Глава 20
Пересадка мозга

Друзья, оторопев, во все глаза следили за происходящим, потом Текс спросил:

— Так это был… кто?

— Это и есть тот, кто жил у шести звезд. Или по-другому — это энергоинформационное поле, в котором «думает» моя головушка, то бишь мой мозг. Как видите, он пристрастился к подобным шуткам, — улыбнулся Наблюдатель.

Все на некоторое время замолчали, причем Текс опять вцепился в какой-то аппетитный кусочек, а Кэп, налив в довольно большой фужер чего-то золотисто-коричневого и взяв дольку лимона, хватанул все одним залпом, а лимон — чуточку надкусив, положил обратно.

— Хорошо, тогда поясните — сдавленным голосом спросил он, — как происходит замена одного Наблюдателя на другого? Что за процедура такая?

— Если честно, я и сам не знаю. И за давностью лет, и… просто не помню, ибо До — было одно, После — другое. Короче, одни мозги поменяют на другие. Шучу! — улыбнулся Наблюдатель, потом замолк, будто прислушиваясь к чему-то, и сказал:

— Вам пора! Проходите туда, — и он показал на ту часть скалы, откуда когда-то вышел Изгой-Локи. Док чуточку помедлил и пошел было к стене, но, остановившись, спросил:

— Скажите, а как вас зовут? Ну, как вас родители звали?

— Миролюб, — чуточку помедлив, ответил Наблюдатель и добавил: — Идите смело, завтра вся моя память, память всех моих предшественников, начиная с самого первого, станет вашей памятью. Вас уже ждут.

Док шагнул вперед, и каменная стена пред ним разверзлась…

— Док, не надо! — вдруг воскликнул Текс. — Не надо, не ходи!

Док остановился и, повернув голову, улыбнулся:

— Поздно! Назад пути нет! — и шагнул в черный проем, который тут же стал камнем.

Издалека доносился странный рев… или визг… все вокруг дрожало — и деревья, и земля… «Земля? — подумал он… почему Земля?.. А как душно, какие странные запахи!.. кто я?.. кто я??? — пронеслась паническая мысль. А кто же это так топает… а-а-а?.. Я Миролюб?.. или я Гай Светоний? А кто такой этот Гай? У него же был серебряный щит… нет, это у меня был этот щит». И вдруг он перестал думать о том, кто он… Из темноты выплыла страшная морда с огромными зубами… Тиранозавр!!!.. Все… Конец. Нет, нет, это не тиранозавр… это же мой предок… Дейнохейрус — Ящер Страннорукий! Самый загадочный! И как только он это понял, из темноты, его окружающей, откуда-то снизу появилась лапа-рука с четырьмя пальцами. Какие гигантские ногти… сейчас проткнет! Но страшная ладонь с глубокими складками приблизилась и неожиданно осторожно легла ему на голову и ласково погладила… а глаза-то какие… умные… о боже, а это кто плывет по воздуху?.. О-о-о это же Изгой… впрочем, это не Изгой, это Локи, и теперь его нам не достать. Тут снова все исчезло, воцарилась полная тишина и темнота, и ему стало по-настоящему страшно, ибо со всех сторон на него надвигался ужас… ужас… уж… И это последнее чувство медленно пошло на убыль, и его не стало… он исчез…

— Ну, вот, — меланхолично произнес Кэп, — опять ждать. Может, мотанем домой, а? Мы ведь уже давно числимся без вести пропавшими. Глядишь, нас уже похоронили. Как будем объясняться?..

— А никак, — ответил Наблюдатель Миролюб. — Вы все вернулись в срок, и никто ничего не заподозрил.

— Не понял, — напряженно спросил Текс. — В какой такой срок мы вернулись? Мы же еще здесь?

— Да очень просто: я уже давно получил команду направить… двойников, и я выполнил ее.

— Ну, ни фига себе! То есть я так разумею: что, пока мы дурака валяли в разных Трущобах, какой-то робот изображал меня у меня дома? А как же моя жена? Тоже с ней изображал… изображает? Убъю, — тихо, но яростно заявил он.

— Успокойтесь! Никто никого не изображает. Возвратившись из августовской тайги, вы все попали в больницу с каким-то очень тяжелым энцефалитом. Вы дней по десять были в коме, и вас только неделю назад выписали. Да и сейчас вы еще никакие, очень слабые. В общем, потерпите до завтра.

