Глава 8

На следующий день с самого утра на пристани начал собираться народ. Толпа не толпа, а вполне заметно, что куда больше, чем обычно в такое время. Кто-то делал вид, что просто прогуливается, кто-то увлеченно разглядывал корабли, а большинство не притворялись и заранее занимали удобные места согласно купленным билетам. К сожалению, эти самые билеты никто так и не додумался продавать.

– Столько денег мимо прошло, – пошутил я, обращаясь к Эль.

Светлая, в смысле, темная, юмор не оценила.

– Ты бы еще тотализатор организовать предложил, – сказала она.

– Где ты раньше была?! Такой шанс упустили.

– Вообще-то он и так действует, – совершенно серьезно просветила нас Анжа. – Я уже на тебя поставила, так что попробуй только проиграть.

– И большие ставки?

– Приличные.

– Тогда и мне нужно сделать то же самое, чтобы не зря драться, – ответил я.

Передал деньги хвостатой. Тогда удивило, что искать букмекера Анжа не поторопилась, а молча засунула монеты за пояс. Как позже выяснилось, эта авантюристка заранее поставила на кон и многое из нашего, и если бы я проиграл, даже корабль пришлось бы выкупать заново. Впрочем, в случае проигрыша меня бы это уже не коснулось. Мертвецы в таких сделках не участвуют. Правда, на большую часть сделок у рогатой не было никаких прав, но это скорее проблема тех, кто пришел бы за выигрышем. И ее, естественно. Очень сомневаюсь, что Эль с Ларой стали бы выручать королеву вампиров. Но все это мы узнали потом.

К полудню явился виновник торжества. Опять в сопровождении десятка стражников. На первый взгляд все было, как и в прошлый раз, а на деле наверняка эти ему не подчинялись, несомненно, следили, чтобы не сбежал. Да и так тут стражи уже хватало.

Никаких секундантов не предполагалось. Выбора, каким оружием и по каким правилам будем драться, тоже. В городе существовали определенные стандарты, как раз на тот случай, если оппоненты не могут договориться сами. В нашей ситуации кто-то заранее решил использовать именно их, а не затягивать дело за счет переговоров. Наверное, чтобы не начали препираться, кто кого больше оскорбил и первым вызвал.

Дуэль на мечах. Никакого другого оружия. Дополнительной строкой особо прописывался запрет на метательное. Нет, если хочешь швырнуть в противника свой меч, это, в принципе, не запрещалось. Также никакой магии. Ни атакующей, ни защитной, ни собственной, ни амулетной, ни божественной. Последнее – на случай, если в поединке будет участвовать жрец или паладин (интересно, как проверить, тот сам незаконно помощи попросил, или бог по собственной инициативе вмешался?). Броня, наоборот, разрешалась любая. Причем, если вздумаешь бросить во врага шлемом, щитом или кольчугой – твое право.

Кстати, в связи со щитами имелась специальная оговорка, только по другому поводу. Формально он – броня. Уж этого не оспоришь, как ты ни старайся. Тем не менее многие считают его еще одним оружием и прекрасно умеют использовать в таком качестве. Поэтому, если один из поединщиков выходил со щитом, второй получал право кроме меча взять еще одно оружие в другую руку. Любое, по своему усмотрению. Второй меч, топор, кинжал… да хоть рыцарское копье, если тебе взбредет в голову такая блажь. Вернее, почти любое. Стал понятен дополнительный пункт о запрете метательного оружия. Компенсировать щит чем-то подобным не разрешалось.

На сами мечи никаких ограничений не было. Что имеешь и чем лучше всего умеешь пользоваться, то и приноси. И если у тебя шпага, а у твоего противника двуручник с него самого размером – твои проблемы. Раньше нужно было думать. Или его, тут как посмотреть.

Из доспехов на мне была мифриловая кольчуга, которую спутать ни с чем другим просто невозможно. Остальная броня и сама по себе смотрелась не столь эффектно, а на ее фоне тем более. Можно было бы даже сказать, убого, не угадывайся сразу во всех предметах тончайшая эльфийская работа. И цена тоже угадывалась, поэтому где-то на балу легкая кожаная броня к мифриловой кольчуге, возможно, вполне логична, а в настоящем бою выглядит довольно нелепо. По мнению многих, тяжелые кованые вещи гномьей работы подошли бы куда больше.

Ну что ж, если кому-то нравится так думать – их личное дело и полное право. Как выглядит мифриловый доспех гномьей работы, который бородатые коротышки для себя делают, мало кто видел, но все прекрасно знают. Непробиваемый металл там зачем-то со всех сторон закован в сталь. Эльфы ведь тоже так умеют. И того, что в слоях кожи везде вставлены мифриловые пластинки, никому раньше времени знать не обязательно, если своих мозгов нет додуматься. Да и с мозгами вряд ли додумаешься, эльфийские доспехи тем и знамениты, что внешне простой кожаный от очень непростого никак не отличается. Ушастые ссылаются на свою природную скромность, но все остальные почему-то не верят подобному и приписывают это ничуть не менее природной хитрости.

