Приём.

— Ты не прав, бунтующий против огня! Мы способны защититься! Но даже защита дорого стоила нашим родным и близким. Гильдия жгла наши поселения, наши поля и леса. Нам пришлось тогда едва не месяц держаться вдали от порта, оставив мирных людей без защиты. Лишь собравшись всем союзом, нам удалось выгнать мастеров огня, устроив настоящий потоп, затопив наши поселения и разрушив всё то, что пощадил огонь. Есть ли что в этом или другом мире что-то, что заставит нас ещё раз накликать на себя эту беду? Приём.

Значит, Гильдия уже пыталась наложить лапу на водных. И капитанам удалось отбиться, ценой пожаров и жертв. Эта история здорово напоминала рассказ Кванно. И, как бы его собеседник не распалялся, связь прерывать он не торопится, и явно ждёт продолжения разговора. Может, не так уж велики были потери капитанов, просто Зейниар торгуется?

— Я не прошу Вас сражаться на моей стороне, уважаемый Зейниар! Но нельзя же позволить Гильдии уничтожать нас врозь и диктовать свои условия. Я предлагаю лишь торговлю, выгодную для всех. Но один факт нашего сотрудничества может заставить Гильдию пересмотреть свои планы. Не война, всего лишь торговля! Но я высоко оценю даже такую помощь. Лерат оценит! Я предлагаю дружбу, знания старика Кванно, которые мечтает захватить Гильдия, свои знания, принесённые из другого мира. То, что сам я могу ценить невысоко, но для капитанов может оказаться ценнее кораблей! Вы хотели бы изучить водный меч Сидена, которым он разрубил каменную стену Фаргона? Магическая связь, карты, новые рынки. Всё это вы сможете получить бесплатно, если прибудете к каменному замку Милерума. Но за то же придётся дорого платить, когда я прилечу в ваш порт сам. В вашей воле решать, станете вы другом, для которого мне ничего не жаль, или деловым партнёром, оплачивающим каждую мелочь. Приём.

Вос перевёл дыхание. Сейчас он отчаянно блефовал, играл на рассчётливости и жадности торговца. Если водники объявятся до поджигателей из Гильдии, им почти наверняка придётся вмешаться, хотя бы просто защищаясь. Но даже если огненные потопят весь флот капитанов, Вос готов был компенсировать им потери, лишь бы увеличить свои шансы на победу. Это была его соломинка, козырь неизвестного достоинства, способный спутать всю игру Гильдии. Но понимает ли это капитан? И понимает ли, как много можно выжать из почти отчаявшегося человека?

Маг не хотел затяжной войны, пожаров и лишних смертей. Но ещё меньше ему хотелось, чтобы Гильдия взяла лерат под контроль. И не слишком ли он рассчитывает на капитанов, предпочитающих избегать сражений?

Рядом скрипнул люк, и Вос невольно вскочил на ноги. Взбудораженный важными переговорами, маг и так сидел, как на иголках, и готов был ко всему, вплоть до попытки Гильдии или Шангса подослать наёмного убийцу. Кого ещё можно ждать в такой ранний час?

Сидона, даже не догадывающаяся, какую бурю вызвала в душе мага, выбралась на верхнюю площадку. Даже сейчас, сонная, в мятом платье и с растрёпанными волосами, лери выглядела очаровательно. А судя по скорости, с которой она объявилась наверху, ночевала она не у себя, а в его спальне, должно быть, не меньше самого Воса желая пообщаться с капитанами.

Правда, сонливость разом слетела с Сидоны, когда маг бесцеремонно зажал ей рот прежде, чем она успела что-нибудь сказать. Распахнувшиеся во всю ширь васильковые глаза отражали безмолвную пантомиму, разыгрываемую Восом. Не так просто объяснить человеку в жестах и выражениях лица, насколько важно хранить молчание.

Лери с некоторым раздражением оттолкунула руку мага, но, к его облегчению, ничего не стала говорить. Только смерила любовника многообещающим взглядом и принялась рассматривать работающуюся трубораковину и линию связи, уходящую за горизонт.

— Знания величайшего мага и других миров… — Голос Зейниара звучал довольно тихо. Должно быть, капитан чуть отошёл от своего «передатчика» в раздумьях. И пауза была довольно долгой, что тоже выдавало сомнения собеседника. — Дружба наследника каменного старика, легендарный клинок и новые рынки. Это либо очень много, или ничтожно мало, если вспомнить про Гильдию… И всё это не оценишь в монетах… Я не вправе сам решать такие вопросы. Это не обычная торговая сделка. Да и не решусь я в одиночку плыть по незнакомой реке. Мне в любом случае понадобились бы маги в помощь. Приём.

