Глава 22
Кто к нам с тем за тем, тот от того и того!

Подхватив и надев на спину перевязь с мечами, я быстро закинул туда же свой лук и пару колчанов со стрелами, решив сегодня взять больше боезапаса, чтобы на всех гадов хватило. Выбежав из дома, я закричал что есть силы:

– Отряд, подъем!!! По коням!!!

В окрестных домах сразу же началось шевеление, несколько парней тут же выбежали мне навстречу, но я, не останавливаясь, приказал:

– Всем собраться у загона с лошадьми!

Прибежав к загону, я увидел, что там никого нет. Вашу мать! Забыл вчера предупредить, чтобы кто-то дежурил здесь и на ночь лошадей не расседлывал. Судя по моей сигналке, неприятель приближался с северо-запада и минут через сорок уже будет под стенами Города, а я ведь планировал его встретить еще на подходе… Чувствуя, как время утекает сквозь пальцы, я кинулся оседлывать сонных лошадей, взяв в подмогу парней, что прибежали первыми. На это дело ушло непростительно много минут, но все же, оседлав три десятка лошадей, мы понеслись к воротам. К моему отряду присоединилось еще четверо воинов Хагела, уверенно державшихся в седлах. Это правильно, поддержка опытных вояк мне совсем не помешает, вот только если они проявили такую инициативу без согласия командира… Хотя нет, вряд ли, Хагел точно должен об этом знать. Вероятнее всего, он же и приказал своим бойцам сопровождать нас. Потом спрошу, когда вернемся.

Не снижая скорости, мы выехали за ворота, заблаговременно открытые дозорными, и понеслись в том направлении, где сработала моя сигнальная нить. Да, я допускал возможность, что это была ложная тревога, и что, приехав на место, мы обнаружим только оленя или заблудившуюся лошадь, или еще какое-нибудь крупное копытное, но моя интуиция подсказывала мне другое. Небо уже начинало светлеть, в предрассветных сумерках было все хорошо видно, и я не боялся каких-нибудь ямок, из-за которых можно навернуться с лошади. Вот только остальным приходилось туго, потому что факелов мы брать не стали, а ночным зрением никто из бойцов не обладал. Но я нашел выход из положения – приказал отряду растянуться, а сам поскакал впереди всех, выбирая наиболее удобную дорогу. В этом мне очень помогла разведка, и я подумал, что не зря столько времени бегал по лесу.

На ходу я оглядел своих бойцов. На некоторых из них были железные доспехи, за спинами торчали колчаны и луки, а сбоку виднелись мечи на поясе. Надо будет сказать, чтобы впредь ножны делали с лямками для ношения за спиной, а то из-за пояса такие клинки доставать не слишком удобно, теряется несколько мгновений. Но это уже дело привычки, ведь мои ребята только недавно стали носить оружие, поэтому им не нужно будет долго переучиваться, в отличие от воинов Хагела. Но не все парни радовали меня подготовленным видом. Некоторые мало того что выехали не в полном облачении (то ли доспехов не досталось, то ли в дикой спешке не успели их натянуть), так кое-кто был вообще полуголым, несмотря на все мои вчерашние предупреждения. Двое и вовсе отличились – не надели даже форменные куртки и сейчас щеголяли в белых рубашках.

– Санк, Рем, снимите свои рубашки и засуньте их куда-нибудь! – крикнул я парням на скаку.

– А куда? – уточнил Санк.

– Да хоть в задницу себе, но перестаньте маячить светлыми пятнами! В вас же сейчас и слепой попадет!

Парень сконфузился и стал на скаку стягивать рубашку, не зная, куда девать лук. Рем решил дело проще, он просто сорвал с себя рубаху и отшвырнул в сторону. Теперь вроде получше, парни перестали представлять собой легкие мишени. Я посмотрел на суровых воинов Хагела, которые мало того что выехали при полном вооружении, так еще и шлемы не забыли прихватить. Вот у кого ребятам следовало бы поучиться!