Противник вообще пришел безоружным и без явных доспехов. Осмотрел меня, усмехнулся и позвал кого-то из толпы. У него оказался оруженосец. И не один, а целая бригада. Никаких правил не нарушил, при этом все равно сжульничал. Сначала оценил мое снаряжение и только потом вооружился сам, выбирая из целого арсенала наиболее выгодное соотношение.

Полностью заковываться в броню, словно рыцарь, несущийся на прорыв строя пехоты, мой соперник не стал, но со стороны, если не знать секрета моих кожаных доспехов, он выглядел куда более защищенным. Меч такой же длины, как мой, но за счет стали клинка заметно более тяжелый. И завершал картину круглый щит вроде тех, какие на Земле были у викингов, а у нас предпочитают северные варвары.

У меня появилось право на второе оружие. Возник соблазн выбрать кинжал или нож, официально не являющийся метательным, и закончить поединок одним метким броском. Ведь я не просто всякий мусор (как почему-то думают и ворчат Эль с Ларой) коллекционирую, а с ним еще и обращаться умею. Нет, ножевому бою совершенно не обучен, да и глупости все это – против противника с мечом, особенно когда самому никто не запрещает носить более серьезное оружие. Зато бросаю нож совсем неплохо. Однако в том-то и дело, что неплохо вовсе не означает идеально, и при наличии всего одной попытки недостаточно. Поэтому от заманчивой идеи отказался.

Выбрал второй меч. Парный к своему, но заметно меньше. У них, у обоих, есть красивые, длинные и практически непроизносимые названия на эльфийском языке. Люди и представители других рас иногда такие пары называют эльф и эльфа, что не соответствует действительности. Лара, когда услышит, кривится. Хотя на самом деле вовсе не ушастые эти клинки придумали, а именно люди. Правда, как в те времена эти мечи назывались, никто уже не помнит. То есть очень давно. Темная мне как-то под настроение проговорилась (это когда я пытался уклониться от тренировок под тем предлогом, что эльфийское оружие мне не совсем подходит).

Зато эльфы не только переняли форму клинков, но и разработали под них целую школу фехтования. Ну так вот, названия и история – дело десятое. Главное, меня ушастые красавицы, в том числе и по системе этой школы, тренировали, что вполне логично, если сам эти мечи имею.

Кстати, о школах. Бывший пират Ожон Серебряная Борода попытался посоветовать мне свой меч. Мол, против врага со щитом второй клинок должен быть короткий, но тяжелый, чтобы его массу вместо щита использовать. Вроде бы тоже есть какая-то система, используемая моряками при абордажах. Не знаю, может, она и существует и на деле совсем неплохая, но у нее есть один решающий недостаток: я о такой школе только что впервые услышал. Поэтому выбор остался в пользу второго мифрилового клинка.

Противник опять усмехнулся. Видимо, посчитал, что я поступил не лучшим образом. Тут опять же, кого чему учили. Может, он с такой парой клинков никогда всерьез не сталкивался и просто не представляет всех возможностей, а не исключено, что, наоборот, как раз против чего-то подобного и тренировался, поэтому не сомневается в успехе.

Перед тем как начать, нас обоих проверили маги на наличие магических амулетов, а также жрец на предмет божественной помощи. О том, что так будет, я узнал заранее и, если честно, забеспокоился по поводу эльфийского поддоспешника. Раз запрещена вообще любая магия, в том числе и пассивной защиты, то мне могут запретить его надеть на поединок. Эль, Лара и даже Рада в один голос стали уверять меня, что такая глупость невозможна в принципе.

– При его изготовлении действительно используется много силы и сложные заклинания, но сам он амулетом не является, – уверенно заявила Эль.

– И потом, большая часть магии вообще идет на выращивание, которое занимает немало времени, – добавила Рада.

– Это все равно что запретить оружие, например мифриловый меч, на том основании, что при его изготовлении использовали магию, – высказалась Лара.

Что-то слишком уж часто эльфийки стали находить общий язык. Не к добру это.

Вообще остроухие оказались правы. При проверке маги моим поддоспешником не заинтересовались. Они вообще ничего запрещенного не обнаружили, ни у меня, ни у противника. Сам поединок начался без лишних церемоний, буднично. Просто стража расчистила достаточно большую площадку на пристани, прозвучала команда, и мы стали сближаться.

