В кабинете Володя расстелил на полу карту, над которой склонился Лигур. Ллия Тутс стоял в сторонке с куском жареной баранины в руке и со вкусом откусывал от него по небольшому кусочку. Лигур периодически косился в его сторону, но замечаний кочевнику не делал, раз уж князь не реагировал на такие выходки.

— Лигур, что там интересного? Смотри на карту… Видишь этот замок? Он находится на тарнском тракте… — Володя заглянул в тетрадь… — замок Линда. Теперь смотри внимательно… Берешь один полк, у Конрона возьмешь половину отряда и идешь к этому замку. Очень уж удачно он стоит на дороге, если мы возьмем его под контроль, то по ней к нам неожиданно никто не придет в гости..

— Милорд, не мало ли сил у меня будет?

— Сам же видишь, что твориться кругом. Нас не ждут, так что шанс у тебя будет. Я же с оставшимися силами пойду вот по этой дороге. Надо разобраться что там за граф Иртинский собирается у Куртона… судя по карте, это отсюда километрах в двадцати… Как раз за два дня дойдем. Однако я тут поспрашивал знающих людей, судя по всему, позиция там очень крепкая и скольких людей этот граф успел уже собрать неизвестно. Очень много неизвестного. Наш плюс в том, что враг атаки не ждет, чем мы и попытаемся воспользоваться. И твоя задача тут ключевая. Так вот, у тебя два дня… Если замок захватить с ходу не удается и враг не сдастся, наплюй на него. Оставляй прикрытие, вряд ли в нем много солдат и двигаешься вот по этой дороге. Видишь? Она длиннее той, по которой придется идти мне, а потому тебе придется двигаться с большей скоростью. И дорога эта как раз выведет тебя…

— В тыл графа Иртинского, — понятливо кивнул Лигур.

— Верно. Два дня, Лигур! Через два дня ты должен быть вот тут! — Володя многозначительно постучал карандашом по точке на карте. И лучше всего ближе к полудню подойти. Я буду там пораньше и успею занять противника на это время.

— А если их там окажется больше, чем ты думаешь?

— Больше, чем кого? Основные силы пришли с герцогом и на них сейчас очень слабая надежда. В общем, не думаю, что там больше трех тысяч вместе с прибившимися туда беглецами.

Лигур задумался, потом кивнул.

— Очень похоже на правду. Хорошо, милорд, сделаю все как надо.

— Вот и хорошо, выступаем сегодня как только спадет жара… и не скажешь, что осень уже наступила.

— Первый день только, милорд. Сегодня у крестьян праздник урожая.

— Это все очень хорошо… до выхода еще надо успеть принять клятву верности у нового барона… Возьмешь его вместе с отрядом с собой, пусть дорогу покажет, он наверняка лучше эти места знает. Пусть начинает сразу доказывать свою верность.

— Да, милорд.

— Кстати, совсем забыл… сегодня как раз десятый день с того момента, как мы вошли в герцогство.

— Это имеет какое-то значение?

— Еще какое. Кое-кому пора появиться и начать выполнять договор… Впрочем, сначала граф Иртинский. Теперь Ты, Тутс, — Володя повернулся к кочевнику. Тот смачно рыгнул, вытер руки о полу кафтана и неторопливо подошел.

— У тебя с твоим отрядом тоже очень ответственная задача. Вот смотри…

— Посмотреть-то я могу, только все равно эти ваши значки не понимаю, — невозмутимо отозвался тот.

Володя поморщился. Вот идиот, ведь мог же догадаться об этом.

— Лигур, смотри ты, потом найдешь толкового офицера и объяснишь что нужно делать. Отправишь его с Тутсом. А ты, тогда просто слушай. Враг до последнего не должен догадываться, что мы идем на него, а потом ты должен будешь напустить тумана. Изображай разъезды рыцарей, в поисках врага, разведку… кого хочешь, но этот граф Иртинский не должен узнать про нас и должен думать, что твой отряд верных королю войск единственный, который за каким-то фигом занесло так далеко от главных сил.

— Это можно, — кивнул кочевник.

Володя же на карте объяснял Лигура дорогу, по которой пойдет его отряд.

— Лучше с конницей еще одного местного отправить в качестве проводника.

— Найдем. Нам бы тоже не помешает. Если всё всем понятно, тогда закончим. Конрону я приказ о выделении отряда в твое подчинение сейчас передам, а ты пока полк подготовь к выступлению… Возьми второй.