Еще раз оглядев растянувшийся отряд, я стал прикидывать, сколько прошло времени с того момента, как раздался сигнал. Выходило, что минут двенадцать. Еще через пять минут бешеной скачки впереди должен появиться длинный овраг, который пересекал линию между городом и местом прорыва. Именно там я и планировал устроить засаду. Этот овраг был глубоким, так что лошадям его с ходу не перепрыгнуть и вообще не преодолеть. Кочевникам, если они верхом, придется обязательно объезжать его. Вот только куда именно они направятся, на юг или на север? Я вспомнил точную карту местности, что нарисовал себе мысленно при недавней рекогносцировке, и решил, что с юга они точно не полезут, поскольку там растут довольно колючие кусты. Я бы на их месте поберег коней и обошел овраг с севера. Значит, там и нужно подыскивать место для засады, я даже примерно знал, какое. Только бы успеть!

Чтобы раньше времени не выдать себя шумом, я вскоре сбавил скорость, теряя драгоценные минуты, но, несмотря на все мои опасения, наш отряд все же успел добраться до места предполагаемой засады. Признаков неприятеля пока еще не было видно, но магическим зрением на самом пределе видимости я разглядел плотное скопление аур, которое медленно приближалось к нам. Похоже, кочевники не спешили, чтобы в сумерках не поломать ноги лошадям. Это было нам на руку. Оглядев местность, я убедился, что лучше варианта не найти, и остановил отряд рядом с лесистым холмиком, который располагался неподалеку от конца оврага. Возвышенность эта была совсем небольшой – всего несколько метров по сравнению с остальным лесом, но именно она даст моим неопытным бойцам преимущество верхней позиции для более точной стрельбы.

И даже расстояние до того места, где, предположительно, будут проезжать кочевники, оказалось совсем ерундовым – всего сотня метров с небольшим, плевое дело! В том, что они проедут здесь, я не сомневался, так как именно в этом месте в лесу была полянка, которая выглядела гораздо привлекательнее рощи на краю оврага. И тут я вспомнил, что кое-что упустил из виду. Ведь мои бойцы не умеют стрелять так же хорошо, как и я, а это значит, что даже такая удобная позиция вовсе не гарантирует большого урона в неприятельском отряде. Это для меня плевое дело – перебить кочевников, которые с холмика будут видны как на ладони, а вот для остальных… Ладно, оставалось только надеяться, что парни не подведут, переигрывать все равно поздно, кочевники уже приближались. Спрыгнув с седла, я подождал, пока все остальные последуют моему примеру, и четко объяснил задачу бойцам:

– Кочевники пойдут вон оттуда, а вы сейчас засядете на этом холмике и будете методично обстреливать их, стараясь не попасть под встречные выстрелы. Лошадей нужно отвести подальше, чтобы они раньше времени не выдали ваше присутствие, самим спрятаться за деревьями или вообще на них, кому как будет удобнее, и начинать стрелять только всем вместе по команде, когда кочевники приблизятся. Раньше не вздумайте, потому что только вспугнете их. Подавать команду будет Крот.

– А много их будет? – спросил Волчонок дрожащим голосом.

Волнуется парень или это только возбуждение от предчувствия скорой схватки?

– Сейчас их около двухсот, – припомнил я размер пятна, что заметил магическим зрением. – Но я постараюсь, чтобы сюда дошла в лучшем случае сотня, а насколько мне это удастся, вскоре поглядим. И напоследок запомните, умение побеждать не только в том, чтобы убивать врагов, а еще и в способности самому оставаться живым. Так что поаккуратнее, парни, и не подведите меня!

Я махнул рукой отряду и побежал навстречу кочевникам, решив срезать путь и подойти к ним прямо через овраг. Своим магическим зрением я уже вполне их различал. Степняков оказалось немногим меньше, чем две сотни, но все равно для моего отряда это до фига. Нужно срочно сократить их поголовье, пока они не добрались до места, причем сделать это как можно незаметнее. В лучшем случае после первых стрел моих парней погибнет пара десятков, а уж потом начнется позиционный бой. Да, мои бойцы находятся в более выгодном положении, но стрелять умеют гораздо хуже, поэтому мне сейчас придется очень постараться.

