Глава 12
Троицу друзей Наташа увидела сразу — Ройс, Мелисса и Торен сидели недалеко от окна сдвинув стулья, чтобы им было проще общаться и что-то вполголоса обсуждали. Ларшен Тирен располагался за небольшим столом на котором стояли два бокала красного вина, видно вышедший их встречать хозяин дома проводил время за беседой со старым другом. Наташа хмыкнула, подошла к окну и убедилась, что отсюда не видно подъезжающую карету. Да и в любом случае стол располагался слишком далеко от окна, чтобы не вставая что-то увидеть.
Заметив вошедшую Наташу, все повернулись к ней, озадаченно понаблюдали, как она изучила вид за окном. Девушка повернулась и только тут заметила еще одного человека — невысокую женщину, сидевшую за вышиванием в кресле в самом дальнем углу комнаты. Совершенно невзрачная внешность, такая же одежда.
Наташа обошла стол, приблизилась к ней и чуть поклонилась.
— Госпожа Лаура Реордан, полагаю?
Женщина растерянно взглянула на гостью, посмотрела в сторону места, которое раньше занимал муж, не найдя его там, совсем растерялась.
— Д-да, госпожа Призванная.
На эту женщину не хотелось даже сердиться, настолько растерянной она выглядела. Кажется, без мужа она не может принять никакого решения. Наташа не стала ни о чем спрашивать, поклонилась и подошла к приятелям. Ройс поспешно встал и придвинул ей свободный стул.
— Благодарю, — кивнула она ему, усаживаясь. Ройс торопливо приставил еще один стул Дарку Врому за стол к Ларшену. Последний наградил телохранителя Наташи не очень приветливым взглядом, но поздоровался достаточно вежливо. Развернулся к Наташе.
— Могу я узнать причину вашей настойчивой просьбы прибыть мне к господину Реордану?
— Давайте дождемся хозяина дома? — предложила девушка. — Будет крайне невежливым начинать обсуждение без него, тем более мы ждем еще одного гостя — Артера Леройса.
Тут двери распахнулись и двое мужчин вошли в комнату. Жерар метнул быстрый взгляд в сторону Наташи, но тут же отвернулся, сделав вид, что устраивает за столом друга, однако пока он двигал стул, успел еще раз глянуть на нее.
Наконец Жерар устроился за столом, дождался, когда появившийся слуга разольет всем мужчинам вино по бокалам и выйдет из комнаты, после чего и задал свой вопрос:
— Итак, госпожа Наташа?
Наташа повернулась к Ройсу.
— Насколько я понимаю, у вашего сына есть ко мне какое-то дело. Ройс?
Юноша вскочил, быстро глянул на отца, а потом, словно окунаясь в ледяную воду, выдал на одном дыхание:
— Я хочу найти убийцу моей сестры. Прошу тебя помочь.
Наташа искоса наблюдала за отцом Ройса, но тот остался невозмутимым.
— Мне кажется, — обратился он к сыну, — мы уже обсуждали этот вопрос.
— Отец! Неужели ты не хочешь найти убийцу?
— Упрямый ты, — вдруг заговорила Наташа, вздохнув. — Я это сразу поняла. А уж когда ты так уперто решил отыскать убийц девушек… Вот только не всегда правду лучше доставать из тайников, где она бывает скрыта от глаз людских.
— С каких это пор ты в философию ударилась? — поинтересовалась Мелисса.
Наташа потерла переносицу.
— Да так… был у меня урок, который приучил сначала думать, а потом делать…
— Очень полезный урок, — бросил Артер Леройс. — Но в таком случае, что мы тут делаем?
— Потому что есть что обсуждать, — отрезала Наташа и снова повернулась к Ройсу. — Ройс, ты уверен, что хочешь узнать правду?
Ройс очень внимательно рассмотрел девушку.
— Что ты хочешь сказать?
— То, что правда не всегда бывает нужна. Возможно, лучше оставить ее там, где она находится сейчас.
— Я хочу знать! Что бы там ни было!
— Знала, что ты так скажешь, — вздохнула Наташа. — Господин Реордан, вы ничего не хотите добавить?
— Я? Что я должен добавить? Мне это не нравится.
— Почему, отец?! — не выдержал Ройс. — Неужели ты не хочешь узнать имя убийцы? Наташа же Призванная! Она найдет его!
— Не думаю.