Поскольку задерживаться в захваченном замке у Володи в планы не входило совершенно, то принесение клятвы верности было организовано без всякой торжественности и помпы. Явился жрец, Линард вышел вперед и в его присутствие произнес стандартную клятву вассала к сеньору. Жрец что-то пробубнил себе под нос, заставил нового барона выпить чего-то из фляжки и торжественно возвести, что клятва услышана. Заранее изучив церемонию, Володя достал фамильный меч баронов Торнит, врученный ему старым бароном и передал этот меч новому.

— Принимая этот меч из моих рук, помни того, кто его тебе дал!

На этом, собственно, церемония закончилась. Жрецу поднесли положенный кувшин дорого вина и тот, довольный, поспешил удалиться, видно дегустировать.

Войска выступили в точно назначенное время, разделились у развилки и уже два отряда направились каждый в свою сторону. Шли налегке, захватив с собой только трехдневный запас продовольствия. Солдаты ворчали — раньше им никогда не приходилось столько шагать. Впрочем сейчас, чтобы не выйти к нужному месту раньше срока они двигались не очень быстро с частыми привалами. При подходе к месту Володя выслал разведку — всадники Тутса хорошо справились с отвлечением внимания на себя, но из-за этого не сумели добыть практически никаких сведений о враге за исключением того, где находится лагерь.

Разведка вернулась как раз когда они выходили из леса на широкое поле, где впереди на холме находился лагерь графа. Чуть в стороне стоял замок, который и служил им базой. Не очень крупный, но надежно прикрывающий фланг.

Выслушав разведку, Володя помрачнел, глянул на часы — почти десять. Эх, поспешил… успехи последних дней совсем расслабили его и отучили от осторожности. Раньше он никогда так бы вот не выскочил на открытое поле, не дождавшись известий. Сейчас приходилось принимать решение и быстро. Можно отступить обратно, но враг уже увидел их и выслал отряды. Отступать на виду врага занятия весьма опасное.

— Все плохо, — сообщил Володя подошедшему графу. — Оказывается именно тут была ставка основной армии герцога. Он планировал посадить их тут на суда и по реке спуститься почти к столице. А сам он с частью сил занимался пока оставшимися верными королю дворянами.

Граф помрачнел.

— И сколько тут?

— Было около пяти тысяч. Разведчики пленника поймали. В общем стояло около пяти тысяч, а сейчас еще часть беглецов присоединилась к ним. Вчера появился сын герцога с Раймондом. В общем, будем считать, что их тут около шести тысяч.

Володя вскинул бинокль и вгляделся в дорогу, которая шла в тылу вражеской армии почти параллельно их фронту в замок. Кажется, именно по ней и осуществлялось снабжение… и по ней же должен подойти Лигур. Оставалось надеться, что придет он вовремя.

— Так! Пехоту вперед, батальонное каре, кавалерия, задержите вражеских всадников, нужно время, чтобы пехота успела построиться! Саймон, выводи скорпионов и спрингалды в промежутки между батальонами. Лучников распределить равномерно по батальонам. И немедленно начните подавать сигналы в лес.

— Кому?! — удивился Танзани.

— Естественно остальной армии. Враги ведь не знают, сколько нас, пусть думают, что тут только часть.

Вестовые, получив приказы, немедленно кинулись передавать их командирам подразделений. Атаку конницы возглавил лично граф Танзани. Сам Володя на этот раз вперед не полез и остался стоять чуть в стороне от дороги, наблюдая в бинокль за вражескими маневрами.

Пехота строилась быстро, много быстрее, чем делают это даже лучшие подразделения локхерской армии, но все равно слишком медленно.

Володя сыпал приказаниями, думать было некогда. Приходилось принимать решения на ходу, вспоминая рассказы своих друзей с Базы, исторические очерки, хроники сражений. Вот рота лучников чуть сместилась в сторону и когда враг оттеснил гвардейцев почти к самой пехоте, еще не успевшей занять оборону, то как раз подставил под их выстрелы. Те лихорадочно опустошали колчаны, понимая, что только от их скорости и меткости зависит уцелеют они сегодня или нет. Выдвинулись вперед арбалетчики — этим проще и строятся они быстрее всех. В проносившийся мимо отряд графа ударили болты, первая шеренга отошла назад и залп второй — отход, выстрел третьей шеренги, снова отход, первые уже успели перезарядить арбалеты… залп.

