Глава 22
Скалы и Камни
Приземлившись, Док повернулся к друзьям и, увидев, что все в порядке и все целы, сказал:
— Ну, что стоите, как засватанные, — пошли! Нам надо кое-кого допросить — и это вовсе не Аскет, — мельком глянув на него, добавил Док, и, видя, что Кэп с Тексом не очень реагировали на его слова, заявил:
— Я знаю, что вы скажете! Не каждый день расстреливают, и вам надо в себя прийти, и так далее, но у нас нет времени! — и, снова глянув на Аскета, изрек: — Переживать и обмывать, а также все остальное будем позже. Пошли!
Потом они затащили одного из стрелявших в пещерку Второго Камня, там, где в своем мире они жгли костры, а в атомном — познакомились с Изгоем. В этом мире пещерка оказалась чуть попросторней. Кинув неподвижного пленника на землю у дальней стены, Док сказал:
— Костерок запалите, а я кое о чем поговорю с аборигеном, — и, подойдя к лежащему человеку, опустился на корточки и стал его разглядывать. Через минуту тот зашевелился, открыл глаза, осмотрел все и что-то гортанно выкрикнул. Док молча, не говоря ни слова, продолжал смотреть на пленника, потом сделал жест рукой, и пленник тут же приподнялся, сел, опираясь спиной на каменную стенку. Док по-прежнему молчал, продолжая пристально смотреть ему в лицо. Внезапно пленник обмяк и безвольно повалился на землю.
— Ну вот, все ясно. Оказывается, весь здешний Заповедник — священное место, и никто не может сюда зайти. Охрана! И это первое. Второе — вход в другие реальности — миры! — как сказал жрец Второго Камня, есть в скале, которую здесь зовут Тигриные ворота…
— …так надо быстрее туда, — сказал Текс.
— Не торопись. Он мне еще сказал то, что не хотел говорить, то, что под страхом смерти не должен был выкладывать, и самое главное — он не знает, что мне об этом проболтался… А проболтался он о чем-то очень важном.
— О чем именно? А кстати, почему у них лица такие странные?
— Об этом потом, — и, повернувшись к Аскету, пристально глядя ему в глаза, Док спросил:
— А вы, уважаемый, что поняли из моего разговора со стражником?
— Ну… про ворота… там вход… там охраны нет…
— Ну а еще? — ласково выпытывал Док, не отрывая взгляда от лица Аскета. — На меня, на меня смотреть! — вдруг рявкнул Док. Аскет поднял глаза и посмотрел прямо в глаза Доку. Через десяток секунд Аскет вздрогнул, заметно побледнел, затрясся и завалился набок. Было такое ощущение, что из него выдернули стержень.
— Вот так. Пусть бедолага Вакцинатор отдохнет, а то притомился! Да и чужие уши нам не нужны, — сказал Док и, посмотрев на Монти, улыбнулся: — Ну ты и красавец! Как разукрасили тебя благодарные Вакцинаторы! Дай-ка, — и, подойдя к нему сзади, прикрыл ладонями разукрашенное синяками лицо:
— Стой, не дергайся, дурашка, больно не будет, сейчас… сейчас… еще секунду, — пробормотал Док и, выкрикнув: — Оп-ля! — убрал руки. Лицо Монти стало гладким, как что-то у младенца, а кровоподтеки бесследно исчезли. Монти с ошеломленным видом ощупывал лицо, только что бывшее сплошной фиолетовой маской, и молчал.
— Ну, вот, — сказал Кэп, — хоть сейчас под венец, — и, повернувшись к Доку, спросил:
— Так что еще такого поведал тебе стражник?
Док молча обвел взглядом лица друзей.
— В том-то и дело, что ничего не поведал. Он очень сильно боялся, как бы мы не узнали про Камень под названием Митра.
— А что там такого? — недоуменно спросил Текс.
