Глава 10
Преемник

Как говорится, ничто не предвещало проблем на ровном месте и вдруг – получите, распишитесь! И теперь ведь не отвертеться, но зато становилась понятной реакция графини. Я-то думал, что она так удивляется камешкам, а она заметила совсем-совсем другое. Эх, не стоило мне так опрометчиво светить колечко, но сделанного уже не воротишь, остается только удовлетворить собственное любопытство и попробовать если не отменить предложение, то хотя бы отдалить принесение клятвы на неопределенный срок.

Казалось бы, чего проще – принять клятву и жить себе спокойно, но нет! Я так просто не мог. Дело в том, что обычную клятву не позволит мне принять моя совесть, так внезапно показавшая зубки, а полную я принимать не собирался, потому что забота о Снежане в мои дальнейшие планы никак не входила. Так что нужно было попробовать отвертеться и заодно осторожно расспросить ее о том, почему и как она пришла к таким выводам. Гадом буду, но чувствую, что узнаю много интересного! Убрав руки от лица, я посмотрел на восторженную графиню и спросил:

– Я так понимаю, что вас подтолкнуло к таким выводам мое колечко. Можно узнать, откуда вы знаете о нем?

Снежана с готовностью ответила:

– Потому что члены нашей семьи знают почти все о вас.

– Смелое заявление, – усмехнулся я. – Позвольте спросить, откуда такая уверенность?

– В нашей семейной библиотеке хранятся многочисленные записи истории тех времен, когда разразилась Великая Война. Правдивой истории, до которой не успели добраться церковники или маги. Немало книг в этой коллекции посвящено личности весьма загадочного Темного мага. Именно в них я нашла подробное описание кольца из черного пламени, обладателем которого являетесь вы.

– И только на основе этого вы сделали вывод, что я и есть Темный маг?

– Да, – твердо ответила графиня.

– А вы не подумали, что обладателем кольца может быть любой?

– Господин, вы не сумеете поколебать мою уверенность, – с улыбкой заметила Снежана. – Хозяин у этого кольца может быть только один.

Так, с этим вышел облом. Попробуем с другой стороны.

– То есть вы уверены, что мне больше пяти сотен лет? Спешу вас разочаровать, мне не исполнилось еще и трех десятков, так что Темным по возрасту быть не положено.

Снежана задумалась на несколько секунд и сказала:

– Вы в силах принять любой облик, какой пожелаете...

– Но ведь поведение не изменишь? Согласитесь, стал бы я вести себя столь глупо, если бы имел опыт пятисотлетней жизни?

Графиня помолчала, обдумывая мой железный довод.

– Что ж, я готова поверить, что вам не пять сотен лет...

– Ну и отлично. А теперь, раз мы во всем разобрались, пойдемте в лагерь. – Я обхватил женщину за плечи и мягко увлек за собой.

На этот раз она не сопротивлялась.

– Ваш возраст тоже говорит о многом, – вдруг произнесла она. – Вы сказали, что вам нет еще тридцати, а поточнее?

– Двадцать восемь, – не почувствовав подвоха, ответил я.

– Вы выглядите лет на десять моложе, – сказала Снежана и, видя, что я собрался уже привести достойное оправдание, подняла ладонь и остановила меня: – Простите, господин, я знаю, вы можете мне возразить, что являетесь магом и можете сменить облик в любой момент, но никакая личина не выдержит испытание в воде, это я знаю точно. А мне удалось вас рассмотреть очень подробно, когда вы купались. Вашему телу не больше восемнадцати лет, а значит, вы являетесь Темным магом. Ведь только о нем при жизни говорили, что он никогда не старел и даже в свои пятьдесят, по свидетельству очевидцев, выглядел беззаботным юнцом.

– Но я все могу объяснить... – попытался было я оправдаться.

– Не нужно ничего говорить, – Снежана остановилась. – Я понимаю, по каким-то причинам вы не хотите принять мою клятву. Что ж, вы не оставили мне выбора.

Графиня сделала шаг ко мне, разжала ладонь, и алмазы как крупные капли упали на землю. Машинально проводив их взглядом, я почувствовал, что рука женщины схватила один из моих кинжалов. Твою мать, она что, собралась совершить самоубийство? Я быстро накрыл ее ладонь своей, не давая вытащить клинок из ножен, а потом схватил и вторую руку, чтобы она не попыталась выхватить мой второй кинжал. Графиня пару раз дернулась, но я держал крепко. Во время этого действия мы, словно влюбленные, тесно прижались друг к другу, я увидел прямо перед собой ее лицо, полные решимости глаза и тихо сказал:

– Не нужно делать глупостей, просто выслушайте.