Вос устало сел, чувствуя, как отступает напряжение. Капитан практически согласился! Лишь бы теперь те, с кем он будет совещаться, не оказались черезчур осторожными. Знать бы ещё, где именно посланник отыскал капитана, и как далеко тот находится от своего порта. Здесь всё зависело от самых разных факторов, например, что за груз на корабле, полная ли команда, и куда направлялся Зейниар до встречи с мальчишкой. И если эти обстоятельства неблагоприятны, не стоило ждать визита до весны.

— В пределах лерата я могу гарантировать вашу безопасность. И, кстати, насколько мне известно, Дуона не замерзает даже в самые суровые зимы. — Внезапно давно наклёвывающаяся мысль породила идею. Почему капитан наряду с сожжёнными полями упоминал и леса? Не потому ли, что эти леса были строевыми, а если вспомнить, что Гильдия уничтожила и несколько кораблей… — К тому же, в лерате немало лесов. Мне неизвестно, что за древесину вы используете для постройки кораблей, но думаю, кое-кто из ваших утративших судно товарищей с радостью рискнули бы, чтобы получить возможность построить новое! Прямо здесь, или сплавив брёвна по реке. Приём.

Лери с удивлением смотрела на мага. Конечно, сейчас она почти не понимала, о чём идёт речь. Ничего, ей, как водному магу, ещё придётся иметь дело с кораблями, строительным лесом, мелями и замерзающими реками. Пусть слушает.

Внезапно канал связи затрепетал, практически завибрировал. Вос провёл рукой рядом с каналом, и с недоумением ощутил нарастающее тепло. Заклинание связи никак не могло вызвать нагрева, значит, это что-то посторонее.

— При… оч… кри…

Голос капитана исказился до неузнаваемости, на миг раковина зарычала, взвыла и утихла. Уходящая за горизонт белёсая нить оборвалась.

Маг почти машинально пробежался пальцами по раковине, восстанавливая повреждённое разрывом заклинание. Но некому восстановить то же заклинание со стороны капитана. Будь водный маг хоть гением, этого недостаточно, чтобы разобраться в сложном заклинании чужой стихии. И хорошо ещё, если собеседник успел разобрать его последнюю фразу. Интересно, а сам Зейниар понял, что произошло?

Сидона требовательно подёргала Воса за рукав, и он с готовностью повернулся к лери:

— Прости, радость моя. Говорить уже можно, тем более, что нашу беседу с капитаном и так уже грубо прервали.

— Я поняла. Но кто?

— Судя по тому, что канал перед разрывом начал греться, какой-то огненный маг. Готов поклясться, линию разрубили не так далеко отсюда. Гости, которых мы давно уже ждали, наконец, появились.

Лери побелела, как некрашенное полотно, но маг умудрился этого не заметить, всё ещё размышляя о том, что было сказано, и что следовало бы сказать.

Утро в замке выдалось суматошным и нервным. Лери выскочила из башни мага и сходу взялась за дело. Продирающие глаза гвардейцы оказались во всех угловых башнях, часовые были удвоены, ближайшие селения оповещены, и даже лиму пришлось спешно проверять снаряжение. Замок впервые за время своего существования готовился к осаде.

Вос выбрался во двор гораздо позже, и замер с раскрытым ртом. Впервые гигантское сооружение оказалось заполненным под завязку. Десятки и сотни крестьян вливались в распахнутые ворота, неся с собой самое ценное. Причём, хорошо, если это ценное смирно лежало в мешках или звенело в шкатулках, гораздо чаще ценности блеяли, мычали, рычали и все без исключения гадили.

Гвардейцы свирепо муштровали вооружённое дрекольем ополчение, рядом замковые слуги спешно возводили ненадёжные сооружения из жердей и циновок. Пыхтя и ругаясь, группа людей непонятного статуса заволакивали на стену нечто корявое и тяжёлое, не иначе камнемётную машину, но настолько жуткой конструкции, что маг за все сокровища мира плюс полчаса интернета не согласился бы стоять рядом, когда эту штуку попытаются пустить в ход.

Заварившая всю эту кашу Сидона возникала то здесь, то там, продолжая сыпать распоряжениями и рассылать посланцев. Разок мелькнул и Диш, полностью морально уничтоженный, не столько приближающейся опасностью, сколько жесточайшим похмельем. Судя по тому, что бурдюка у лера в руках не было, сухой закон на время осады уже вступил в силу.