Можно наблюдать все происходящее целиком с помощью бинокля, замечать куда направляется атаки и выдвинуть туда те силы, что находятся ближе всего и у которых есть шанс успеть. Но дальше уже все было вне влияния Володи и ему оставалось только надеться на опыт и мастерство командиров на местах, а также на стойкость и дисциплину солдат. Он видел. что все тренировки не прошли даром. Пехота разворачивалась хоть и не совсем гладко, но быстро и точно, используя любые складки местности для усиления обороны. Кавалерия в моменты, когда становилась совсем туго, отходила под прикрытие первого снайперского батальона лучников, выдвинутого вперед. Рыцари больше не считали зазорным пользоваться поддержкой пехоты. Похоже ему все-таки удалось заставить даже этих самонадеянных болванов признать, что на поле боя нет низших и высших — тут все солдаты. Боевая слаженность еще оставляла желать лучшего, но она была и худо бедно, но разные рода войск начинали действовать как единый организм. Вот выставленные у леса стрелометы дали слитный залп по скопившейся коннице врага, приготовившейся напасть на пехоту. Не очень результативно, но они заставили противника прыснуть в разные стороны. Он быстро пришел в себя, снова собрался, но потерял время и брешь удалось ликвидировать — инженеры, рискуя быть растоптанными, выставили «ежи» и сноровисто обвязывали их веревками. С левого фланга подходили лучники.

— Пусть второй батальон отойдет назад, у него там весь фланг открыт!

Очередной вестовой высмотрел флажок второго батальона и помчался туда. Враг не выдержав такого слаженного отпора, откатился. Даже на глаз видно было, что потерял он много больше, чем армия нового герцога. Повезло, правда, что их атаковали только часть сил, остальные либо были не готовы… Володя вскинул бинокль и всмотрелся… Ха!!! Так и есть! В неприятельском лагере царила такая же суета, как и у них. Кажется их действительно застали врасплох и этот граф Иртинский сделал единственную возможную по его представлению вещь — отправил на противника конницу, чтобы задержать и дать главным силам построиться для боя. Получается, что они оба занимались одним и тем же — выигрывали время. Была бы комедия, если бы все не было так трагично. Ну вот кто заставил его выскочить из леса не дождавшись данных разведки? И сейчас солдаты кровью расплачивались за эту поспешность командира. Но выхода теперь не было — отступление на виду у изготовившегося к битве врага приведет к катастрофе, жалеть о сделанном тоже не лучший выход. Приходилось принимать бой. Это было ясно последнему солдаты и инженеры лихорадочно занимались хоть каким-то укреплением позиций.

К Володе подъехал весь мокрый от пота граф. Было видно, что он прекрасно понимает по чьей вине они все оказались в таком положении, но ни слова упрека. Вместо этого конкретный вопрос:

— Что планируешь делать?

— Держаться до подхода Лигура, а потом общая атака. Отводи своих людей в тыл, твое дело настанет когда перейдем в наступление.

Граф хмыкнул.

— Думаешь успеет подойти?

— Лигур придет, — с уверенностью, которую не испытывал, заметил Володя.

— Может быть… а знаешь, ты прав.

— Что? — Володя удивленно вскинул голову.

— Ты прав, говорю. Командиру не место в бою… Твои распоряжения сегодня спасли мне жизнь — помощь подоспела вовремя. Я слышал как вестовой передавал твои приказы. Ты быстро ориентируешься и делаешь что нужно. Из боя такого не увидишь. Пожалуй мне нравится сражаться, когда за спиной в тылу находиться кто-то, кто наблюдает за всей схваткой целиком и ты знаешь, что если где будет трудно, он предупредит и по возможности поможет. Мне надо будет это обдумать…

Володя пожал плечами.

— Я об этом на каждой тренировке твержу всем офицерам — место командира там, откуда ему удобнее всего наблюдать за действиями своих подчиненных.

Отбитый наскок позволил завершить построение войск, оттянуть назад излишне вырвавшиеся подразделения, защитить «ежами» фланг, подтянуть артиллерию и назначить батареям зоны обстрела. У леса даже стали собирать требуше. Противник сам дал на это время, опасаясь начинать атаку. Им ведь было хуже — они вообще не знали сколько здесь врагов. Кто еще скрывается в лесу и откуда он тут вообще взялся. Этим, скорее всего, и объяснялась нерешительность вражеского командира.

