Глава 14. Церковные разборки
Утром я проснулся до восхода солнца, оседлал сонного Ветерка и поехал к горам. По пути мне попались две небольших деревеньки, но их я предпочел объехать стороной, чтобы снова не попадать в неприятности. Да, я хотел найти подтверждение своим догадкам, разузнать подробности, но поразмыслил и решил, что больше конфликтов с церковниками допускать нельзя. А то обидятся и решат поторопиться с нападением. Ведь если один инцидент святые отцы наверняка предпочтут не выносить на люди, то несколько спаленных дотла деревень только этому поспособствуют. А в том, что это произойдет, доведись мне туда заехать, я не сомневался, поэтому и решил оставить добычу информации разведчикам братьев.
Вот только меня очень настораживал интерес неизвестного святоши ко мне. Ведь не просто так он спрашивал, куда я направился, и не просто так удивлялся, отчего не свернул к горам. А если святые отцы поджидали именно меня и церковнику в деревне просто были даны указания, чтобы спровадить заезжего гостя подальше, не дав времени на осмысление ситуации? Но в этом предположении было много неувязок и противоречий. Ведь если имперцы ждали именно меня, то почему прямо не предупредили жителей, что будет проезжать принц гномов, и его лучше не трогать? Зачем было идти на конфликт? Да и почему после того, как я себя выдал в разговоре, был послан сигнал на ликвидацию? Нелогично получается. Вначале хотели не допустить убийств в деревне, но потом без раздумий активировали амулет. Или я чего-то не понимаю?
Так ничего путнего не придумав, я просто наслаждался поездкой, вспоминая старые деньки, когда мы с Алонкой путешествовали по Мардинану. Прямых дорог, ведущих в горы, не было, а карту, чтобы посмотреть на ней ближайшие торговые пути, я не догадался захватить, поэтому нам с Ветерком чаще всего приходилось передвигаться по лесной чаще, держа курс на горные вершины, возвышавшиеся впереди. Это не давало развивать максимально возможную скорость, но я и не расстраивался. Днем раньше — днем позже, какая, в сущности, разница? Все равно ситуация пока развивается сама собой, и непосредственного в ней участия от меня никто не требует.
В обед я связался с братьями и поинтересовался, что они решили предпринять. Ответ меня не обрадовал. Ваз передал приказы своим разведчикам, чтобы детально выяснить о настроениях, царящих на границе с Империей, а Фариам ограничился инициацией государственного расследования и созданием специальной комиссии, куда входили несколько очень знатных особ. Именно она должна была на месте разобраться с обвинениями некоторых церковников в некомпетентности, разжигании межрасовой вражды и подрыве интересов королевства.
— Подрыве интересов? — удивленно переспросил я. — Что за чушь? Ты хоть понимаешь, что это ничего не даст?
— Почему же, — возразил Фариам. — Церковники игнорировать комиссию не смогут, иначе лишатся поддержки знати, поэтому им придется оставить на время свои намерения и по-тихому убрать тех святых отцов, которые запятнали их репутацию.
— Но ведь тогда и мы останемся ни с чем?
— А ты предлагаешь, чтобы я открыто начал хватать священников и сажать их в пыточные, чтобы подтвердить тот факт, что они работают на имперцев? Так ведь это даст возможность их руководству вызвать жалость и поддержку народа, а мне только гражданской войны не хватало! Алекс, пойми, я хочу избавиться от внутренней угрозы, но не такой ценой. Если мы начнем с решительных действий, ни к чему хорошему это не приведет, так что попытаемся сделать все по закону и будем надеяться, что церковники отреагируют правильно.
— Мда, не знал, что ты такой перестраховщик, — разочарованно протянул я.
— И не нужно такого похоронного тона. Комиссия уже начала работу, а она состоит не только из знати, но и из умных людей, которые просто обязаны обнаружить неоспоримые доказательства, очерняющие церковь Единого. Когда они мне их предоставят, тогда и можно будет говорить о возможных решительных действиях.
— Ладно, — сдался я. — Свой вариант решения проблемы я тебе вчера озвучил, и если не собираешься ему следовать, то не буду настаивать. Поступай, как сочтешь нужным.
Закончив разговор, я еще немного посокрушался, что брат оказался таким перестраховщиком. Но, вполне возможно, это я настолько далек от политики, что не понимаю всю необходимость найденного им способа устранения проблемы. Ладно, флаг ему в руки, барабан на шею и паровоз навстречу!
День пролетел как-то совсем незаметно, а к ночи я обнаружил небольшую цветочную полянку с протекающим мимо ручейком, на которой и сделал привал. Охота оказалась результативной — я добыл пару кроликов. Зажаренные с солью и специями, они оказались выше всяческих похвал, поэтому, ужасно довольный жизнью, я устроился на ночлег. Вот только сон все не шел. На ум приходили разные беспокойные мысли, и я раз за разом возвращался к осмыслению всего произошедшего и пытался предположить, что должно произойти дальше. Потом, устав от неопределенности, пытался считать овец, коров и другую домашнюю скотину, но даже это не помогало.
Ворочаясь с боку на бок, я постепенно терял все свое радостное настроение и начинал злиться от того, что не понимал причину этого. Когда же я строго приказал себе успокоиться и, наконец, отправиться в объятия Темноты, то ощутил, что выполнить этот приказ не могу при всем желании. Что-то отгоняло от меня сон, не давало моим мышцам расслабиться, заставляло мозги работать на полную катушку. Что-то странное, похожее на работу моей интуиции. Вот только я не ощущал привычного и уже знакомого напряжения, рождавшегося где-то в глубине сознания, а чувствовал нечто, похожее на тревогу, но не мог понять, почему.