Графиня немного расслабилась, и я осторожно отпустил ее руки. К моему облегчению, она не стала повторять попыток, поэтому я немного отступил от нее и заговорил:

– Да, я признаюсь, что являюсь хозяином этого кольца, признаюсь, что общаюсь с той, которую в этом мире называют Смертью. Вы считаете меня Темным магом и собрались принести мне клятву, я это понимаю, но хочу заверить, я – не он. Во всяком случае, пока. Я только-только стал на этот путь и еще даже не начинал свое ученичество. Как же я могу принять вашу клятву, когда не являюсь тем, кем вы меня видите? Поэтому я прошу вас повременить с ней, если это возможно.

Я говорил твердо, уверенно и видел, что в глазах Снежаны появилось сомнение. Это уже была победа, пусть и временная.

– Это правда? – спросила она. – Это не просто повод отклонить мое предложение?

– Клянусь кровью, – ответил я.

Эти слова убедили графиню, что я не шучу. Она несколько секунд раздумывала, а потом сказала:

– Хорошо, я забираю свою просьбу назад, но пообещайте мне, что вы ответите на нее в будущем.

– Обещаю, – легко согласился я.

Вот такие обещания мне нравятся – без указания сроков. Просто «ответите в будущем»! Для меня свобода маневра оставалась просто безграничной, в любой момент я мог отмазаться, сказав, что время ответа еще не пришло. Посмотрев на спокойную Снежану, я поднял алмазы с земли и опять протянул графине:

– Возьмите, я не собираюсь забирать свой подарок, он вам еще пригодится.

Снежана осторожно взяла камешки и спрятала в один из кармашков платья.

– Что ж, пойдемте, господин, – Снежана подала мне руку.

Я принял ее, поморщившись от такого обращения, и попросил:

– Зовите меня просто Алексом, я не рабовладелец.

– Как скажете, – с готовностью отозвалась графиня.

– А можете ответить мне на один вопрос? – ступая по пеплу и старательно обходя горелые пеньки, спросил я. – Почему вас не смутило, что мне так мало лет? Ведь понятно же, что я не могу являться тем самым Темным магом, а он был всего один в истории. Это обычных магов полно, а Темный – один-единственный. Так почему вы были так уверены, что это именно я?

Снежана в ответ улыбнулась:

– Теперь я верю, что вы еще только начинаете учиться, раз не знаете о таких простых вещах. В наших книгах говорится, что Темный маг как-то сказал, что он не единственный. Были такие же до него, будут и после. Многие посчитали эти слова пророческими и потому записали в летопись. Вот почему я уверена, что вы являетесь его преемником, и рада, что смогла с вами повстречаться.

– Похоже, что вы в семье просто зациклились на этом Темном. Почему такой интерес? Или это вроде хобби? – спросил я, подумав, что наверняка недавнее обвинение в еретичестве возникло не на пустом месте.

– Хобби? – переспросила Снежана.

– Ну, увлечение. То, на что тратится большая часть свободного времени, – пояснил я.

– Понятно, – кивнула графиня. – Интересное слово, нужно запомнить... Нет, наша семья не была увлечена Темным магом, это только моя страсть. Просто все наши предки очень уважали историю, коллекционировали древние свитки, летописи. У нас огромная библиотека... была. Сейчас она наверняка уничтожена церковниками или разграблена, а жаль, многие книги в ней сохранились еще со времен Великой Войны.

– И вы все их читали?

– Почти все.

Блин, да это же бесценный источник информации. С нее пылинки нужно сдувать! И чего я, дурак, раньше об этом не спросил? Зная это, я бы принял ее клятву за милую душу, но момент уже был упущен, и возвращаться к нему будет по меньшей мере некрасиво. Хотя необходимо кое-что проверить, быть может, мне повезло еще больше.

– А сколькими языками вы владеете? – поинтересовался я.

– Могу общаться на пяти, еще на трех могу только читать, а два знаю в общих чертах.

– А можете прочитать вот это? – Я вынул клинок и быстро по памяти воспроизвел на земле первую строчку одной из книг в схроне Белой Скалы.

