Часть вторая
Безбилетник

Два человека глядели сверху на заснеженную равнину. По белому полю бежали сиреневые ручьи – они сливались друг с другом, образуя небольшую воронку. Отработанная энергия уходила в недра планеты. Чтобы увидеть эту картину, нужно было иметь особое зрение – и пассажиры ялика им, без сомнения, обладали.

– Кажется, все нормально, – произнес тот, что был помоложе. – Воронка снова функционирует.

– Да, но какой ценой, – вздохнул его собеседник.

– Перестаньте, магистр, – поморщился молодой. – Вы ведь прекрасно знаете, что другого выхода не было.

– Знаю, господин ректор. Но девушку не вернешь. И этот мальчик, Янус, тоже не выдержал. Ушел из университета, а ведь подавал большие надежды. Искренне интересовался наукой. Буквально глаза горели…

Повисла пауза. Ялик неподвижно висел над бескрайним полем. Магистр закрыл глаза и устало откинулся на сиденье. За последние дни он, казалось, постарел лет на десять.

– Воронки… – произнес, наконец, магистр, словно пробуя это слово на вкус. – Это ведь неисчерпаемый материал для исследования. Каждая гипотеза порождает кучу вопросов. Вот, например, та воронка, что перед нами. Ладно, примем за аксиому, что она ведет в другой мир. Но ведь воронок много? Значит, и миров тоже должно быть много? Кто будет искать ответы? Нам не хватает энтузиастов. Януса мы уже потеряли…

– И с этим ничего не поделаешь, – жестко заметил ректор. – Наука требует жертв. Теперь этой проблемой займутся другие люди. И кто-то из них, может быть, докажет, что сточных миров существует много.

– Вы правы, – магистр опять тяжело вздохнул. – Этим займутся другие люди…

…Когда соседи спозаранку включили дрель, Егор чуть не заревел от досады и выругался сквозь зубы. Дрель тарахтела как пулемет, делая короткие паузы, как будто каратели поправляли прицел, чтобы акустический удар пришелся точно в левое ухо. Егор оторвал лицо от подушки и с ненавистью уставился в стену, надеясь, что его взгляд прожжет кирпичную кладку и разом испепелит снайпера. Но потом до него дошло, что звук рождается не за стеной, а где-то гораздо ближе. Егор скосил глаза и увидел, что рядом бьется в конвульсиях массивная антикварная «Нокиа». Мобильник с виброзвонком елозил по ветхому деревянному стулу, и тот буквально подпрыгивал от испуга.

Егор, пораженный этим эффектом, выловил телефон и мысленно извинился перед соседями, которых к тому моменту успел обложить до семнадцатого колена.

– Алло, – произнес он осипшим голосом.

– Егор? – донеслось из трубки. – Спишь, что ли?

– Нет, – зло сказал Егор.

– Не узнал? – Собеседник говорил с кавказским акцентом. – Заур тебя беспокоит.

– А, привет. Извини, действительно не узнал. – Егор потер лоб, пытаясь собраться с мыслями. – Как дела продвигаются?

– Дела у прокурора, у нас делишки! – Заур обожал употреблять русские идиомы. Егор представил, как тот сейчас скалит зубы и энергично жестикулирует свободной рукой. – Слушай, дорогой, ты ко мне подъехать не можешь? Тут с тобой люди хотят побеседовать. Деловое предложение, говорят.

– Что за люди? – Егор спустил ноги на пол. Спать уже не хотелось.

– Серьезные люди, не сомневайся. К часу подходи, ладно?

Услышав это, Егор мог бы, конечно, ответить усталым голосом что-нибудь вроде: «Я завязал». А потом сделал бы мужественное лицо, закурил сигарету и долго глядел бы невидящим взглядом перед собой. Как Брюс Уиллис в роли пьющего, но честного детектива. Но Егор не мог себе такого позволить. Денег, вырученных по результатам последней командировки, едва хватило, чтобы рассчитаться с долгами, и платить за квартиру в этом месяце было нечем, и в голосе Юльки, когда она напоминала ему об этом, все чаще проскакивали визгливо-истерические нотки. Поэтому он буркнул в трубку: «Ладно, договорились», поднялся с кровати и пошел умываться.

Соскреб щетину, полюбовался на себя в зеркале и поплелся на кухню. Потом случайно посмотрел на часы и едва не выронил чайник. Елки-палки, начало первого! А ему казалось – раннее утро. Вот что значит отвык вставать по будильнику. Теперь даже чаю некогда выпить. Ну, то есть он еще не опаздывает, но пока вода закипит, пока заварится – а потом давись кипятком…

Егор отхлебнул нарзану из пластиковой бутылки, выглянул во двор и поморщился. Было пасмурно, накрапывал дождь, да еще и дерево, растущее прямо перед окном, едва пропускало свет через густую листву. Даже при безоблачном небе в квартире всегда царил полумрак – а в такие дни, как сегодня, серый рассвет, казалось, продолжался часами, постепенно вырождаясь в тусклые вечерние сумерки. Будь его воля, Егор поселился бы в одной из новых многоэтажек, что в последние годы выросли на окраине Чернодольска. Причем желательно на самом верху, где-нибудь этаже на шестнадцатом – чтобы никакие деревья не закрывали обзор и вечером можно было смотреть, как малиновый шарик солнца опускается в ложбинку между холмов. Но, увы – всю жизнь он ютился в съемных квартирах не выше третьего этажа. Других почему-то не предлагали.

Егор взял с вешалки любимую кожаную куртку, запер дверь и не спеша спустился по лестнице. У двери подъезда торчал Толян. Или Анатолий Петрович – так, наверное, правильно. Участковый все-таки. Он жил в этом же доме и сейчас вышел, чтобы вынести мусор – рядом стояло побитое пластиковое ведро. Толян был в джинсах и в майке без рукавов. Он ежился и курил сигарету.

– Здорово, – сказал Егор. – Чего это ты не в форме?

– Суббота сегодня, – раздраженно ответил тот. – У нас тоже выходные бывают. Или ты хочешь, чтобы я вообще с работы не вылезал? Я уже и так две недели без перерыва…

– Ладно, ладно, – сказал Егор. – Извини. Ну, сегодня хоть выспался?

– Ага. Даже голова заболела. Обычно с недосыпу болит, а сегодня – наоборот… Ну ладно, а у тебя как дела? На работу устроился?

– Вариантов нет, – пожаловался Егор.

– Что, вообще никаких?

Егор вспомнил звонок, который его разбудил, и на секунду запнулся.