— Но почему?
— Возможно потому, — вклинилась в разговор Наташа, — что никакого убийцы и не было?
— Что? — резко развернулся к ней Ройс. — Как это?
— Я и сама гадала, как это произошло. В общем-то, все, что нужно, я уже знала… Не надо так удивляться, господин Реордан, получить информацию намного проще, чем ее скрыть, если о ней знает несколько человек, как бы вы ни старались… не правда ли, господин Леройс?
Торен удивленно вскинулся.
— Папа, о чем она говорит?
— О чем я говорю? — опять не дала себе перебить девушка? — Это же очевидно. Реорданы, Леройсы, Тирены… ваши родители ведь старые приятели. Когда похитили дочь Реордана, к кому бы обратился за помощью отец, как не к своему старому другу, да еще и командующему всеми вооруженными силами острова, Артеру Леройсу? Ведь вы же вели поиск похищенной?
— Это не тайна, — отозвался он.
— Вот только вы как-то не любите афишировать это.
— А что афишировать? Мой провал? Ведь Беллу я так и не нашел.
— Наташа, я не понимаю, — Торен посмотрел на девушку. — На что ты намекаешь?
— Ну… если рассмотреть вероятность, что никакого похищения не было…
— Что? — вскинулся Ройс.
— Как я уже говорила, для меня непонятным оставался только один момент… до тех пор, пока я не пришла сюда. Сегодня последняя загадка пала. Господин Жерар, вы же ведь никогда не смирились бы, если бы дочь решила выйти замуж вопреки вашей воле. Не так ли? Вы слишком властны и привыкли, чтобы все было так, как вам нужно… Сын — ваш наследник, но дочь… Наверное, у вас уже была намечена выгодная для вас партия. Интересно, как к ней относилась Белла?
— Папа?
Жерар сидел плотно сжав зубы, сверля Наташа взглядом. Той даже неуютно стала, но она продолжила:
— Сначала я полагала, что все происходило так, как и говорят официально… поспрашивала я разных людей. Первое сомнение у меня зародилось, когда я услышала про разбитую рыбацкую лодку и труп девушки на берегу. Зачем похитителю понадобилось вывозить ее в море? Утопить? Зачем? Проще же закопать тело на берегу… на худой конец сбросить со скалы в море. Да и вообще, зачем было его прятать? Вот тогда я решила начать с лодки.
— С лодки? — эхом повторил Ройс.
— С нее, Ройс. Кому-то ведь она принадлежала. Знаете, кто больше всех знает обо всем происходящем на острове? Мальчишки. Любопытные и во все щели сующие свои носы. Не зря я их назвала гвардией Шерлока Холмса… впрочем, вы не поймете. Так вот, я их просила не только проследить за профессором, еще раньше я попросила их все узнать о том давнем деле. Понятно, простимулировав их старательность хорошей суммой. Знаете, я удивилась, сколько всего узнала.
Жерар вдруг откинулся на спинку кресла и расслабился.
— Вы поверили их трепотне?
— Трепотне? О, нет, все ведь проверить можно. Например, лодка принадлежала рыбаку Турону. А когда я его постаралась разыскать, вдруг обнаруживается, что он был обвинен в контрабанде и посажен… сразу после того давнего дела. Странно, что его не обвинили в убийстве и похищении, это же было так легко, господин Леройс. Так почему вы этого не сделали? Вместо этого контрабанда?
— Папа, — завертел головой Торен, — о чем она говорит? Какой Турон?
— Что удивительного в том, что кого-то посадили за контрабанду? — поинтересовался Артер Леройс.
— Да ничего. Вот только за контрабанду крабов обычно дают пинка под зад и отнимают улов, вот и все. А тут вдруг такие строгости. Я узнавала, если сажать всех рыбаков за контрабанду краба, то остров останется без рыбы, ибо ловить будет некому, ибо абсолютно все в случае удачи пытаются провести крабов на остров в обход налога на роскошь… Краб — роскошь? Ну да ладно, не мое дело. Главное я поняла — за такое не сажают.
— Иногда стоит проявить строгость…
— Кого еще посадили, кроме него, господин Леройс?
— Сажали…
— Двоих… которые уже на свободе. Просидели неделю оба. Я это тоже узнавала.
Леройс нахмурился.
— Как вы могли получить такую информацию?