— А вы?

— А я сейчас пройду ту же процедуру, только наоборот, — ответил Миролюб и направился было к тому месту, где скрылся Док, но, остановившись, замер, к чему-то прислушиваясь.

— Кажется, у нас гости, — сказал он и подошел к проему окна. Окно тут же разделилось на десяток экранчиков, и на каждом они увидели довольно упитанных и краснощеких мужчин. На них были белые маскхалаты, и все они целеустремленно двигались по сугробам, буквально пропахивая борозды между деревьями.

— Куда это их нелегкая несет? Да еще по таким снегам…

— Кэп, а не старые ли это знакомые? Не Вакцинаторы ли это? — удивленно спросил Текс.

— А правда… похоже, — вглядываясь в экраны, ответил Кэп. — И какого хрена им здесь надо?

— Вакцинаторы, говорите, — пробормотал Миролюб и коснулся пальцами одного из экранов. Картинка зимнего леса стремительно надвинулась на зрителей. Все осталось неизменным — деревья, засыпанные снегом камни… Но вот в центре экрана появился Вакцинатор. Тело его стало полупрозрачным, словно просвеченное рентгеном. Но ни костей, ни органов не было видно! От тела человекообразного существа остался только слабо различимый контур, а все внутри контура походило на клубящийся туман. А вот головы не было вовсе — ни контуров, ни тумана… Над плечами — пустота.

— Ну, ничего себе! И что это обозначает? — недоуменно спросил Текс.

Лицо Наблюдателя стало встревоженным, и он пробормотал:

— Это не люди, это искусственные… создания. Они несут зло…

— Ну, кому зло, а кому и наоборот, — раздался чей-то голос, и они, оглянувшись, увидели стоящего у стенки Аскета! Он ехидно улыбнулся и сказал:

— Как вас, дурачков, примитивно развели, а? Ва-а-лшебники, — издевательски проговорил он. — Сами привели, куда нам надо. Сейчас придут мои помощники и выкинут вас отсюда.

— Да ты рехнулся! Беги, пока цел, а то… — начал было Текс, но тут в коридоре — если так можно назвать ход в толще скалы — раздался шум, и прямо из камня стали один за другим выскакивать упитанные и краснощекие упыри. Они сразу же с ошеломляющей быстротой бросились на троих… вернее, на Кэпа и Текса, ибо Миролюб исчез. Через пять минут все было кончено — оба друга лежали, крепко связанные странными плоскими лентами, а упыри спокойно стояли у стенок, сложив руки на груди. Аскет неторопливо прохаживался, о чем-то напряженно думая, потом остановился и злобно произнес:

— Вашими стараниями я был замурован в камне на долгие дни и ночи! Ощущения от пребывания там, доложу я вам, наимерзейшие. Вот поэтому теперь вам придется перетаскать кое-какой груз из тайги сюда, в эту «Обитель зла». А потом… — сказал он и задумался, — потом вы сами выберете, что с вами делать: оставить в атомном мире, либо здесь, но замурованными в камень. Видите, какой я добрый? — ехидно вопросил Аскет и продолжил:

— И не вздумайте играть в героев — умрете мгновенно. Хотите попробовать? — плоские ленты тут же ослабли, и когда друзья, охая и едва двигая онемевшими руками и ногами, сели у стенки, возле них оказался один из толстячков. Он ткнул в сторону каждого из пленников гибким хлыстом, напоминающим тонкую удочку. Этот хлыст не коснулся ни Кэпа, ни Текса, но оба испытали страшную боль, стеганувшую по нервам. От неожиданности они заорали так, что Аскет заткнул уши.

— И это всего в четверть силы, — довольно усмехнулся он, — если начнут хлестать всерьез… три-четыре удара, возможно, выдержите. Ну, встали и пошли.

— Куда? — мрачно спросил Кэп, исподтишка оглядывая стены. Тут же мелькнул хлыст-удочка, боль обожгла его так, что ноги подкосились, и он упал на спину.

— Значит, так! — мрачно изрек Аскет. — Если кто-то открывает рот и произносит хоть одно слово, хоть один звук — получает хлыст. Это первое. Второе: у нас есть не более двенадцати часов на все про все — принести препараты, уйти в ваш мир и убраться за пределы Сверхразума, — последнее слово он произнес издевательским тоном.