Поднявшись, я внимательно просканировал окрестности, но никакой опасности не обнаружил. Тогда я создал сигнальный купол, которым накрыл всю поляну. Теперь никто ко мне не смог бы подобраться незамеченным. Вот только я все равно ощущал неясное беспокойство, от которого никак не мог избавиться. Кончилось дело тем, что я достал из кармана все амулеты и сжал их в кулаке.
— Алекс, ты опять с новостями? — поинтересовался сонный Фариам.
— Что-то случилось? — с тревогой спросил Рен.
— Алекс, это ты? — со сладким зевком протянула Алона.
Дождавшись, пока и Мирин с Вазом буркнут, что-то невразумительное, я перешел к делу:
— Новостей нет, пока ничего не случилось, но дело в том, что у меня появилось одно очень нехорошее чувство, которое старательно не дает мне заснуть.
— Случайно, не голод? — хмыкнул Ваз.
— Нет. Оно больше похоже на тревогу, — серьезно ответил я.
— И потому ты решил нас всех разбудить, — мрачно уточнил Мирин. — Потому что тебе не спится? И что же теперь нам сделать? Сказочку тебе на ночь рассказать, или колыбельную спеть?
— Мир, не издевайся! — вступилась за меня сестренка, а я поспешил объясниться:
— Я и сам прекрасно понимаю, что это выглядит дико, но все-таки прошу всех вас, прислушайтесь к себе. Ощущаете ли вы нечто подобное, или просто странное? Ведь само по себе это чувство у меня появиться не могло, поэтому я думаю, что это результат действия кровной связи, которая между нами появилась. Вот Алона, например, может ощущать мою боль, выходит, и до меня могут доноситься отголоски ваших чувств. Ну, так что?
— Я чувствую, что очень хочу спать, — ответил Мирин.
— А я ничего странного не ощущаю, — откликнулся Рен.
— Аналогично, — буркнул Ваз.
— Все как обычно, — сообщила Алона.
— Фар? — спросил я, не дождавшись ответа.
— Алекс, а на что похоже твое чувство? — вместо этого сказал Фариам.
— Просто тревога. А что ощущаешь ты?
— Нечто странное. Я не могу расслабиться, мне хочется вскочить и что-то делать, как после глотка лимэля…
— Понятно, — прервал я брата. — Продолжим с тобой, а всем остальным — спокойной ночи!
Я разжал кулак и оставил на ладони только одну монетку, а остальные засунул в карман. Понятно теперь, что не зря я полночи ворочался, Фариам ощущает предупреждение своей интуиции, вот только не понимает, что это.
— Фар, ты слышишь? — спросил я, сжав монетку.
— Да.
— Это странное чувство вызывает интуиция, которой я только недавно с тобой поделился. Сейчас она сообщает, что тебе грозит опасность, поэтому нужно срочно определить, с какой стороны она может нагрянуть.
— И как это сделать? — уточнил брат.
— Оглядись магическим зрением, это самое простое.
Наступила пауза, во время которой я нервно кусал губы. Интересно, удастся Фариаму что-нибудь обнаружить, или нет? Вскоре из амулета донесся шорох.
— Фар, ты там как? — спросил я. — Есть результат?
— Алекс, я должен пойти кое-что проверить, — ответил брат.
— Постой, прислушайся к себе! Может быть, лучше остаться на месте?
Но в ответ была тишина, похоже, Фариам бросил разговорник. Несколько попыток вызвать его повторно потерпели неудачу, поэтому я зло выругался. Эх, не смотрел брат многочисленных америкосовских триллеров, где после того, как герой говорит подобную фразу, наступает его быстрая и вполне безрадостная кончина от рук маньяка, монстра или иной твари.
— Давай же, Фар, возьми амулет, — шептал я, сжимая монетку в кулаке.
Но все было тщетно. Тогда я лег на спину, закрыл глаза и постарался как можно четче представить в сознании образ брата. Тот быстро начал наливаться яркими красками, приобретать глубину, и вот уже я мог наблюдать, как Фариам в одной ночной рубашке идет по полутемному коридору, освещаемому всего одним масляным светильником, сжимая в одной руке ножны, а в другой — обнаженный Черный меч. Меня он пока не заметил, потому что я появился за его спиной, но не успел я привлечь его внимание, как из-за поворота впереди появилась темная фигура с насыщенной аурой одаренного.
— Стой на месте! — грозно сказал король.
Фигура остановилась, но не замерла, а начала делать какие-то непонятные манипуляции ладонями. Буквально через секунду в них появился светящийся клубок, который ринулся к брату, на ходу развертываясь в магическую сеть.
— Руби! — дико закричал я.
Мой крик совпал с началом движения брата, который попытался отпрыгнуть в сторону, тем самым спасаясь от атаки неизвестного мага. Вот только я прекрасно понимал, что ширина коридора не позволит ему избежать магической сети, поэтому лишь надеялся, что Фариам успеет среагировать. И тот оправдал мои ожидания, взмахнув клинком, который перерубил магическое образование еще на подлете и превратил сеть в бесформенную кляксу энергии.
— Вперед! Убей его! — крикнул я, видя, что маг пытается повторить свою атаку.
Брат оказался понятливым, не стал интересоваться, как я здесь появился, почему не вступаю в схватку сам, а дисциплинированно бросился веред. До темной фигуры было всего пятнадцать шагов, которые Фариам преодолел за пару секунд, по пути разрубив мечом еще одно плетение, на этот раз представлявшее собой какую-то медузу с длинными щупальцами. Оказавшись перед магом, брат стремительно махнул своим клинком. Если у противника и была какая-то защита, то он зря на нее понадеялся, Черный меч, практически не встречая сопротивления, вошел в левое плечо противника и разрубил тело пополам, выйдя у правого бедра. Видимо, оружие Фариама по остроте ничуть не уступало моим клинкам.