– Нет, – сказал он, – пока ничего достойного. Ладно, Толян, давай, мне пора.

Участковый посмотрел на него внимательно.

– Давай, Егор. Смотри, никуда не вляпайся.

– Яволь, товарищ старший лейтенант, – ответил Егор и зашагал прочь.

Дождь сеялся на улицы и крыши домов, он не усиливался, но и не затихал, как будто сантехник в небесном ЖЭКе слегка приоткрыл соответствующий вентиль, а потом отправился на обед, но, встретив корешей по дороге, забыл обо всем и ушел пить водку. Ну, или нектар, что там у них принято по субботам.

На мокром асфальте валялись клочья тополиного пуха. Из-за налипшей грязи они были похожи на использованную вату. Егор перескакивал через лужи и думал о том, что давно уже в Чернодольске не было такого мерзкого лета. Синоптики пожимали плечами, а местные жители чертыхались, тщетно пытаясь найти просвет в облаках. Разве что Юлька была довольна – у нее была аллергия на тополиные хлопья, и при нормальной погоде она в это время года истекала соплями и беспрерывно терла глаза.

Егор вышел на улицу, ведущую к продуктовому рынку. Вдоль тротуара сидели торговки в дождевиках из прозрачной пленки. Покупатели неуклюже пытались перехватить сумки так, чтобы вытащить кошелек, но при этом не уронить зонтик. Чернявый парень предлагал прохожим краденые мобильные телефоны. Менты, которых с недавних пор стали называть полицейскими, смотрели в другую сторону.

Егор нырнул в кафе, расположенное в паре сотен метров дальше по улице. Дневной свет едва проникал сквозь маленькие закопченные окна, и на стенах горели тусклые лампы. Интерьер не отличался изяществом. Впрочем, Егору нравились столы из какого-то тяжелого дерева и такие же массивные лавки. В дальнем углу сидели двое в кожаных пиджаках и громко обсуждали что-то гортанными голосами.

– О, какие люди! – Заур, стоявший за стойкой, сделал движение, будто собирался с пяти метров обнять Егора. – Проходи, дорогой, рад тебя видеть!

– Я тоже рад! Как ты тут, процветаешь?

– Какой процветаешь, слушай?! – Иногда Егору казалось, что Заур намеренно утрирует свой кавказский акцент, чтобы не выбиваться из образа. – Аренда подорожала, а вчера пожарный инспектор был – знаешь, сколько потребовал?..

Он выкатил глаза, и Егор внутренне сжался, ожидая услышать что-нибудь несусветное, но в этот момент раздался телефонный звонок. Заур выудил из кармана айфон последней модели и рявкнул: «Да!» Из трубки донеслось какое-то невнятное квакание. Заур грозно нахмурил брови, развернулся на каблуках и, продолжая слушать, ушел в подсобное помещение. Было без пятнадцати час. Из кухни доносился одуряющий запах жареного мяса. Егор проглотил слюну и вспомнил, что с утра ничего не ел. Денег, конечно, уже почти не осталось, но если сегодня будет заказ… Да и цены здесь умеренные, это надо признать.

– Слушай, – сказал Егор, когда хозяин кафе вернулся, – есть хочу, не могу. Можно что-нибудь, чтобы уже готово?

– Чанахи бери, – предложил Заур, и через секунду перед Егором возник горшок с дымящимся варевом. – А пить что будешь?

– Э-э-э… Ничего, пожалуй, спасибо.

– Как ничего? Давай, за счет заведения. – Заур жестом фокусника выдернул откуда-то большую бутылку и плеснул в стакан граммов пятьдесят коньяку.

Егор вопросительно поднял бровь.

– Чего смотришь? Для хорошего человека не жалко! – Заур всплеснул руками и хотел развить эту тему, но у него опять зазвонил айфон. Он чертыхнулся на своем языке и полез за трубкой.

Егор взял горшочек и отошел к столу. Похлебка была густая, и мяса там было много. «Кажется, чанахи – это грузинское блюдо, – подумал он, – а Заур ведь никакой не грузин. Значит, формирует меню без оглядки на национальные предрассудки. Ай, молодец». И коньячок ничего. Не «Хеннесси», конечно, но на халяву – самое то. Полдень, кстати, уже миновал, и теперь никто не заявит, что Егор начинает квасить с утра. Теплая волна разлилась по телу, и он от удовольствия зажмурил глаза.

Он разделил коньячную порцию на два примерно равных глотка. Вторую часть выпил, уже почти дохлебав чанахи. Едва минутная стрелка на настенных часах заняла строго вертикальное положение, входная дверь отворилась, и в кафе вошли двое. Егор хмыкнул. Платиновая блондинка в длинном облегающем платье и аристократический господин в костюме-тройке смотрелись у Заура чуть менее экзотично, чем знаменитый визажист Сергей Озверелов в деревне Малые Писюны. Посетители направились к стойке. Заур показал глазами на столик, за которым сидел Егор.

– Разрешите? – спросил мужчина.

– Пожалуйста, – сказал Егор и сделал приглашающий жест.

Аристократ неуверенно огляделся – кажется, он искал стул, который в соответствии с этикетом следует пододвинуть даме. Не обнаружив искомого, мужчина на мгновение завис, но быстро опомнился и первым полез на лавку, чтобы сесть напротив Егора. Его спутница с сомнением посмотрела на исцарапанное сиденье и примостилась с краю. Показалось даже, что она просто согнула ноги в коленях, не желая осквернять свою филейную часть соприкосновением с местной мебелью.

– Здравствуйте, – произнес аристократ. – Вы Егор?

– К вашим услугам.

– Нам вас рекомендовали, – сказал господин и многозначительно замолчал. Егор выжидательно смотрел на него. Аристократ немного замешкался.

– Так вот… – собрался он с мыслями. – По словам тех, кто вас рекомендовал, вы способны, скажем так, доставить некий груз из пункта А в пункт Б по маршруту, который… гм… большинству людей недоступен?

– Какого рода груз?

Аристократ извлек откуда-то аккуратный контейнер с ручкой и поставил его на стол. Егор мысленно почесал репу – он был твердо уверен, что заказчики вошли в кафе с пустыми руками. Серебристо-белый контейнер был размером с трехлитровую банку. Сходство усугублялось тем, что на торце имелся цилиндрический выступ, напоминающий широкое горлышко. Видимо, в это горлышко вставлялась труба, подходящая по диаметру, а потом… потом… В общем, происходило что-нибудь интересное.

– Что это?

– Это ваш груз.

– Я догадался, – терпеливо сказал Егор. – Что в контейнере?