Пробежав где-то с километр, я достиг того места, где кочевники внезапно обнаружили, что на их пути встала непреодолимая преграда в виде оврага с протекающим на дне ручейком. Только они стали поворачивать своих лошадей на юг, а не на север, как я надеялся. Это была катастрофа. Я стоял, обняв деревце на противоположном краю, и смотрел на то, как кочевники, растянувшись длинной цепочкой, следуют вдоль оврага в сторону, противоположную моей засаде. Мне оставалось только материться. Мои гениальные планы, достойные самого Наполеона, пошли демонам под хвост, что было вполне естественным. Я ругал себя последними словами, давая себе мысленные оплеухи. Возомнил себя гениальным стратегом, великим полководцем… тьфу! Позорище одно! Все тактические навыки ограничиваются прохождением многочисленных стратегий на компьютере, а туда же – командовать!

Ладно, самобичеванием тут делу не поможешь, придется исправлять. Но как теперь сделать, чтобы ни один из врагов не ушел? В прежнем плане это было предусмотрено – я захожу с тыла и контролирую все пути их отхода, а ребята расстреливают кочевников с фронта, вынуждая тех отвечать. Вперед, к Городу, они точно не побегут, оставляя за своими спинами неизвестный вооруженный отряд. Ну а теперь остается надеяться только на везение и рассчитывать, что я сумею магией перебить немало степняков и не дам улизнуть ни одной сволочи. И если первое было вполне вероятно, то последнее уже маловыполнимо. Это же не кролики, за всеми не уследишь при всем желании. Стоит им только выйти за пределы моего магического захвата, и все – ищи ветра в поле. Но что уцелевшие будут делать потом? Поджав хвосты, убегут подальше или приведут с собой подмогу в десятикратном размере? Именно это я предугадать никак не мог.

Я уже хотел направляться к южному концу оврага, но моя интуиция заставила меня немного повременить. И точно! Удача сегодня была явно на моей стороне. Вглядевшись магическим зрением в пространство, я увидел, что кочевники возвращаются.

«Напоролись на колючки», – понял я.

Прыгнул в овраг и побежал по грязи и воде в сторону степняков. Их возвращение было мне весьма на руку, так как сейчас они растянулись длинной цепочкой. Однако нужно было обеспечить себе большее расстояние для тихой охоты. Поэтому я пробежал еще метров двести и выбрался из оврага. И увидел приближавшегося неприятеля уже обычным зрением. Замаскировавшись под кустом, я стал терпеливо дожидаться, пока проедет весь отряд врагов, подсчитывая их. Дойдя до ста восьмидесяти двух, я понял, что кочевники закончились.

«Все, пора», – решил я.

И осторожно выбрался из-под куста.

Первые кочевники умерли молча, получив две магические стрелы прямо в «тыковки». Я поддержал их магическими захватами, а потом тихонько стащил тела из седел на землю и уложил, постаравшись, чтобы ни одна их железка не звякнула. Операция прошла без шума и пыли. Замыкающие ехали с небольшим отрывом, поэтому никто ничего не заметил. Высосав за несколько секунд всю энергию из их мертвых тел, я направил ее в сафрус, одновременно перекачивая туда половину своего резерва и сетуя на то, что не догадался сделать этого раньше. Бесшумно пробежав вперед, повторил операцию еще с двумя, забрав энергию и у них, а затем еще, и еще…

А вот дальше возникла первая сложность – впереди ехала группа из десяти человек. Пару секунд поразмыслив, что же делать, я аккуратно продырявил черепушки троим, подхватил их захватами, а затем вынудил их лошадей сбавить шаг, отделяя от общей массы. Предрассветные сумерки играли мне на руку – и снова никто не поднял тревогу. Уложив трупы и забрав их энергию, я подумал, что с каждым разом магические действия удаются мне все лучше. Зря я раньше не уделял этому внимания, ведь практика может мне многое дать. Размахнувшись, я таким же способом убил сразу пятерых и аккуратно подхватил падающие тела.

А дальше пошла просто однообразная работа. Кочевники растянулись довольно сильно и, по моим прикидкам, должны были уже через несколько минут достигнуть места засады. Вот тогда они выедут на открытое место и непременно обнаружат потерю многих членов отряда, значит, мне нужно поторопиться. Я убивал кочевников одного за другим, бесшумно и безжалостно, не чувствуя по этому поводу никаких сомнений. Я выбрал единственно верное решение, лишая их жизней, поскольку знал, что они пришли сюда убивать. Убивать тех, кто находится под моей защитой, тех, кто мне небезразличен. А раз так, то и незачем волноваться, моя совесть легко выдержит еще некоторое количество трупов, и кошмары по ночам мучить не будут, об этом позаботится Темнота.