Вот только не успело мертвое тело опуститься на ковер, как из-за угла выбежали еще двое с похожими аурами. Фариам среагировал моментально. Швырнув ножны в лицо одному, он кинулся ко второму и вонзил свой клинок неизвестному в горло, перерубая позвоночник. Вытащив меч, брат махнул им снизу вверх, разрезая последнего оставшегося в живых от паха и до груди, но тот оказался быстрее. Несмотря на то, что удар в лицо на мгновение лишил его ориентации, все равно маг успел создать в своих ладонях сверкающий белым светом шар, который при ударе Фариама взорвался с еле слышным хлопком.
Во все стороны рванулся яркий свет, а необычайно сильная ударная волна разбросала противников в разные стороны. Маг впечатался в стену, оставив на ней большое кровавое пятно, Фариам, пролетев по воздуху, рухнул безвольной куклой на ворсистый ковер, а мою грудь словно облили ведром кислоты. Я согнулся и глухо застонал, не в силах перенести мучительную боль, но кое-как придя в себя, кинулся к брату, лежавшему на боку и начал его трясти.
— Фар! Фар, очнись! Приходи в себя, твою мать!
Я попытался поднять его, но жестоко обломался. Трясти тело брата я еще мог, но все попытки сдвинуть его с места потерпели неудачу. Мои ноги просто скользили по воздуху, не находя сцепления с полом. И даже повернуть тело Фариама также было невозможно, а при попытках поднять безвольную тушку на себя, я вообще погружался в пол по пояс. Видимо кровная связь не позволяла взаимодействовать с материальными предметами при подобном контакте, но все-таки разрешала минимальное воздействие на родича. Поэтому я продолжил теребить брата за плечо, пытаясь привести его в чувство.
— Фар, вставай! Не смей мне подыхать, слышишь!
Братишка, наконец, сжалился надо мной и открыл глаза. Зашедшись в кашле, он перевернулся на спину и только теперь я смог оценить весь масштаб повреждений. Фариаму крепко досталось. Сгоревшая на груди рубашка позволяла увидеть большой круг обожженной кожи, местами почерневшей, а местами вздувшейся волдырями. Сильно пострадали руки, обожженные почти до локтей, а также борода, выгоревшая практически полностью и запекшаяся на лице отвратительной коркой. От бровей также почти ничего не осталось, но глаза, насколько я видел, не пострадали.
— Фар, ты можешь соображать? Соберись, братишка, ты должен встать!
— Алекс? Как ты здесь оказался? — шепотом произнес Фариам.
— Не время для объяснений. Сейчас к этим ушлепкам может нагрянуть подкрепление!
— Не нагрянет, — прошептал Фариам. — Их всего трое было.
— Откуда ты знаешь?
— Видел их ауры.
— А ты уверен в этом? Может, они оставили неподалеку группу поддержки, которая может нагрянуть в любое время, поэтому сейчас ты должен встать и подобрать свой меч.
— Алекс, я не могу… Я ничего не вижу, — прошептал брат в ответ.
— …! — выругался я.
Похоже, ситуация становится весьма скверной. Все-таки яркий свет взрыва ослепил брата. Будем надеяться, что не навсегда, ведь лимэль творит чудеса. Кстати о нем!
— Фар, у тебя фляга с лимэлем есть?
— В моих покоях.
— Тогда ты срочно должен туда попасть. Братишка, я прекрасно чувствую, как тебе сейчас больно, но постарайся сосредоточиться и подняться.
— А ты сам почему ее принести не можешь? — спросил брат, силясь принять сидячее положение и морщась от боли.
Помогая ему по мере возможности, я пояснил:
— Фар, я сейчас не здесь. Мое тело все еще лежит где-то в имперских лесах неподалеку от гномьей границы, а разговаривать с тобой и касаться твоей тушки я могу только благодаря кровной связи. И вообще, неужели ты думаешь, что я стал бы над тобой измываться, имея возможность помочь?
— Прости, — ответил брат и сцепил зубы.
Я прекрасно чувствовал, как болят его обожженые руки, и какое пламя бушует в груди, но не мог ничего поделать. Такие повреждения нужно залечивать только лимэлем, и даже если я расскажу, как можно восстанавливать организм собственной аурой, вряд ли у брата это получится. Все-таки он еще только начинающий маг, поэтому ему может банально не хватить энергии. Да и времени на это уйдет немало, а я все еще допускал вариант с сообщниками. Поэтому мне оставалось следить за тем, как поднимается на ноги Фариам, и пытался отвлечь его от боли.
— Почему ты вообще вышел из комнаты? Приключений на задницу захотелось?
— Нет, я просто увидел магическим зрением, что в комнате Герина находятся посторонние с очень яркими аурами, поэтому решил застать их врасплох.
— Врасплох? Трех магов? С одним Черным мечом? Брат, я был уверен, что ты не склонен к самоубийственным выходкам. Что с тобой случилось?
— Не знаю, — буркнул Фар. — Говори, куда мне идти.
— Повернись немного влево… Стоп. Теперь вперед. И вообще, почему ты так самонадеянно полез в драку, а не попытался хотя бы поднять тревогу, взывать помощь?
— Я думал, что если они не будут ожидать нападения, то мне удастся захватить одного живым.
— Живым? Мага? Да тебе вообще повезло, что сам жив остался! Подумай, даже если бы ты смог одного из них вырубить, то все равно не смог бы его удержать в плену!