— Не знаю! И он не знает, — ответил Док и толкнул ногой лежащего стражника, — но он до смерти боялся, что кто-то узнает о Великой Тайне Митры. И самое интересное: он твердо уверен, что никто в мире не ведает, что же там такое, но каждый уверен, что там — божество!
После этих слов воцарилась тишина. Минут через пять Кэп встрепенулся и, растолкав Аскета, который был словно в полудреме, спросил:
— Ты, помнится, хвастал, что как маг ты слаб, а вот различать проходы в другие миры мастак. Что скажешь?
— Да, друг Аскет, — добавил Док, — скажи свое мнение о том, что ты чуешь и в каком направлении? — и, видя его колебания, сказал: — Ведь мы в одной лодке, не так ли?
— Вон там, — и Аскет махнул рукой, примерно туда, где были Тигровые Ворота, — есть вход в Камень. Только это не вход, это ловушка, Вход в скалу есть, а выхода нет. Там стоят несколько замурованных в камне существ — как я стоял в скале атомного мира. Поганое чувство, доложу я вам. И так можно стоять, пока… стоит камень. То есть миллионы лет!
— Ну а еще что ты чувствуешь?
— Еще я чувствую, — начал было Аскет, но внезапно побледнел, на лице его выступили крупные капли пота, и он буквально затрясся от страха. — Бежать, бежать надо, — забормотал он и попытался выскочить из пещерки, но Кэп поставил ему подножку, а Док положил руки на голову Аскета, и тот обмяк.
— Ну что? Что, дорогой, ты так испужался… чуть в штаны не наделал, а?
— Я не знаю… я не знаю, но туда, — Аскет показал в сторону Митры, — нельзя!!! Там смерть! Страшная смерть!!!
— Ладно, отдохни, — сказал Док, положив ему на голову руку, и тот, закрыв глаза, замер, тут же сонно засопев. Док устроился поудобнее и, глядя на костерок, задумался.
— Я так понимаю, что если куда-то нельзя, то нам надо двигать именно туда, — сказал Кэп.
Док тяжело вздохнул и, помявшись, проговорил:
— Так-то оно так, но… Но я же не могу удалиться от этой скалы, — и он постучал ладонью по камню, — иначе мне нечем… будет думать. Сейчас Звездный протянул свой эйдос, как щупальце, сюда — потому я и могу соображать, — и вдруг Док замер, оглядывая друзей.
— Вот именно, — прочитав его немой вопрос, сказал Кэп. — А как же ты контактировал и с Аскетом, и с… зеленым? Ты же читал их мысли?
Док выглядел сконфуженным, но тут же добавил:
— Да и Звездный не встревает, как это бывает обычно. Я его не чувствую вообще!
— И что это значит?
— Не знаю. Сейчас пойду к Митре и узнаю, почему.
— Ты что, сдурел? — начал было Текс, но сам же возразил себе: — Ну не сидеть же здесь вечно? Только, может, лучше идти всем вместе?
— Нет! Я один иду, к тому же у меня есть кое-какие мысли о том, что я могу там найти… или встретить. В общем, я пошел. Ждите здесь! — Док исчез. Двое друзей, Аскет и зеленый страж остались в пещере, засыпанной снегом.