Взглянув на надпись, Снежана, не раздумывая, сказала:

– На общем это будет звучать как «размышления по поводу строения магически усовершенствованных существ с нестандартной...». Дальше я не могу разобрать, у вас плохой почерк, извините.

– Что ж, спасибо. И могу обрадовать вас: если я выберусь из этой заварушки живым, то обеспечу вас такой библиотекой, в которой все книги были написаны до Великой Войны, а большинство, как я подозреваю, самим Темным магом. От вас потребуется только все это привести в порядок, восстановить некоторые плохо сохранившиеся свитки, упорядочить все это дело и перевести на общий... Хотя, чтобы было быстрее, можете просто потом дать мне разрешение скопировать знания языков из вашего разума, чтобы не трудиться понапрасну.

Вот такой я меркантильный. Действительно, мне подумалось, что совсем не помешает человек, который будет разбираться в старых полуразложившихся свитках, так как для меня заниматься подобным просто лень. А ведь в них может содержаться масса полезной информации, которую жалко оставлять без внимания. Поэтому я уже по-новому взглянул на предложение Снежаны и оценил его с другой стороны. Мне совсем не помешает личный библиотекарь, который не только сможет со всем разобраться для меня, но еще и обеспечит сохранность знаний, особенно касающихся магии.

Снежана с недоверием посмотрела на меня:

– Вы не шутите?

– А что, похоже?

– Конечно, я согласна на ваше предложение... Но ведь эта коллекция книг просто не имеет цены...

– Все имеет свою цену, – веско произнес я.

Мы продолжили путь к лагерю, и Снежана опять «порадовала» меня, задумчиво сказав:

– Так же говорил и Темный маг. Он утверждал, что для всего в мире есть цена, и раньше я этого не понимала.

– Что ж, поздравляю вас. Для многих эта мысль кажется дикой, а церковники вообще кричат, что жизнь бесценна. А вас что убедило в справедливости такого утверждения?

– Последние события, – вздохнула графиня. – Понимаете, Алекс, я всю свою сознательную жизнь мечтала о встрече с Темным магом. С того самого момента, как узнала о его существовании. Я прочитала множество книг, ему посвященных, кипу летописей и страстно желала с ним познакомиться, поговорить. Думала, что готова все отдать за это... Так и вышло. Я лишилась дома, мужа, семьи, чести, но встретила вас...

– Это слишком дорогая цена за мечту, – сказал я, сжимая ее ладонь. – Вас заставили заплатить ее, но я постараюсь, чтобы те, кто это сделал, тоже получили за все сполна.

В этот момент я думал о Викерне и страстно мечтал с ним познакомиться. Так страстно, что готов был заплатить за это жизнями всех кочевников степи. И такая плата была мне вполне по карману.

– Спасибо, – тихо произнесла Снежана, сжав мою ладонь в ответ.

Дальше мы шагали в молчании. Я подумал, что все сложилось просто восхитительно. Теперь Снежана останется в Мардинане, а в будущем обеспечит меня возможностью воспользоваться знаниями Темного, да еще и с удовольствием расскажет о подробностях его жизни. Пока мне такая информация была не нужна, да и до книг, что-то мне подсказывало, в ближайшее время я не доберусь, мотаясь по степи, но вот в будущем... В будущем я приму ее клятву, если к тому времени Снежана не передумает, и буду тщательно заботиться о своем новом библиотекаре.

Так мы дошли до лагеря и первым делом направились на кухню, где суетились несколько бывших невольников. Мои ребята уже давно спали, устроившись где попало, плотно перед этим позавтракав, судя по их довольным лицам. Я даже позавидовал им, ведь мне еще нужно было давать утренний отчет Фариаму, а меня так и подмывало зевнуть. Зато наемники бодрствовали и ложиться явно не собирались. Я их прекрасно понимал, ведь им нужно было пообщаться со своими. Когда мы приблизились к ним, рассевшимся в кружок на роскошно вышитых коврах, судя по всему вытащенных из главного шатра, они прекратили разговор. Тут не нужно быть гением, чтобы понять тему их обсуждений. Они всем составом перемывали мне косточки. Я невозмутимо прошел мимо, галантно ведя под руку Снежану. Все, что было в моих силах, я уже сделал, а остальное от меня не зависело. Наемники сами должны решить, остаться им с нашим отрядом или идти дальше. Хотя в соседних лагерях еще должны находиться их товарищи, значит, пока спрыгивать с состава на ходу они не будут.