— Алекс, не считай меня идиотом, — ответил Фариам, медленно передвигаясь по коридору, придерживаясь при этом за стенку. — У меня есть десяток магических уздечек, которыми со мной поделился Ренард.
Ну, тогда понятно, почему он так безрассудно отправился к непрошенным гостям. Обладая уздечкой, которая лишает мага возможности пользоваться своими способностями, вполне можно взять его в плен, тем более что вырубить визитера Черным клинком, легко пробивающим любую магическую защиту, не проблема. Вот только не сложилось.
— Извини, — покаялся я, только теперь понимая, что все действия Фариама были оправданными.
— Ничего страшного, — ответил брат. — Жаль, что теперь, вероятнее всего, мы не сможем узнать, кто их послал.
Я бросил взгляд на труп, разрубленный пополам, и кивнул, соглашаясь со сказанным. Но внезапно заметил, что из-под разрубленной черной рубашки виден какой-то блестящий предмет, отражавший неяркий свет лампы, висящей на стене.
— Подожди немного, — бросил я Фариаму и кинулся к телу.
Оказался я там почти мгновенно. Видимо, мое нынешнее состояние позволяло мне перемещаться в пространстве, игнорируя все законы физики. Наклонившись, я оглядел краешек блестевшего предмета и протянул:
— Мля-я-я…
— Что такое? — спросил брат.
— Теперь я знаю, кто их послал, а также кем были эти маги при жизни.
— А мне не скажешь? — ехидно спросил Фариам.
Я отметил, что он начал приходить в себя, видимо, организм брата активизировал процессы восстановления даже без прямого контроля хозяина.
— Это церковники.
— Ты уверен?
— На все сто, — подтвердил я, разглядывая серебряный амулет, часть которого была отрезана ударом Черного меча. — Ну что, теперь ты признаешь необходимость решительных действий?
Фариам не ответил, только продолжил упорно ковылять по коридору и вскоре с моей помощью добрался до своих покоев, где нашел флягу лимэля и мигом ее опустошил. Оглядевшись, я признал, что комната короля не так сильно отличается от гостевой, в которой жил я. Разве что мебели было побольше. Так, например, стояла пара шкафов с книгами, а перед кроватью находился небольшой столик, на котором лежала связка разговорных амулетов, пара которых в данный момент вибрировала, посылая сигнал вызова. Узнав в них свою работу, я понял, что остальные родственнички, неожиданно почувствовав боль, страшно хотели узнать, что же произошло.
Мда, получается, что если бы я не разбудил Фариама, святоши могли бы спокойно застать его в постели и делать все, что захочется. Кстати, а зачем они вообще пытались его убить? Этот вопрос я переадресовал брату, который сейчас сидел на кровати и терпеливо ждал, пока лимэль подлатает его тело.
— Похоже, они не планировали мое убийство изначально, — ответил Фар. — У них была совсем другая цель — найти Викерна.
— Почему ты так решил?
— Потому что увидел их в комнате Герина, — не дожидаясь моего вопроса брат пояснил: — Когда ты активировал артефакт, а Кэльвы закопали Викерна в укромном месте, я подумал, что лучше будет направить всех имперских шпионов по ложному следу. Для этого я приказал одному из своих надежных людей изображать пленника, запертого в одной из дворцовых комнат под охраной. В той, где раньше находился Викерн. Ему регулярно носили еду и все прочее, но никто из слуг даже не догадывался о подмене, за этим я следил особо. Поэтому и предполагаю, что первоначальной задачей этих церковников было освободить Викерна, а когда они обнаружили вместо него совсем другого человека, то наверняка поняли, что только я могу знать, где содержат пленника. Вот тогда они и направились ко мне, а я весьма удачно подловил их в неудобном для атаки месте.
Фариам повернулся ко мне, и по его взгляду я понял, что зрение уже восстановилось. Можно было вздохнуть с облегчением, что я и сделал. Ожоги также постепенно начали заживать, вырастала новая кожа взамен сгоревшей, вот только борода появится наверняка еще не скоро. Все-таки Фару повезло. Если бы его клинок не успел перерубить тот яркий шар, в результате он бы получил удар полноценным плетением, а оно, судя по количеству энергии, не оставило бы от моего брата и мокрого места.
— Кстати, не хочешь ответить? — кивнул я на все еще вибрирующие разговорники.
Фар взял в руку монетки и зажал их в кулаке. Тотчас комната наполнилась встревоженными голосами братьев.
— Все в порядке, — ответил Фариам сразу всем. — На меня было совершено покушение, но я остался жив и почти здоров.
— Демоны бездны! — воскликнул Мирин. — А я только Алекса с его непонятными ощущениями обижать пытался, и вообще вел себя, как неразумный младенец! Надо будет связаться с ним и извиниться.
— Извинения приняты, — усмехнулся я, но брат, словно не заметив, спросил:
— Фар, а ты не знаешь, почему он сейчас не отвечает?
Я удивленно посмотрел на Фариама.
— Он что, меня не слышал? Интересно, почему?
— Ты мне скажи, — усмехнулся тот. — Ты же у нас специалист по кровной связи.
Почесав затылок, я признал:
— В принципе, все понятно — кровная связь позволяет общаться, потому что мы содержим частички друг друга. То есть, примитивно выражаясь, разговариваем сами с собой. С нашими родственниками такое тоже допустимо, так как кровь рода может поддерживать эту связь, но вот плетение разговорника улавливает лишь звуковые колебания, которых при таком общении не производится, поэтому Мирин…
От размышления вслух меня отвлекли громкие крики в коридоре. Спустя несколько секунд на пороге появился взволнованный начальник стражи с тремя своими гвардейцами, который уставился на короля, резко побледнел и сразу закричал куда-то назад:
— Лекарей сюда! Живо!
