Глава 28
Первый, кто встретил входящий в замок отряд (остальная армия отправилась в подготовленный для них лагерь чуть в стороне от замка) была Аливия, которая с радостным визгом повисла на шее у Володи едва тот спрыгнул с коня.
— Кнопка! — Володя подхватил девчушку на руки.
— Сам сказал можно приезжать, а сам уехал, — пробубнила она.
— Ну-ну, не ворчи. Ты с кем приехала? С отцом или братом?
— С отцом. Он хотел что-то обсудить с тобой… я не поняла о чем он говорил.
Однако первое, что пришлось ему выслушать вместо отдыха — жалобу управляющего на Аливию. Управляющего этого нашел по просьбе Володи Винкор, поскольку сразу после взятия замка всех прежних слуг выгнали, а новых набрать не успели. Несмотря на это оставили только пожилую женщину, бывшую няней всех детей старого герцога, но ее в замок не очень-то и пускали, оставив только ухаживать за теми комнатами, которые выделили семье прежнего герцога. Хватало людей или нет, но оставлять старых, проверяя их верность новому герцогу Володе совершенно не хотелось. Мало ли что кому что взбредет в голову и что они там насыплют в суп. Аливия же по прибытию взялась наводить чистоту в замке, из-за чего и произошло столкновение с управляющим…
Володя выслушал его молча, скрестив пальцы и положив локти на стол… хоть кабинет к его возвращению в порядок привели, заново настелив выломанный пол и перетянув стены тканью.
— Уважаемый Гюнтер, — неторопливо заговорил Володя. — Вы упустили один момент — Аливия моя сестра и такая же хозяйка в замке, как и я. Потому её приказы так же обязательны для выполнения, как мои…
Гюнтер сообразил, что увлекся в своих жалобах и нервно сглотнул.
— Милорд… я…
— Я понял, что вы хотели сказать. Только из уважения к вашему возрасту я не прикажу отправить вас на конюшню, чтобы всыпать хорошенько. Но надеюсь, вы все поняли?
— Да, милорд, — управляющий сник.
На самом деле Володя совсем не собирался никого отправлять на конюшню и будь управляющий помоложе, пожалел бы из уважения к сединам его отца или из-за его матери, но сообщать об этом вслух не собирался.
— И будьте добры, пригласите маркизу… — Узнав, что после ее усестрения Аливия официально получила титул маркизы, Володя долго хихикал, частенько поддразнивая девочку, называя ее маркизой Карабасой. Поскольку сказку про Кота в Сапогах он ей рассказывал, девочка на такое прозвище обижалась.
— Не хочу быть этой самой маркизой, — бурчала она, чем вызывала смех у тех, кто слышал.
Аливия радостно вбежала в кабинет, но ее улыбка мигом потухла под весьма суровым взглядом названного брата. Сообразив, что в чем-то провинилась, она нервно оглянулась, пытаясь понять, не поздно еще убежать, но благоразумно отказалась от этой мысли.
Этот пристальный изучающий взгляд девочка очень не любила и теперь лихорадочно пыталась вспомнить свои прегрешения, о которых могли уже донести Володе. Наконец, посчитав, что догадалась, девочка заныла:
— А он первый начал. А я даже не виновата! Зачем он обзывался? А потом еще и кулаками полез махать
Володя обхватил голову руками.
— А ну стоп! — чуть не взвыл он. — Кто обзывался? Кто первый полез? Кого ты еще побила?
— Я вовсе никого не била! — Девочка бала само воплощение невинности и кротости. — Этот Корт сам начал обзываться, а когда я сказала, чтобы он замолчал, а то как дам, он замахнулся и попытался меня ударить… Ну не стоять же было?
— Корт это… Так, ты побила сына герцога?
— Он сам первый полез…
— Ладно. Кто там у вас первый полез я разбираться не буду. Выясняйте ваши отношения сами. До тех пор, пока не будете хвататься за ножи — это не мое дело.
— Я бы его и с ножом побила, — буркнула Аливия и затихла.
— Я начинаю жалеть, что стал учить тебя, — вздохнул Володя.
— А вот и неправда. И вообще, я каждое утро тренируюсь! Делаю все те упражнения, которые ты показывал! И холодной водой обливаюсь!
— А ну тихо! Потом хвастаться будешь, я еще не закончил. Что там у вас произошло с Гюнтером?
— С уважаемым Гюнтером? — Аливия нахмурилась. — А чего тут столько грязи? Я хотела порядок навести чтобы тебя порадовать, но он… он отказался даже слушать меня. А ты сам говорил, что чистота — очень важна… А что… — голос девочки совсем стих и она опустила голову. — Я не должна была этого делать? — Послышалось всхлипывания и сопение.
Володя вздохнул.
— Почему не должна? Все правильно делала. Более того, я рассчитывал, что ты возьмешь на себя этот вопрос. Только…
— Только? — девочка вскинула голову, тыльной стороной ладони вытирая слезы.