– Я полагаю, – аристократ пожевал губами, – что для курьера это лишняя информация. Будет лучше, если вы целиком сосредоточитесь на доставке. Вообще-то, мне говорили, что люди вашей профессии лишних вопросов не задают.

– Лишних – не задаем. Но все же не хотелось бы в один прекрасный момент узнать, что я таскаюсь по городу с каким-нибудь изделием «РЯ-6».

– «РЯ-6»? – переспросил собеседник, наморщив лоб.

– Ранец ядерный, – любезно расшифровал Егор. – Фугас мощностью до одной килотонны. Не доводилось слышать?

– Не доводилось, – сердито ответил аристократ. – Могу вас заверить, что груз не имеет ни малейшего отношения к разработкам ваших военных.

«О как, – подумал Егор. – Ваших, значит? Не наших? Занятно».

– Пункт назначения? – спросил он.

– Белая Вежа.

«Ни фига себе, – подумал Егор, – уж не та ли Белая Вежа, которую князь Святослав в свое время брал? Она же – крепость Саркел? Нехило, если учесть, что она уже полвека на дне Цимлянского водохранилища. Спасибо хоть в Китеж-град не предлагают сгонять. Впрочем, что поделаешь – издержки профессии. Ладно, теперь о главном…»

– Тридцать тысяч долларов, – заявил он и уставился на своего визави. Московские коллеги за такой гонорар даже улицу бы перейти поленились. Но в Чернодольске это были большие деньги. Даже квартиру можно купить. Однушку. Не в новой шестнадцатиэтажке, конечно, но все-таки… В общем, заявка довольно наглая. Егор внутренне приготовился к торгу, но собеседник ответил:

– Договорились.

Егор чуть не поперхнулся. У него возникло странное ощущение, что заказчик не моргнув глазом дал бы ему и три миллиона.

– Если успеете доставить до конца выходных, получите еще столько же, – продолжал между тем клиент.

«Твою ж мать, – подумал Егор. – Или это кидалово?..»

– Десять тысяч вперед, – сказал он.

Аристократ задумчиво посмотрел на блондинку. Та брезгливо сморщилась и достала из сумочки пачку стодолларовых купюр, перехваченную лентой. Бросила ее на крышку стола. Блин, да что они – издеваются? Егор недоверчиво огляделся по сторонам, но рядом никого не было. Он взял пачку и заглянул в середину. Банкноты были из одной серии, и номера аккуратно шли друг за другом. Да уж…

Клиенты явно не от мира сего. Егор чувствовал какой-то подвох, но уже понимал, что отказаться никак не сможет. Иначе жаба, раздувшаяся за период безденежья до невероятных размеров, придушит его на месте. Черт, надо собраться с мыслями. Значит, доставить до конца выходных? Сегодня суббота – то есть осталось чуть больше суток. Если повезет, то почему бы и нет? Все зависит от расписания. Если сегодня будет подходящий маршрут… Так, надо срочно идти к Волхву. Опять этот старый ублюдок сдерет втридорога…

– Хорошо, я берусь, – сказал он. – Кому я должен передать груз?

– В Белой Веже вас будут встречать. Встречающий приложит палец к этому сенсору. – Аристократ сдвинул небольшую пластину на задней части контейнера. – Появится сигнал – доступ разрешен. Видите? Если все нормально, можете отдавать. Сразу же на месте вам выплатят ваши деньги.

– То есть если я передам контейнер до полуночи с воскресенья на понедельник, то сразу получаю пятьдесят тысяч? – решил уточнить Егор. Блондинка закатила глаза, словно говоря про себя: «Ох уж эта меркантильная челядь!»

– Именно так, – склонил голову собеседник.

– Ладно. Груз требует какого-то особого обращения?

– То есть?

– Ну, не знаю – не кантовать, при пожаре выносить первым?

Аристократ, казалось, впервые задумался над этим вопросом.

– Нет, пожара он не боится. И влаги тоже – можете гулять под дождем. Еще он ударопрочный – если уроните на асфальт, ничего не будет. Разве что сунете под гидравлический молот…

– Понятно, – сказал Егор. – Как мне с вами связаться в случае форс-мажора?

– Например? – поднял брови аристократ. «Да что ж такое, – разозлился Егор. – Цирк шапито, а не деловые переговоры».

– Ногу, например, подверну на выходе из кафе. Или террористы нападут по дороге. То есть доставка сорвется по не зависящим от меня обстоятельствам.

– Ах, вот вы о чем, – сообразил клиент. – Надеюсь, до этого не дойдет.

– Я тоже надеюсь, – терпеливо сказал Егор. – Но все-таки?

– Ну, что ж, тогда позвоните по этому телефону. – Заказчик протянул ему визитную карточку, которую, казалось, достал из воздуха. На белом прямоугольнике был обычный сотовый номер. Ниже стояло единственное слово: «Советник». «Да, – вздохнул про себя Егор, – этот насоветует, можно не сомневаться».

– Спасибо, – сказал он. – У меня больше вопросов нет.

– Тогда желаю удачи.

Блондинка одарила Егора холодным взглядом, изящно встала из-за стола и, не оглядываясь, зацокала к выходу. Аристократ рванул следом, обошел свою даму на вираже и успел распахнуть перед ней облезлую дверь. Егору стало интересно, на какой машине они приехали. «Роллс-Ройс», наверно, какой-нибудь, с «летящей леди» над радиатором. Он выглянул из окна, но перед входом в кафе его заказчиков не было, как будто они растворились в воздухе, едва перебравшись через порог. Самым крутым автомобилем в пределах видимости была замызганная «Лада Приора». Егор пожал плечами, завернул контейнер в пластиковый пакет и направился к стойке.

– Ну что, – спросил Заур, выходя из подсобки, – пообщались?

– Пообщались, – сказал Егор.

– И как, нормально?

– Ну, вроде да. По крайней мере не мелочатся…

– О! – Заур многозначительно поднял палец. – Я же говорил – серьезные люди! Скажи спасибо.

– Спасибо, – сказал Егор. Его одолевали сомнения. – Ладно, за мной должок. Как вернусь, зайду к тебе в гости. А сейчас извини, бежать надо. Дело срочное.

– Давай, давай, дорогой. Ни пуха!

– К черту.

