Граница

После «внепланового» второго завтрака Виктор Николаевич забрал помощников и ушел на катер. Бросать суденышко он не собирался. Разведку отменили. Ребята окружили гостей и с жадностью выпытывали информацию о новом мире. Говорил в основном Торбой, Гнат долго слушал, а потом направился к воде. За ним следом пошли Володя и Васёк.

– Мы в лесу укрепления и подбитые танки видели, – произнес Володя.

– Танки?

– Боевые бронированные гусеничные машины с башенной пушкой, – пояснил Васёк.

– А, бронеходы. Бронеползы, если гусеничные. Было такое. В прежние времена здесь застава была. Передовой дозор. Пристань построили, думали постоянно боевые корабли держать.

– Кайсаки напали?

– Да, кайсаки. Двадцать один год назад дело было. Набег. Высадились на причалы, заставу разгромили, пошли вглубь Пустошей. Серьезный набег. Не менее двух полков высадилось. Бои все лето шли.

Васёк задумался. Определенно, история этого мира сильно отличается от мира, из которого пришли провальцы. Развитая цивилизация, с одной стороны, и неведомая континентальная империя – с другой. Логика развития России требовала наступления на восток. Разгром татарских орд, контроль над Волгой, освоение Сибири, продвижение в Азию. В этом мире, по словам казаков, всего этого не было. Колонизация очень рано натолкнулась на стену могучего степного государства. И освоения Сибири не было. Почему? Богатые малонаселенные земли. Желанная цель для переселенцев, казаков, всевозможных раскольников и бунтарей.

Гнат, как и ранее Торбой, со вкусом рассказывал о своей земле. Если верить их словам, не было здесь России или Руси. И слово «русич» затерялось во мгле веков. Венды здесь жили. Страна так и называлась – Вендия. Севернее, на территории Финляндии и Карелии, находится Биармия, еще лет двести назад бывшая независимой, а ныне – это вотчина вендских властителей. На юге, вдоль Черного моря, – Готский берег, тоже раньше было независимое государство, но уже с полтысячи лет как Вендии принадлежит.

Раньше страна была монархией. Семьдесят лет назад, когда умер последний князь, воцарилось на вендской земле выборное правление Диктаторов.

Кайсацкое ханство граничит с Вендской Диктатурой аккурат по Волге. На восток оно простирается до самого дальнего моря. Отношения с кайсаками сложные. Войны следуют одна за другой. То кайсаки решат прощупать на прочность оборону вендов, то Вендия пытается отодвинуть границу на восток и взять под свою руку Пустоши и земли вдоль Яика.

Ныне на рубежах затишье. Недолгое тревожное затишье. Казаки утверждали, что такое затишье бывает перед бурей. Скоро полыхнет. Венды подтягивают войска, перебрасывают к Волге воздушные силы, бронеходные полки. Разведка докладывает о концентрации вражеских войск на южном участке. Предполагается, что кайсаки ударят на излучину Дона, мимо Святославля и Белой Вежи с последующим выходом к Готскому берегу и Таврии.

– А что у Ежавы? – спросил Володя.

– Неведомо, – пожал плечами Гнат. – Мы дозоры усиливаем, передовые сотни Пустоши прочесывают. Летуны в небе висят. Есть движение. Глазокрылы засекли две кавалерийские орды и бронеходный корпус.

– Война ожидается, – нахмурился Васёк.

Парню было не по себе.

«А ведь щетина у казаков дня три росла, не меньше, – подумал Квакшин. – Тридцать верст можно за полтора дня пройти или за день, если налегке и спешишь. Передовой дозор? Они ведь не прямо вдоль реки шли. Задержались в дороге. И мало двух бойцов для дозора».

Казак больше рассказывал о себе и своей Вендии, провальцев почти ни о чем не расспрашивал. Тоже странно. Васёк на месте десятского Гната с чужаков бы не слез, все бы выспросил да выпытал. Или у них на самом деле гости из параллельных миров дело насквозь обыденное?

– А ваших товарищей много вокруг бродит? – поинтересовался Квакшин.

– Целый орднунг в дозоре, это казачья полусотня. Берег перекрыт, полоса вдоль берега тоже прочесывается.

– Мы дорогу видели, в лес уходит. Вон ее начало, – Володя махнул рукой в сторону бетонки. – Куда она идет?

– Старый шлях. Раньше к этому месту и подходил, когда наши пристань строили.

– А откуда идет?

– От Котлова, через Власову заставу.

Названия незнакомые. Можно было предположить, что все это форпосты Вендии.