— Ты знаешь, сколько слуг сейчас в замке?
— Э-э…
— То есть ты принялась распоряжаться даже не выяснив этого. Так вот, милая сестренка, их сейчас восемнадцать человек вместе с поварами и управляющим. Как думаешь, этого хватит, чтобы выполнить твои мечты по наведению чистоты в таком большом замке?
— Ой…
— Вот тебе и ой. А все потому, что берешься за дело не подумав. Да еще и старого человека обидела. А ведь могла бы подойти к нему, сказать чего хочешь добиться, спросить совета. Неужели он тебе отказал бы? Тогда бы ты и выяснила про то, что слуг не хватает, все остальные заняты другими задачами и помочь тебе не могли.
— Я… я…
— И что ты будешь делать? Если не хочешь, я поручу кому другому…
— Нет-нет… Пожалуйста… Володя, я справлюсь…
Весь разговор они вели на русском, только иногда Аливия, если не могла подыскать слово, переходила на родной. Вообще язык она осваивала удивительно быстро и уже достаточно свободно на нем разговаривала, хотя словарный запас ее и был ограничен. Для тренировки когда они с Володей были наедине, то переходили именно на него. Поскольку тренироваться в локхерсокм больше не было необходимости — тренеров и без того хватало, Володя не видел причин не пойти девочке навстречу. Да и приятно ему было при случае поговорить на родном языке.
— И что ты собираешься сейчас делать?
— Я… я поговорю с Гюнтером…
Следующим посетителем был Крейн. Володя как раз изучал повешенную на стене карту герцогства, с показанными на ней границами графств, баронств и простых владений рыцарей. Такую карту он заказал перед походом, но даже не ожидал, что ее выполнят так быстро.
— Звали, милорд? — Крейн стоял вроде бы свободно, но чувствовалось, что он готов к немедленным действиям… любым. Старая привычка ночного короля Тортона.
— Звал. Что ты можешь сказать о тире Дитон?
Крейн растерянно моргнул.
— Первый раз слышу о таком.
— А вот меня он заинтересовал и я попросил выяснить о нем все. — Володя подошел к столу и взял один лист, развернул и принялся читать: — Тир Дитон, вот уже пять поколений принадлежит семье Дитонов. Все владение — полуразрушенный замок и одна деревенька на сорок душ. Находится в графстве Торж около болота…
— Веселенькое местечко.
— Тут ты прав. В самые лучшие времена владельцы замка могли позволить себе содержать всего пятерых солдат. Да и то, я считаю, что это много — за всю историю тирства не нашлось ни одного идиота, кто позарился бы на эти владения. Возможно потому последний владелец решил поправить дела участием в мятеже в надежде на будущие награды. Погиб в последнем бою не оставив прямых наследников. Не прямые… не прямые не спешат предъявлять свои права на тирство.
— И я их понимаю.
— Да. Так вот… я долго думал как тебя наградить за службу…
— Только не говорите, что вы…
— Именно. Как ты смотришь на то, чтобы стать тиром Дитон? Владения таковы, что зависть это ни у кого не вызовет.
Крейн нахмурился, о чем-то размышляя.
— Как я понимаю, милорд, тут что-то другое…
Володя одобрительно кивнул.
— Молодец. Но можешь выбрать в качестве награды баронство Ротерн. Весьма богатое… относительно. Итак?
На этот раз Крейн думал дольше.
— Хотелось бы уяснить все условия.
— Во втором случае понятно. Ты получаешь неплохое баронство, но лично для меня становишься бесполезен. Становишься рядовым бароном, выполняешь свои права и обязанности по отношению к своему сюзерену, то есть мне. В нагрузку получаешь кучу завистников — еще бы, из грязи такое отхватил. На этом, в общем-то все. В первом случае… Как ты понимаешь, этот замок ты получаешь только для того, чтобы перед именем у тебя добавилось слово «тир». Деревню я тебе посоветовал бы сразу продать тому соседу, кто согласится. А лучше не жмотничай и просто подари — времени на хозяйство у тебя не будет. Возможно, тебе даже в замке не придется ни разу появиться…
— Но работа меня ожидает гораздо интереснее?
Володя подошел к карте.
— Взгляни.
— Я ее не понимаю.
— Придется научиться. Если выберешь первый вариант — тебе многому придется научиться. Читать, писать, понимать карты, уметь заниматься анализом и планированием. Пока же скажу сам: основа жизни любого государства — обмен товаром. Иначе говоря торговля. Мятеж или война останавливают поток товаров, провинции, не в силах заработать на том, что производят — хиреют, а в казну перестают поступать налоги, государство беднеет. Старый герцог умудрился довести свое герцогство именно до такого состояния. На дорогах творится вообще не знаю чего — без небольшой армии проехать невозможно, настоящие хозяева там разбойники. Этих людей тоже понять можно — после того, как старый герцог выжал из крестьян все соки на свой мятеж единственный шанс для них выжить — уйти в леса. Но для герцогства это неприемлемо. Когда мы покончим с мятежом нам нужно будет восстанавливать пути, снова открывать дороги караванам. Если мы ничего не сделаем с разбойниками то сильно затрудним себе жизнь.