— А зачем тебе это надо — тащить в другой мир заразу? — не сдержавшись, спросил Кэп, на что Аскет прорычал в ответ:

— Я предупреждал? Предупреждал! Больше не буду, — и молниеносно ткнул кончиком гибкого хлыста в грудь Кэпа… Когда Кэп открыл глаза, то понял, что очень замерз. Он попытался подняться, но окоченевшие руки не держали. И тут же кто-то сильно ударил его ногой:

— Поднимайся, тварь! Считаю до трех, и если не встанешь, полетишь вон туда…

Куда лететь, Кэп так и не увидел, но догадался, поэтому с трудом поднялся — сначала сел, потом встал на колени и только затем на ноги. Ноги мелко дрожали, но вроде держали. Он встал, огляделся и все понял: снегу было совсем мало, вокруг уже светло и тепло — в пределах нуля градусов. Почувствовав, что рядом кто-то стоит, он повернул голову и увидел Толстяка. Тот молча поднял хлыст, и Кэп пошел вниз. Этот знакомый путь ему дался с огромным трудом. Уже в самом конце спуска он услышал голоса Текса и… Монти, а через минуту у пещерки (давно ли они там чай с Изгоем пили?) увидел обоих. Текс внешне не изменился, а вот Монти был разукрашен: вокруг глаз массивные кровоподтеки, и одна сторона лица сильно опухла. Кэп подошел, и стоящие там Вакцинаторы протянули ему мешочек и ткнули хлыстом вверх.

— Пошли, — сказал Текс, — по дороге поговорим, там можно.

И они пошли. Их никто не сопровождал, но везде стояли упитанные Вакцинаторы, державшие на изготовку хлысты.

— Добился своего? — спросил Кэп, с ненавистью глядя на Монти.

— Кончай, Кэп, — вместо него ответил Текс. — Сейчас мы в одной лодке. Я никак не могу понять: а куда делся этот хваленый Сверхразум и где… этот… ну, куратор… Великий Маг? Что за ерунда? Где, в конце концов, Миролюб? Или он так любит мир, что не хочет вмешиваться в дрязги? — мрачно спросил Текс. Однако ответа ни у кого не было, и они молча пошли вверх.

— А ты как здесь оказался? — спросил Кэп у сердито сопящего Монти.

— Так же, как вы — заявились, ткнули мордой в снег, хлыстов тоже испробовал.

Вскоре они пришли наверх и положили груз у зияющего входа. На то, чтобы перенести остальной груз, им потребовался еще час. Когда, сложив последнее, они направились к проходу, путь им перекрыли Вакцинаторы и жестами дали понять, чтобы уходили, а появившийся из глубины Аскет добродушно заявил:

— Все, валите к себе в избушку и радуйтесь, что я добрый, что я не хочу… — и в этот момент Кэп прыгнул. Текс еще успел увидеть, что сцепившиеся Кэп с Аскетом покатились вниз по склону и исчезли за краем обрыва, и тут же его тело пронзила острейшая боль, ноги подогнулись, и он, упав на спину, покатился вниз, в пропасть. Текс сумел перевернуться на живот, пытаясь удержаться, но напрасно. Перед лицом промелькнул край скалы, и он полетел вниз. У него еще успела мелькнуть мысль: «Вот и все… как глупо»

Сознание медленно возвращалось. Сначала он почувствовал тепло, потом пошевелил руками… ногами и открыл глаза. Прямо над ним нависал каменный свод, правда, подозрительно ровный. Затем он ощупал тело и то, на чем лежал…

— Здравствуйте! — раздался мужской голос. — Как вы себя чувствуете?

Он рывком сел и увидел мужчину, сидевшего на краю лежанки: обыкновенного мужчину, одетого примерно так, как одевались… «Где одевались, кто одевался?» — озадаченно подумал Он, а мужчина, доброжелательно улыбаясь, спросил:

— Кто вы? Можете назвать свое имя?

— Я… я… — растерянно забормотал только что пришедший в себя человек и с ужасом понял, что не знает, кто он такой! — Я… не… помню!

— Может быть, вам знакомо такое имя — Джарган Кипчак?