Егор сунул пакет под мышку, вышел под дождь и огляделся по сторонам. Ментов поблизости не было, только двое топтались у самого входа на рынок. Он перешел дорогу, нырнул в переулок и выбрался на параллельную улицу. Здесь стражи порядка обычно не появлялись. Документы у него, конечно, в порядке, прописка и все такое – но «ранец ядерный» (или что там за хрень у него в пакете) явно вызовет интерес. Да, надо быстрей к Волхву, потом с ментами будет проще. Ну и расписание, конечно, узнать, это сейчас важнее всего…

Он вздохнул и выудил из кармана мобильник. Набрал номер и начал считать гудки. Десятый, одиннадцатый, двенадцатый… Егор представил, как Волхв сейчас недоверчиво смотрит на трезвонящий телефон, словно опасается, что прямо из трубки полезут оперативники ФСБ. Или ОМОН, усиленный СОБРом. Или группа «Альфа» в полном составе. «Да кому ты нужен, старый пердун, – зло подумал Егор. – Давай уже отвечай…»

– Слушаю вас, – сказал осторожный голос.

– Арсений Петрович? Добрый день, это вас Егор беспокоит.

– Какой Егор?

– Карпухин, – терпеливо уточнил он. – Можно к вам подскочить на пару минут? Хотелось бы посоветоваться.

– По какому вопросу?

– По личному! Арсений Петрович, не беспокойтесь, я много времени не займу. Можно, я подойду минут через десять? А то под дождем на улице мокну.

– Где вы сейчас?

– Возле рынка.

Повисла долгая пауза. Наверно, Волхв сокрушался, что не имеет спутника слежения на орбите, чтобы проверить утверждение собеседника.

– Вы один?

– Да!

– Хорошо, жду вас через десять минут.

Егор поскакал по лужам. Спасибо, хоть живет рядом, не надо маршрутку ждать. А частника ловить – денег жалко. Впрочем, да – в кармане же десять косарей одной пачкой. Егор даже поежился с непривычки.

Квартира Волхва была в двухэтажном доме довоенной, а то и дореволюционной постройки. Дом этот мог бы, наверно, считаться объектом исторического наследия, если бы не уродливость очертаний и ощущение затхлости, которое возникало с первого взгляда. Грязно-желтые стены, худая крыша, подслеповатые окна. Под унылой ивой возле подъезда догнивала деревянная лавка.

Егор взбежал на второй этаж и надавил на кнопку звонка. Его долго разглядывали в глазок. Дверь слегка приоткрылась, и хозяин нехотя снял цепочку.

– Проходите, Егор. Да, давайте на кухню. Чему обязан столь неожиданным визитом?

– Здравствуйте, Арсений Петрович. В рейс собрался. Надо бы подготовиться. Расписание узнать и вообще…

– В рейс, говорите? – Хозяин недоверчиво поднял брови и покосился на сверток, который принес Егор. – Вы же вроде бы всего неделю назад вернулись? Весь в растрепанных чувствах, говорили, в ближайший год – никаких поездок… Что, неужели деньги так быстро кончились?

«Ишь ты, какой догадливый», – подумал Егор.

– Обстоятельства так сложились, – пробурчал он. – Иногда приходится менять планы.

– Это да, это конечно, – покивал его собеседник и задумчиво поскреб подбородок. Егор разглядывал его искоса. Как должен выглядеть классический волхв, если верить мультикам? Ясноглазый гигант с седой бородой до пояса. В медвежьей шкуре вместо плаща и с корявым дрыном в руке. На самом деле носитель гордого прозвища был дерганым старикашкой с мелкими чертами лица и редкими волосами. Да и квартира не казалась обителью сокровенных знаний. Потолок над газовой плитой закоптился, кран протекал. На подоконнике стоял баллон с солеными огурцами, горшок с пожелтевшим кактусом и еще какая-то банка с неаппетитной субстанцией, в которой Егор с содроганием опознал чайный гриб. Из мусорного ведра пованивало селедкой.

– Ну что ж, Егор, – продолжил Волхв после паузы, – проблема ваша решаема. Только, знаете ли, расценки у меня изменились.

– И сколько теперь стоит все удовольствие?

– Вам по стандартной схеме?

– По ней.

– Пять тысяч. И не рублей, естественно.

– Сколько?! – У Егора глаза полезли на лоб. – Да я в прошлый раз столько за весь рейс получил!

– А что поделать? – развел руками хозяин. – Вторая волна кризиса надвигается. Даже государство деньги в кубышку складывает. А нам, простым людям, сам бог велел. Так что, берете?

«Вот ведь жук», – подумал Егор. О макроэкономике рассуждает. Уоррен Баффет с Косыгиным. Но другого выхода нет. «Кройте, борец за идею», – хотел ответить Егор цитатой из классиков, но удержался. Старик терпеть не мог подобной фамильярности.

– Да, беру.

– Только денежки вперед попрошу, – ласково сказал Арсений Петрович. – Вы ведь правила знаете.

Егор полез во внутренний карман куртки и наощупь отделил половину пачки. Вынул и пересчитал купюры. Сорок семь сотенных – почти угадал. Выудил еще три и протянул Волхву. Тот внимательно осмотрел бумажки:

– Надо же, только что отпечатаны. В лотерею выиграли, Егор?

– Под елкой нашел…

Хозяин кивнул с абсолютно серьезным видом и достал из стенного шкафа склянку с ядовито-зеленой жидкостью.

– Запас небольшой остался, – пояснил он. – Вам как раз хватит. А потом надо будет еще готовить.

Егор вспомнил рассказы коллег о том, что компоненты микстуры по отдельности безобидны и продаются в любой аптеке. Только пропорции никому не известны. Есть еще, правда, какой-то секретный ингредиент, но старый хрыч унесет эту тайну с собой в могилу. И, главное, непонятно, как он вообще додумался все это смешать…

Арсений Петрович отвернул крышку, и кухню наполнил противный запах.

– Ну что, готовы?

– Готов.

– Закатывайте рукав. Любаша!

Егор удивленно приподнял бровь. Что еще за Любаша? В прошлый раз вроде была какая-то Танечка. Поменял уже, что ли? Седина в бороду, бес в ребро… Из комнаты вышла девица лет двадцати в коротком халатике и с растрепанной гривой. «Довольно миловидная, в общем, только ноги полные», – глубокомысленно подумал Егор.

– Здрасте, – сказала Любаша. Егор кивнул. От взаимных представлений и прочих условностей воздержались. Барышня молча достала одноразовый шприц и наполнила его вонючей смесью из банки. Егор положил на стол левую руку с задранным рукавом.