— Вы хотите поручить мне покончить с грабежами на дорогах?
— Смотри шире, Крейн. Я хочу поручить тебе создать службу, которая будет отвечать за безопасность в герцогстве, а это понятие очень широкое. Если сегодня кто-то из благородных решит устроить заговор, то уже завтра его план должен лежать у меня на столе. В герцогство входит шпион какой-то страны, я должен знать каждый его шаг, с кем он встречается и чего хочет. Я хочу чтобы ты взял под контроль всю преступность в городах. Я не наивен и понимаю, что совсем ее уничтожить не получится. Стоит ликвидировать одну большую банду, как плодится стая шакалов, что намного хуже. Потому выбери самых адекватных, понимающих что наглеть не стоит и поддержи их.
— Это должен сделать я, милорд?
— Думаю именно ты с этим справишься лучше всего — ты эту братию знаешь очень хорошо. Заодно они прекрасные информаторы, которые станут сообщать что твориться в герцогстве — тебе и этим придется заниматься, собирать информацию что о моем правлении думают люди.
— Что бы тех, кто выступает против того? Ха…
— Вот уж глупость. Крейн, откуда такие мысли? Самое глупое занятие — затыкать рот. Мне нужны не конкретные люди, которые что-то болтают обо мне, а информация, которую они выкладывают. Потом я тебе объясню для чего это надо и что делать. Пока же скажу, что она нужна мне для анализа общей обстановки в герцогстве. Мне совершенно все равно, кто будет говорить обо мне — мне нужно знать ЧТО говорят. Возможно ведь, они говорят стоящие вещи и я в силу неопытности допускаю ошибку. Вовремя донесенная информация поможет избежать многих проблем. Настоящая власть, Крейн, это не мечи. Настоящая власть — это информация. И от тебя я хочу, чтобы ты мне ее давал. Тебя будут бояться, ибо по роду своей деятельности тебе придется разбираться с настоящими заговорщиками. Тебя будут ненавидеть, как ненавидят цепного пса, охраняющего хозяйское добро. Для решения проблемы с разбойниками я уже подготовил приказ о создании отрядов егерей. Возьмешь их под свою опеку. Тренироваться они будут по особому — для действий в лесу. Но они же будут и силой для специальных операций…
— Специальных?
Володя помолчал немного.
— Я этого никому не говорил до тебя… Все думают, что в своей школе меня готовили как военного… Это не совсем так. Вернее как военного меня тоже готовили. Я изучал тактику и стратегию, теорию управления большими отрядами, логистику, разрабатывал тактические схемы сражений… если ты понимаешь о чем я. Но основное чему меня учили — это быть диверсантом.
— Дивер… тайным убийцей?
— Можно сказать и так, только убийство очень редко ставится как задача для таких подразделений. В основном все сводилось к тому, чтобы проникнуть в тыл к врагу и добыть информацию.
— Всего лишь?
— Всего лишь? Ох, Крейн. Вовремя донесенная информация спасает тысячи жизней и экономит тысячи золотых. Если бы король Артон вовремя поручил информацию о готовящемся мятеже он был бы задавлен в самом зародыше. Понял о чем я?
— Кажется да. Вы предлагаете стать мне вашим цепным псом?
— В общем, да.
— А как же Джером? Я слышал, именно он занимается службой безопасности.
— Нет. Джером занимается разведкой. Его зона действий будет в основном вне герцогства и на другом уровне: высший свет. Однако я вовсе не против получать его информацию и от тебя, если она попадет к тебе. Два источника информации всегда лучше, чем один, не находишь?
— Хм… Звучит логично.
Ну еще бы. Все-таки не зря Володю учили лучшие специалисты своего дела. А уж конкуренция среди спецслужб — это азы из азов управления. И для дела полезней и для собственного здоровья.
— Так какой вариант выберешь?
— Первый, милорд. Я ж в этом баронстве с тоски подохну.
— Я почему-то так и думал. — Володя взял со стола свиток и вручил его Крейну. — Поздравляю, тир Дитон.
— Когда мне приступать к своим обязанностям?
— А вот прямо сейчас и приступайте. Составьте план действий и с ним ко мне, будем думать. Пока на первом месте разбойники.
— Вы хотите совсем очистить дороги от них?
— Знаешь, у меня на родине про одну империю говорили, что там девственница на осле груженном золотом могла проехать в одиночку из одного конца страны в другой без риска подвергнуться нападению и грабежу. Это, конечно, идеал, но к чему стремиться ты понял. Дорогами я еще займусь, когда разгребусь с более срочными делами, а то не дороги, а сплошные направления. Никуда не годится. А ведь дороги — это артерии страны… хм… артерии это то, по чему кровь течет.