* * *
Док шел неторопливо, тщательно выбирая путь, каждую секунду ожидая физической или психической атаки. Но вот уже впереди нависла громада Камня по имени Митра, но все было тихо… С трудом преодолевая глубокий снег, он прошел к единственному месту, где был возможен подъем на плечо Камня. Когда он впервые коснулся его рукой, то почувствовал сильный удар, вроде электрического разряда. На десяток секунд рука онемела и беспомощно повисла. Док чертыхнулся, и тут же, словно в ответ на это, из глубины скалы раздался странный гул, от чего она завибрировала. Сначала гул был равномерный, низкий по звучанию и какой-то завораживающий. Затем звук стал усиливаться, его тон становился все выше и выше. Он то замирал, то взлетал до нестерпимых высот, от которых закладывало уши. Так продолжалось с минуту, а может, больше, потом все исчезло, да так неожиданно, что голова Дока пошла кругом! И в тот же момент камень перед ним стал подниматься, немилосердно скрипя и постукивая. Уже через пару минут открылся проход, уходящий вниз, туда, где царствовала темнота, а пол в пределах видимости был усеян костями. Док чуточку постоял, вглядываясь в глубину прохода, а потом решительно шагнул в него. И сразу же сзади заскрежетало, заскрипело. Оглянувшись, он увидел, что камень опускается, а полоска света становится все уже и уже. Наконец, камень замер, и Док оказался в кромешной темноте. Он чуточку постоял, прислушиваясь, но ничего не услышал. Вдруг далеко-далеко вспыхнула искорка света, которая медленно приближалась. Вскоре стало понятно, что это идет человек со свечой в руках. Шел он неторопливо, шаркая ногами, и чем дольше смотрел на идущего Док, тем отчетливее понимал, что это не человек, а только похож на человека. Наконец он подошел вплотную и поднял свечу вверх, осветив лицо. Это было лицо Локи! Они несколько секунд всматривались друг в друга, и хозяин Камня произнес:
— Мое имя Молох! Добро пожаловать в АД, — и рассмеялся каким-то кашляющим и надтреснутым — старческим! — голосом.
* * *
Первым в себя пришел Кэп и сначала никак не мог понять, что же случилось, почему он снова лежит, почему лицо в крови? Оглядевшись, он увидел всех остальных, так же лежавших без движения, и лица их тоже были в крови — у кого-то больше, у кого-то меньше. Он шагнул к выходу, чтобы зачерпнуть снега, и замер: пещера была окружена зелеными стражниками, точь-в-точь такими же, как в прошлый раз, вот только их было на порядок больше. В руках у них были все те же автоматы, стояли они молча, неподвижно, и автоматы стражников были направлены на вход в пещеру. Кэп, обернувшись назад, увидел, что друзья уже очнулись.
— Что это было? — хрипло спросил Монти. — Где Док?
— Ты еще спроси: а что здесь делают вот те дяденьки с автоматами? — Кэп ткнул рукой в яркую и слепящую белизну снега.
Так прошло с полчаса. Одни стояли с автоматами. Другие сидели в пещере. Ни те ни другие никаких действий не предпринимали. Кэп один раз попытался выйти и как-то поговорить со стражниками, но из этого ничего не вышло, и говорить с ним никто не стал: просто один из зеленых дал короткую очередь под ноги Кэпа. Тем контакт и завершился.
— Они чего-то ждут! — уверенно сказал Кэп, вернувшись в пещеру. — Или команды, или того, кто придет…
— …и тоже даст команду, — пробурчал Текс и, стукнув себя по колену, яростно заявил:
— Как же мне все это надоело! Только и знаем, что бегаем, как зайцы!
— Ничего — меланхолично откликнулся Кэп, — вот приедет барин, барин нас рассудит!
— А он рассудит? Ты на него надеешься? Думаешь, он после такой… какофонии уцелел?
— А нам, дружище Текс, больше не на что и, самое главное, не на кого надеяться! Я это только сейчас осознал…
— Там что-то произошло, — уверенно произнес Аскет. — Был всплеск магической энергии и, что характерно, с вашим товарищем это не связано. Там был кто-то еще, очень могучий. А потом все разом оборвалось.
— Всплеск — это тот рев, от которого мы потеряли сознание и в носах сосуды полопались?
— Ну да, и это тоже, но основное… чувствуют те, кто обучен это делать, — чуть высокомерно ответил Аскет.