– Поработайте кулачком, – как-то очень профессионально попросила Любаша, отыскивая вену. Настоящая медсестра, что ли? Прошлая была в лучшем случае студенткой первого курса, втыкала от всей души…

Егор ощутил укол. Любаша приложила к ранке кусочек ваты и закрепила пластырем. Несколько секунд ничего не происходило, а потом очертания предметов перед ним задрожали, словно вокруг струился горячий воздух. Стена как будто начала оплывать, кастрюли и сковородки превратились в черно-белые кляксы, которые легко соскользнули на пол. Плита и холодильник таяли, как порции мороженого на блюдце. Казалось, волна, идущая откуда-то сверху, смывает раскисшие декорации, стена истончается, и за ней, как за шторой, разгорается огромная лампа. Свет прожигал перекрытия, как бумагу, отверстие стремительно расширялось, и Егор на какой-то миг успел-таки заглянуть на ту сторону, а потом нестерпимо яркая вспышка лишила его сознания…

Он дернулся и резко открыл глаза. Осмотрелся и понял, что по-прежнему сидит на скрипучем стуле, опираясь левым локтем на стол. Беспамятство длилось долю секунды, и он даже не потерял равновесия. Любаша спокойно наблюдала за ним, держа использованный шприц двумя пальцами, а на лице у Волхва появилось какое-то хищное выражение. Как у сумасшедшего профессора, который только что вколол подопытной крысе бациллу сибирской язвы.

– Ну что? – жадно спросил Арсений Петрович. – Был пробой?

– Кажется, да. Надо проверить. Давайте комп.

– Одну секунду. Любаша, сходи, пожалуйста.

Барышня поставила перед ним ноутбук.

– А Интернет?

– Вайфай.

Егор открыл сайт с расписанием электричек. Так, Чернодольск – Буденновск, Чернодольск – Кисловодск, это все понятно… На Владикавказ и Нальчик через Прохладный, на Ростов через Кущевку, на Краснодар через Усть-Лабинск… Все фигня, это нас не интересует. Внимательно, смотрим дальше. На Грозный через Моздок и Гудермес. Спасибо, как-нибудь в другой раз… Вот, блин, список закончился – и ничего интересного. Нормальные человеческие маршруты. Ладно, проверяем еще раз, медленно и печально. Каждую строчку, со всеми промежуточными остановками. Чернодольск – Георгиевск – Котляревская – Беслан… Чернодольск – Невинномысск – Армавир – Кавказская – Тихорецкая… Чернодольск – Тыквин Яр – Гьетерфорт – Саркисово Поле…

Секундочку!!! Какой такой Тыквин Яр? Нету в наших краях таких станций! И Саркисова Поля нет!

Но главное, конечная остановка – Белая Вежа! Есть контакт…

Егор не дышал, боясь отвести глаза от экрана. Смотрим, смотрим… Рейсы по вторникам, четвергам и субботам. Вот именно, по субботам! Сегодня! Отправление из Чернодольска в 16.30. То бишь в полпятого – а сейчас без десяти два. Успеваю, даже с запасом. Время в пути – пятнадцать часов. Ого, это уже, скорее, сидячий поезд, чем электричка. Тем лучше – в нем и кресла нормальные, и туалет есть. Так что пускай хоть целые сутки едет. У меня дедлайн в ночь с воскресенья на понедельник – то есть уложусь в любом случае. Если, конечно, не перехватят… Но об этом сейчас не будем.

Он зафиксировал все увиденное в памяти и облегченно откинулся на спинку стула. Глаза ломило, по щеке стекала крупная капля пота. Его слегка подташнивало, но это было уже не важно.

– Арсений Петрович, можно воды?

– Пожалуйста. – Тот протянул ему стакан с минералкой. – Нашли, что хотели?

– Да, спасибо! Ваша гремучая смесь работает.

– Ну а как же, молодой человек! Фирма веников не вяжет…

– …фирма делает гробы. Не напоминайте, Арсений Петрович.

Егор ради интереса еще раз посмотрел на экран, но никаких электричек на Белую Вежу в графике, естественно, уже не было. Остались знакомые города и унылые стандартные рейсы. «Вот и прекрасно», – подумал Егор и решительно поднялся из-за стола.

– Спасибо еще раз, я побежал. – Он взял свой пакет и прошел в прихожую. – Всего доброго!

– До следующего раза, молодой человек, – гаденько улыбнулся Волхв.

«Да иди ты», – подумал Егор и ссыпался вниз по лестнице, напугав идущую навстречу бабульку. Дождь на улице продолжался, и просвета не наблюдалось. Так, теперь заскочим домой – надо кое-что захватить в дорогу. А то знаю я эти командировки… Кстати, а ведь такого дальнего рейса у меня еще не было. В прошлый раз, правда, в пункте назначения на две недели застрял, но сама дорога туда заняла всего четыре часа. А теперь аж целых пятнадцать. Это если чистыми, а что на промежуточных остановках? Иногда довольно гадкие места попадаются. Ладно, будем решать проблемы по мере их поступления.

Тачку взять, что ли? Полчаса он, таким образом, сэкономит. Вон как раз едет «джихад-такси». Нет, ну его на фиг. По закону подлости, который продвинутые люди называют законом Мэрфи, попадется какой-нибудь заскучавший гаишник – и потом доказывай, что ты не верблюд. Лучше рассчитывать только на собственные силы. Времени хватит. Отсюда до дома минут двадцать пешком, потом до вокзала минут пятнадцать.

Домой он добрался без приключений. Заперся изнутри на щеколду и начал сосредоточенно собираться. Для начала завернул контейнер в сухой пакет и сунул в свою любимую сумку, которую можно повесить через плечо. Рюкзаком Егор почти никогда не пользовался. С ним он был похож на школьника-переростка, а если долго не брился – на фаната бардовской песни, опоздавшего на Грушинский фестиваль. Хорошо, что груз на этот раз довольно компактный. Да и весит контейнер совсем немного. Титановый сплав, что ли? Ничего более умного с ходу в голову не пришло.

Может, бритву не брать? Возьму, а то неизвестно, сколько я там пробуду. Рубашку запасную, штаны… Вещей напихать побольше, чтобы контейнер ни обо что не бился? Он, конечно, ударопрочный, но мало ли… Ручку, кстати, с блокнотом. Эх, жаль, камеру нельзя захватить. То есть захватить-то, конечно, можно, но записи сохранить не получится. Сотрутся на обратном пути. Как, почему? Никто не знает, но проверено многократно. И вообще, излишне тонкую электронику лучше с собой не брать – начинает глючить. Что планшетники, что айфоны. А вот его раритетная трубка с монохромным (!) дисплеем вполне сойдет. Поэтому и не выбросил до сих пор – как чувствовал, что еще пригодится.