Ну да, остатки сгоревшей рубашки и поврежденная кожа на груди Фариама производили страшное зрелище, поэтому мне был понятен ужас начальника.
— Ваше величество, как вы себя чувствуте?
— Потом поговорим, — бросил брат родственникам, положил разговорники на стол и приказал: — Докладывай, Шел!
Тот вытянулся по струнке и четко ответил:
— Проводя внеплановый ночной обход дворцовой стены, я обнаружил, что трое стражников у ворот убиты. Заколоты ножами. Подняв все отряды по тревоге, я с десятком кинулся к главному крылу и обнаружил, что двое караульных, охранявших двери, также мертвы. В отличие от стражников они были убиты магией. А дойдя до комнаты пленника, я нашел мертвого Герина и трупы неизвестных в коридоре. Приказав остальным отрядам начать прочесывание, я поспешил к вам…
— Ясно, — кивнул Фариам. — Теперь слушай мой приказ: прекратить поиски, соблюдать максимальную тишину и спокойствие, чтобы никто не догадался про покушение. Всех слуг, гостей и прочих, разбуженных криками, успокоить и до самого утра из дворца не выпускать.
— Слушаюсь, — ответил Шел и осмелился спросить: — Ваше величество, а вы не имеете предположений по поводу того, кем были посланы эти убийцы?
— Я это знаю точно, — ответил брат. — И исполнители, и пославшие их заказчики были служителями Единого.
На лицах всех присутствующих стражников проступило такое удивление, что я даже хихикнул, а Фариам покопался в ворохе амулетов на столе и достал одну монетку, которую сжал в кулаке. Спустя несколько секунд из разговорника донесся голос Крота:
— Да, ваше величество?
— Поднимай всех бойцов и отправляйся во дворец! Для Кэльвов есть работа!
— Слушаюсь!
Положив разговорник, брат снова посмотрел на ошеломленного командира гвардейцев, который, судя по выражению его лица, наверняка решал, не спятил ли их величество от недавнего потрясения. Фариам даже без моей подсказки мигом сообразил, что Шела нужно срочно вывести из ступора, поэтому недовольно сказал:
— И не нужно сомневаться в моем рассудке. Когда осмотришь тела, то сам увидишь их амулеты, а сейчас исполняй мой приказ… Да, и еще одно, когда гвардейцы будут объяснять моим гостям, что здесь произошло, пусть ничего не скрывают и говорят только правду. Все, иди!
Командир отдал честь и вышел из королевских покоев, приказав своим людям их охранять. К счастью, за дверью, поэтому мы с Фаром могли нормально пообщаться.
— Решил сразу обеспечить себе поддержку знати? — уточнил я.
— Чем раньше, тем лучше, — кивнул брат.
— Я так понимаю, ты сейчас хочешь нанести ответный визит в храм Единого?
— А что, у тебя есть идея получше?
— Пока нет, но без подготовки затея может провалиться, — скептически заметил я. — Ведь эти три церковника явно были не оттуда, потому что на празднике я их не видел, так что Рехош и остальные могут оказаться непричастными.
— Это уже неважно. Факт нападения не должен оставаться безнаказанным, иначе как король я потеряю весь свой авторитет. Поэтому нужно действовать жестко и быстро, чтобы церковники не смогли ответить, а для начала следует отрубить змее голову… Да, не на такой вариант развития событий я рассчитывал, но никакого выбора уже не остается.
— Либо мы их, либо они нас, — кивнул я. — Тогда слушай, кто вам будет противостоять в храме. Во-первых, это сам Рехош и еще трое святош, которые являются сильными магами. Их нужно валить в первую очередь, потому что в противном случае утром все в Мардинане узнают любопытную историю о том, как в короля вселился демон, и он с отрядом Кэльвов попытался разрушить храм. Естественно, опровергнуть ты ее уже не сможешь, потому что будешь очень мертвым. Также в храме должны оказаться трое святош рангом слегка пониже и уровня тех, кого ты сейчас расчленил в коридоре. Их тоже не стоит оставлять в живых, потому что, хоть они и не являются сильными магами, так просто их взять у тебя вряд ли получится, да и Кэльвам они окажутся не по зубам. Кроме всего прочего, там наверняка будут находиться около трех десятков священников мелкого пошиба, которые имеют ауру слабых одаренных. Я могу ошибаться, но похоже, что без помощи амулета они ничего не могут сделать. Вот их можно оставить для допроса, захомутав уздечкой. В общем, я думаю, что нужно следовать моей тактике работы в степи — поначалу выдвигаешься ты и, не производя шума, убираешь всех сильных магов, а потом храм окружают Кэльвы и старательно ловят всех остальных. Как тебе план?
Но Фариам не успел ответить, потому что в его покоях появились два лекаря, которые тут же заохали и запричитали, глядя на ожоги короля. И чего они так переполошились-то? Лимэль помог, и под обгоревшей уже давно появилась молодая кожица, так что брату нужно только подождать несколько минут, и все придет в норму. Шрамы на груди, может быть, и останутся, но в остальном Фар будет выглядеть, как и прежде. Когда я ему об этом сообщил, то брат мигом отогнал лекарей, пытавшихся обмазать его какой-то гадостью, и пошел умываться.
Содрав с лица запекшиеся остатки бороды и аккуратно отделив омертвевшую кожу с груди, он выгнал прочь изумленных лекарей и принялся одеваться. Я же в это время пытался экспериментировать с кровной связью. Уж очень мне хотелось узнать, что я могу делать в этом состоянии, и какие еще возможности мне подвластны. Спустя несколько минут я понял, что могу без проблем перемещаться по комнате, причем, если захочу, даже мгновенно, но не способен выйти за ее пределы. При попытке пройти сквозь дверь и выйти в коридор я попадал лишь в черноту, в которой терял всякую ориентацию.