— Я же Призванная, забыли? Дала взятку архивариусу, помахав у него перед носом бумагой от Сената республики, и получила всю информацию, которая мне была нужна. Только не надо на него сердиться, господин Леройс. От взятки он бы мог отказаться, а Сенат ему не указ, у него свой начальник есть, а вот от сдвоенной атаки он не устоял, мало там у вас платят, а закон он не нарушил, я ему все расписки оставила. Впрочем, понятно, почему он не горел желанием рассказывать всем о моем визите, и вы остались о нем не осведомлены. Но знаете, что самое паршивое в этом деле? Я не смогла встретиться с заключенным. Выяснилось, что через две недели после заключения его пырнули чем-то острым сокамерники.
— Такое случается…
— Да. Раз в десять лет. Такой же случай был десять лет назад, когда так убили ошибочно помещенного в общую камеру приказчика, мешавшему одному влиятельному человеку.
— Я тогда не командовал стражей…
— Да. Но совпадение, согласитесь, удивительное. Господин Леройс, я ведь не дурочка, в вашей тюрьме с десяток заключенных и то пятеро из них обычные дебоширы, которые сидят пока не оклемаются, а потом выпишут им штраф и выпнут на улицу. Вы полагаете, я поверю в случайность?
— Отец, то, что она говорит — правда? — глухо поинтересовался Торен. Не дождавшись ответа, Торен снова повторил: — Отец?
— Вот мне и интересно стало, с чего это потребовалось затыкать рот простому рыбаку? И почему же его не обвинили в убийстве? Ну раз нельзя встретиться с рыбаком, можно ведь поговорить и с его семьей.
— Замолчи! — прошипел вдруг Жерар.
— Тогда может продолжите вы? Ваш сын не идиот, после всех намеков и сам сможет во всем разобраться. Или семью рыбака тоже арестуете за контрабанду? Так я этого не допущу, как представитель Сената, отвечающая за законность. Поверьте, полномочий у меня достаточно.
— Это действительно была случайность, — вдруг заговорил Артер Леройс. — Я всего лишь хотел продержать его пару месяцев, пока все не утихнет. К его несчастью как раз в тот момент мы захватили пиратское судно и камеры оказались переполнены. Рыбаки и пираты всегда не очень любили друг друга, вот, наверное, рыбак и высказал в их адрес что-то.
— Артер! — повернулся к нему Жерар.
Но Леройс неожиданно давлению не поддался:
— Хватите, Жерар. Уже ясно, что правда всплывет, а я не хочу, чтобы мой сын смотрел на меня как на последнюю сволочь и убийцу.
— Ну, откровенно говоря, с тем рыбаком вы поступили не очень хорошо, — заметила Наташа. — Но я рада, что к его смерти вы непричастны, не хотелось бы в вас разочаровываться. Но вот в истории с Беллой, как мне кажется, вы проявили себя не лучшим образом. Дружба для вас оказалась важнее судьбы девушки…
— Но я же не знал, что все так произойдет! — чуть ли не вскричал Артер. — Думал, молодая, ветер в голове! Я бы и сам, будь у меня дочь, всыпал бы ее за такие выкрутасы и запер дома!
— Да что случилось с сестрой?! — не выдержал Ройс.
— Ее ведь не похищали, не правда ли, господин Реордан?
Жерар плюхнулся в кресло и махнул рукой.
— Все выяснила? Ну давай, послушаем.
— Слушайте, господин Реордан, слушайте. Вы ведь не хотели вспоминать, что это ваша вина в гибели дочери. Вы, прежде всего, виноваты в трагедии.
— Я?! Это не я убежал с каким-то прохвостом! И не я требовал выкуп за якобы похищение!
— Вот как? Честно говоря, я предполагала, что история с выкупом полностью ложь, но учитывала возможность, что его стребовала ваша дочь. Вряд ли у нее было много денег для побега и, главное, на дальнейшую жизнь.
— Побег?
— Ройс, будь любезен, помолчи, — развернулась к нему Наташа. — Ты хотел правды? Получай. Молчи и слушай. Так вот, из разговоров с семьей рыбака, я узнала, что за неделю до того дня, как обнаружили тело девушки, он вдруг стала готовить лодку к дальнему выходу. По его словам, якобы хотел сходить к соседнему острову, здесь, мол, рыбы уже мало. Он заново просмолил днище, починил паруса, дополнительно укрепил рулевое весло. Но вдруг за день до выхода в море, он пришел домой очень радостный, сообщил, что их беды теперь разрешены и что он хочет купить новую лодку, а то старая уже никуда не годится. Удивительно, правда? Только-только готовился к дальнему походу и вдруг хочет купить новую лодку: поновее и попросторнее.