– Котлов на берегу Волги стоит, чуть севернее Свияжска, – пояснил Гнат. – Власова застава у старого моста через Вятку. С полсотни верст от Ежавы.

– Стратегическая дорога?

– Какая?

– Военная, – пояснил Володя.

– Нет, уже не военная. Пятнадцать лет назад до нашей Жуковой заставы чугунку проложили. Тогда и шлях забросили. Не нужен он. Людей здесь почти нет. Ездить некому. Кто по службе или торговым делам, чугункой добирается.

– А если чугунка остановится? Пути взорвут?

– Это уже война. И без дороги забот будет полон рот. Нет, не ездят давно по шляху, вот и рассыпается, зарастает помаленьку.

Ближе к обеду Виктор Николаевич спустился на берег. Ребята к этому времени успели приготовиться к отплытию. Лагерь свернут, дрова запасены, имущество пересчитано и подлатано. Двое умельцев даже успели сплести нечто вроде щитов из лозняка – навесы от солнца на палубу.

– Все в порядке, – довольно пробасил капитан. – Фундаменты подкрепили, анкера подтянули, мотор перебрали. Дейдвуд не течет, корпус цел. Течей нет.

– Думаю, есть смысл дойти до заставы наших друзей, – сказал Володя. – А дальше видно будет.

Василий поднялся на ноги, отошел за ближайшие кусты – как будто отлить. Сам при этом поглядывал за казаками. Новые знакомые показались ему подозрительными. Уж больно ладно про Пустоши, Вендию и военную угрозу поют. А кто сказал, что они казаки и на военной службе? Может быть, вольные разбойники. Форма полувоенная, без знаков различия. В этом мире развитая машинная цивилизация, скорострельное оружие, есть танки, по словам казаков, авиация, а дозор пешком ходит. Почему разведчики без машины? И раций у них не видно.

Вася решил быть осторожнее с этими Гнатом и Торбоем. Вендию придумали! Говор русский, а русских, оказывается, нет! Имена странные. Если Гнат это украинская форма имени Игнат, то Торбой явно не русский. Норвежское или датское у человека имечко. Надо еще осторожно Володьку и Виктора Николаевича предупредить. Если что не так, скидывать казаков за борт и идти вдоль южного берега.

Пока Васёк ходил в кусты, Виктор Николаевич вернулся на «Чайку». Затарахтел дизель, над рекой пополз сизый дымок. Работает. Звук дизеля действовал ободряюще. Какой-никакой, а свой транспорт. Это не пешком по лесам переть. Рекой быстро до Волги можно дойти.

И казакам на месте не сиделось. Поднялись и двинулись к катеру, посмотреть на это чудо техники. Вот и момент. Вася подошел к Володе и негромко предложил отойти в сторонку.

– Понял, – кивнул Воронов. – Что-то углядел?

– Как думаешь, они те, за кого себя выдают?

– Не знаю…

– Это не армия, – продолжал Васёк, – погон нет, знаков различия нет, форма у обоих отличается. Автоматы и то разных моделей.

– Казаки, пограничье, вольные охотники. Все может быть. На таких форпостах армейской дисциплиной никогда не пахло.

– И контингент мало отличался от бандитов, – Васёк наставительно поднял палец. – Шли по берегу. Увидели толпу недотеп, провальцев. Обрадовались. Наездили нам по ушам.

– А зачем?

– Пригонят катер с рабами на свою Тортугу и разбогатеют разом.

– Машины, танки, самолеты, железная дорога, и вдруг рабы? – не поверил Володя.

– У нас есть, – хмыкнул Васёк. – На Кавказе обычное дело. Почему здесь должно быть иначе? Сам же слышал: Пустоши, ничейная территория.

– И что предлагаешь? Сразу послать их подальше?

– Не надо. У них оружие. Даже если половину компании положат, остальных захватят и продадут. Работорговля – вещь выгодная. Девушек точно оприходуют. Виду не подаем. Приглядываемся. В случае чего, поленом по черепу и за борт.

– Согласен. Ладно, пошли, наши уже грузятся.

Время шло к полдню. Вроде на берегу ничего не забыли. Погрузились и отдали швартовы. Виктор Николаевич вывел «Чайку» на стремнину и взял курс вниз по течению. Казаки расположились на корме. Пусть на палубе было тесновато, но местным, похоже, не привыкать. Торбой с автоматом в руке уселся на палубный настил, скрестив ноги и прислонившись затылком к леерной стойке. Гнат улегся на вязанку дров, пристроив автомат на коленях. Глаза они держали открытыми, наблюдали за чужим берегом.