И, наконец, ПБ-4 «Оса». Пистолет бесствольный с четырьмя дырками. Ну, четырехзарядный, по-умному. Выглядит смешно – маленькая коробочка с рукояткой. Да и действие, по сравнению с нормальным пистолетом, смешное. Но более серьезную пушку Егор приобретать опасался. А вдруг пристрелишь кого-нибудь ненароком? Лучше уж пусть будет «Оса». Хотя, конечно, если с трех метров засадить обрезиненной пулей в лоб, мало никому не покажется. В карман совать не буду, нехай пока лежит в сумке. Ну и разрешение тоже, на всякий случай. Впрочем, попадаться ментам для обыска он, естественно, не намерен.

Так, вроде все. Ничего не забыл? Паспорт с собой, баксы в кармане куртки. О, еще часы наручные нацепить. Только завести предварительно и точное время выставить. Сколько сейчас? Егор посмотрел на экран мобильника. Ага, 14.42, суббота, 4 июня 2011 года. Пора выдвигаться – неизвестно, сколько еще по перронам рыскать. Юльке позвонить? Нет, лучше уже с вокзала.

Егор взял сумку и вышел на лестничную площадку. Проходя через двор, он оглянулся на свой подъезд и увидел, что из окна его провожает взглядом участковый Толян – выспавшийся, но по-прежнему хмурый. Егор сделал вид, что ничего не заметил.

Он бодро шагал по улицам Чернодольска. Подержанные иномарки и разномастные «Жигули» проносились по мостовой, с ходу форсируя необъятные лужи. Брызги разлетались по сторонам, пугая редких прохожих. Сочно зеленели каштаны, и вокруг валялись сорванные ветром соцветья. Рекламные плакаты, сверкающие яркими красками, странно смотрелись на облезлых стенах домов. Только этим летом! Копите баллы! Каждые сутки три секунды бесплатно!..

На привокзальную площадь он заходить не стал. Переть через главный вход – это, товарищи, не наш метод. Там стоит металлодетектор, а у меня в сумке странная железяка. Даже мне она кажется подозрительной, а уж люди в форме будут в полном восторге. Так что идем в обход, как и положено нормальным героям. Безбилетник ведь, несомненно, профессия героическая…

Пока в голове роились эти умные мысли, Егор свернул в переулок. Этот квартал за последние тридцать лет совершенно не изменился. Вокруг были одноэтажные домики с деревянными ставнями. Монотонно гукала какая-то птица, а в одном из дворов брехала собака. Проехал пацан на велосипеде. Егор свернул еще раз – так, чтобы выйти к железнодорожному полотну. Дорожка была выложена щербатыми плитами, и сквозь щели пробивалась трава. Кусты сирени стояли сплошной стеной. Пройдя сквозь заросли, Егор огляделся. Рельсы влажно блестели, и семафор подмигнул изумрудным глазом.

Он двинулся вдоль путей и вскоре вышел к началу пассажирской платформы. Здесь было тихо и одиноко. Полиции не было. Видимо, с этой стороны нехороших людей не ждали. Егор сделал уверенное лицо и зашагал вперед.

Вокзал его притягивал с детства. Вся эта толкотня у вагонов, долгие проводы, хлопание друг друга по спинам, нервный смех, последняя сигарета, необъятные клетчатые баулы, переговоры знаками сквозь стекло, а главное – манящая неизвестность, детское предчувствие чуда, когда кажется, что все эти люди, поднявшиеся в вагон, уезжают в какой-то новый прекрасный мир, где все будет совершенно иначе. Конечно, умом ты осознаешь, что в конце пути будет такой же грязный перрон и такая же толчея в переходе, а «Газель», в которую ты влезешь со своим багажом, будет точно так же заляпана жидкой грязью. Да, тебе это отлично известно, но надежда все равно остается. Может, из-за этой надежды Егор и пошел в профессиональные «зайцы»? Опозорил, можно сказать, семью – среди его предков были и машинисты, и проводницы, и путевые обходчики, и даже один начальник депо. Впрочем, никто из родных не знал, чем на самом деле Егор зарабатывает на хлеб. Коммерческая тайна, ага. Да и лишний раз пугать неохота.

Перрон постепенно заполнялся людьми. В основном они имели характерную кавказскую внешность. Похоже, на этот путь прибывает поезд, идущий транзитом дальше на юг. Чернодольский вокзал представлял собой гигантский транспортный узел, и Егор хорошо запомнил, как во время чеченских войн здесь проходили грузовые платформы с танками.

Он остановился у питьевого фонтанчика и прикинул, что ему делать дальше. Проголодаться он еще не успел, да и наедаться перед дорогой не стоит. Минералки надо с собой купить, вот что. И каких-нибудь бубликов, что ли – буду меланхолично грызть, любуясь красотами из окна. Но сначала надо разменять стодолларовую бумажку, а то рублей почти не осталось.

Приняв решение, Егор направился к зданию пассажирского терминала. Там царила обычная суета. Таксисты вылавливали клиентов, колыхались очереди у касс. Народ изучал расписание электричек. Егор не стал подходить – тот маршрут, который он ищет, в графике не указан. Так, где у нас обменник? А, правильно, в смежном зале.

Он развернулся и сделал шаг, но вдруг застыл, повинуясь какому-то внезапному импульсу. Словно кто-то аккуратно придержал его за плечо и тихо зашептал в ухо – не ходи туда, притормози, сделай паузу… Какой-то чернявый парень, едва не врезавшись ему в спину, обошел Егора на вираже и быстро направился в коридорчик, ведущий в соседний зал. В тот же момент ему навстречу из-за угла вышли двое ментов. Они цепко глядели по сторонам, словно хищники, выбирающие добычу. Парень едва не толкнул одного из них, пробормотал извинения и попытался прошмыгнуть мимо. Но патрульный задержал на нем взгляд, прихватил за локоть и что-то проговорил – кажется, потребовал документы. Чернявый со вздохом выудил из кармана помятый паспорт. Мент вчитался и, заинтересованно хмыкнув, обменялся взглядом с напарником. Парень окончательно сник, и его повели в дальний конец вокзала.