В результате экспериментов у меня возникло предположение, что пространство, которое я могу видеть, ограничено восприятием Фариама. В пользу этой версии говорило и то, что когда я появился впервые, то мог видеть ауры нападавших церковников, потому что брат в тот момент активировал плетение магического зрения, а сейчас энергетический спектр окружающего пространства мной совсем не воспринимался. Создать простейшее плетение тоже не удалось, поэтому я понял, что в таком состоянии мне отводится лишь роль консультанта и зрителя. Жаль.
Одевшись, Фариам извлек из небольшого сундучка десяток небольших кожаных ремешков, в которых я опознал уздечки альтаров, и вышел из комнаты. Предупредительные стражники, охранявшие двери, сразу же подали королю его меч в ножнах, который Фар тут же повесил себе за спину. Сопровождаемый гвардейцами, он направился к выходу из дворца, где и встретился с оперативно прибывшими Кэльвами.
На парней стоило посмотреть. Королевские оружейники постарались и превратили их доспехи в настоящее произведение искусства. И даже Ламин избавился, наконец, от своего жуткого ведра, надев аккуратный шлем. Выйдя на улицу, король провел краткий инструктаж, а также раздал избранным уздечки, рассказав, как с ними обращаться. По моей просьбе Фариам уточнил, отчего вдруг у него возникла мысль напасть на храм, и кратко поведал о неудавшемся покушении. Да, я понимаю, что приказы начальства обсуждать не принято, и Кэльвы все равно будут их выполнять, просто таким нехитрым способом избавил их от лишних сомнений. Они должны четко понимать, что идут не против веры в Единого, а всего лишь против заговорщиков, ведь мотивацию еще никто не отменял.
Также по моим подсказкам Фар подробно рассказал о том, как лучше всего обращаться с церковниками, заострив внимание на их серебряных амулетах, являющихся опасным оружием, а также предупредив, что бояться стоит тех, кто будет производить непонятные манипуляции руками. Кстати, это также была загадка не из простых — почему маги священников помогают себе жестами? Ведь это глупо! Плетение создается усилиями мысли, а не хитрой мануальной техникой или речью, как действовал святоша, с которым я столкнулся.
Да, на ранних этапах можно добиваться лучших результатов, если ассоциировать создание плетения с каким-нибудь движением, или звуком. Тогда психологически легче создавать магическую структуру, да и происходит это быстрее, вот только с усложнением процесса обучения данное ассоциирование только тормозит развитие и превращается в некую вредную привычку. Я в свое время сумел этого избежать, наверное, интуитивно осознав бесполезность жестов, поэтому лишь радовал учителя своими успехами. Ну, а церковные маги, наверняка, пользуются своей системой обучения, которая подобное лишь приветствует. Других вариантов ответа у меня не находилось.
Вскоре Фариам закончил инструктаж, и Кэльвы во главе с королем бесшумными тенями выскользнули из черного хода дворца по направлению к храму. Никаких охранников у главного входа не оказалось, видимо, ночью этот почетный караул был лишним, поэтому никто из церковников не заметил отряд. По моей подсказке штурмовать цитадель Единого было решено с тыла, где располагалась небольшая дверца, из которой меня так невежливо вышвырнули три десятицы назад. И спасибо большое святошам за это, потому что теперь мне было известно примерное расположение большинства жилых комнат храма. Во всяком случае, на этом уровне.
Разумеется, входная дверца оказалась запертой, но Фариам, промучившись несколько минут, под моим чутким руководством сумел создать плохонькое лезвие, которое раскрошило засов и позволило брату проникнуть внутрь. Кэльвы тихонько последовали за ним, растянувшись цепочкой. Активировав магическое зрение, Фар сумел определить, где находятся сильные маги, и сразу же направился в том направлении. Святоши на освещении явно не экономили, потому что в коридоре на небольшом расстоянии друг от друга стояли длинные подсвечники с зажженными свечами, которые здорово облегчали работу отряда.
По пути попадались жилые комнаты, в которых также находились спящие, но их пока не трогали. Просто брат сообщал Кэльвам знаками, сколько людей за дверью, и один из бойцов оставался рядом, чтобы по сигналу захватить их врасплох. А спустя минуту Фариам остановился у одной из комнат и аккуратно приоткрыл оказавшуюся незапертой дверь. На кровати у стены спал маг, это было видно по его насыщенной ауре, но лица разглядеть не удалось. Не мешкая, брат ударил клинком, перерубая шею церковнику. Вполне грамотно и в духе рассветной школы, ведь даже при ударе в сердце противник может издать слабый стон, а шум нам пока был не нужен.
После удара отделившаяся от тела голова повернулась в нашу сторону и в свете, проникшем из коридора, я смог разглядеть лицо. Это оказался Варлех. Что ж, спи спокойно, дорогой товарищ, твоя книга очень многое для меня прояснила. В следующей комнате также находился сильный маг, который имел привычку запираться, из-за чего нам пришлось задержаться, пока брат не разрезал защелку на двери. Но вслед за этим находившийся внутри Исдин умер также быстро, не успев произнести ни слова. А потом начались сложности.
До следующей жилой комнаты нам пришлось идти недолго, но когда мы остановились у нужной двери, то обнаружили, что находившиеся за ней священники бодрствуют и ведут неспешный разговор. Обратившись в слух, Фариам приник к двери, а вместе с ним и я смог услышать обрывок диалога:
— …начинаю волноваться. Что-то от них нет никаких вестей, — произнес голос, который я не сумел опознать.