Провальцы тоже вовсю рассматривали окружающее. Угадывали знакомые, приметные ориентиры. Вон тот холм на берегу – это явно Элеваторная гора, правее заросшее камышом устье Мельнинки. Пассажирского порта и автомобильного моста, естественно, нет. Ребята незаметно для себя свыкались с новой реальностью. Непривычно, конечно, видеть Элеваторную гору без знакомого с детства элеватора и причальных сооружений под обрывом.

Одно из старейших зданий в городе, между прочим. Вася точно не помнил, но, говорят, элеватор построили еще до революции. С тех пор несколько раз реконструировали, модернизировали. Он до сих пор работал, наравне с новым элеватором, построенным в начале восьмидесятых годов прошлого века.

Сейчас должна бы показаться плотина, но… Вася даже глаза закрыл, выждал немного и открыл. Нет. Чуда не произошло. Лес на берегах, заливные луга, устье мелкой речушки, заросли ивняка – и никакой плотины. И никаких следов большого города.

Катерок неторопливо плыл по реке. Скорость у прогулочного катера, как у велосипедиста. Хорошо, что течение помогает, капитан снизил обороты дизеля, экономил горючку.

Гнат говорил, что доберутся до Жуковой заставы быстро. Самое опасное место, там, где в мире провальцев была плотина, они миновали. Ежава сужалась. Правый берег отступал, обрыв убегал прочь от реки. С борта катера открывался вид на болотистую, заросшую кустарником и тростником долину. То тут, то там поблескивали оконца открытой воды. Старицы. Превратившиеся в озера старые русла Ежавы. Река в свое время, как своенравная девица, металась из стороны в сторону, примеряла на себя новые берега, пока наконец-то не выбрала подходящее русло.

– Володя, смотри, едут! – крикнула Леночка, показывая рукой на левый берег.

– Где?! Вижу…

– Мать их за ногу и всеми путями! – сорвалось с губ Василия.

По берегу пробирались трое на конях. Расстояние не давало разглядеть неизвестных как следует.

– Кайсацкий разъезд, – сказал, приподняв голову, Гнат.

– Догонят?

– Эти не догонят, впереди болото, – казак расплылся в благодушной улыбке. – Вовремя мы ушли.

– Могут срезать напрямик через лес и выйти к берегу ниже по течению, – Вася лихорадочно вспоминал географию родного края.

Да, в мире провальцев там сейчас поле, посадки, реденькие перелески, лесов давно уже нет, но русло реки практически не изменилось. Можно предположить, что кайсаки захотят поближе познакомиться с пассажирами прогулочного катера. Это не водохранилище, река спокойно простреливается от берега до берега.

– Верст десять до заставы, – сказал Торбой. – Эти не полезут. Еще два часа хода, и будем на месте.

Кайсацкий разъезд какое-то время следовал за катером. После очередного поворота реки кайсаки отстали. Несмотря на опасения Васи, срезать путь напрямик через лес они не стали. Действительно побоялись казачьих дозоров. Это радовало. Обычных бандитов степняки не опасались бы. Прихлопнули бы логово во время очередного рейда, и все тут, все в одной яме, песец котенку.

О том, что некоторые бандитские логова не по зубам регулярной армии, Васёк благополучно забыл. А ведь приведенная им в пример Тортуга была настоящей пиратской республикой, только формально числившейся под рукой французского короля. Да и в наше время полевые командиры спокойно становятся главами небольших государств. Что там с международными эскадрами у берегов Сомали? Что там на самом берегу творится? Вот именно. Живой пример формирования государства на базе феодальной дружины местного вождя. Международное право и непризнание сильными мира сего – не помеха, главное – реальная власть на своей территории.

– А ваши стрелять не будут? – поинтересовался Володя, присев рядом с Гнатом.

– В кого? Кайсаков заметят, обязательно отгонят.

– А представь: на берегу дозоры, по причалам люди ходят, зеваки у складов шатаются. Вдруг выплывает неизвестный нежданный-негаданный катерок, самобеглая лодка, по-вашему, на палубе люди незнакомые.

– А почему незнакомые? – усмехнулся казак и сел на своей вязанке. – Нас встретить должны. Как причалим, сразу с пристани в куренную избу пригласят, за стол усадят, квасом и сбитнем напоят. Потом воевода разговор заведет, может, кого из ученых пригласит, коли такие сыщутся. Поговорим о вашем мире, подумаем, как дальше быть.

– А что дальше? – насторожился Василий, приготовившись прыгать на казаков.

– А дальше вам всем решать. Неволить не будем. Хоть нам люди нужны, а приказ есть: всех провальцев, буде таковые попадутся, отправлять в стольный град Ярополоч.

– Далеко?

– Реку Волхов знаешь?