Егор перевел дыхание. Все в порядке, коктейль по рецепту Волхва продолжает действовать. Интуиция усилилась многократно, он видит вероятностные узлы. Ну, еще бы – пять штук баксов ради этого отвалил. Впрочем, в ближайший час задача предстоит посложнее, чем скрыться от полицейского патруля…

Егор спокойно пошел к обменнику – он чувствовал, что теперь путь свободен. Сунул полученные рубли в карман джинсов, а внутренний карман куртки, где лежали доллары, тщательно застегнул на молнию. Потом купил в ларьке воду и какие-то сушки. Положил их в сумку – места было достаточно. Да, чуть не забыл – журнал же надо купить! Потолще какой-нибудь. Вот, «Футбольное время», июньский выпуск. Берем. И туда же, в сумку.

Все, пора за работу. Хватит мучительно оттягивать свой конец, как недобитый диктатор в бункере. Егор перебросил сумку через плечо и снова вышел на улицу. Откуда начать? Электрички «паркуются» у ближних перронов, а поезда – чуть дальше. Потом перроны кончаются, и в противоположном конце вокзала – товарняки. Ну что ж, будем действовать по порядку.

На ближайшем пути стояла зеленая электричка с облупленными бортами. Морда у нее была плоская, словно стесанная чудовищным топором, глазки маленькие, а красные полосы впереди были похожи на грубо подкрашенные губы. Такие ходили здесь, кажется, еще с семидесятых годов. Или даже с шестидесятых. Во всяком случае, Егор однажды заметил в тамбуре табличку с названием совнархоза, который производил вагоны. А совнархозы вроде упразднили сразу после того, как скинули Никиту Сергеича. Ладно, не время углубляться в историю. Посмотрим, куда этот раритет направляется. О, ну надо же – электронное табло над перроном наконец заработало. Прогресс добрался и до наших краев. Спасибо, что турникеты по московскому образцу еще не установили. Безбилетникам это сильно облегчает задачу.

Что у нас на табло? Чернодольск – Кисловодск, понятно. Кисловодская всегда из этого тупичка отправляется. Ну да – какие-то тетки с сумками, дачники с инструментами… Что можно делать на огороде по такому дождю? В сарае прятаться? Ладно, это их проблемы. Семья с детьми – в гости, наверно, едут по случаю субботнего дня. Короче, обычная электричка, нам такую не надо.

Следующий перрон. Ни единого человека. Тоже понятно – здесь обычно не отправление, а прибытие. Из того же Кисловодска хотя бы. Егор еще раз обшарил взглядом мокрый асфальт. В луже валялся большой огрызок от яблока. Больше ничего интересного. Егор пошел дальше. В следующем тупичке приткнулся электропоезд, уходящий, если верить табло, на Буденновск. Он выглядел поновее и был выкрашен в синий цвет. Публика вроде вполне стандартная. Барышни в мини-юбках, четкие пацаны с короткими стрижками. Пьют пиво. Эх, смотрите, до Буденновска путь неблизкий… В общем, все как обычно. Но до отправления еще пятнадцать минут, так что можно подстраховаться.

Егор шагнул в ближайшую дверь и медленно пошел по вагону. Почти у каждого окна кто-нибудь сидел, но свободных мест еще было много. Кто у нас тут? Две девушки, по виду – студентки, устроились рядышком и хихикают, перебирая фотки в смартфоне. Рядом сушится зонт. Старичок в очках читает зюгановскую газету. Парень в костюме и с черной папкой втирает кому-то по телефону: «Я тебе говорю, надо выходить на него, он все вопросы решает по Южному федеральному округу… Что? Да, и по Северо-Кавказскому тоже…» Егор перешел в тамбур. Там стоял какой-то пролетарий в потертой куртке и курил, выпуская дым в открытую дверь.

– Извините, – вежливо обратился к нему Егор. – Эта электричка куда идет?

Пролетарий презрительно посмотрел на него и процедил:

– В Буденновск.

– Спасибо, – сказал Егор и шагнул на мокрый перрон. Опять пустышка. Ладно, продолжаем искать. Эх, хорошо было Гарри Поттеру – ему-то сразу сказали, что поезд на Хогвартс отправляется от платформы номер 9ѕ. Ну, там еще, кажется, надо было сквозь стену пройти, но это уже технические детали. А тут рыщешь, как идиот, и никакого толку.

Что теперь? Тупички для электричек закончились. Дальше были пути, по которым проходили транзитные поезда. Впрочем, какая-нибудь особо «дальнобойная» электричка могла остановиться и там. Знаем мы эти фокусы. Ладно, посмотрим, что у нас с поездами дальнего следования.

Итак, Владикавказ – Адлер, транзитный. Граждане, измученные дождем и нарзаном, карабкаются в плацкартный вагон. Едут на море, гады. Чернодольск – Самара, это неинтересно. Кисловодск – Тында. Ох, елки, это сколько ж ему тащиться? Дней пять, наверно, а то и неделю. Сочувствую… Чернодольск – Петербург, бледные курортники возвращаются в северную столицу…

Возле поезда, уходящего на Москву, Егор увидел знакомое еще со школы лицо. Ну, точно, Артем Акимов – бывший одноклассник, сваливший после школы в столицу! Значит, приехал в отпуск и даже не позвонил? Вот редиска… Может, подойти, поздороваться? Нет, некогда. Да и Артем, похоже, не в той кондиции. Егор видел, что школьный товарищ слегка шатается, и его с двух сторон поддерживают две тоненькие девицы. Потом все трое начали целоваться и что-то говорить на прощание. Наверно, обещали не забывать. Барышни подвели Артема к двери и затолкали в тамбур. Егор ухмыльнулся и пошел на другой перрон.

Обойдя все платформы, он вернулся к пассажирскому терминалу и с беспокойством посмотрел на часы. Уже четыре, а у него еще и конь не валялся. Ну, в том смысле, что даже намеков нет на искомую электричку. Егор чувствовал, как нарастает волнение. Спокойно, спокойно, надо просто сосредоточиться. Начинаем второй заход…

Первая платформа. Электричка на Кисловодск уже успела уйти. Следующая будет через сорок минут – так нам подсказывает табло. Дальше. Вторая платформа и, соответственно, второй путь. Сюда как раз заползает встречная со стороны Кисловодска. Ну-ка, ну-ка, посмотрим. Остановилась, из дверей вываливает народ. Все шагают мимо Егора. Машинист или, скорее, его помощник лично переходит из вагона в вагон, проверяя, не заснул ли кто-нибудь на сиденье. Вот он прошел всю электричку насквозь. Подает знак. Машинист закрывает двери. Последние пассажиры покидают платформу, только какой-то мужик застрял примерно посередине. Уставился в дальний конец перрона. Высматривает кого-то?..

Ай, блин!