Наташа вдруг зарылась в сумку и достала смятый и промасленный листок.
— Один рыбак у себя дома отыскал, он в него снасти заворачивал, потому и сохранился. Буквы уже изрядно стерлись, но можно прочитать слово «вознаграждение» и сумму в двадцать дежей. Так же я разобрала слово «разыскивается» и «каштановые волосы». Малова-то, но зная то, что я уже знала… Ройс, у твоей сестры были каштановые волосы?
— Да, — глухо отозвался парень, низко опустив голову. — Длинные каштановые волосы, которые спадали ей до колен…
— А! Вот какое то слово было — «длинные». Там только буквы «д» и «ы» видно, потому и не догадалась о чем речь. Мои предположения интересны или уже все всё поняли? Рыбака наняли для помощи в побеге с острова, но потом ему попалось на глаза это объявление о вознаграждении. Я ведь правильно понимаю, что вы, господин Леройс, быстро разобрались, что никакого похищения не было? Сколько лет было Белле? Пятнадцать?
— Почти шестнадцать, — ответил Ройс, все так же не поднимая головы.
— Ну да. Вряд ли она знала, как организовываются похищения. Полагаю, она быстро себя выдала. Но с кем она сбежала, вот вопрос. Если мои предположения о побеге верны, то в лодке она плыла не одна. И тогда я стала разыскивать труп мужчины, которого обнаружили в море или у берега после тех событий. Таких нашлось несколько, хорошо у вас в республике регистрируют такие случаи, да и Торей не такой уж большой остров и подобные происшествия долго у всех на слуху, а тут еще и смерть девушки. В общем, вряд ли она бежала с пятидесятилетним крестьянином или восьмидесятилетним стариком. Оставался последний — клерк одного из отделений банка «Морской», который расположен у вас.
— Я не знала об этом! — рявкнул вдруг Жерар. — Иначе я бы сразу пресек это безобразие! Только после этого «похищения» и узнал, когда их вместе мои люди видели. Потом уже навели справки… Если бы я только знал раньше…
Наташа задумчиво посмотрела на отца Ройса.
— Я вот даже не знаю, что хуже: знали вы о любви дочери к тому клерку или нет. Ведь если не знали, это означает, что ваша дочь настолько вам не доверяла, что скрывала от вас свои чувства всеми правдами и неправдами.
— Если бы рассказала, я бы…
— Она в этом и не сомневалась, вот и таилась. Думаю, потому и решилась на побег — знала, что никогда не получит от вас разрешения. Что там дальше было? Рыбак выдал их, но не знал, где они скрываются, потому вы решили их поймать у лодки? Господин Леройс, вас ведь не могли не пригласить. Вы там были? Что там случилось?
— Они пришли к лодке раньше нас, — глухо сказал Артер. — Наверное, не верили до конца рыбаку. Мы хотели сделать засаду, но когда появились там, они уже сидели в лодке. Белла первая нас увидела, выпрыгнула и спихнула лодку в море… мы чуть-чуть не успели.
— Я так и думала, — кивнула Наташа. — Не знаю, каким служащим был тот клерк, но вряд ли он умел управлять лодкой в неспокойном море. Скорее всего, он попытался поднять парус и от его неумелых действий лодку опрокинуло. Спастись в неспокойном море у них не было никаких шансов. Потому, кстати, рыбака и не обвинили в убийстве, хотя старательно распространяли версию про убийство девушки похитителем. Конечно, ведь дочь почтенного и уважаемого Жерара Реордана не могла сбежать с мужчиной из дома. Это же позор. А рыбак… как он ни подходил на роль похитителя, но это же ведь суд, где он молчать бы не стал. Конечно, можно было не доводить дело до суда, но… ведь много свидетелей имелось, что рыбак общался с вами по поводу награды. Да и он мог не молчать об этом. Как не похвастаешься, что идет за наградой? Так что сразу его не обвинить, а потом уже поздно. Проще на время удалить его, пока все не утихнет… на время. Правда, господин Леройс? А заодно от несчастного случая спрятать…
— Отец, это все правда? — Ройс встал и подошел к отцу.