Володя посмотрел на часы, оглядел в бинокль дорогу позади вражеских войск.

— Если через полчаса враг не атакует — атакуем мы.

— Уверен? — удивился граф.

— Да. Мы не можем позволить врагу оставаться в своем лагере. Он должен уже увязнуть в бою когда подойдет Лигур.

В этот день, кажется, оба командующих принимали почти одинаковые решения. Когда прошли полчаса и первые солдат сделал шаг в наступлении, как противник тоже вышел вперед и приготовился к атаке. Почти встречный бой со своей спецификой.

Батальоны перестроились в три колонны, а промежутки между ними заняла кавалерия. Часть отошла назад, образовав резерв, еще три роты заняли позицию позади батальонов — тоже своеобразный резерв, чтобы прикрыть возможные прорывы фронта. Все это уже отрабатывалось на тренировках и перестроениях проходили быстро… относительно. Вот всадники немного подались в сторону и промежутки между батальонами заняли спрингалды, смонтированные на повозках. Впряженным в них лошадям приходилось пятиться при движении, чтобы оружие смотрела в сторону врага. Лошадям это не очень нравилось, но люди твердо удерживали их за узды, не давая вырваться. Из-за этого весь строй двигался не очень быстро, но спешить, собственно, никто и не собирался.

— Что ж… посмотрим, как эта твоя задумка сработает, — граф склонился к шее вдруг занервничавшего коня и нежным похлопыванием успокоил. — На учениях все было гладко.

Противник не стал дожидаться, когда к ним подойдут таким неторопливым шагом и вот всадники, набирая скорость, помчались прямо на шагающую пехоту.

Володя дал шпоры коню и поспешил перебраться поближе к месту схватки. Штаб, вестовые, резерв замешкались ненадолго и вот уже все на новой наблюдательной позиции. Володя снова осмотрелся в бинокль.

— А этот граф более осторожен, чем бывший герцог Торенды. Он не всех отправил в бой.

Как раз в этот момент вражеская кавалерия вышла на рубеж атаки и дружно, склонив копья, бросились вперед, на изготовившуюся пехоту. И тут из глубины строя по ним ударили сотни луков. Стрельбы велась с такой скоростью, что казалось будто стрелы летят сплошным потоком. Вот они взлетают вверх, на мгновение замирают в воздухе и устремляются вниз прямо на мчавшихся всадников. Секунду казалось, что ничего не происходит, но монолитный стальной кулак вдруг словно споткнулся, послышались крики боли, ржание коней, люди вылетали из седел, падали лошади, мчавшиеся позади налетали на них, спотыкались и тоже рушились на землю, создавая преграду. Остальные пытались объехать эти страшные баррикады, вынужденные сбавить скорость. Таранный удар замедлился, потеряв часть своей страшной силы.

Володя отыскал в бинокль командующего вражеской армией. Тот оказался вовсе не в первых рядах, а как и сам Володя наблюдал за боем из лагеря. Сейчас он крепко сжимал древко копья и что-то весьма эмоционально говорил. Вот он махнул рукой и с холма сорвалась еще одна стальная лавина, оно сразу взяла чуть правее, явно стараясь обойти вдруг показавшую зубы пехоту.

— Может ударить им навстречу?

Володя покачал головой.

— Этого они и ждут, граф. Наша сила в единстве, нельзя разделяться. А у врагов есть еще резервы. Если они ударят в обнажившийся фланг, пока прикрытие занято разборками с этими…

— Да? — Танзани привстал в стременах, поднес ко лбу руку козырьком и попытался что-то высмотреть. — Не вижу с такого расстояния. Не перестаю поражаться этому твоему инструменту. В него действительно видно, что граф Иртинский не всех отправил в атаку?

Вместо ответа Володя снял с шеи бинокль и протянул его собеседнику. Тот быстро разобрался что с ним делать и поднес к глазам. Но тут же испуганно отдернул и сам же нахмурился от такого явного проявления испуга. Уже решительней снова поглядел в него и долго изучал горизонт.

— Просто поразительно. Действительно видны кончики копий за холмом. Если бы мы послали навстречу своих, они как раз бы врубились в образовавшуюся брешь. У тебя еще одного такого нет?

— Есть, но далеко. Я старался много всего лишнего не брать — налегке шел, только с Аливией. Да еще и по лесу.