Кстати, очень странно получалось. Ведь, если хорошенько разобраться, то с того момента, как попал в этот мир, я спокойно относился к чужой смерти. Не было ли связано это с тем, что мне больше не снились сны, а если точнее, не являлось ли это результатом того, что ко мне периодически стала наведываться новая подруга на буковку «Т»? Именно эти несвоевременные мысли заставили меня сбиться с заданного ритма, и один мертвый кочевник упал на землю, выскользнув из моего магического захвата.

Мля-я-я… Сразу трое воинов, ехавших впереди, обернулись на звук.

Три магических стрелы мгновенно пронзили им головы, и они застыли в седлах, а затем аккуратные захваты стащили их с лошадей и уложили на сырую землю. Остальные все так же продолжали путь, не замечая, что за ними следуют только несколько лошадей с пустыми седлами. Облегченно вздохнув, я побежал дальше. Сейчас передние должны достигнуть конца оврага, а потом наверняка остановятся, чтобы дождаться остальных. Так бы поступил я, и не думаю, что предводитель этих гадов окажется глупее. Ведь должен же у них быть предводитель? Его я рассчитывал взять живьем, чтобы порасспросить о делах, творящихся в степи. Еще десяток мертвецов были уложены на землю, и я опять слил энергию из своего резерва в сафрус. Что-то мне стало маловато емкости тех трех камней, что я вживил в тело, пора уже подумать о расширении. Что мне там говорила Темнота, когда я впервые проводил подобный эксперимент: не спешить? А может, сейчас уже время пришло? Надо же двигаться дальше…

Еще двое рухнули на землю, а я увидел, что впереди собирается большой отряд. Я понял, что пора действовать, моя тихая охота принесла хороший результат – почти семьдесят врагов уже мертвы. Дальше настанет время охоты громкой, но как теперь их подманить под стрелы парней, чтобы те хоть получили необходимый опыт?.. Ничего так и не придумав, я убил еще одного кочевника, отделившегося от остальных, и залез на его лошадь, приготовившись вступить в бой, как только командир обнаружит недостачу личного состава.

«Придется работать самому, – с сожалением подумал я. – А парни так и будут тренироваться на неживых мишенях».

И тут опять удача мне улыбнулась, в который раз за сегодняшнее утро. Видимо, настроение у нее сегодня было очень веселым, не иначе. Вождь кочевников, или их командир, или еще кто-то… короче, их главный решил не дожидаться всех своих, а продолжил путь вперед, как только рядом с ним собралось человек пятьдесят. Я увидел, что пока остальные выезжают из чащи, эта группа двинулась в том направлении, где их поджидали мои ребята.

«Теперь только не напортачь, Крот, только не напортачь», – мысленно взывал я к благоразумию парня, осторожно пристроившись в хвост кочевникам, догонявшим основную массу.

Крот не подвел. Как только конный отряд подошел на максимально близкое расстояние, с возвышения донесся дикий рев:

– Бей гадов!!!

И тотчас из-за деревьев стали выскакивать мои парни и, почти не целясь, выпускать стрелы в кочевников. Это принесло свои плоды. Уже через секунду с десяток всадников свалились под ноги лошадям, а остальные начали лихорадочно доставать свои луки и сабли. Убив магическими стрелами ближайших пятерых врагов и на всю катушку запустив свой энергетический насос, я достал лук с загодя натянутой тетивой и методично начал отстреливать кочевников, которые, выхватив сабли, скакали к месту засады. Мои парни к рукопашному бою еще не были готовы, поэтому я таким способом обеспечивал им прикрытие, чтобы они могли без помех расстреливать неприятеля издали.

Однако и кочевники на полянке вскоре начали выпускать стрелы в ответ. Два вскрика моих бойцов, донесшихся до меня, показали, что били они вполне метко, несмотря на сумерки, поэтому я крикнул:

– Всем укрыться и приготовиться к рукопашной!