Да, я знаю, что Дим давно уже владеет мечом лучше меня, иногда даже нашу темную побеждает, но все равно сильно беспокоюсь. Пусть тот мелкий чиновник сбежал, как только услышал о возможной дуэли, и это внушало оптимизм, но то, что я узнала позже, мне не понравилось. Не просто не понравилось, а наводило на некоторые нехорошие мысли и подозрения.

Муж может думать как ему заблагорассудится, но о принимаемых на исход поединка ставках я разузнала раньше, чем Анжа. И о махинациях хвостатой тоже сразу узнала (не обо всех, к сожалению, а о том, что всю наличность, до какой смогла дотянуться, она унесла и даже собственные клинки заложила, точно). Вот эти-то ставки мне и не понравились. Пусть местные и болеют за своего, если даже лично к нему относятся плохо, но для соотношения три, а иногда и четыре к одному в его пользу только этого абсолютно недостаточно. Из-за подобного заведомого труса и слабого бойца со своими деньгами расставаться никто не захочет, каким бы патриотом города он ни был. Из этого можно сделать самый простой вывод – местным известно что-то, чего не знаем мы.

Не хотелось лишний раз беспокоить мужа, но все же я сделала то, что должна, и намекнула, чтобы был осторожней, поскольку противник опасней, чем кажется. Дим пообещал. Он мне в таких делах доверяет. А то, что моя магия разума вместе с телом сейчас у Радмириэль, не имеет значения – опыт-то остался.

В любом случае, не зря я старалась столько времени. Вливала магию жизни капля за каплей, переделывая и улучшая своего человека. Да и та загадочная сила, которая шла от нас к нему и от него к нам, тоже не пропала даром. Муж теперь значительно сильнее даже более крупного представителя своей расы, а еще он быстрее и выносливее. Любого равного по опыту фехтовальщика-человека он победит уже только за счет этого. Да и не верю я, что его противник может быть равным.

Смотрю на начавшийся поединок и ловлю себя на том, что переживаю из-за князя Ва'Дима. С одной стороны, понятно, нахожусь с ним на одной стороне и связана с его женами сильнее, чем можно представить, но все равно то, ощущаемое сейчас, совсем не похоже на ожидаемое чувство. Нечто куда большее, чем от себя ожидала, и это мне категорически не нравится. Неужели последствие обмена телами?

Поединок обсуждался еще вчера, и мне уже тогда показалось, что этот человек ведет себя слишком самоуверенно. Или даже раньше. Вызывать незнакомца с таким видом, как будто уже победил… И то, что тот совсем не выглядит великим бойцом, еще ровным счетом ничего не значит. Знала я нескольких таких, на первый взгляд полное ничтожество, на второй тоже, а как дело доходит до боя, его противника ждет неприятный сюрприз.

С самим князем Ва'Димом говорить не стала, но попыталась донести эту мысль до его жен. Какими бы сумасбродными вышедшие замуж за одного человека (вообще за человека!) эти странные эльфийки ни казались, все-таки они перворожденные и хоть какой-то разум должны иметь. Однако обе восприняли мое предупреждение слишком легкомысленно.

– Наш Дим намного сильнее, чем кажется, – с непонятной гордостью произнесла Эледриэль. – Я сама его много лет улучшала при помощи магии жизни.

– И намного лучше владеет мечом, чем можно подумать, – добавила та, которая раньше была темной.

Ага, того, что сама его обучала, не сказала, но явно тоже имела в виду. Заметив мой скепсис, Ларинэ продолжила:

– Ты вроде была боевым магом-стихийником? Надеюсь, можешь драться не только сырой силой?

– Это так, – ответила я. – И пускай сейчас нахожусь в чужом теле, эти способности – мои, и не сомневаюсь, что смогу ими воспользоваться не намного хуже, чем раньше.

– То есть с любым человеком справиться хватит?

Она постаралась произнести это как можно более нейтральным тоном. Находись Ларинэ в собственном теле, возможно, и сумела бы меня обмануть. Но сейчас-то нет! Сразу поняла, куда она клонит. Ну что ж, тем хуже для нее. Для всех них.

– Да, – тоже нейтрально ответила я (учитывая, что всего одним словом, а не фразой, думаю, получилось).

– Тогда, надеюсь, не откажешься провести тренировочный бой с нашим мужем? Как раз кстати. Может, перед поединком чему и научишь.

Сарказм в последней ее фразе переливался через край.

– Мне нетрудно, – усмехнулась я. – Обещаю перед настоящим поединком его не калечить.

Темная со светлой заговорщически переглянулись и позвали мужа. Неужели они так уверены в победе своего человека? Придя и услышав, чего мы от него хотим, тот первым делом спросил:

– А какие ставки?