— Ну конечно, — радостно произнес он. — Это же я, как можно это забыть? А я уж было испугался, что со мной неладно…

— А вы помните, где живете?

— Помню! В степях Тенгри! Да, да… Вы бы знали, какая там красота!

— А в какие годы вы там жили? — и, видя замешательство собеседника, уточнил: — Когда вы родились, помните?

— Ну, конечно же! В семнадцатый год после Великой засухи, — чуть снисходительно ответил человек, которого еще несколько часов назад звали просто Док!

— Хорошо, просто отлично, — скупо улыбнулся мужчина. — А кто такой, по-вашему, Атауальпа?

Довольная улыбка на лице испытуемого испарилась, и оно стало настолько растерянным, что незнакомец его успокоил, а потом участливо спросил:

— То есть это тоже вы?

— Да, я! Неужели и это тоже я… — совсем растерялся многоликий человек.

— …и жили вы в Инкауаси?

— Послушайте, кто я такой? Почему столько имен, и все… они мои?.. Но они не могут быть моими, — жалобно пробормотал многоликий. Это как в кино: явки, фамилии, адреса. Адреса??? Кино??? — и, помолчав, нерешительно произнес:

— Я — Док? А те, кем вы меня называли, тоже я, но только в прошлом! Так?

— Фу-у-у — с облегчением выдохнул незнакомец. — Наконец-то все выстроилось, и вы готовы стать Наблюдателем.

— А прежний Наблюдатель?.. Где Миролюб?

— Он здесь, он возвращается к своей прежней памяти, то есть его мозг переводят работать в условия эйдоса нашей Вселенной. А ведь вы знаете о нем все?

Док задумался и потом растерянно улыбнулся.

— Странно, но я о нем помню так, будто это мое прошлое! Я… он родился на Хортице. Я помню его… мой дом, мама… отец… его убили разбойники. Мне было 12 лет, и тогда…

— …правильно! Мы с вами встретились. Я приехал из Константинополя, учил вас грамоте, и в 15 лет вы стали Наблюдателем. Как называл себя ваш народ?

— Арии — дети солнца. А еще русичи! Я стал тогда волхвом — самым молодым волхвом.

— А помните, как строили Киев?

— Ну что вы! Киев был построен задолго до меня, и тогда его называли Острогардом. Кстати, Днепр во времена моего детства звали Инд. Волгу — Ра. Черное море — Русским морем. Карпаты — Русскими горами. Уральские горы назывались Меру, а затем Рифами, теперешний Казахстан — Казачьим станом. Сибирь и Средняя Азия — Урстаном, — с горящими глазами сообщил Док и добавил: — Как же это интересно! Да, простите, а вы тот самый Великий Маг? И сколько же вам лет? Как вас зовут?

— Ну, можете называть меня Гербертом, и я не маг, тем более не Великий, А лет мне — всего сорок шесть — биологических, я имею в виду, — улыбнулся мужчина.

— Как сорок шесть? Ведь вы…

— Я родился… мне еще предстоит родиться через… короче, в 2333 году, если считать по теперешнему летоисчислению. Для понимания того, как я и подобные мне люди живем, усвойте нехитрую истину: «Человек, поднявшись над современным уровнем познания мироздания, очутится в мире, где Время, в нашем теперешнем понимании, станет для него Пространством».

Я поднялся:

— Простите, не понял, поясните… если можно.

— Можно. Расширение Вселенной как следствие Большого взрыва — коренная ошибка. Не было никакого взрыва. Вселенная была всегда…

— А красное смещение как показатель расширяющейся Вселенной?

— Снова ошибка! Расширение Вселенной происходит потому, что постоянно образуются параллельные Вселенные. Люди видят в телескопы звезды нашего мира, а то, как их отдаляют друг от друга постоянно рождающиеся новые реальности, — в телескопы не увидишь. А поскольку видимые в телескопы звезды нашей реальности отдаляются друг от друга, раздвигаемые постоянно рождающимися реальностями, — вот вам и красное смещение. Ну и последнее: темная материя — это косвенный признак наличия других реальностей…

— задумчиво пробормотал Док.

— Отлично сказано, — одобрительно бросил Герберт и заинтересованно спросил: — Чье это?

— Это? Это Добсон. Остин Добсон, «Парадокс Времени».