«Уже хорошо», – подумал я и непроизвольно зевнул.

– Извините, – пробормотал я улыбнувшейся графине. – Никак не могу отучить свое тело от необходимости изредка спать.

– У вас еще все впереди, – ответила она, и я даже не смог определить, шутит она или нет.

Дойдя до кухни, я увидел ту самую девочку, которую недавно вылечил. Она сидела рядом с мирно спавшим Нимошем, прислонившимся спиной к деревянному столбу, и жадно жевала лепешку, изредка поглядывая на своего надзирателя. Подойдя к ней, я забрал это жалкое подобие хлеба у нее из рук и укоризненно сказал:

– Тебе же говорили, что нельзя наедаться! – Девочка, вздрогнув, опустила взгляд. – Посмотри на свой живот, сейчас же лопнешь. А зачем, спрашивается, я тогда вообще тебя лечил?

– Но ведь очень хочется... – жалобно протянула девочка, кажется, Снежана называла ее Марикой.

– А ты считаешь, что когда нельзя, но очень хочется, то можно? – с иронией спросил я.

Марика взглянула на меня непонимающе, видимо, смысл фразы до нее не дошел. Я вздохнул и приказал:

– Брысь отсюда и ложись отдыхать. Тебе нужен крепкий здоровый сон, а поесть в своей жизни ты еще успеешь.

Девочка взглянула на Снежану и после ее кивка быстро вскочила и скрылась с глаз. Воистину, лимэль творит чудеса! Жалко, что его запасов у нас все меньше и меньше.

– А вы хорошо умеете ладить с детьми, – сказала графиня. – Интересно, откуда это у вас?

– Сам удивляюсь, – ответил я и нагнулся к Нимошу.

Бедняга, уснул на посту, да еще сидя и в доспехах. Это нужно исправить. Когда я легонько потряс его за плечо, парень не отреагировал. Тогда я аккуратно приподнял его и положил на землю, пододвинув под голову валявшийся рядом мешок с какой-то травой. Пусть отдохнет нормально, ночью нам предстоит аналогичная работа, и мне он нужен свежим и бодрым.

Разогнувшись, я встретился с вопросительным взглядом Снежаны:

– Это ваш друг?

– Да, – ответил я и направился к котлу, окруженному бывшими рабами. – Все мы в отряде друзья.

Первым делом я избавил поваров от ошейников. Они были менее красивыми, чем у Снежаны, и представляли собой кожаную полоску с металлическими пластинами. Отбросив их в сторону, я поинтересовался, дадут ли нам поесть. Заметно повеселевшие работники выделили нам по две тарелки с наваристым супом и кашей с мясом. После этого я сосредоточился только на еде и пришел в себя, лишь когда кинул в рот последние крошки. Переживая блаженное состояние сытости, я наткнулся на вопросительный взгляд Снежаны.

– Вы что-то сказали?

– Я спросила, что делать нам.

Я понял, что она имеет в виду всех бывших рабов, поэтому ответил:

– Проследите, чтобы все хорошо поели, а затем продолжали собирать оружие и ценности степняков. Когда закончат, пускай подберут все необходимые вещи для дороги и займутся лошадьми. Их нужно будет переправить в Город. Дело это хлопотное и трудное, но двое лошадников у вас есть, это Гожин и Кад. Пускай они подойдут ко мне и сообщат, возможно ли это в принципе. Лошадей много, а вас мало, но оставлять их здесь нельзя. Если всех взять не получится, остальных придется просто уничтожить. Ну и позаботьтесь, пожалуйста, о подготовке к пути. Я думаю, вы с этим справитесь, и не буду детально объяснять, что нужно взять с собой.

Снежана кивнула и по-военному ответила:

– Все будет сделано.

– Отлично, – сказал я, поднимаясь.

Идти куда-то не хотелось, но дела не ждали. По плану первым у меня стоял допрос, который не отнял много времени. Своих ребят, стороживших пленных и мужественно боровшихся со сном, я похвалил за долгое ожидание и сразу отпустил отдыхать. После, выяснив у пленных месторасположение Марахи, близлежащих стойбищ, лагерей и прочие детали типа времени подвоза продуктов к этому лагерю, я вспомнил о зарубке в памяти по поводу странных амулетов. Один из них висел на груди крайнего степняка и представлял собой клык на веревке. Я сорвал его и внимательно изучил. Примитивное плетение, хотя энергии в нем для разового амулета было вполне достаточно.