— Это был несчастный случай, — отозвался он.
— И это все, что ты можешь сказать?! Если бы ты не настаивал на ее женитьбе с твоим партнером…
— Это свадьбы была мне нужна! Ты ничего не понимаешь! Или думаешь, я не любил Беллу? Ее жених был очень приличным человеком!
— Я не пойму, ты жалеешь о ее смерти или жалеешь, что сорвался твой план с женитьбой?
— Как ты смеешь…
— Ройс, твой отец любил ее, ты не прав, — неожиданно для всех вмешалась Наташа. Жерар так удивился этой поддержке, что даже сказать ничего не смог сразу. — Он любил ее, но по-своему. Я это сегодня поняла, когда увидела его отношение к жене. За все время твоя мать не произнесла ни слова, а ведь мы о её дочери говорим. И она плачет…
— Мама, — повернулся к ней Ройс.
— Ты ведь тоже о ней не думал, правда? — немного грустно поинтересовалась Наташа. — Твой отец любил свою дочь… Он из тех, кто считает, что лучше всех знает, что нужно для счастья другим. А женщины в его представлении, должны заботиться о доме и не вмешиваться в мужские дела.
— Женщины не должны вмешиваться в такие дела, — криво улыбнулся Жерар. — И ты лишнее тому доказательство, Призванная…
— Вы бы с большим удовольствием выслушали все это от мужчины?
— Мужчина бы все обдумал, прежде, чем выступать. Зачем нужно было ворошить старое?
— О, поверьте, я долго думала, прежде чем решиться поднять правду на свет. Очень долго.
— Правда? — с явным сомнением поинтересовался Жерар Реордан. — И чего вы добились? Поссорили меня с моим сыном?
— С вашим сыном вы поссорились сами, когда скрыли от него все. Как вы не замечали мучений вашей дочери, так вы не замечали и зацикленности сына на поисках убийцы, которая однажды могла привести его к новой трагедии. А рассказать у меня было две причины. Первую я уже сказала — ваш сын слишком зациклился на поиске убийцы, такое добром не кончилось бы.
— Трогательная забота о моем сыне, — едко отозвался Жерар.
Наташа хотела что-то ответить, но осеклась, покосилась на Ройса, покраснела и тут же отвернулась. Только спустя несколько секунд продолжила:
— Вторая причина, как мне кажется, кое-что осталось скрытым от всех, здесь присутствующих. — Девушка развернулась вместе со стулом к Ларшену.
— Я в том деле не участвовал, — ответил он под её пристальным взглядом.
— Естественно. Думаю, Жерар Реордан хотел посвятить в это дело как можно меньше людей. Но меня вот что интересует: почему Белла выбрала клерка? Он ведь старше ее года на четыре был. Неужели ей не понравился ни один сверстник? Наверное, это так и осталось бы для меня загадкой, если бы я не обнаружила одну вещь, о существовании которой даже не догадывалась. Я даже не думала, что такая вещь может существовать. Дарк, будь добр, дай мне сумку.
Дарк Вром молча подошел к девушке, поставил перед ней небольшую сумку и отошел. Наташа заглянула в нее, вытащила тетрадь, аккуратно положила к себе на колени под внимательными взглядами всех присутствующих.
— Вот уж чего я не ожидала, так это того, что ваша дочь, господин Реордан, будет вести дневник.
— Что?! — Если отец только воскликнул, то сын даже с места вскочил и бросился к девушке, в попытке выхватить у нее тетрадь из рук, но был перехвачен Дарком Вромом.
— Я имею право его прочитать! Это записи моей сестры!
— Ройс! — оборвала его Наташа. — Сядь!
Некоторое время они мерялись взглядами, потом Ройс сдался и вернулся на место.
— Где ты его нашла? Не у нас же дома?
— Нет, не у вас. Там, где меньше всего ожидала — в доме директора лицея.
— Но откуда он у него? — удивился уже Жерар Реордан.
— Откуда? Наверное, она ему дала его на сохранение, не веря, что дома его не найдут, — предположила девушка.
— Ну это уже слишком! — Реордан-старший медленно поднялся. — Я долго терпел это, но сейчас вы, госпожа Призванная, перешли все границы! Вы думаете, у моей дочери были от меня тайны до тех пор, пока она не связалась с этим клерком? Это он ее испортил!