— Придется прижать многих благородных, которые живут именно с такого вот грабежа путников.
— Эти благородные еще сами не поняли что именно подписали, когда признавали верховенство единого законодательного кодекса, а я это требовал перед принятием присяги. Если они думают, что те законы для них не обязательно, то придется их переубедить. И делать это будешь именно ты. Рубить с плеча тут не стоит и это дело займет несколько лет минимум. Сначала надо утвердиться в герцогстве, окрепнуть, должны нормально начать работать службы твои и Джерома. Еще создать полноценную армию, а не тот огрызок от нее, что сейчас, с продуманной структурой. В общем работы предстоит очень много и ее успешность во многом будет зависеть от тебя.
Крейн вдруг мрачно усмехнулся.
— Ради того, чтобы прижать благородных, я готов на что угодно. Спасибо вам, милорд, за этот шанс.
— Эй, увлекаться не надо. Законы тогда будут обязательны для всех, когда не будет исключений, даже если это сам герцог.
— Не бойтесь, милорд, я не подведу.
— Знаю. Потому и доверил тебе это дело.
Дела шли одно за другим. Следом пришлось решать проблему вооружений и из нескольких новых образцов копий выбирать то, что должно поступить на вооружение. Тут Володя сразу всех отослал к Лигуру, заявив, что без его одобрения не будет рассматривать ни одного образца.
— В конце концов его ребятам и воевать с ними.
Вскоре появился и Джером.
— Простите за задержку, милорд, пришлось немного отвлечься… были срочные дела.
— Ага, догадываюсь какие, — хмыкнул Володя.
— И вовсе нет, — слишком уж рьяно возмутился Джером, чтобы ему поверить.
— Ладно-ладно. Что слышно от Филлипа?
— Сегодня утром был гонец — везет большой обоз. Кажется, он не очень рад, что ему поручили заниматься этим делом.
— Больше я ни на кого положиться не могу, а он сделает как надо. Денег, что я ему выделил хватило?
— Кажется, да.
— Вот и хорошо. Значит скоро у нас будет в достатке и арбалетов, и доспехов, и прочих мелочей. Можно будет окончательно вооружить наши полки и батальоны. Кстати, не забыть с Оргином переговорить по поводу инженерных частей. Их надо увеличить и свести все отряды в единый полк. Будет у нас инженерный полк.
— Хм… А не слишком ли много не боевых частей относительно остальных?
— Нет, — коротко ответил Володя.
Джером понятливо кивнул и перешел к делам, пересказывая все, что случилось в замке и окрестностях за время отсутствия князя. Володя хмуро слушал, но потом не выдержал:
— Джером, ты пересказываешь слишком много слухов. Есть какая-то правда в них?
— Милорд, я пересказываю только те слухи, в которых почти уверен, хотя и не имею доказательств. Поверьте, люди, порой, много болтают… то одна, то другая…
— Все-все, я понял откуда ты черпаешь свои слухи, можешь не продолжать. — Володя поморщился. — Когда-нибудь ты доиграешься.
— Ха… А наш врач-то какую девушку отхватил… Интересно, где только отыскал такую. — Джером мечтательно сощурился, но тут наткнулся на ледяной взгляд князя.
— Джером, только попробуй подойти к ней и у тебя будет только два выхода.
— Это слишком много для меня, ваша светлость.
— Зря думаешь, что я шучу. Только тронь ее и отправишься либо под венец, либо в гроб. Выберешь сам.
— Хм… Второй вариант выглядит для меня предпочтительней… я все понял, милорд, ваша девушка будет вне опасности.
— Я… — Володя покраснел, но тут же взял себя в руки. — И свои догадки тоже оставь при себе, все равно все неверно понял. Ладно, держи меня в курсе новостей, а их, чувствую, скоро будет очень много. Эродахана доставили?
— Да, милорд. Как вы и приказали, вместе с семьей. Уже три дня дожидается вас в замке… Я хотел дать вам отдых и только завтра позвать…
Володя потянулся.
— Зови. Не думаю, что это займет много времени… все равно сегодня вечером еще хотел со старым герцогом поговорить… — Князь задумался.
Джером хотел что-то сказать, но увидел вид сеньора, только кивнул.
— Сейчас прикажу его доставить.
Купца привели минут через десять. Приведший его солдат коротко поклонился и исчез за дверью, осторожно прикрыв ее за собой. Купец явно чувствовал себя не очень уютно в кабинете под изучающим взглядом князя, да еще в одежде с чужого плеча — явно дали уже здесь, чтоб не в обносках предстал.
Володя молча указал ему на стул перед столом. Купец сначала хотел было отказаться, но не решился даже на это и осторожно опустился на самый краешек сиденья.
— Ненавидишь меня?
Эродахан отчаянно затряс головой.