– Что это? – поинтересовался я у степняка.

Тот оказался весьма разговорчивым, особенно после того, как я пару секунд подержал его магическим захватом за горло, и сообщил, что такие амулеты сделал шаман племени для всех воинов. Они призваны отклонять стрелы, ножи и прочее метательное оружие от тела. Подумав немного, я решил проверить действие амулета и повесил его обратно на степняка, затем отошел и метнул в того кинжал. Амулет подействовал хреново. Нет, он вроде активировался и даже окутал степняка каким-то примитивным коконом, в котором было больше дырок, чем в рыболовных сетях, но клинок отклонить не смог.

Однако когда я вытаскивал его из мертвого тела, то понял, что кинжал вонзился все же на пару сантиметров левее, чем я метил. То ли такая защита не показывала хорошего результата при небольшом расстоянии, то ли я просто устал и не смог точно метнуть клинок, но заметку на будущее я себе сделал. Если уж степняки додумались до такого, то почему я не могу сделать подобное для своих ребят? Ведь одно плетение я уже знаю, оно, правда, весьма недолговечное, но что мешает мне увеличить заряд амулетов? Нужно будет думать и экспериментировать. В идеале, можно вообще создать амулет защитного кокона с ограниченным временем действия. Если снабдить его хорошим запасом силы, десяток ударов он должен выдержать. Понимаю, что мои парни обладают хорошей интуицией, но ведь бывают такие ситуации, когда от всех ударов не увернешься...

Вспомнив, что должен пообщаться с королем, я по-быстрому закончил разговор с пленными, а потом убил их. Заметив, что опять ничего не ощутил, кроме легкой брезгливости от того, что пара капель крови попала мне на только что выстиранные штаны, я напомнил себе о своих намерениях сегодня побеседовать с Темнотой. Но не успел я достать монетку связи с Фариамом, как ко мне подошли два знакомых паренька-лошадника.

– Ну что, вам объяснили задачу?

– Да, – ответил Кад.

– Справитесь, с таким-то количеством народа?

– Лошадей всего шесть сотен. Должны справиться, – уверенно ответил Кад, но по его эмоциям я понял, что он сомневается.

– Может, одну сотню все же зарезать, чтобы вам полегче было? – спросил я у парня.

Тот сжал кулаки и ответил:

– Я не дам вам просто так их убивать!

Ого, нарвался на настоящего лошадника. Прямо как Рин. Ну, не совсем точная его копия. Готов защищать скакунов до последнего вздоха. Молодец, нужно будет обратить на него внимание отца Рина, пусть возьмет в дело, а то потеряется парень в какой-нибудь захудалой деревне и не раскроет свой потенциал. А ведь то, что парнишка может далеко пойти, для меня отчего-то было очевидным, не иначе интуиция разошлась не на шутку, поэтому я сказал:

– Кад, если переправишь лошадей в Город, будет у тебя хорошая работа, гарантирую. Но если не справишься, сам проследишь, чтобы они не достались кочевникам.

Парень сглотнул, но решительно кивнул в ответ.

– Иди, готовься к походу, – сказал я. – Не позднее обеда вы должны уже быть в пути... Да, кстати, расскажи мне напоследок, кто вам всякие гадости об эльфах наговорил, что вы прямо от страха тряслись, когда меня увидели?

Парни смутились, и Кад нерешительно ответил:

– Это все отец Ламен, он сказал, что эльфы не поклоняются Единому, поэтому они все мерзкие, гадкие...

– Я понял, – прервал его я. – Но ведь ты уже убедился, что это не так?

Парень кивнул.

– А что стало с Ламеном?

– Его кочевники убили, – ответил Гожин.

– Жаль, – вздохнул я, но не стал уточнять, почему именно, и сказал паренькам: – Ладно, ступайте, у вас еще много работы.

Ребята убежали, а я достал разговорный амулет. Фариам на этот раз ответил моментально, как будто ждал моего доклада.

– Доброе утро, Алекс! – жизнерадостно воскликнул король.

– Утро добрым не бывает, – хмуро ответил я, всеми силами сдерживая зевок. – Есть новости, какие – поймешь по ходу рассказа. Первое: мы уничтожили еще один лагерь, потери степняков – тысячи три, точнее не скажу, не считал. Второе: как там с лошадьми, которых я оставил в прошлом лагере?