– Знаю.

– На берегу старинный город Новгород стоит. Южнее – Ильмень-озеро. В озеро река Ловать впадает. На берегу озера Ярополоч раскинулся. Рядышком, если знаешь, Старая Руса была.

– Ясненько, – протянул Володя. – А что сейчас со Старой Русой?

– В село превратилась, пригород Ярополоча.

– А есть ли у вас город Москва? – спросил Василий, отказавшись от своей затеи нападать на казаков.

– Москва? – Торбой почесал в затылке. – Не слыхал. Большой хоть город?

– Большой.

– Нет. На нашей земле точно нет, – уверенно сказал Гнат. – Название не вендское. Биармия? Или Саксония?

– А как на берегу узнают, что это свои идут? – Василий повернул разговор в нужное русло.

– Они знают, – Гнат подергал серьгу в ухе. – Обычный армейский передатчик. Связисты слышат все, что происходит в десяти шагах от меня.

– Лихо! – присвистнул Васёк.

До этого момента парень свысока поглядывал на цивилизацию Вендии, считал, что местные отстают. Но вид крошечного и мощного, вмонтированного в серьгу передатчика заставил Василия серьезно задуматься. Учился он в техническом вузе. Понимал, передатчик сделать можно, но вот встроить в серьгу антенну и аккумулятор достаточной емкости гораздо сложнее. По части средств связи у казаков все в порядке. Передатчик есть, а приемник, скорее всего, лежит в кармане или вмонтирован в пуговицу куртки.

– Вот мы почти и дома, – заметил Торбой. – Вон, на холме мачта торчит.

– А что там в лощине поблескивает? – спросила Леночка.

– Ай, девица, глаз, как у соколицы! – восхитился Гнат. – Самоход там стоит. Ближний дозор.

– О замеченных нами кайсаках на заставе уже знают, – меланхолично протянул Васёк.

Если передатчики в серьгах – это правда, то весь его план катился коту под хвост. Комитет по торжественной встрече набивает патроны в магазины, подтягивает ремни и готовит кандалы, если это действительно бандиты. Придется играть по их правилам. И надеяться на лучшее: это передовая застава нормального государства, где не принято сразу расстреливать или ссылать на рудники неведомо откуда взявшихся лиц без гражданства.

Еще полчаса неторопливого чапанья по реке. На левом берегу виднеются домики, у кромки воды причалы, у причалов два судна. Хищные силуэты военных катеров. Корпуса и скошенные назад обтекаемые надстройки выкрашены темно-серой краской. На носу крупнокалиберные пулеметы или скорострельные зенитные автоматы, на таком расстоянии не разобрать. На корме одного катера знакомые по фильмам трубы направляющих реактивной системы залпового огня.

Вот она, Жукова застава. Вид военных катеров окончательно успокоил Василия. Это не бандиты. Окончательную ясность внес развевающийся над пристанью флаг. Красное полотнище со стилизованным изображением устремившегося вниз сокола. Флаг показался знакомым. Вася уже видел его где-то или читал его описание, сейчас и не вспомнить.

За спиной послышался негромкий голос. Обернувшись, Васёк увидел, что Гнат и Торбой присели, прижав ладони к ушам. Оказывается, приемники у них тоже были встроены в серьги! Злые, прищуренные глаза казаков неотрывно ощупывали вражеский берег.

– Кайсаки идут, – пояснил Гнат, отрывая ладонь от серьги. В другой руке он уже сжимал автомат.

– Далеко?

– Через полчаса будут напротив заставы. Бронекавалерийский полк с усилением. Точнее сказать не могу. Наши глазокрылы сбиты. Всех завалили. Добро, вражеских самолетов не видно, а то дали бы они нам.

– Тогда к берегу! – Володя вскочил на ноги и бросился к Виктору Николаевичу.

Прислушивавшаяся к разговору Леночка тихонько ойкнула и поспешила в каюту. Васёк саркастически усмехнулся: на таком суденышке самое безопасное место – это палуба. Если потопят, не успеешь из трюма выбраться. А река неширокая, можно и вплавь до берега добраться. Однако он ошибся, через минуту девушка выскочила наверх, в руке у нее был рюкзак. Запасливая, сообразительная, быстро освоилась на новом месте в новом времени.

Володя и капитан галопом понеслись на корму. Виктор Николаевич наклонился над люком машинного отделения и крикнул Лене, чтоб добавил дизелю оборотов.

Начинаются неприятности.

Вася поинтересовался у Торбоя, как на заставе обстоят дела с укреплениями и противодесантной обороной. Услышав, что противник, скорее всего, не рискнет атаковать в лоб, а спокойно переправится в любом удобном месте и нападет на заставу с тыла, паренек призадумался.