— Как я могу, милорд…
— Вот только врать не надо. И не пытайся говорить о теплых чувствах к человеку, который разорил тебя и отправил вместе со всей семьей просить милостыню у храмов.
Купец сжал кулаки и зажмурился. Потом, видно решив, что терять ему нечего, выпалил:
— А ты, сопляк, еще и злорадствуешь?! У меня сыну шесть лет и дочери двенадцать, а они по твоей милости вынуждены были валяться в ногах у прохожих, прося денег, чтобы погасить этот твой долг, который невозможно погасить!!! Так чего ты еще хочешь?! Тебе мало? Хочешь чтобы мы просили милостыню у ворот твоего замка? Наслаждаешься?!
Тут купец спохватился и втянул голову в плечи… Сообразил ЧТО наговорил тут.
— Милорд, — посеревшими губами выдохнул он. — Я…
— Не хотел? — совершенно спокойно поинтересовался князь и усмехнулся. — Может и так, но сказал что думаешь. Только вот сочувствия ты не дождешься. Решил рассказать мне о своих несчастных детишках? А ты подумал о детях солдат? Или считаешь они так, циферки в твоих ведомостях в приходе и расходе? Сбагрил залежалый товар, подсчитал доходы, а сколько людей умрет либо отравившись твоей едой, либо от голода ты подумал? Пеняешь сыном и дочерью? А не хочешь навестить семью одного сержанта? Она тут недалеко живет. У него восемь детей. Я ему разрешил часть припасов им отправить… Давай навестим, а я им скажу, чем ты их отца накормить пытался? А ты им расскажешь о том, как твои дети с голоду помирали и ты ради них решил получить не семь процентов прибыли, а сорок.
— Милорд…
— Не хочешь? Странно, я думал ты обрадуешься. Что-то ты не думал о чужих детях, когда разорял конкурентов. Вот скажи, что теперь с тобой делать?
Купец сидел повесив голову… похоже сломался полностью.
— Дайте мне отсрочку, милорд… разрешите снова заняться делами и я верну вам ваш долг… Клянусь… И я буду честно вести дела.
— Если бы все было так просто, — вздохнул Володя. — Где ж ты деньги возьмешь? Я тут попросил собрать о тебе сведения… Ты неплохо вел дела… Очень быстро сумел подняться с никому неизвестного мелкого торговца до весьма уважаемого купца. Как ни странно, но действовал ты честно… почти… А вот потом… Я ведь не просто так говорил про разоренных тобой конкурентов. Что с тобой случилось? Ты же до этого не позволял такого?
— Я не хотел возвращения в прежнюю нищету…
— Нищету? Господи, да у многих людей не было и того, что было у тебя!
— Вы не понимаете, милорд… Вы не знаете что такое нужда и голод…
— Я? — Что-то в интонации князя заставило купца поднять голову и вглядеться в лицо собеседника. Какое-то странное выражение было на нем… задумчивое, словно он что-то вспоминал, отстраненное… он, кажется, знал нечто такое, что недоступно простому смертному. — Допустим так, продолжай. Ты ведь не голодал по настоящему.
— Нет, но… А тот человек сам начал угрожать мне… Подослал людей, которые спалили мне лавку… Когда с ним было покончено, я… мне словно нашептал кто, что это самый простой путь…
— Ну да. Конечно, дьявол соблазнил, кто б сомневался.
— Простите, милорд, кто?
— Неважно. В общем ты понял, что таким путем зарабатывать проще и быстрее, чем трудом. Там обманул, тут нагрел, того разорил. А дальше наткнулся на еще большего хитреца. И оказалось, что в городе никто не горит особым желанием подставлять свои задницы в защиту некоего купца.
— Все так, милорд, — снова понурился купец.
Володя выбил пальцами барабанную дробь по крышке стола.
— В общем-то я пригласил тебя сюда, как ты понял, не просто так. И вовсе не просить милостыню у стен замка — обойдусь без таких украшений. Я попросил выкупить и переслать мне твои бухгалтерские книги еще в столице. Потом долго изучал их с помощью одного человека. Признаться, ты очень разумно вел хозяйство…
— Вы читали мои бухгалтерские книги?! — Неприкрытое изумление.
— Отчаянно скучное занятие, — признал Володя. — Но позволило многое узнать. Я готов дать тебе второй шанс при условии, что…
— Я клянусь!!! Я буду честен!!! Всегда!!! Больше никого и никогда…
— Ну ведь снова врешь, — покачал головой Володя. — Ну не верю, что купец занимаясь делами где-нибудь не соврет. Суть-то ведь не в том, врать или не врать на переговорах. Все врут, недоговаривают, выкручиваются чтобы обеспечить себе лучшие условия в контракте. Но раз заключив договор — ты должен его исполнять. Здесь уже хитрости неуместны. Однако это вовсе не то, что я хотел тебе предложить. Как купец ты мне не нужен, хотя твои связи могут пригодиться.