— Не тревожься понапрасну, время смены караулов во дворце еще не подошло. Вероятно, Лик просто задержался из-за непредвиденных трудностей.
А этот я прекрасно узнал. Именно так, растягивая слова, неспешно произнося фразы, разговаривал Рехош, главный в этом гадючнике.
— Какие еще трудности? На то, чтобы вывести Викерна из дворца, в худшем случае, нужен час, а прошло уже гораздо больше.
— Успокойся, брат, если бы что-нибудь пошло не так, Лик подал бы сигнал.
— Но тогда почему…
Дальше Фар уже не стал слушать. Он рывком распахнул дверь и ворвался в комнату. Там за столом с закусками и кувшином мирно сидели двое, которые тут же повернулись к нам. Удивление, проступившее на лице Рехоша, находившегося ближе ко входу, было последним выражением в жизни. В следующее мгновение его голова отделилась от тела быстрым ударом Черного меча. Но тут я убедился, что решение не брать в плен сильных магов было верным. Собеседник церковника успел не только закричать во все горло, но и создать перед собой какой-то сверкающий диск, который метнулся к брату. Фариам, видимо, подчинившись своей интуиции, успел кинуться на пол, пропуская смертоносное плетение над собой, а потом, сделав кувырок, глубоко вонзил меч в живот церковника. Тот охнул, однако, в следующий миг в его ладонях начал распускаться какой-то цветок очень опасного плетения. Но не успел брат вытащить свое оружие и вторым ударом разрубить мага, как прилетевший откуда-то сзади кинжал вонзился священнику прямо в глаз.
— Прячься! — крикнул я, прекрасно понимая, что сейчас должно произойти.
Фариам среагировал мгновенно, за миг до того как не до конца сформировавшееся плетение церковника взорвалось, высвобождая всю вложенную в него энергию. Белое пламя рванулось во все стороны, но не причинило вреда юркнувшему под стол брату. Мне на яркую вспышку и буйство силы вокруг было наплевать, а вот стоящим в коридоре Кэльвам досталось. Крота и Рокина, находившихся в дверном проеме, отбросило к стене и неслабо об нее приложило. Но хуже было то, что этот взрыв и крик поставил под удар всю нашу операцию, ведь в живых осталось еще два сильных мага, которые могли с легкостью уничтожить весь отряд.
— Действуйте! — заорал Фариам, подавая сигнал Кэльвам, и выбежал из комнаты, задев и опрокинув горящий стол.
Заниматься пострадавшими не было времени, поэтому все ринулись вперед, к кельям, в которых просыпались церковники. Первого опасного мага, Левора, удалось уничтожить быстро. Он весьма удачно выбежал на нас из-за поворота, поэтому умер, не успев осознать, что происходит. Чуть дальше Кэльвам пришлось разделиться — десяток отправился по винтовой лестнице в подвал, где находились несколько священников, а остальные последовали за королем, которому удалось зарубить еще трех послушников, выбежавших из комнат и вздумавших хвататься за свои амулеты.
Этот дикий забег был совсем недолгим. Трое средних одаренных были с легкостью уничтожены в своих постелях Кэльвами, не успев толком проснуться и въехать в ситуацию. А последний сильный маг оказался в самом конце коридора, где находилось нечто вроде библиотеки. Он сперва попытался избавиться от отряда с помощью ярких лучей, которые вырвались из его ладоней, но все ребята обладали великолепной интуицией и смогли благополучно их избежать. Если бы церковник начал водить лучами в разные стороны, то отряду точно настал бы кирдык, но прилетевший кинжал заставил мага выключить свои лазеры и окутаться защитой, которая также сияла ярким белым светом, но уже в следующее мгновение подоспевший Фариам пронзил сердце гада своим мечом.
На этом все и завершилось. Вся операция по отсечению головы ядовитой змее заняла не больше пяти минут, но мне показалось, что прошло часа два с того момента, как Фариам открыл дверь черного хода. Оглядев пространство вокруг магическим зрением, брат уверенно заявил, что больше сильных магов в храме не осталось, и отдал приказ прочесать его снизу доверху. В общем, спустя еще десяток минут в главном зале собрались захватчики и побежденные, которых из четырех десятков уцелело всего семеро. Все они были туго связаны, лишены амулетов, с уздечками на шеях, лишающими их даже призрачного шанса на спасение. Уж не знаю, какую полезную информацию сможет получить от них король, но это уже целиком его забота, а я полностью удовлетворился общей картиной произошедшего и не планировал вникать в детали.
Когда Крот, уже пришедший в себя после столкновения со стенкой и вернувший свое зрение благодаря лимэлю, доложил о том, что больше церковников в храме не осталось, Фариам коротко осведомился у него:
— Потери?
Я стоял рядом и, затаив дыхание, тоже ждал ответа, надеясь на лучшее.
— Один человек. Ильвир, — опустив взгляд, ответил Крот.
Мне оставалось только вздохнуть и грязно выругаться. Ильвир, с которым я познакомился еще в тренировочном лагере, веселый парень и неунывающий оптимист, пополнил список потерь моего отряда. Да, хоть я уже не командир Кэльвов, хоть наши дороги разошлись и неизвестно, встретятся ли вновь, но парни навсегда останутся моим отрядом.
— Где его тело? — спросил Фариам у Крота.
— Там, где меня шмякнуло об стенку, — пояснил тот.