— Правда? — Наташа уперла локоть правой руки в колено и положила подбородок на сжатый кулак, совершенно невозмутимо разглядывая нависшего над ней Жерара Реолрдана. — А вы знаете, что ваша дочь была членом общества Амур?
Повисшая тишина казалась осязаемой.
— Чушь, — прохрипел вдруг ставшим непослушным голосом Ларшен. — Я контролировал директора и видел все списки!
— Даже эти? — Наташа достала из сумки несколько листов, подошла к нему и дала прочитать из своих рук.
Ларшен вгляделся, побагровел и рванул ворот куртки, потянулся к листам, но девушка их тут же отдернула и вернулась на место. Тирен привстал за ней, но тут к Наташе подошел Дарк Вром, недвусмысленно положив руку на рукоять меча.
Ларшен же беспомощно обернулся к бледному Жерару.
— Я не знал, Жерар, клянусь! Эта свинья меня так подставила…
— Ну почему же? — поинтересовалась Наташа совершенно спокойно. — У вас же есть проверенное оправдание: девушка совершеннолетняя и вступила в общество добровольно. А раз отец ее недоволен, то значит, плохо присматривал за ней и не занимался воспитанием. Вы же это говорили всем родителям девушек? Значит, легко убедите Жерара Реордана, что он плохо воспитывал дочь.
Ларшен откинулся на спинку кресла, нащупал на столе бокал и залпом его выпил, откинул. Звон разбитого стекла оказался единственным звуком.
— Козел! — прошипел с ненавистью Ларшен. — Заниматься таким за моей спиной!
— И даже собирая доказательства, — заметила Наташа, — если вы, конечно, имеете в виду директора лицея. Не думаете же вы, что эти списки доказывают что-либо? В них и мое имя вписать можно. А вот письма директору с просьбой принять их в общество, написанные собственоручно — это, согласитесь, уже совсем другое. Наивные девушки не подозревали даже, как можно их будет использовать… эти письма. А еще записки с отчетом о посвящении… Ларшен, вы же знаете, как проходит посвящение в общество Амур?
Ларшен простонал, но теперь уже рвал ворот куртки Жерар, который в этот момент пришел в себя от потрясения.
— Моя дочь тоже в этом всем участвовала? — хрипло спросил он.
Наташа задумалась, потом вздохнула. Снова залезла в сумку и достала несколько листов.
— Вот все документы по вашей дочери. — Она встала, подошла к столу и положила бумаги перед Жераром. — Я один раз прочитала… клянусь, от меня это никто не узнает…
Жерар схватил листы.
— Почерк Беллы, — заметил он и лихорадочно принялся читать. Побледнел, руки его задрожали. Вот листы упали из его рук на стол. Их хотел было схватить Ройс, но его поймала за руку Наташа.
— Ройс, поверь мне сейчас, прошу.
— Что?
— Не читай этого. Прошу тебя! — Наташа умоляюще посмотрела на него. — Прошу, не читай! Мелисса, да помоги же мне!
Бледная девушка непонимающе посмотрела на Наташу, потом словно очнулась и бросилась к Ройсу, Торен кинулся ей на помощь. Вдвоем они оттащили вырывающегося Ройса от стола, а Наташ успела собрать листы.
— Что ты с ними хочешь делать? — безжизненным голосом поинтересовался Жерар.
Наташа покосилась на листы в своей руке, обвела взглядом комнату. Заметила блюдо для фруктов, поставила его на стол, смяла листы и положила их на него.
— Дарк…
Дарк Вром шагнул к столу, достал спички, чиркнул. Через мгновение листы корчились в пламени на блюде. Жерар, по мере того, как бумага сгорала в пламени и чернела оживал. Дождался, когда на блюде останется только пепел и посмотрел на Наташу.
— Спасибо, — выдохнул он. — А с остальными бумагами как поступишь?
— Этот список директора не очень большой. В нем только девушки из очень влиятельных семей… Кажется, директор что-то готовил, не просто так он собирал все это. Может шантаж, а может что еще. Поймаете, спросите. А остальные бумаги… Я отдам их тем, кто их писал. Пусть поступят так, как захотят.
— Ясно…
Наташа мгновение помолчала.