— Понимаю. А сделать можно?

— Боюсь, что тоже нет. Точнее жалкое подобие может и можно сварганить, поскольку нужны очень прозрачные стекла, а ваши мастера, извини, делают стекло не самого хорошего качества.

Отправленный вестовой как раз успел вовремя, чтобы предотвратить встречную атаку. Володя видел, как один кавалерист-офицер в раздражении даже шлем бросил и что-то заорал в сторону развивающегося на ветру знамени нового герцога Торенды, но нарушить приказ не посмел. Подобрал шлем, водрузил его на голову и что-то крикнул. Всадники отхлынули чуть в сторону, давая возможность работать лучникам и на новую атакующую волну тоже обрушился град стрел.

На основном направлении как раз в этот момент врагу удалось приблизиться практически к самой пехоте и в этот момент спринглады дали свой убийственный залп и тут же возницы хлестнули лошадей, поспешно уносясь в тыл. Выпущенные в одно мгновение больше двухсот дротиков с такого расстояние смели практически весь первый ряд атакующих, окончательно сбив атакующих и таран закованных в железо латной кавалерии, грозящий снести всех, стоявших на пути, окончательно затормозил как раз перед стеной пехоты, где должен был набрать полную силу. И в этот момент из строя выскочили солдаты с дротиками в руках… бросок, еще… хаоса у атакующих стало больше. Видно было, что вражеские солдаты растерялись — видно как и люди герцога в прошлой битве полагали, что эти пехотинцы разбегутся, стоит только добраться до них. Но эти не разбегались, более того, давали такой отпор, что враг уже потерял много людей не нанеся противнику никакого урона.

— Сюрприз, Цезарь, — пробормотал Володя, видя как латники бестолково тыкают своими копьями, пытаясь достать хоть кого-то за стеной щитов. Пехотинцы были вооружены не очень мощными копьями, метра два всего, как раз, чтобы им мог орудовать один человек. Может более длинные и были бы лучше, но Володя фаланге всегда предпочитал легион и жертвовал большей защитой в пользу подвижности и гибкости строя — попробуй поорудуй шестиметровым копьями, если враг прорвется все-таки через них. А так они позволяли и действовать в строю и если их концы упереть в землю, выставив острие вперед, создать преграду рыцарской коннице — кони ведь не дураки и на копья не пойдут, как бы их не гнали. Сейчас тоже получился такой завал — силу удара конница потеряла, сквозь выставленные копья прорваться не могла — лошади отказывались подходить близко, а если подходили, следовал стремительный выпад и раненое животное взвивалось на дыбы, сбрасывая всадника и сбивая тех, кто находился позади. Вдруг весь передний ряд как один перехватил копья, поднялся, шаг вперед, второй и последовал слитный удар… на передний ряд навалился второй, поддерживая и увеличивая силу тарана, третий подоспел, копья устроили настоящий танец смерти. Всадники пытались пятиться, закрываться щитами, но у многих щитов просто не было — избавиться от вонзившегося в него дротика можно было только отбросив щит. А из глубины строя летели новые дротики, обрушиваясь на головы рыцарей. У кого-то сломалось копье, ему тут же передали новое из задних рядов. Озверевшие латники бросились вперед, пехотинцы тут же покрепче встали, уперли копья в землю, второй ряд положил свою на плечи впереди стоявших, приготовившись разить тех, кто сумеет прорваться сквозь первые ряды…

Поскольку между батальонами были промежутки, то противник волей-неволей проникал туда, оттеснив находившуюся там прикрывающую кавалерию. Офицеры мятежники посчитав, что это удачная возможность прорваться в тыл без угрозы повиснуть на копьях пехоты, сосредоточили против них отряды и бросили вперед, стремясь смять кавалеристов и вырваться в тыл. Но тут прикрывающая кавалерия не принимая бой откатилась назад, развернулась и встала стеной образовав своебразный мешок из батальонов по флангам и кавалерии на фронте. Удар… ряды смешались, наступление на миг задержалось и в этот момент фланги батальонов развернулись, копья вперед и… Конница. Занятая атакой и стиснутая между двумя батальонами оказалась не в силах отразить еще и удары с двух сторон. Лошади падали увлекая за собой людей, дротиками с двух сторон вся территория между батальонами простреливались на всю глубины. Вражеский порыв, уже почти смявший кавалерию на фронте, разом ослаб, а потом совсем ослаб и тогда уже герцогская конница перешла в стремительную контратаку, сметая всех, оказавшихся впереди, вырвалась вперед и ударила во фланг тем, кто атаковал пехоту, сметя их и отбросив. Атака захлебнулась…

— Отбой! Трубить отбой атаки!!! — заорал Володя.