Обстрел кочевников моим отрядом прекратился, но я всеми силами стремился восполнить этот пробел, опустошая свой колчан и одновременно запуская в ближайших ко мне гадов магические стрелы. Эх, жалко, что я не успел подобраться к основной группе, а застрял с отставшими – теперь приходилось сильно отвлекаться на тех, кто был рядом со мной, следя за тем, чтобы никто не улизнул. Именно поэтому я и не пытался пользоваться одной только магией, а работал луком. Хоть это и было медленно, но зато кочевники не могли догадаться, что им противостоит не обычный лучник, а маг.

Разумеется, степняки, видя, что я расстреливаю их, словно в тире, попытались ответить. Но я прикрылся защитным коконом и сделал вид, что уклоняюсь от их стрел. Вот только лошадь подо мной этого делать не умела, и вскоре громко заржала и повалилась на землю. Успев выпрыгнуть из седла, я только порадовался, что лучники сейчас отвлеклись на меня, а не на парней, и продолжил их методично расстреливать, опустошая свои колчаны. Спустя минуту среди нападавших никого с луком не осталось, но с десяток кочевников, объединив свои усилия, пришпорили лошадей и помчались на меня. Сократив их поголовье еще на двоих, я отбросил лук в сторону и выхватил клинки.

Не дожидаясь, пока они доберутся до меня, я сам бросился навстречу и, оказавшись между первыми двумя всадниками, подпрыгнул. Слаженный взмах клинков – и два врага остаются без голов, еще один – и кочевник справа сжимает распоротый живот, последний прыжок – и еще двое умирающих валятся под ноги своим лошадям, обливаясь кровью. Дерьмовые у вас железки, парни, мои клинки их на раз режут. Еще двоих я убил быстро сформированными лезвиями, уже не таясь, а поэтому оставшийся в живых струсил, увидав, как рядом с ним воины буквально распадаются на части, и развернул своего коня, надеясь удрать. Перехватив клинки в одну руку, я достал кинжал и метнул его в голову кочевнику, точно попав рукоятью в затылок.

«Один пленный есть», – подумал я, провожая взглядом падающее тело.

Но степняков все еще было десятка два-три. Они остались от той главной группы, которая сразу же кинулась к месту засады и была здорово пощипана моими стрелами. Но когда я отвлекся на лучников, многим из них все же удалось достичь холмика, и сейчас они рубились с моими ребятами. Слегка ускорившись, я поспешил на помощь своему отряду, на бегу добив нескольких раненых, получивших стрелы в места, не слишком важные для жизни.

«Нет, все-таки парням нужно больше упражняться с луками, – подумал я, мельком оглядывая тела. – Вот если бы в засаде посадить всего двоих эльфов, то все кочевники за пару минут получили бы по стреле, да так, что и добивать бы никого не пришлось!»

Добежав до парней, я сразу включился в схватку, располовинив одного кочевника, наседавшего на Крота, и отрубив руку другому, который уже замахивался на Глена. Нет, этот парень точно не вернется целым к невесте! Из-за часто растущих деревьев нападавшие не могли сформировать ударный кулак, поэтому весь бой сразу распался на множество мелких схваток, в которых все решало лишь умение каждого бойца владеть оружием. Я снес голову еще одному из нападавших, неосмотрительно попавшихся мне на глаза, потом метнул клинок в бородатого мужика, намеревавшегося разрубить Рокина пополам, и помог одному из воинов Хагела (какому, понять было сложно из-за ведра на его голове) справиться со своими двумя, убив тех ударами в спину. Никаких правил честного поединка, только эффективная гибель противника – так меня учили в рассветной школе, и это я принимал с пониманием и всецело одобрял данный подход к схватке, чем немало в свое время удивлял мастера Лина.

Внезапно сбоку раздался звериный рев, и я увидел, как полностью трансформировавшийся Волчонок прыгнул на кочевника, который наседал на Санка, и вцепился ему в горло, буквально за мгновение располосовав его острыми клыками. Отшвырнув свою жертву, оборотень метнулся в сторону и напал на следующего противника, который подбирался к Дину. Молодец, Марик, справляется просто на «отлично»! Поэтому я перестал следить за ним и постарался охватить всю сцену боя целиком. Несколько моих парней уже лежали на земле, но ранеными или убитыми – пока было не определить, поскольку всасываемая мной отовсюду энергия мешала различить их ауры.