— Да… — задумчиво проговорил Герберт. — Надо бы его навестить… Впрочем, давайте поговорим о вас, о Наблюдателе. Вы пришли в Наблюдатели, уже имея и способности, и некоторые навыки энергоинформационного оперирования, а если проще — навыки и способности мага. Вы со временем вспомните и самого первого Наблюдателя вашей линии — а им, как вы знаете, был изгой Локи. Он представитель народа другой реальности, и в его память еще ни один Наблюдатель вторгнуться не смог. Если сможете вы — чего я не исключаю, — то очутитесь в мире, где…

— …Время станет Пространством! — сказал Док и, чуточку помолчав, нерешительно спросил:

— Послушайте, Герберт, я вспоминал всех Наблюдателей. Даже их языки, но среди прочих ко мне еще приходил странный ящер, и он заявил, что я их потомок! При чем здесь ящеры?

— То есть во время имплантации памяти прошлых Наблюдателей вы видели Древнего Ящера, так? — в возбуждении спросил Герберт.

— Да. Это был Ящер Страннорукий!

— Дейнохейрус! — ликующе воскликнул Герберт. — Свершилось! А я не верил. Не верил, вот так сюрприз! — и, вскочив со стульчика, в возбуждении прошелся по комнате.

— Поясните же, в чем дело? — спросил Док.

— А дело в том, что первая цивилизация Ящеров Разумных для нас остается совершенно темным пятном, и мы даже не в состоянии проникнуть в энергоинформационные поля Вселенной того времени. Этот отрезок времени длительностью почти 5 миллионов лет закрыт, или, как сказали бы сегодня, — заблокирован. Мы не можем туда проникнуть физически, не можем и на ментальном уровне попасть в эйдосы, так сказать, «аборигенов». Мы не знаем, кем это закрыто, не знаем, почему, и, самое главное, не знаем, как это сделано. Но, увы, знаем, что это сделать невозможно в принципе!

— Но раз это сделано, значит, вы не все принципы знаете? То есть вы не всесильны? — с легкой ядовитостью в голосе спросил Док.

— …забыли добавить: приятно сознавать! И запомните, молодой человек, абсолютно всесильных людей, богов или еще кого не существует! В принципе не существует. Это аксиома и для всей Вселенной, и для жизни в частности. Всегда есть тот, кто и сильнее, и умнее тебя. Причем неважно, кто ты — профессор, Великий Маг, или… Бог! А вы первый Наблюдатель, которому в память пришел Дейнохейрус…

— …и это значит?

— Это значит, что вы — потомок динозавров! Очень далекий, но прямой. — Это было произнесено с таким напором, с такой силой и убежденностью, что Док безоговорочно поверил сказанному. И поэтому во все глаза рассматривал такого внешне земного и очень обычного человека, в темно-синей куртке и таких же банальных джинсах. Вот только белые кроссовки и светло-русая копна волос красиво оттеняли его темные одежды и наверняка бы выделяли из толпы зевак, окажись он в их рядах.

— Ну ничего себе! Хм… динозавр Док, — нерешительно улыбаясь, проронил потомок оного.

Внезапно Герберт замер, причем возникло ощущение, что он к чему-то прислушивается. Док вопросительно посмотрел на него.

— Неприятное известие: ваши друзья затеяли схватку с прибывшими… Вакцинаторами и в результате сорвались со скалы и попали в другой параллельный мир.

— Не понял? — с недоумением вопросил Док. — Откуда взялись Вакцинаторы? И в какой мир попали мои друзья? А где Миролюб, где ваш Звездный Разум?

— Понимаете… — начал было Герберт, но Док его прервал:

— Ничего не хочу понимать, показывайте, где они и как мне туда попасть!

— Но вам нельзя, вы же переключены на другое поле. А там вы не сможете даже мыслить!

— Смогу! Дорогу мне!!! — и, буквально оттолкнув Герберта, Док кинулся в камень, туда, где был проход, и исчез…

Герберт улыбнулся и вслух произнес:

— Ты ему ниточку своего эйдоса протянешь туда?

— Протяну… — прогудел низкий вибрирующий голос, — но он только может мыслить, и не более того, ну, советы какие-нибудь дать, а вот защитить? Не получится.

— Ладно, — махнул рукой Герберт, а потом задумчиво произнес: — Но почему я не увидел такого варианта? Странно…