— Но для чего я тогда тут? — полное недоумение.
Клиент созрел, решил Володя.
— Что ты думаешь о состоянии герцогства? У тебя ведь было время хотя бы в общих чертах узнать о нем, пока меня ждал?
Купец задумался.
— Подробностей я не знаю… информации мало, но судя по всему полный хаос… я бы так сказал.
— Хм… в общем не хаос, конечно, но близко. Уважаемый Ульмар Тиндон на свой дурацкий мятеж выкачал из герцогства все, что можно, но вот стричь овец каждый месяц невозможно. Потому сейчас ситуация в герцогстве очень тяжелое. Потому мне нужен человек, кто разбирается в управлении финансами, кто наведет порядок в них, разберется с текущими тратами герцогства, будет отслеживать будущие. В общем мне нужен человек, который будет управлять деньгами герцогства. Я решил, что ты мне подходишь.
— Я милорд? Но я никогда…
— Не думаю, что это сложнее, чем управление собственным делом, — соврал Володя. — Просто объемы больше. Только… если на этот раз попадешься на воровстве или соврешь мне, будешь просить милостыню уже до конца жизни в самой глухой дыре мира.
— Милорд… Вы… Я же еще даже не согласился.
— А у тебя есть выбор? Ты же ведь хочешь отработать свой долг? Я даю тебе эту возможность.
— Если я откажусь?
Володя на миг задумался.
— Долг прощу. Можешь идти куда хочешь. Но куда ты пойдешь? В столицу тебе дорога закрыта после произошедшего. Уедешь в другую страну? Думаешь там будет проще? Высоко не поднимешься, а если начнешь преуспевать, о тебе ведь постараются навести справки и вся история тут же выплывет наружу. Только менять имя. А оно того стоит? Я же предлагаю хоть и трудную, но работу. К тому же скучать точно не придется. Доход твой тоже будет велик, плюс премии, — хмыкнул Володя, — если будешь справляться с работой. В обмен мне нужны твои навыки и… честность. Так как?
— Похоже, у меня действительно нет выхода…
— Выход есть всегда. Весь вопрос какой предпочесть. Я ведь не требую ничего невозможного.
— Я согласен, милорд, — сдался купец.
— Вот и отлично. Тогда сегодня отдыхай, а завтра приступишь к своим обязанностям. Приказ о твоем назначении заберешь у моего секретаря, бери за грудки прежнего казначея, он где-то в темнице замка околачивается, и тряси с него все отчеты и ведомости расходов и доходов. Можешь, кстати, его себе в помощники забрать, если посчитаешь, что ему можно верить и что он нужен. Если согласиться — это уменьшит наши хлопоты и облегчит работы.
— Да, милорд… я понял…
— В таком случае, до завтра. — Володя поднялся. Эродахон поспешно вскочил и поклонился, после чего с той поспешностью, которую позволяли приличия, покинул кабинет.
Володя снова опустился на стул и уставился куда-то вдаль.
— А сейчас, — пробормотал он, — самое неприятное — разговор с бывшим герцогом.
Понимая в каком положении находится сейчас плененный герцог, Володя не стал приказывать привести его в кабинет, а отправился к нему сам, застав всю семью сидящую на диване, дожидающуюся его прихода.
Князь на мгновение замер у двери, оглядев всю семью.
— Ульмар, я не думаю, что остальным полезно будет слышать наш разговор.
Герцог кривовато усмехнулся, услышав обращение, но согласно кивнул.
— Прошу вас, подождите в соседней комнате.
— Но отец! — вскинулась Аника.
— Идите! — Приказ четкий и конкретный. Спорить не решился никто и вскоре они остались одни.
Володя, прислонившись к косяку двери, внимательно наблюдал за герцогом, словно пытаясь выяснить о нем что-то сокровенное.
— Хотите позлорадствовать? — несколько воинственно поинтересовался Ульмар.
— Хочу понять. Зачем вы все это затеяли? Вам так хотелось больше власти?
— Причем тут власть? Все равно ты не поймешь…
— Если бы Артон не оскорбил меня…
— Если бы вы его не спровоцировали! Артон — мальчишка, который только-только получил власть и еще не наигрался. Но вы-то взрослый человек!!! Неужели не ясно было к чему может привести ваше поведение? Вот стою сейчас и думаю, то ли вы такой лицемер, что готовы пожертвовать всем, ради власти, то ли просто глупец, который ради своей обиды пожертвовал всем.
— Тебе этого не понять…
— Наверное, тут вы правы. Мне вас действительно не понять. Я не готов ради той гордости, как понимаете ее вы, ставить на кон всех близких мне людей, лить море крови, ставя на грань краха страну. Сколько крови этот мятеж уже стоил и сколько будет стоить?
— Тогда зачем ты пришел?