— Ваше Величество! Сидона! Несносная девчонка! — Магу пришлось пробиваться к лери сквозь бурлящую толпу, и, по закону подлости, услышала она только последнюю фразу. Хорошо хоть, от растерянности он опять перешёл на русский.

— Что ты творишь?! Да вся Гильдия может затеряться в этой толпе! Мы ведь воюем не с армией, а с горсткой людей. К чему все эти мероприятия?

Сидона вздёрнула надменно носик и нехотя отозвалась, с каждой фразой всё сильнее распаляясь:

— Конечно, где уж тебе понять! Ты сам по себе, происхождения простого, воспитания низкого! Да и к чему тебе помнить о простых людях? Пусть горят в твоей маленькой войне с огненными мастерами! А я не собираюсь смотреть, как пылают мои деревни и гибнут люди, я спасу всех, кого смогу, а если крепость не вместит всех, сама поведу своих лиму в атаку! А ты можешь смотреть, вместе с Дишем!!!

Как ни странно, именно вспышка лери позволила Восу успокоиться. Да и некоторые меры были явно разумными. Плохо лишь, что без приличного транспорта, в руках, непросто было перенести урожай в безопасное место.

— Ты же знаешь, что просто смотреть я не буду. И против крестьян ничего не имею. Но ты хотя бы присматривала, кого пускаешь в крепость! Вблизи-то тебя иллюзией не обманешь!

Лери лишь отмахнулась:

— Я приказала пускать только знакомых. Вон, ты видишь, рядом со стражниками стариков? Это старейшины. Если хотя бы один из них не узнает человека, его схватят стражники.

Маг только вздохнул и махнул рукой. Сейчас, когда основной поток он уже прозевал, не имело смысла объяснять, как легко поймать любого селянина и за счёт иллюзии принять его облик. Или, что ещё проще, взять в заложники кого-то из многочисленного потомства бородатых патриархов. Гильдия не стеснена моралью.

Он прошёл сквозь толпу, как ледокол, и остановился у ворот, потеснив радувшихся от важности старцев. И почти до полудня торчал, ожидая невидимок или мастеров маскировки, с каждым часом всё больше напоминая себе пугало. Но последние ручейки беженцев иссякли, а шпионы так и не появились. Может быть, уже разбежались по щелям крепости, а может, и так уже разведали всё, что необходимо для предстоящей военной компании.

Три дня прошли спокойно. Если так можно назвать ситуацию, когда крепость переполнена народом, скотом, домашней птицей, все галдят, ругаются, бродят с места на место, пытаются заниматься ремеслом прямо на проходе, всюду суют любопытные носы. Лиму и гвардейцам зачастую приходилось пинками пробивать себе дорогу, а любое значимое лицо, от управляющего, до лера включительно, собирало вокруг себя целую толпу зевак.

Вос был просто в ужасе от антисанитарии и нечистоплотности крестьян, сейчас те же лиму казались образцом чистоты и порядка. Но Сидона даже не пожелала выслушать лекцию о заразных болезнях и гигиене, а порекомендовала магу самому озаботиться мытьём и порядком среди простонародья. Но для этого надо было нечто большее, чем магический дар. Здесь нужнее было ангельское смирение, дьявольская настойчивось, и недюжинные организаторские способности. А ещё лучше — прямое божественное вмешательство. Маг честно попытался, но заставить этих людей мыться можно было разве что убив каждого десятого и запугав остальных. Желательно — молниями или огнём.

Уже к обеду второго дня, выставляя из башни уже третьего с утра деревенского мальчишку, пробравшегося в логово мага мимо стражи, Вос готов был молиться, чтобы Гильдия объявилась поскорее. Лучше честный враг, жаждущий твоей крови, чем сопливый паршивец, так и норовящий влезть под отрабатываемое боевое заклинание.

Разведчики не обнаружили никого, но Сидона не торопилась трубить отбой. Для того, чтобы спрятаться в окрестных лесах, не требовалось даже владения иллюзиями. Вос тоже пытался, в меру своих сил, сканировать окружающее пространство, но до успеха было ещё очень далеко.

Вечером третьего дня вспыхнули разом несколько деревень. Столбы дыма были ясно видны со всех сторон. Восу едва удалось удержать лиму, норовящих расправиться с поджигателями. Ловушкой не пахло, а просто смердело. Не решился отправиться в ночь и сам маг. Не будет никакой пользы, если его просто прикончат броском ножа из-за кустов. Если Гильдия собирается сражаться, пусть принимает честный бой.