С ревом на меня пошел здоровенный кочевник с боевым топором, но получил точный удар, рассекший ему сонную артерию, и пролетел мимо, а потом грузно рухнул на землю, зажимая горло. Затем я убил еще одного воина, просто ткнув клинком в голову, метнул подхваченную с земли саблю в кочевника, собиравшегося зарезать Трита, быстро скользнул вперед и еще одним взмахом клинка распорол горло какому-то пожилому степняку. И понял, что бой начинает стихать.

Кстати, а вот интересно, почему я не пользовался магией, сражаясь рядом со своими бойцами? Ведь удобнее было бы наградить всех кочевников магическими стрелами в голову и не страдать ерундой, но я по старой привычке работал только железом. И от кого же я скрываюсь? Ведь все равно после допроса пленных я покину Город, помахав ребятам ручкой на прощание. Так почему я все еще не решаюсь на открытую демонстрацию своих возможностей? Боюсь ненависти окружающих, их страха или чего-то иного? Да и секрет мой скрыть уже не получится, ведь мне нужно будет объяснять наличие огромного количества трупов степняков с аккуратными дырочками в головах. Хотя здесь тоже можно придумать оправдание. Сказать, например, что амулет секретный был, а какой, не могу показать – государственная тайна, а это вам не шутки!

Спустя еще минуту, когда мы всем отрядом окружили оставшихся степняков, я понял, что подсознательно боюсь не страха или ненависти своих парней. Я страшусь потерять их дружбу, их уважение, их доверие, которые с таким трудом завоевал. Ведь если принца во мне бойцы моего отряда могут и не замечать, то нельзя заранее сказать, как они отреагируют на то, что я внезапно окажусь магом. Поэтому наверняка лучше всего мне и дальше носить маску воина. Все равно нам вскоре придется разбежаться в разные стороны, а мне так хочется сохранить наши дружеские отношения…

Бой был окончен, когда несколько парней разом проткнули тело рослого кочевника в роскошной одежде и с дорогим мечом, успевшего натворить немало дел. Он располосовал плечо Дельву и едва не отрубил руку Ласу, когда его окружили мои парни, поэтому они и не стали с ним церемониться, накрыв медным тазом все мои планы по захвату вождя. Но зато бойцы по достоинству оценили преимущества своих новых клинков, которые при сильном ударе разрезали и саблю противника, и его вместе с ней.

«Ох, как ерундово получилось», – подумал я, оглядывая место побоища, а потом приказал тяжело дышавшим парням:

– Всем быстро осмотреть себя. У кого есть раны, полить на них лимэлем из фляжек, а потом выпить несколько глотков!

Затем я подошел к лежавшим на земле парням. Одного из них, Дилона, еще можно было спасти, так как он еще дышал. Я вылил ему на грудь, проткнутую в нескольких местах саблями, немного лимэля из своей фляги, а почти половину влил парню в рот. Края ран начали быстро затягиваться, поэтому я отошел от него и стал проверять остальных. Оказалось, что не все в спешке захватили с собой выданные им накануне фляги, но более целые и предусмотрительные товарищи поделились со страдальцами целебной жидкостью. Процесс лечения прошел отлично, раны быстро заживали под удивленными взглядами воинов. И хорошо еще, что никому из парней в схватке не поотрубали конечности, а то, кто его знает, как в таком случае повел бы себя лимэль. На моей памяти такого еще не было.

Оглядывая своих воинов, собравшихся вокруг лежащих на земле тел, я одновременно осматривался магическим зрением, проверяя, не осталось ли живых врагов, кроме того, которого я приласкал кинжалом по затылку. Оказалось, что есть еще тройка тяжелораненых, что лежали совсем неподалеку, и двое со стрелами в животах, которые упали на поляне, где их настиг первый залп. Одну ауру я заметил в кустах за спиной и развернулся туда, сжимая клинок в руке. Следом за мной повернулись и остальные, уставившись на тот куст, где явно виднелась человеческая фигура.

– А ну, выходи! – рявкнул я, надеясь, что этот трусливый кочевник понимает общий.