— Да чтобы спасти тех, кого еще можно, идиот ты!!! — Володя не выдержал и добавил еще несколько слов по-русски. — У тебя было все! Все, а ты!!! Ненавижу таких, как ты!! Ты как мой отец!! Тоже лез везде, а отвечать за это пришлось моей сестре и моей матери!!! Заканчивай это все, пока не поздно!!! Спаси тех, кого еще можно!
Ульмар нахмурился, в глазах разгорелось пламя ярости… теперь понятно, почему все так получилось с королем…
— И кого ты мне советуешь спасти? Артона?! Королевство?
— Сына, черт тебя раздери!!! — уже не выдержав, заорал Володя, добавив последнее на русском.
Ярость мгновенно потухла.
— Спасти сына?
— Ты же понимаешь, что его ждет, если все так продолжиться?
— А что его ждет в ином случае?
— А что ждет всю твою семью, герцог? Раньше тебя это не заботило. Неужели ты и в самом деле надеялся усидеть на троне в случае успеха? Ты же знаешь, сколько бы нашлось противников твоего восшествия на престол. Гражданская война в момент внешнего вторжения… какие шансы у тебя были удержать ситуацию? Какая участь ждала бы твою семью, когда тебя скинули? И что ожидаешь для них сейчас?
Герцог как-то сразу потух, ярость куда-то исчезла и он почти рухнул на кровать. Володя передвинул один из стульев поближе и уселся на него верхом, положив руки на спинку.
— Они тут не причем… Я буду просить короля…
— Тяжело будет просить за старшего, если все продолжится так, как сейчас… Ладно, наверное, скрывать дальше будет слишком жестоко… Когда я соглашался на эту работенку, — Володя скривился.
— Только не говори, что тебе не хотелось занять мое место…
— Мне и сейчас не хочется его занимать — слишком хлопотно. К сожалению в жизни часто происходит не так, как нам хочется. Иначе меня бы тут не было, а вы не поднимали бы мятеж. Выяснять ваши настоящие мотивы я не буду — не интересно. Да и Танзани, наверное, разберется с этим и без меня. Так вот, когда я соглашался на это дело, я поставил Артону ряд условий. Одно из них заключалось в том, что семьи всех мятежников отдаются не на королевский, а на мой суд. Тебя я спасти не смогу, да, честно говоря, и не хочу. Даже решай я твою судьбу вряд ли она была бы легче, чем то, что ждет тебя в столице — плаху ты заслужил целиком и полностью. И поверь, моя рука не дрогнула бы, подписывая приговор. Однако здесь решаю не я и вскоре тебе предстоит отправиться к королю.
— Я понимаю… — Ульмар опустил голову. — Что ты сделаешь с моей семьей?
— Вот об этом я и хотел с тобой поговорить. Но сначала надо спасти еще тех, кого можно. — Володя покопался в карманах и достал лист бумаги. — Вот, пиши.
— Что? — герцог недоуменно взял бумагу.
— Письмо сыну! Пока он не наделал глупостей, пусть немедленно сдается. Со своей стороны я обещаю, что не буду выдвигать против него обвинений в мятеже. Ульмар, чем раньше все закончится, тем лучше для всех. И тем больше людей будет спасено, в том числе и твой сын. Но если он попытается поднять знамя мятежа вместо тебя, то я уже ничего для него не смогу сделать. Сейчас он пока только один из мятежников, который подпадает под общую амнистию, приказ о которой я как раз готовлю. Но стоит ему поднять выпавшее из твоих рук знамя, как он становится уже главой мятежа. Понимаешь к чему я клоню?
— И ты оставишь в живых наследника бывшего герцога? Не боишься проблем?
Володя поднялся и подошел к окну. Долго изучал что-то на улице.
— То, что я сейчас скажу, — заговорил он не оборачиваясь, — меньше всего мне хочется говорить именно тебе, но иначе будет трудно объяснить. Моя семья погибла на моих глазах. Сестре было восемь лет. Я спасся чудом, а потом вынужден был долго скрываться. Потом уже у меня было много времени чтобы обдумать случившееся. Тогда я и поклялся себе, что если судьба для меня повернется в лучшую сторону, то от моей руки не пострадает ни один невинный… — Володя немного лукавил, такой клятвы он себе никогда не давал, но в этом мире, где слово благородного играла не последнюю роль такое поведение было понятным. Это как рыцарский обет, который надо исполнять. Впрочем и обманом это не было — ему действительно была противна мысль лишать жизни тех, кто и защищаться не может… да и Гвоздь его не поймет, когда они все-таки встретятся… Вот про Гвоздя точно говорить не стоило, тогда герцог уже не поймет.
— И что ты предлагаешь? — В глазах отчаянная надежда. Судя по всему, шпионы не врали и герцог действительно очень любит семью.
— Во-первых, для того, чтобы избежать проблем для себя лично, они все должны прилюдно отказаться от прошлого рода — я специально узнавал, такое было. Род Тиндон должен умереть. Тогда они уже не смогут ни под каким видом претендовать на герцогский титул.