— Хм, — усмехнулся Кэп, — обучен? А что ж ты тогда, такой ученый, сидишь здесь со всеми, как мышь под веником, и пискнуть боишься — не дай бог, услышат? Иди, прояви свое умение…
— Хорош препираться, смотрите лучше туда, — сказал Текс, показывая в ослепительную белизну зимней тайги, — сейчас что-то будет!
А там все зеленые стражники внезапно опустили стволы и повернулись спиной к пещере. Еще дальше друзья разглядели стоявший неподвижно какой-то объект, вроде крытых саней или еще чего-то похожего, явно механического характера. Этот объект был окрашен в белый цвет, и посему его никто раньше не заметил.
Сзади зеленый пленник забормотал:
— Владыки! Владыки! — и, упав ничком, принялся скороговоркой бормотать нечто неразборчивое.
— …Молится, что ли? — покосился на него Текс, а в это время Кэп воскликнул:
— Смотрите! — и показал в сторону Митры.
А там, прямо от этой скалы, шел Док, шел уверенно, шел, ни на кого не глядя. Когда он приблизился к стражникам, те попадали на колени и, побросав автоматы, стали мычать что-то неразборчивое. Дальше — больше! Почти сразу же дверки двух белых повозок открылись, и оттуда буквально вывалились убеленные сединами мужчины в богатых одеждах — Владыки! — как сказал стражник. Они тоже попадали ниц у самых ног Дока и замерли, не произнеся ни слова. Док громко приказал:
— Быстро все поднялись! — и, видя, что никто не шелохнулся, рявкнул: — Я что сказал!!!
Старики с трудом поднялись и на трясущихся ногах, поддерживая друг друга, встали перед Доком. Он, критически их оглядев, велел:
— Вот этих троих, — и он показал на Текса, Монти и Кэпа, — отправить туда, откуда они прибыли. Надеюсь, справитесь? — Старцы прогудели нечто утвердительное, причем со стороны это выглядело примерно так «Не извольте, барин, сумлеваться, бу сделано!».
— Далее… Вот того, — и он показал на Аскета, — держать под присмотром и все выяснить у него про лекарство Периапген. Вреда — не чинить. Свободу — ограничить!
Старцы что-то залопотали на совершенно незнакомом языке, который Док, похоже, прекрасно понимал.
— Нет, не надо, — высокомерно произнес он, — и так все уже знаю. — Повернувшись к друзьям, снисходительно произнес:
— Сейчас отправят домой, так что впредь сидите тихохонько и языками не мелите, а то я мигом обеспечу вам психушку.
— Слушай, ты… Щеки не надувай, а то лопнешь и всех дерьмом обрызгаешь! Откуда только…
— Что? — тихо и зловеще прошипел Док. — Ты это про кого… как… ты осмелился? Да я тебя! — вдруг заорал он в полный голос. — Я не посмотрю… — и внешность Дока стала стремительно меняться: он вытянулся вверх, его коленные суставы стали большими и круглыми, голова сплюснулась с боков, от чего нос стал похож на птичий клюв, ну а на голове проявились небольшие, но отчетливо различимые рожки! А по ногам и туловищу яростно и нервно хлестал тонкий хвост! И всех, кто это увидел, захлестнула такая волна жуткого страха, что они замерли, не в силах оторвать взгляда от его страшных и одновременно притягательных глаз, чувствуя предательскую дрожь и слабость в ногах. А он что-то коротко и резко промолвил и, подняв голову, несколько раз повторил короткое слово — Ариман! — а затем, вскинув вверх руки со сжатыми кулаками, снова закричал, да как!!! Этот крик звучал то как бас, то как очень высокий, почти уходящий в ультразвук вопль. И в его голосе было столько боли и силы, что у стоявших рядом людей в головах завибрировало, и они почувствовали — еще секунда, и их разнесет на мелкие кусочки. Но в этот момент крик резко оборвался. Незнакомец, еще недавно бывший Доком, несколько секунд стоял, опустив голову, а потом сказал:
— Я — Молох, и я свободен!.. — и исчез!