– Радмириэль в случае проигрыша обязуется не претендовать на место третьей жены! – тут же выпалила Эледриэль.

Я ничуть не менее быстро согласилась.

– А в случае моего выигрыша – поцелуй, – выдвинул свои условия человек.

Жены на него очень нехорошо посмотрели. Он даже предусмотрительно отступил на шаг.

– Стоп! Ушастые! Не вздумайте драться, не разобравшись! Разве я сказал, чей поцелуй? – затараторил скороговоркой человек. – И потом, губы Эль я давно изучил, причем в обоих вариантах. Поэтому имел в виду исключительно Ларин поцелуй. Если выиграю я, то смогу целоваться со своей темной женой, которая сейчас временно светлая, и присутствующая тут Радмириэль не станет этому как-либо препятствовать.

Эльфийки сразу смягчились и закивали. Хитрый человек! Ведь совершенно очевидно, что не для меня, а исключительно для своих жен это условие придумал. Они уши развесили, еще и гордятся находчивостью мужа.

Могла долго так размышлять, если бы до меня вдруг не дошла одна простая вещь. Эледриэль с Ларинэ считаю глупыми, а сама ничуть не лучше. Спокойно слушаю, словно здесь обсуждаются условия на тот случай, если проиграю я, и на тот, если выиграет он, как это не одно и то же. И воспринимаю все как нечто само собой разумеющееся.

– А что будет, если все-таки победа останется за мной? – вложив в голос побольше иронии, спросила я.

– А ты собираешься выигрывать? – изобразил ничуть не меньшее удивление, чем я иронию, Ва'Дим.

– Представь себе, да.

– Видите, ушастые, она не желает лишиться права стать третьей женой.

– Если выиграю я, то никогда больше не услышу в свой адрес шуток, намеков или чего бы то ни было еще на тему третьей жены.

– Согласны! – ответили эльфийки хором.

Человек лишь пожал плечами.

Потом обсудили правила. Договорились об одном-единственном первом ударе, который можно будет назвать смертельным или просто опасным, чтобы не затягивать дело. Ва'Диму все-таки на следующий день предстоял настоящий поединок. Да и демонстрировать всем подряд посторонним возможности будущего дуэлянта тоже не стоило. Вроде бы и не должен никто из таких увидеть, а все равно лишний раз рисковать не надо. Поэтому кто первый нанесет нужный удар – тот и выиграл.

Действие происходило на палубе. Вышли в эльфийских поддоспешниках и мифриловых кольчугах (у меня собственной никогда не было, но досталась та, что раньше принадлежала Ларинэ), поэтому бить можно было хоть в полную силу, не стесняясь и не сдерживая себя. Единственное правило – никуда, кроме брони. Решила не затягивать, а все сделать просто: быстро выхватить меч, шагнуть вперед и нанести единственный колющий удар еще до того, как человек вообще сумеет понять, что же произошло. Так и получилось. Только, пока я готовилась, атаковал Ва'Дим.

Человек первым делом, даже не убирая клинка в ножны, подошел к нынешней (временной!) хозяйке моего тела, обнял ее и поцеловал. Так они стояли довольно долго (я бы даже сказала слишком!). Затем он повернулся ко мне:

– Кстати, о шуточках, право на отсутствие которых ты так и не выиграла, – усмехнулся он, после чего сделал длинную паузу: – Не переживай, шанс стать третьей женой, несмотря на поражение в поединке, у тебя все еще есть. Ведь по условиям ты обязалась не претендовать на меня лично, но если все произойдет не по твоей инициативе, тогда вовсе не обязана отказываться.

Я тогда ничего отвечать не стала. Ларинэ с Эледриэль тоже почему-то не возражали. Хотя тут все понятно. Человек пользовался выигранным правом на глупые шутки, и они гордились своим мужем. Было бы чем.

Но это происходило вчера, а сегодня я смотрю на поединок и, сама не знаю почему, сильно переживаю за наглого человека, целовавшего мои губы. Или это на меня так оказывает влияние новое тело, бывшая хозяйка которого любила Ва'Дима? Глупости! К телу привязана только предрасположенность к определенной магии и ничего больше. Чувства принадлежат разуму! Все они, какими бы ни были, сейчас находятся в другой голове!

Происходящее на арене мне начало резко не нравиться. Противник вдруг провел прием, по уровню сложности и мастерства превосходящий все продемонстрированное им до этого. Любой, сам владеющий мечом на достаточно высоком уровне, просто обязан заметить такую перемену. Только не знаю, что мне больше не понравилось? То, что Ва'Дим едва сумел избежать серьезной опасности, или то, как при этом у меня сжалось сердце?

Конечно, первое! Второе – это всего лишь рефлекс. Реакция чужого тела и не более.