— С одной стороны верно, — согласно кивнул бывший герцог. — Но с другой если найдется влиятельный кукловод, то это его вряд ли остановит.
— А потому, во-вторых, ты передаешь опеку над своей семье мне. Твои сыновья начнут с низшей ступени и станут оруженосцами, а там посмотрим до чего дослужатся…
— А их мать и сестра у тебя в заложниках, — невесело улыбнулся Ульмар. — Умно придумал… Надо было прислушаться к тем, кто предупреждал насчет тебя… И не в моем положении торговаться.
— Ну раз вы согласны, то не буду вам мешать. Полагаю, вам еще с женой обсудить надо будет что именно, вы напишите в письме.
— Да… еще ей рассказать все.
— Полагаю, — хмыкнул Володя, — в этом нет необходимости. Стена между комнатами не каменная, а обычная деревянная перегородка. Если с той стороны приложить ухо, то наш с вами разговор прекрасно слышно. Я их попросил уйти не потому, что не хотел, чтобы они слышали о чем мы говорим, а чтобы не мешали своими неуместными восклицаниями и комментариями. — Князь специально повысил голос. — А то у некоторых чересчур острый язычок.
С той стороны послышался возмущенный крик, потом звук падения чего-то и, кажется, произошла небольшая борьба.
— Все равно я до него доберусь и скажу все, что о нем думаю! — приглушенно донеслось из-за стены.
Володя хмыкнул и вышел из комнаты, оставив семейство наедине со своими мыслями.
Этот разговор с бывшим герцогом вымотал Володю больше, чем весь прошедший день и спать лег он совершенно разбитый. А на следующее утро к нему завалился Винкор с сообщением, что Сторн нижайше просит принять его с новыми песнями. Володя на мгновение задумался, потом решил, что время еще есть.
— Ты их записал?
— Как вы просили, милорд. — Винкор положил на стол несколько листов. Пока его секретарь ходил за бардом, Володя успел прочитать все три песни. Две из них показались ему не очень, но третья понравилась, правда без исполнения трудно еще что-либо сказать об эмоциональном воздействии, а стихи все же не настолько хороши, чтобы говорить без музыки.
Сторн вошел в сопровождении Винкора вежливо поклонился и замер в ожидании приказов. Володя еще раз просмотрел тексты.
— Не совсем хорошо, хотя намного лучше прошлых. Самое главное — нет пафоса. Однако я не бард и мне трудно сказать что именно не нравится, только предчувствие… Сможешь исполнить их?
— Конечно, милорд. — Сторн снова поклонился и взял на изготовку инструмент, чем-то напоминающую магдалину, сделанную то ли из тыквы, то ли из какого-то непонятного дерева, а может и понятного, но очень специфичным образом обработанного. — Разрешите сесть?
— Делай что хочешь, если это надо для исполнения.
Сторн снова поклонился… надоел уже своими поклонами. Володя вздохнул — и ведь не запретишь, не поймут.
Бард осторожно коснулся струн, а потом заиграл. Мелодия была отдаленно знакомой, напоминая вальс «Осенний сон». Сторн верно уловил нюансы мелодии и строил по ней рифмы. Проблема только в том, что раньше так стихи не писали. По мнению местных поэтов в стихах должна быть героика, напыщенность и пафос не только допускались, но были едва ли не обязательны — какое же воспевание подвига без этого? Володя же требовал нечто иное — не воспевание подвига, а воспевание труда обычного солдата, для которого война не поиски слава, а работа, тяжелая, трудная, кровавая, но необходимая. И вот отдых между боями… короткий миг, когда не надо трудиться, а можно просто посидеть у костра, не думая о грядущих боях.
Остальные песни были похуже и послабее первой.
Володя задумчиво почесал подбородок.
— Первая песня хороша, а вот остальные не очень, но… окончательное решение вынесу не я. — Князь поднялся и подошел к окну, подозвал барда. Тот неуверенно приблизился и оглядел военный лагерь под стенами замка. — Решение вынесут они. Исполни песню перед солдатами. Если она им понравится — твои стихи проживут века. Они и есть твои экзаменаторы.
— Я могу исполнить ее перед ними, милорд?
— Да, Сторн. — Когда Бард вышел и закрыл за собой дверь, Володя не отворачиваясь от окна, добавил: — А все-таки стихи не очень хороши. Боюсь, что успех его если и ждет, то только из-за необычной манеры исполнения и стихосложения. Он первопроходец и этим запомнится. Но за ним придут другие, намного более талантливые.
— Я тоже так думаю, ваша светлость.
— Ну, по крайней мере шанс мы ему дадим. Кстати, Ульмар письмо написал?
— Утром передали. Я не хотел вас будить и отправил со специальным парламентером.
— Хорошо. Тогда давай потренируемся в имерийском…