Кусты зашевелились, выпуская фигуру, но это оказался вовсе не кочевник. Перед нами стоял покрытый шерстью волк-оборотень в одежде Марика. Это было весьма кстати, поэтому я радостно сказал:

– Так это ты, Волчонок! А я уж было тебя за кочевника принял… Чего по кустам прячешься? Тебе ведь гордиться нужно. Видел я, как ты сегодня двоих завалил, поэтому, пользуясь случаем, выражаю свою благодарность! Вот, ребята, учитесь! – кивнул я остальным на Марика. – Новичок в отряде, а как сражается – любо-дорого смотреть!

Ребята с испугом и удивлением рассматривали оборотня, который все еще не принимал человеческий облик. Видимо, напряжение схватки было слишком велико, чтобы моментально успокоиться, парню требовалось время, чтобы прийти в себя и обратиться.

– Ну, и чего застыли? – спросил я ошеломленных парней. – Царапины свои осмотрели, все залечили? Тогда бегом раненых кочевников искать! Всех их снести в одно место, а я уже разберусь, что с ними делать. А ты, Волчонок, давай принимай привычный облик, а то многие тут от страха в штаны наложили!

Марик оскалился, да и среди парней раздались неуверенные смешки. Все зашевелились, разбредаясь по поляне, а я подошел к Дилону, который уже пришел в себя, но пока не спешил подниматься.

– Ты как? – поинтересовался я у него, присев на корточки.

– Я уже умер? – шепотом спросил парень.

– Пока нет, – разочаровал я его. – А что, очень хотел? Так я всегда могу помочь, если попросишь! – я ехидно улыбнулся.

– Фу-у-ух! – облегченно выдохнул Дилон. – А я уж было подумал, что на том свете. Смотрю, все наши парни стоят в крови, рядом чудовище волосатое скалится…

– Так, еще раз Марика обзовешь чудовищем, получишь в зубы! – предупредил его я.

– Так это Волчонок? – удивленно прошептал Дилон.

Соображает парень.

– Да. Поднимайся, давай, хватит на сырой земле валяться, еще отморозишь себе чего-нибудь!

Я протянул ему руку, Дилон, ухватившись за нее, поднялся и остался стоять на нетвердых ногах. Я оглянулся на оборотня, уже принявшего человеческий вид, но все еще стоявшего со смущенным видом неподалеку, и окликнул его:

– Марик, дуй сюда!

Когда Волчонок подбежал к нам, я проинструктировал его:

– Сейчас отведешь Дилона к лошадям, чтобы он по дороге не рухнул, а потом найдешь в седельных сумках кочевников воду и что-нибудь съестное и принесешь ему. Понял?

Марик кивнул, закинул руку пошатывавшегося Дилона себе на шею и зашагал с ним к лошадям.

Вот и все, бой закончен, мы победили. Причем сама схватка заняла от силы несколько минут, что свидетельствует только о профессионализме командира. Ведь долгий бой – это банальная драка, а опытные воины знают, что врагов нужно бить быстро, чтобы не давать им шансов ответить. Именно это и обеспечивает успех операции, как и в данном случае.

Жаль только, что совсем без потерь обойтись не получилось. Я посмотрел на тело Кина, лежавшее со стрелой в глазнице. Метко стреляют, сволочи, а он даже шлем не надел… Хотя, может, ему он и вовсе не достался, так как кузнец по моему приказу начал делать клинки, не обеспечив сперва всех воинов доспехами.

«Что ж, вот и вторая моя потеря на должности командира отряда, – подумал я, стоя над мертвым телом и ощущая легкую грусть. – Возможно, если бы я сразу начал убивать всех кочевников с помощью магии, этого бы не случилось, но тогда не меньше десятка точно бы успели скрыться в лесу. Вот и думай после этого, стоило оно того или нет… Ладно, чего попусту размышлять, нужно решать вопросы с пленными», – оборвал я свои невеселые мысли и пошел к ребятам, сносившим тела еще живых кочевников в одно место.

Подойдя к ним, я убедился, что тот, кого я оглушил, вполне живой и вскоре должен прийти в себя, поэтому осмотрел остальных. Двое были порезаны очень сильно и потеряли много крови, один даже умер при переноске, так что я только и сделал, что выпил энергию, еще находившуюся в его теле. А вот нескольких, со стрелами в животе, я осмотрел внимательным образом. Выбрав одного, помоложе, я выдернул у него из бока стрелу, вызвав слабый стон, а затем полил рану лимэлем и влил ему в рот остатки из своей фляги. После этого я приказал этого и оглушенного крепко связать, а остальных быстро прирезал мечом. Последнее несколько шокировало моих ребят. Трит даже попытался спросить у меня:

– А зачем?..