Брат кивнул, затем приказал Кэльвам доставить пленников во дворец и передать их в руки начальника стражи, а сам направился к месту недавней схватки. Естественно, я последовал за ним, переживая, что меня в такой ответственный момент не было рядом. Ведь если бы я проводил эту операцию, то потерь удалось бы избежать. Я просто тихо убил бы всех церковных магов во сне, кого нужно — взял в плен, а отряд вообще не привлекал бы к делу. Но Фариам не являлся сильным магом. Сказать честно, он вообще магом не являлся, а был только одаренным, которому еще предстояло многому научиться, поэтому в одиночку точно бы не справился.
Идя по длинному коридору, рассматривая попадавшиеся по пути тела и кровавые лужи, я начинал осознавать, какую авантюру мы с Фариамом затеяли. Ведь все было построено не на точном расчете и планировании, а оставлено на волю случая, что в конечном итоге привело к потерям. И еще нужно радоваться, что не таким большим, как могло быть. Ведь после взрыва у всего отряда была масса шансов умереть. Не подоспей Фариам к повороту, и Левор мог бы уничтожить всех совершенно беспрепятственно. Окажись сон трех магов среднего уровня более чутким, и Кэльвам не удалось бы их убить в постелях. Ну а не пошли Даркин десяток на нижний уровень, и от лучей последнего мага никто не смог бы уклониться. Так что нам всем сегодня очень повезло, и это нужно запомнить на будущее. Запомнить, и больше никогда не повторять подобного! Без разведки, без подготовки, без элементарного плана действий сунуться в логово сильного врага и уцелеть. Мда… Уважаемая Фортуна, если ты есть в этом мире, спасибо тебе от всего сердца!
Тело погибшего Ильвира лежало в огромной луже крови у самых дверей комнаты Рехоша. Утешало, что парень умер почти мгновенно. Тот непонятный сверкающий круг, выпущенный незнакомцем, оказался аналогом моего лезвия, разрезавшим Ильвира на уровне груди практически пополам. Ему не помогли и доспехи из эльфийской стали — плетение церковника их просто не заметило.
— А кто-нибудь еще пострадал? — спросил я.
Фариам переадресовал мой вопрос отправившемуся вместе с нами Кроту.
— Ламина слегка зацепило, чуть руку не отрезало, но лимэль помог.
Мда… Коридор в этом месте оказался слишком узким, чтобы иметь возможность отпрыгнуть в сторону, а упасть на пол, как сделал Фариам, парень не успел. Просто не осознал, откуда идет опасность. Что ж, Ильвир, ты был хорошим другом. И если в церковном писании есть хоть слово правды, то я желаю тебе оказаться сейчас в лучшем из миров, созданным Единым.
Мы еще постояли немного в молчании, глядя на погибшего бойца, а потом Фар приказал Кроту возвращаться с отрядом во дворец. Дождавшись, когда он отойдет подальше, брат сказал мне, пытаясь утешить:
— Алекс, ты не виноват.
— Я понимаю, — вздохнув, ответил я. — Вот только от понимания легче отчего-то не становится… Ладно. Полагаю, мне здесь делать уже нечего.
— А ты разве не хочешь поприсутствовать на допросах церковников? Или посоветовать что-нибудь дельное на совете, который я сейчас буду собирать?
— Нет уж, спасибо! Со всем этим ты и сам прекрасно справишься, — ответил я. — Главное, не теряй времени и реши, что будешь делать в других городах.
— То есть?
— Ну, я так думаю, сейчас есть два пути. Первый — захватить все крупные храмы в Мардинане с помощью армии. Тогда ты получишь кучу источников информации, но и легкое непонимание в народе вместе с немалыми жертвами среди солдат. А второй — вновь подключить своих пиарщиков и очернить святош по полной. Тогда у тебя будет поддержка народа и помощь местных властей, однако, все ценные источники информации, почуяв запах жареного, быстренько смоются подальше, оставив тебе только мелкую сошку. Можно, конечно, совместить эти два пути, если у тебя есть абсолютно надежные люди, которые не побоятся поднять руку на церковь. Тогда с их помощью можно будет быстро схватить или уничтожить главных священнослужителей, которые получают приказы из Империи, а остальные ничего не смогут сделать, пока набирает ход недовольство народа предателями королевства.
— А ты не хочешь заодно рассказать, как мне нужно вести себя со знатью? — спросил Фариам, хитро прищурившись.
— Естественно, с позиции жертвы. Не ты ведь первый напал на церковь, а покушение на монарха во все времена каралось…
Я замолчал, обнаружив улыбку на лице брата, и подытожил:
— Ладно, я понял, что мои советы тебе явно не понадобятся, поэтому не буду учить тебя детей делать, а напоследок спрошу — как ты относишься к религии Фантара?
— Ты о культе Матери-Природы?
— Ну да, ведь нишу, которую занимала церковь Единого, вскоре нужно будет заполнять… Ладно, можешь не отвечать, я понял, что проблемы нужно решать по мере их поступления. Тогда я тебя покину в связи с очень важным делом, которым срочно должен заняться.
— Это каким же? — уточнил Фариам.
— Поспать, — серьезно ответил я и вернулся в свое тело.
Глядя на небо, которое уже начинало медленно светлеть, я подумал, что ночка выдалась весьма бурной, но зато разрешилась непонятная ситуация с церковью, которая чересчур увлеклась танцами под имперскую дудку. И мне хотелось надеяться, что теперь с внутренней угрозой в Мардинане практически покончено, а Фариам в итоге научился пользоваться своей интуицией. Конечно, было весьма интересно, как на происходящее отреагирует сама Империя, но полагаю, пока у нас есть козырь в рукаве, а точнее сказать, в земле, никаких активных действий она предпринимать не будет. Это была моя последняя мысль, а потом я почувствовал, как Темнота подхватила мое уставшее сознание и унесла его в чернильно-черное небо.