Егор, стараясь не делать резких движений, развернулся и медленно побрел прочь, хотя хотелось рвануть как можно быстрее. А в голове крутилась песня с блатным надрывом: «На седьмом километре их собаки догнали, их солдаты связали, на расстрел повели-и-и-и!..» Потому что мужик, которого увидел Егор, был несомненным и стопроцентным охотником.

Егор укрылся за каким-то ларьком, который приткнулся между вторым и третьим перроном. Что делать? Я этих гадов знаю, разбираться не будет. Шмальнет из парализатора – и привет. Вопрос только в том, есть ли в ихнем архиве фоторобот Егора. Пожалуй, есть. А может, не только фоторобот, но и стереоснимок. Висит где-нибудь на стенде с интригующим заголовком: «Их разыскивает…» Как называется их контора официально? Не знаю. Охотхозяйство, блин. Сезон охоты на «зайцев»…

С другой стороны, раз этот хмырь торчит на вокзале, значит, искомая электричка где-то в непосредственной близости. Только Егор ее пока не заметил. И что теперь – бросить все и валить отсюда? А потом опять забиться в нору и сидеть там, не глядя Юльке в глаза? Нет уж, спасибо. Егор вдруг ощутил злость. Хватит ныть, времени уже мало. В лепешку расшибусь, а сяду на этот поганый транспорт…

Он шагнул на третий перрон. Теперь между ним и охотником была электричка, которая только что разгрузилась. Егор продвинулся по платформе и осторожно посмотрел сквозь грязноватые стекла на своего противника. Крепкий мужик в кожаном плаще до колен. Рожа вполне обычная. Если бы не предельно обостренная интуиция, Егор прошел бы мимо и не заметил. Но почему охотник топчется именно на этом перроне? Между первой и второй колеей? На первой – голые рельсы, на второй – пустая электричка с запертыми дверями. И как это понимать? Смотрим, смотрим внимательно!

Вот на перрон, где стоит охотник, начинают заходить люди. Чего они туда прутся? Медом, что ли, намазано? Дождь усилился, уже почти ливень. Струи воды яростно бьют по окнам запертой электрички, сквозь которые наблюдает Егор, и, как нарочно, размывают картинку. Человеческие фигуры смазываются, заслоняют одна другую. Глазу не за что зацепиться. Надо сосредоточиться, найти ориентир поярче. Вот, например. Ух, ты, какая барышня! Ярко-красный плащик, такого же цвета зонт, сапожки цокают по асфальту. Вот она изящно переступает лужу, обходит фонарный столб, смотрит по сторонам, словно прикидывая, стоит ли идти дальше. Решает, видимо, что не стоит, поворачивается к Егору спиной, складывает зонтик и легко шагает в вагон…

Чего-чего?!

В какой еще, блин, вагон?!

Егор, затаив дыхание, смотрел, как девчонка отряхивает дождевые капли в тамбуре электрички. Той, что стоит на первом пути.

Электричка на Белую Вежу.

Вот она, родимая, где. Пристроилась прямо у всех под носом, и никто не обращает внимания. Только те, кому надо, сразу топают на перрон. Ну, еще бы – у них билеты, с которыми электричку видно как на ладони. Это нам, «зайцам», приходится извращаться… Так, теперь только не упустить. И обмануть охотника. Как это сделать? Этот гад стал в начале платформы и проверяет всех, кто проходит мимо него. Фейсконтроль, типа. В общем, логика есть – я-то как раз и перся с той стороны, просто повезло, что он тогда отвернулся.

Но ведь у перрона есть и другой конец? Черный ход, так сказать. Для местных, кому неохота идти через здание терминала. И вряд ли в дальнем конце перрона будет засада – охотники почти всегда работают в одиночку. Жадные, сволочи – не хотят награду делить. Егор быстро пошел по лужам, не теряя из виду заветную электричку. Чтобы та ненароком не скрылась за пеленой дождя, поэтически выражаясь. В торце платформы были ступеньки. Он быстро спустился и перешел через рельсы. Нужная ему электричка по-прежнему занимала первую колею и совсем не выглядела плодом воображения. Она была выкрашена в серовато-голубой цвет, а на борту сверкал красный логотип РЖД. Ага, конечно, хмыкнул Егор. Очень сомневаюсь, что президент компании (как там его фамилия?) знает что-нибудь об этом маршруте.

Он сделал глубокий вдох и юркнул в ближнюю дверь. Ну, вот я и в Хопре… Сердце стучало, адреналин зашкаливал. Он глубоко вздохнул и вытер лицо. Посмотрел на часы – 16.24. Шесть минут до отправки. Еле успел. Но этот чертов охотник… Он ведь, как только тронемся, наверняка пойдет по вагонам. А бежать тут особо некуда. Надо что-то придумать – и желательно быстро.

Егор осторожно выглянул на перрон. Сквозь струи воды он кое-как рассмотрел, что охотник заходит в тамбур на другом конце поезда. Ну, понятно, будет там стоять до упора, чтобы «заяц» не проскочил в момент отправления.

Ладно, мой ход.

Егор быстро шел по вагонам, не замечая остальных пассажиров, и мысленно тянулся вперед, к тому месту, где подстерегал добычу охотник. Адреналин, наложившись на вколотое в кровь зелье, странно искажал восприятие. Он видел себя и охотника словно со стороны, как двух мышей в лабиринте. Егор миновал последний вагон и застыл перед дверью тамбура, чувствуя противника за тонкой перегородкой. Медленно утекали секунды.

– Электропоезд отправляется, – объявил машинист, – осторожнее у дверей…

Оглушительно грянул гром.

Егор отодвинул створку и шагнул в тамбур.

Охотник, стоя спиной к нему, выглядывал на перрон.

Вагонные двери едва уловимо дрогнули.

Изо всех сил Егор толкнул противника в спину.

Ветка, сорванная резким порывом ветра, ударила в кабину локомотива.

Машинист вздрогнул и на секунду отвлекся.

Охотник вылетел на перрон.

Двери закрылись.

Поезд тронулся.

Егор отвернулся, пряча лицо.

Охотник, сделав три шага, споткнулся и упал на колени. Но через секунду вскочил и стремительно развернулся. Поезд был еще совсем рядом. Охотник рванулся, однако нога поехала, и он снова потерял равновесие. Наконец все-таки поднялся и пробежал несколько шагов, прихрамывая на левую ногу. Поезд набирал ход. Дождь хлестал по перрону. Охотник остановился и выругался, потирая содранные ладони. Яблочный огрызок, раздавленный его подошвой в лепешку, медленно погружался под воду. Раскаты грома заглушали стук вагонных колес.