– Командир одного из пограничных отрядов только что мне доложил, что их уже пригнали в Пороск. Им пришлось ехать всю ночь, но оно того стоило. Лошади, по оценкам сведущих людей, просто великолепны.

– Отлично, я захватил еще шесть сотен. Постараюсь их переправить в Город подручными средствами. О них я сейчас расскажу особо. Во-первых, это с полсотни бывших рабов, во-вторых, есть один паренек, который должен встретиться с отцом одного из моих парней, торговцем лошадьми, который, по его словам, держит в кулаке половину рынка скакунов в Мардинане. Ты его должен знать, если он не преувеличивает.

– Наверное, это Ринальд Тровель, – предположил Фариам. – В последнее время именно он поставляет лошадей для моей армии. Например, несколько дней назад он предоставил две сотни отменных степных скакунов...

– Это тоже моя работа, – скромно похвастался я. – Так вот, ему нужно передать, что тот парень, который пригонит лошадей в Город, просто требует обратить на себя внимание. Пусть вышлет кого-нибудь, чтобы его там встретили.

– А тебе-то это зачем? – удивился король.

– Парень показался мне очень способным лошадником, хочу ему немного посодействовать. Возможно, в будущем он поможет Тровелю взять в кулак и вторую половину Мардинана, а может, просто будет заниматься любимым делом.

Фариам немного помолчал, а потом задумчиво произнес:

– Знаешь, Алекс, я тебя не узнаю. То ты показываешь себя крайне расчетливым торговцем, для которого мораль не имеет значения, то вдруг заботишься о судьбе какого-то паренька...

Я вздохнул:

– Знаешь, сегодня я вдруг почувствовал, что вскоре могу стать одной очень неоднозначной фигурой на доске этого мира. Меня это одновременно и привлекает, и пугает. Причем так, что хочется забиться куда-нибудь поглубже... Вот я и подумал, что если я буду стараться сохранить в себе все человеческое... ну, хотя бы попытаюсь это сделать... то, может быть, мне удастся избежать этой участи... или стать хотя бы не той фигурой, к которой ведет меня мой путь... Короче, я опять начинаю нести всякую чушь...

– Тебе опять нужно выспаться, – сказал король. – Я и половины не понял из того, что ты мне сейчас наговорил. Ясно одно, ты хочешь остаться человеком. Но ведь ты эльф?

– Не притворяйся, что не понял смысла этой фразы.

– Извини, – смущенно произнес Фариам. – Но разве кто-то тебя заставляет лишиться твоей человечности?

– Ох, давай об этом поговорим в другой раз. Я только начинаю со всем этим разбираться... И вообще, я же тебе еще не все рассказал. Вместе со всеми людьми, которые прибудут в Город, если им повезет и ничего не случится по дороге, будет некая Снежана Лисецкая, урожденная ден Лей. Ничего не говорит имечко?

– А она не...

– Сестра, – ответил я, не дослушав вопроса. – Может поделиться весьма полезными сведениями, если сможешь хорошо и вежливо попросить. Так получилось, что ее семейство сейчас в опале, и будет нелишним, если она останется в Мардинане. В общем, сам решай, что с ней делать и как ей помочь.

– В ее положении, не думаю, что она окажется несговорчивой, особенно если я ей просто предложу... – начал король.

– Прежде чем предлагать, знай, что она сейчас довольно состоятельная личность и у меня на нее имеются очень большие планы. Так что действуй максимально культурно и осторожно, она – дамочка с характером, может и послать подальше... Хотя тебя наверняка вежливо и цензурно.

Из амулета раздался смешок:

– Что, уже обжегся?

– Ну, вроде того, но зато узнал много полезной информации. Кратко перескажу, чтобы ты хотя бы приблизительно имел в виду, что она знает, а уже дальше думать будешь сам. Я в эти дрязги лезть не собираюсь.

Я поведал обо всем, что узнал от Снежаны, а напоследок сказал:

– И у меня для тебя сюрприз. Координатором действий степняков является не кто иной, как Викерн.

– Сын императора? – ошеломленно произнес Фариам. – И он сейчас в степи?

– Да, я в этом уверен.

– Откуда знаешь?

– А мы с ним вчера вечером мило побеседовали, поэтому ошибка исключена. В общем, делай выводы, строй планы, а я пока должен несколько часиков поспать. Завтра ночью у меня намечается уничтожение еще одного лагеря, а потом... Потом и буду думать, больше чем на сутки я уже не рискую загадывать.