Находившийся рядом трубач вскинул свой инструмент и пор полю разнесся низкий глухой звук, который немедленно был подхвачен в разных местах фронта..

Рыцари возвращались, но часть либо не услышав сигнал, либо проигнорировав, устремилась вперед, опрокидывая всех, оказавшихся на пути.

— Остановите их!! Остановите!!!

Вестовой сорвался с места… поздно. Слишком вырвавшийся вперед отряд атаковали с двух сторон, сжали…

— Если командир уцелеет, клянусь, повешу! — прорычал Володя, до боли сжимая бинокль.

— Боюсь, что не придется, — вздохнул граф. — А ведь сигнал он не мог не слышать…

На этом обсуждение инцидента и закончилась — обстановка менялась стремительно и требовалась быстро реагировать на новые угрозы…

Кажется выдержкой граф Иртинский не отличался. Володя видел, как он в гневе изобразил что-то вроде родео на коне, наорал на кого-то и отправил в бой последний резерв. Сейчас пришлось по настоящему туго — враг наседал чуть ли не со всех сторон. Теперь уже и Володе пришлось задействовать все резервы, чтобы отразить атаку. Пользуясь превосходством в численности, враг наседал чуть ли не со всех сторон. Уже охвачены фланги, есть угроза тылу… хорошо еще обозы успели отойти. Батальоны уже построились в каре… как быстро и точно, на учениях никогда так не получалось, видно угроза стимулирует.

Такого противник видно тоже не ожидал — опять местная уверенность — раз пехота, должна бежать перед благородными тирами с их непобедимой кавалерией, раз зашли в тыл, строй должен рассыпаться и тоже бежать. Но эти… эти мало того, что осмелились устоять против ударов с фронта, но даже когда им зашли в тыл построились в какие-то квадраты и отбивались не менее успешно, чем раньше.

Схватка была настолько жаркой, что и Володе пришлось поучаствовать в бою. Правда недолго и не очень результативно. Володя уже сбился со счета, какую по счету атаку они отразили. Стрелы закончились и лучники, которые так помогали им в самом начале, оказались бесполезными. Правда есть еще арбалетчики и они вносят свой вклад, но скорострельность не та. Спрингалды смогли дать еще два залпа… всем хороши они в таких вот схватках, да вот беда — заряжаются ужасно медленно, пока взведешь, пока положишь на направляющие двадцать дротиков…

Тем не менее несмотря ни на что, пехота держалась и конница пока успешно справлялась с прикрытием каре, появляясь на самых угрожающих участках, отвлекая врага на себя и давая возможность пехоте оправиться и подвести резервы, закрыть дыры во фронте. Противник, разъяренный таким упорным сопротивлением, наседал с каждым разом сильнее и сильнее. Володя подскакал к одному из батальонов, на который наседали упорнее всего.

— Держаться!!! — завопил он. — Помощь уже близко! Главное продержаться!

— Да продержимся, милорд, — с какой-то бесшабашной веселостью отозвался один из солдат. — Мы этих благородных еще покрошим!

Похоже, тут классовая вражда, но Володе, честно говоря, было плевать на то, что заставляет солдат стоять с таким упорством под непрерывными атаками — лишь бы держались. Вот противник снова откатился, устилая поле трупами и раненными. Володя дал шпоры и вырвался перед фронтом. Взмахнул флагом, привлекая внимание солдат.

— Куда, сумасшедший!!! — завопил ему вслед граф и тоже врывался вперед.

— Солдаты!!! — заорал Володя, рискуя сорвать голос. — Покажем мятежникам, как надо воевать! Вперед!!!

Мерно зарокотали барабаны, задавая ритм и колонны, двинулись вперед, следуя за командующим. Это издевательство уже оказалось выше выдержки графа Иртинского. Мало того, что все атаки провалились несмотря на численное превосходства, мало того, что эти атаки отбили какие-то пехотинцы, мужичье, так они еще осмеливаются и наступать!!! Новое наступление уже возглавил сам граф лично.