– Ты хочешь сказать, что мне нужно было их вылечить и отпустить с миром? – с иронией поинтересовался я.

– Нет, но стоило хотя бы взять их в плен, – сказал недоумевающий Трит.

– Мне двоих вполне хватит, остальные не нужны, – пожал я плечами.

– Но тогда бы…

– Трит, запомни раз и на всю жизнь. К врагам нельзя проявлять жалость, это может стоить тебе жизни. Однажды оставленный за спиной недобитый противник в любой момент может вонзить тебе кинжал в спину!

– Но они ведь тоже люди! – изумленно сказал стоявший рядом Павод.

– Нет, все они враги! – ответил я. – А враги – это такие твари, которых нужно уничтожать при первой же возможности.

Я оглядел стоявших рядом парней и с недовольством сказал им:

– Ребята, вспомните о том, что они пришли сюда убивать мирных жителей Города. Они собирались напасть на нас, сонных, и просто-напросто уничтожить. Как их можно жалеть после этого? В моем королевстве издавна существует такая поговорка: «Кто к нам с мечом придет, тот от него и погибнет!» С этой мудростью жили многие поколения моих предков, сопротивляясь любым захватчикам, посмевшим посягнуть на их земли. Я полностью их поддерживаю и считаю, что в бою жалость только вредит. Если будешь раздумывать, прежде чем нанести удар, противник убьет тебя первым. Если оставишь недобитого врага, завтра он придет к тебе со своими друзьями. Если не готов убивать в бою, то ты уже мертв! Эти нехитрые правила постарайтесь хорошенько запомнить и следуйте им всегда. Может быть, поначалу это покажется вам диким и аморальным, но предложите мне другой путь, без убийств, и я с радостью выберу его!

Молчание было мне ответом. Ребята смотрели на трупы кочевников и думали, а я не мешал им. Чем скорее они научатся этим простым правилам, тем больше вероятность того, что они выживут в дальнейшем. Да, на их глазах я превратился в бессердечную сволочь, которой всегда являлся, но мне уже было все равно. И даже если они после этого станут относиться ко мне с презрением, меня это не сильно расстроит, ведь совсем скоро я уже буду далеко отсюда…

– Ладно, Алекс, мы все поняли, – сказал подошедший ко мне Крот. – Ты не переживай за нас, мы будем стараться!

Я недоуменно посмотрел на него. То есть мое выражение лица он истолковал как переживание. Довольно неплохо вышло, теперь надо бы еще немножко закрепить успех, но тут уже сам Крот пошел мне навстречу и сказал:

– Спасибо, что сегодня спас всех нас. Ведь если бы не ты, нас просто смели бы первым ударом!

– Да, точно! Спасибо, командир! Отлично стреляешь! – послышалось с разных сторон.

– Ладно вам, ребята, Кина ведь я не смог уберечь… – сказал я, опустив голову.

– И все же знай, Алекс, я теперь твой должник! – торжественно произнес Крот и протянул мне руку, которую я не менее торжественно пожал.

Пусть так, лишь бы не презрение и страх.

– Я тоже твой должник, – произнес подошедший ко мне Рокин. – Если бы не ты, меня бы разрезали на две половинки!

Я пожал и его протянутую руку.

– А я вовек тебе должок не отдам, – сказал мне подошедший Глен. – Ты ведь меня уже в третий раз спас!

– Во второй, – поправил я, пожимая его руку.

– Нет, – хитро улыбнувшись, сказал парень. – В деревне тоже считается!

А потом все парни без исключения стали ко мне подходить и пожимать руку, благодаря за помощь, за спасение их жизней. Даже смущенный Трит протянул свою клешню и пробормотал извинения за то, что вел себя как зеленый новичок. Следом за моими парнями подошли и воины Хагела, сняв ведра с голов. В одном я с удивлением узнал Ламина, который многозначительно посмотрел на меня и также пожал руку. Все никак не уймется! Должник, мать его…

Наконец, закончив с этими пожиманиями, я с улыбкой сказал всем:

– Все, парни, мы победили. Возвращаемся домой.