– Хорошо, Алекс, спасибо за информацию. Она... многое меняет.

– Не за что, – ответил я, зевая. – Буду жив, завтра свяжусь.

– Удачи, – попрощался король и прервал связь.

А я растянулся на земле, прислонившись затылком к стенке одного из шатров, и закрыл глаза. У меня по плану был еще один разговор, который откладывать было никак нельзя.

Вскоре я начал погружаться в сон и почувствовал рядом с собой присутствие Темноты. Она уже собиралась подхватить мое угасающее сознание, но огромным усилием воли я задержался в этом состоянии и попросил мою подругу:

– Подожди. Ответь на пару вопросов... Пожалуйста!

Моя просьба была услышана. Темная фигура ласково провела рукой по моей щеке и прошептала:

– Спрашивай...

– Что ты делаешь со мной? Почему я начал превращаться в бездушное чудовище?

В ответ раздался смех. Мягкий и нежный, он ласкал мой слух, но я не понимал его причины. Отсмеявшись, Темнота прошептала:

– Почему ты решил, что я в этом виновата?

– Но разве не ты безраздельно владеешь моей душой? Ты же можешь делать с ней все, что пожелаешь, изменять, как тебе захочется... А в последнее время я замечаю результаты таких изменений. Я начал понимать, что теряю себя, и просто хочу уяснить, к чему это все приведет.

Темнота обняла меня и прошептала на ухо тоном матери, уставшей от шалостей своего ребенка:

– Глупенький, я ничего не могу сделать с твоей душой. И никто не может. Когда же ты наконец поймешь, что только сам разумный является хозяином своей души?

– Но как же так? Я ведь уже забирал душу... – начал было я, но Темнота не дала мне закончить.

– Ты можешь стереть душу, уничтожить ее или покалечить. Но тебе никогда не удастся изменить ее так, как тебе захочется, без согласия разумного.

– А как же со мной? Ведь во мне две души, и они прекрасно слились воедино.

– А ты вспомни, как все было... – прошептала Темнота.

И я задумался, воскрешая в памяти тот эпизод слияния, и понял, что моя подруга права. Это было нашим общим решением. Мы хотели, чтобы наши души соединились, и в результате все получилось. Я также вспомнил, как одним ударом размазал душу пленного кочевника... Но тогда что же выходит?

– Почему же тогда я превращаюсь в другого человека? Почему мне становится все безразличнее убивать? Почему я становлюсь иным в бою?

Мне почудилось, или все-таки Темнота вздохнула, как бы сетуя на мою недогадливость, а потом еще раз прошептала:

– Вспомни, Алекс...

И я, подчинившись ласковому голосу, вспоминал. Вспоминал тот момент боя, когда я волевым усилием отключал в себе эмоции. Вспоминал, как говорил себе, что других вариантов нет. Я вспоминал... а потом снова обратился к Темноте:

– Значит, это я сам делаю из себя бездушного монстра?

– Тебе решать, кем быть, и я никогда не смогу повлиять на твое решение, – пришел ответ.

Это было приятно слышать. Эти слова полностью успокоили меня и лишили всех подозрений в адрес моей подруги, оставив только чувство стыда. Да, я чувствовал себя виноватым перед ней. За свои необоснованные обвинения, подозрения и недоверие. Теперь я понял, как глупо выглядел, когда начал этот разговор.

– Прости меня, – извинился я перед Темнотой. – Я не должен был тебя обвинять, даже толком не поразмыслив над случившимся. Это было очень глупо. Прости...

В ответ я услышал смех, а потом шепот:

– Алекс, тебе незачем просить извинений. Я все понимаю и не осуждаю тебя.

Она потрепала мои волосы, которые я так и не успел сегодня заплести в косичку, и я вдруг понял, что она действительно не обижается. Для нее я всего лишь неразумный ребенок, только-только делающий свои первые шаги. Я улыбнулся, почувствовав облегчение, и услышал ее шепот:

– А теперь спи...

Ощутив, как меня подхватывают ее ласковые руки и уносят прочь от волнений и тревог, от переживаний и сомнений, я еще успел угасающим сознанием понять одну простую истину. Я сам хозяин своей души, и только от меня зависит, каким я стану в будущем. Может быть, я и иду по пути Темного мага, может быть, я и действую, как он в свое время, но у меня есть свобода. Свобода выбора. Свобода пути. Свобода воли. И никто ее у меня не отберет...