Сидону он убедил, но гораздо труднее было убедить собственную совесть. И некуда было деться от покорных, горьких взглядов крестьян, прощавшихся со своими жалкими хижинами.

Кванно считал, что это он где-то допустил ошибку в отношениях с Гильдией. Но Вос уже готов был поклясться, что именно в тот раз старик был совершенно прав. Если бы маг мог, он убил бы поджигателей без всякой жалости. Одно дело жечь замок надменного сеньора, но совсем другое — отнимать жильё у нищего земледельца.

Вос тихо вернулся в свою башню и улёгся на кровать. Спать совершенно не хотелось, но надо было отдохнуть. Что бы не задумали гильдейские мастера, завтра понадобятся все силы, которые он сумеет собрать. На капитанов надежды нет, даже решись они рискнуть, сомнительно, что доберутся к моменту столкновения. Всё придётся делать самому, было бы подлостью выводить лиму против живых огнемётов. И уж тем более, он ни за что не стал бы вовлекать в схватку лери.

— Не рано ли ты устроился, — в голосе Сидоны не было раздражения, только удивление и интерес. — День ещё на дворе!

Вос только вздохнул, чуть приподнялся и притянул девушку к себе.

— Завтра будет тяжело. Явятся ли огненные сами, или придётся их искать, но боя избежать не удастся.

— Но ты же победишь? Ты всегда побеждал! Ты ведь сильный… И умелый.

Маг зарылся лицом в ароматные волосы любимой. Отвечать не хотелось, но он всегда старался быть с ней честным.

— Было шесть пожаров. Если это не наёмники с факелами, то будет, по меньшей мере, шесть огненных. Пожалуй, я справлюсь, если их не намного больше. Но если будет хотя бы десяток… Знаешь, мне всё же ещё далеко до сенсея, меня просто задавят толпой. Можно, конечно, попробовать отсидеться за стенами, выбивая их по одному, но они же выжгут к Врагу всю округу…

Вос чуть отстранился, чтобы видеть лицо Сидоны, и продолжил:

— Я многого ещё не понимаю в этом мире, но одно знаю чётко: здесь нельзя быть слабым, нельзя трусить и отступать. Если я не выйду навстречу врагу, меня уже никто и никогда не будет здесь уважать. Даже если я стану могущественней Кванно. Будут бояться, ненавидеть — и презирать тайком. Этот мир никогда не примет труса. И потому завтра я выйду, и постараюсь выжить. А если они не явятся, полечу на поиски сам и заставлю принять бой!

Лицо лери было красноречивее любых слов. Он прав. Сидона могла беспокоиться о нём, тосковать и разрываться в сомнениях. Но она никогда не стала бы любить труса.

— Видела я, как ты летаешь… Просто замедляешь падение. Долго же тебе придётся искать этих трусов из Гильдии таким способом.

Маг грустно улыбнулся. Он не ошибся. Гильдия не может захватить эти земли не из-за недостатка сил, а из-за методов. Её боятся и ненавидят. И никогда не смирятся с властью огненных, чей путь отмечен пожарами. А ему, если он хочет завоевать любовь своей женщины, придётся выйти на бой, и доказать свою храбрость.

Холодок страха ледяными пальцами прошёлся по позвоночнику, но Вос усилием воли прогнал дрожь. Когда придёт время, он сделает всё, что необходимо. А сейчас в его объятьях самая красивая женщина лерата, и лучше припомнить, что она сказала только что, чтобы не нарушать волшебства этих мирных мгновений.

— Это совсем другое заклинание… Я разработал его довольно давно, но никак не мог решиться использовать. Но оно должно работать, я использовал нечто подобное во время бури. «Крылья ветра». Ты сама увидишь завтра. А сейчас, иди ко мне…

Лери оглянулась на дверь, и неуверенно качнула головой:

— Вообще-то, перед боем лиму стараются не тратить силы на женщин. И даже пьют меньше обычного…

— И мысли не было, — Соврал маг, и не думая отпускать Сидону. — Просто, когда мы спим в одной постели, мне снятся только хорошие сны. Не уходи. Пожалуйста.

Лери возилась ещё несколько минут. Придвигала кресло, не желая вновь среди ночи скатиться с узкой кровати, снимала и аккуратно складывала платье. А затем скользнула к нему под одеяло и сразу попала в крепкие объятья.

Как ни странно, заснуть удалось легко, хотя Вос думал, что это невозможно, когда в твоих руках желанная женщина. И снилось, как во все последние ночи, пламя. Но, может быть из-за того, что рядом была Сидона с её водной аурой, огонь не обжигал, а согревал. И в этом тепле таяли ночные страхи.