— В дневнике Белла написала, что вступила в общество, чтобы хоть как-то выступить против вас… она вас называла сумасбродом и тираном. Потом уже поняла, что из себя представляет это общество, все-таки ваша дочь не глупа была, только вот метод протеста выбрала не тот. Понять-то поняла, а вот дороги обратно ей уже не было, понимала, что вы никогда ее не простите… она хотела покончить с собой. Тот клерк из банка вытащил ее из петли… случайно оказался в лесу. Белла его постоянно называет забавным растяпой. Он заблудился в тот день и там с вашей дочерью встретился. Именно он заставил ее поверить, что продолжать жить стоит, он же вытащил ее из депрессии. Неудивительно, что девушка полюбила своего спасителя.
— Я ничего этого не знал…
Наташа покачала на руке дневник Беллы, потом положила его перед Жераром.
— Вы многое о своей дочери не знали.
— Но как дневник попал к директору? — спросила Мелисса.
— Говорю же, не знаю, — пожала плечами Наташа. — В дневнике в начале Белла называет Рекора своим вторым отцом… — В руке Жерара хрустнул и осыпался осколками бокал. Не замечая крови, он еще сильнее сжал осколки.
Артер первым пришел в себя, заставил друга разжать руку, вытащил из его руки стекло и вызвал слуг. Жерар с руганью прогнал их, сам замотал ладонь платком. Потом сел и осторожно раскрыл первую страницу дневника. В тишине прошло несколько минут — никто не осмелился прервать чтение.
Вдруг Жерар поднял тяжелый взгляд на Лоршана.
— Этого я тебе никогда не прощу.
— Жерар…
— Уходи, Лоршан… Иначе не сдержусь. Больше никогда не смей появляться на пороге моего дома.
Лоршан вскочил, потом замер и опустил голову. Шагнул к двери, но проходя мимо Наташи, посмотрел на нее.
— Довольна?
— Вы меня в чем-то обвиняете?
— Ты…
— Я должна была утаить эту информацию?
— Лоршан, иди! — в голосе Жерара уже слышались раскаты грома.
Лоршан Тирен выпрямился и медленно вышел из комнаты.
— Папа, — пискнула Мелисса, медленно встала, ее качнуло. — Я…
Торен вдруг вскочил, подскочил к Мелиссе сзади и обхватил ее руками.
— Не смей ничего говорить! Не смей! Ты ни в чем не виновата! Ты пыталась остановить отца! Господин Реордан, ну скажите же ей?
Под тяжелым взглядом Жерара девушка съежилась.
— Белла, думаю, назвала бы тебя подругой, — вдруг задумчиво проговорила Наташа.
Жерар вздрогнул, опустил взгляд, о чем-то задумавшись.
— Я тебя ни в чем не обвиняю, — наконец вздохнул он. — Двери моего дома всегда открыты перед тобой. — Закончив говорить, он медленно встал, прихватил дневник дочери и сгорбившись, удалился. Его жена суетливо поднялась со своего места, вытерла глаза и поспешила вслед за мужем — за все время она так и не произнесла ни слова.
Наташа вздохнула, грустно посмотрела на троих друзей. Торен так и застыл, обняв Мелиссу, рядом с ней замер Ройс, готовый защитить ее от отца, если понадобится. Вот они повернулись к Наташе.
Можно ли разговаривать взглядами? Наверное, все же да. По крайней мере, все они друг друга поняли.
Наташа опустила голову, прикусив губу.
— Я говорила тебе, Ройс, что правду иногда лучше оставить спрятанной…
— Нет, — ответил Ройс, подумав. — Ты сняла с моих плеч тяжелый груз… спасибо.
Наташа кивнула, снова опустила голову. Развернулась на пятке и зашагала к выходу. Дарк заспешил следом.
Артер Леройс догнал их на улице. Хотя как догнал? Скорее всего, специально ждал, когда они выйдут из дома, чтобы поговорить без помех.
— Ты действительно довольна тем, что сделала? — прямо спросил он.
Наташа подняла голову.
— А что бы вы сделали на моем месте, Артер? А? Вы бы спрятали эту правду?
Леройс замер. Отвернулся.
— Мне трудно быть беспристрастным. И Ларшен и Жерар мои друзья. Мы с ними с самого детства. Боюсь и в этот раз я бы выбрал дружбу. Жерар никогда не простит Ларшена… да и винить его я не могу.
— Да, винить его трудно.