«Если казак прав, то где гарантия, что кайсаки уже не высадились на нашем берегу? Наблюдательные зонды – глазокрылы – сбиты, половина гарнизона заставы разбросана по берегу. Когда они подтянутся? Об этом ведает лишь одно известное огородное растение – хрен…»

Вася не знал, сколько солдат в кайсацком кавалерийском полку и сколько бойцов на Жуковой заставе, но чувствовал, что соотношение будет сильно не в пользу жуковцев.

Люди на пристанях забегали. Оба патрульных катера отвалили от причалов и пошли навстречу «Чайке». Мощные моторы играючи вели катера против течения. Острые скошенные форштевни резали воду, гнали вдоль бортов буруны. Пройдя мимо «Чайки», патрульные катера скрылись за излучиной.

– Переправу ищут, – пояснил Гнат.

– А если кайсаки будут ниже переправляться?

– А в нижнем течении у нас еще одна застава, и на берегу подвижные группы с пушками. Если это серьезный, большой набег, степняки попрут напролом, задавят заслоны огнем и перебросят войска. А ежели это разведка, тогда отобьемся, надежда есть. Против легких кавалерийских сотен и наши драккары сила.

Катерок приближался к пристаням. Капитану не улыбалось попасть между двух огней, и он требовал выжимать из дизеля максимальные обороты. Загромождавшие палубу вязанки дров побросали за борт. Если все пройдет удачно, ночевать под открытым небом им не придется.

– Успеваем, – нервно прошептал Васёк, подходя к капитану.

– Не говори «гоп», пока…

– Начинается, – державшийся рядом Володька злобно сплюнул сквозь зубы.

На южном берегу возникло движение. Из леса выехал конный разъезд. Следом за ним на опушку выползли три самоходные установки или танка, черт этих аборигенов разберет! Вдруг над рекой пронесся низкий утробный гул. На южном берегу полыхнуло. Рядом с танками выросли грязные кусты разрывов.

Накрытие. Вася, как завороженный, глядел на медленно падающую сосну. Дерево легло рядом с бронемашиной. Кайсацкий разъезд быстро спешился и рассредоточился по берегу. Отпущенные на волю лошади помчались в лес.

– Гляди, что степняки вытворяют, – заметил Гнат. – Кони обученные, сами без ездоков к точке сбора скачут. Кайсак никогда в жизни коня не потеряет, с детства в седле вырос, конь за ним следом придет. Сейчас лошади сами в тыл уходят, а как бой закончится, к хозяевам вернутся.

– Ложись!!! – истошно заорал Васёк.

Вовремя. Не успели все плюхнуться на палубу, как в десятке метров от борта «Чайки» брызнули фонтанчики. Вторая очередь легла перед форштевнем. В ответ с кормы катера заговорил автомат Торбоя. Короткие злобные очереди. Только чтоб отпугнуть. Сбить прицел вражеским стрелкам.

– Далеко, только если случайно зацепят, – проворчал Гнат. – Вот когда на Тупую гору пулемет или ракетомет поставят, тогда держись.

Накаркал, что и говорить. На склоне холма мелькнули силуэты кайсаков. Двое степняков тащили на вершину что-то тяжелое. А пристань приближалась. Катер уже сбросил обороты и шел по инерции. Последние метры. По ушам резанул донесшийся из-за изгиба реки бойкий речитатив скорострелок. Патрульные катера нашли себе цель на берегу.

Танки кайсаков отступили в лес, не выдержав обстрела. Батарея Жуковой заставы дала еще пару залпов и замолчала.

– Позицию меняют, – прокомментировал Гнат. – У копченых хорошие дальномеры и вычислители, быстро находят огневые и сразу накрывают встречным огнем.

«Чайка» дала задний ход, за кормой взметнулись волны. Катер погасил инерцию и с протяжным скрежетом прижался к причалу. Ошалевшие от перестрелки люди забыли про кранцы.

– Мать твою задним загибом, еврейским способом! – заорал Виктор Николаевич. – Серега, чудахлеб ты недоношенный! Покраску из зарплаты вычту!

– Пошли на берег, – Володька перебросил через борт свою Лену.

Провальцы горохом посыпались на причал. Володя и Василий начали наматывать швартовы на тумбы. Матросы Леня и Сергей явно решили, что на Виктора Николаевича они больше не работают, и драпанули на берег одними из первых. Последним катер покинул капитан. Он еще успел заглянуть в моторное отделение, проверить, все ли в порядке, и забрать из сейфа пакет с документами.