Леройс вдруг выпрямился, словно приняв какое-то решение.
— Сейчас отправлюсь на допрос профессора. Как я понимаю, дело, ради которого вы к нам прибыли, еще не окончено.
— Вы сердитесь на меня за то, что я разрушила вашу дружбу? Но в чем моя вина, скажите? Это не я организовала общество Амур! Не я не смогла убедить Ларшена Тирена остановиться. Вы же ведь начальник стражи! Вы могли на него повлиять!
— Я вас ни в чем не обвиняю, госпожа Наташа. Но дело нужно закончить. Допросные листы я пришлю к вам с поверенным. Закончим оставшиеся формальности. — Леройс быстро кивнул, прощаясь, и удалился.
Наташа некоторое время смотрела в спину командующему.
— Дарк, скажи, я не права?
— Не знаю, — подумав, ответил телохранитель. — Я никогда не задумывался о таких отношениях между людьми. Но по мне, вы поступили совершенно правильно. Ларшен теперь прекратит это общество.
— Спасибо, Дарк, — Вздохнула Наташа. — Поехали домой, отдыхать. Все-таки я совершенно не выспалась. Подождем допросных листов, которые обещал прислать Леройс.
Девушка отвернулась, старательно протёрла глаза, и твердо зашагала к стоявшей в стороне коляске. Дарк покачал головой и поспешил следом. Порой ему трудно было понять свою подопечную. Видно, что она сильно расстроена, но что именно ее расстроило, непонятно. Не Артер же Леройс?
Дома Наташа плюхнулась в кресло и невидяще уставилась в окно. Дарк хотел что-то сказать, но глянул на девушку и осторожно вышел из комнаты, предупредив всех, чтобы госпожу не беспокоили. Потом он заметил, как Наташа прошла в свою комнату.
— Всем сказать, что отдыхаешь? — поинтересовался Дарк.
Наташа медленно обернулась на голос и непонимающе уставилась на телохранителя. Вот ее взгляд прояснился и приобрел осмысленность.
— Нет, постучи, я выйду. Кстати, когда корабль должен прибыть?
— Завтра ближе к обеду.
— Спасибо. Дарк, наверное, пора уже собирать вещи.
— Да вещей-то у нас…
— А… ну да. Хорошо, я тогда посплю немного. Кто придет, стучи.
— Я понял, — задумчиво проговорил Дарк, глядя на закрывшуюся дверь.
Стучать пришлось уже через три часа, когда прибыл посыльный от Артера Леройса. Наташа с растрепанной головой, в мятой одежде и сонная, очевидно, спала не раздеваясь, выглянула из-за двери.
— Что случилось, Дарк?
— От Леройса прибыл посыльный.
— А… сейчас выйду. — Голова скрылась, но уже через пять минут Наташа вышла из комнаты, кое-как приведя себя в порядок.
Дарк покачал головой — как ни билась госпожа Клонье, но ей так и не удалось привить своей приемной дочери аккуратности в одежде, она предпочитала удобства красоте.
Наташа вышла в гостиную, поздоровалась с вскочившем из кресла посыльным.
— Господин Леройс просил что-то передать мне?
— Не бумаги, госпожа П… Наташа. Господин командующий велел передать, что профессор отказывается давать показания… пока. Он говорит, что хочет все рассказать в вашем присутствии завтра.
— В моем? — удивилась Наташа. — Зачем я ему нужна?
— Не знаю, госпожа. Но профессор предупредил, что ничего не расскажет, если вас не будет. Господин Леройс приглашает вас завтра к одиннадцати.
Девушка раздраженно взъерошила волосы на затылке.
— Ладно, буду в одиннадцать у тюрьмы.
— Я так и передам командующему. — Посыльный поклонился и вышел.
— Зачем я Кардегайлу сдалась? — удивилась девушка. — Дарк, завтра к десяти подготовишь коляску?
— Конечно. Отдыхай, Наташа.
— Да, спасибо. Что-то голова болит.
— У взрослого заболит, если двое суток спать урывками по час или два.
— Ой, ну не бурчи, Дарк. Ладно, пойду. Спокойной ночи.
Дарк Вром выглянул в окно, хмыкнул.
— Спокойного вечера, — пожелал он.
Наташа тоже выглянула в окно, пожала плечами и отправилась спать: вечер, ночь… какая разница — если хочется спать, значит, ночь.