Володя вместе с графом поспешно скрылись за рядами солдат, но далеко отъезжать не стали, встав так, чтобы флаг видела вся армия. Залп спринаглдов, отход и вот уже новый натиск. Граф Танзани соскочил с коня и сам ввязался в одну из схваток, когда создалась угроза прорыва, а помощь не успевала. За ним последовало еще несколько гвардейцев…

— А ты что тут делаешь?! — заорал он, когда врага оттеснили.

— То же что и ты… — в одной руке флаг, в другой меч.

— Пользы тут от тебя, — фыркнул Танзани. — Тебя затопчут и не заметят.

— А вот мой рост попрошу не трогать, — всерьез обиделся Володя. — И польза тут от меня есть…

Договорить он не успел, поскольку как раз в этот момент впереди поднялась какая-то суета, крики… Володя выдернул первых попавшихся солдат и заставил их взять себя на плечи. Выпрямился огляделся.

— Лигур пришел, — спокойно заметил он, спрыгивая на землю. — Можно трубить общую атаку.

Трубача пришлось еще поискать, но наконец сигнал разнесся над полем, подхваченный еще несколькими трубачами. Люди словно обрели второе дыхание — еще недавно валившиеся с ног от усталости, они вдруг рванули вперед с такой яростью, что опрокинули латников. Танзани вскочил на первого подвернувшегося коня и повел в атаку гвардейцев.

Мятежники, оказавшиеся зажатыми с двух сторон, поспешно отступали, но отступление быстро превратилось в паническое бегство когда рванувшись к замку вдруг обнаружили, что дорогу им перекрывает еще один пехотный полк. Похоже Лигур не стал лезть вперед без разведки, как это сделал Володя, а сначала разобрался что к чему, сумел вывести полк между замком и лагерем, а кавалерию бросил в атаку в тыл увлекшимся мятежникам, после чего началось избиение. Противник уже не думал об атаке, главное спастись. У конницы еще были какие-то шансы, а вот у пехотинцев нет. Впрочем те и не пытались изображать героев и сдавались первому же попадающемуся ему отряду. Офицеры пытались хоть как-то заставить их участвовать в бою, но на них не обращали внимания, а если те были слишком настойчивы, то их просто убивали. Больше всего сопротивлялись наемники, но и они, сообразив, что все кончилось, поспешно выходили из боя и спасались кто куда. Только один отряд проявил стойкость — попав в окружение, он отбил две атаки, медленно отступая по дороге в сторону от замка и лагеря. Однако тут подвезли спрингалды и дали залп… строй сломался и в брешь ударила латная конница, моментально раскидав защитников. Потеряв строй, противник был обречен.

Володя стоял посреди битвы, с трудом опираясь на древко знамени и устало наблюдал за творившимся вокруг бардаком. Рядом, с тоской поглядывая на заварушку, переминалось человек десять гвардейцев — уж очень им хотелось принять участие в драке. Однако граф Танзани пообещал оторвать им всем головы, если с князя упадет хоть один волос. Графа не только уважали, но и боялись — знали, что свое слово он, обычно держит. Вот и стояли рядом с князем и вся радость, если на них налетали какие-то ошалевшие беглецы и тут уж с полным правом можно было помахать мечами. Но вот мимо пронеслась лавина всадников и врагов в пределах видимости не осталось… живых врагов.

— Князь! Князь! С тобой все в порядке?!

Рядом нарисовалась встревоженная физиономия Лигура.

Володя устало поднял голову.

— Лигур, свою конницу в преследование пускай — им нельзя дать время собраться! У меня, боюсь, все с трудом в седлах сидят.

— Ну слава Возвышенным, с вами все в порядке, — облегченно вздохнул Лигур. — А на счет преследования не переживайте, я уже распорядился. Я и часть своего полка в преследование отправил.

— Да, это дело. Надо еще замок блокировать, что б оттуда не ударили.

— А некому ударять. Я уже выяснил, там сейчас человек сорок гарнизона. Но замок мы все равно окружили — не вырваться.

— Ну вот и хорошо…

Дальнейшее Володя помнил плохо. Мотался по всему полю битвы, наблюдая, раздавая какие-то приказы, подгоняя медиков. Занимающихся эвакуацией раненных. Потом помнил как ввалился в брошенный лагерь мятежников.

— Ищите Игранда — сына бывшего герцога и Раймонда! Найдите их мне! — сообщал Володя всем встречным. На него косились с некоторой опаской. Послушно кивали и отправлялись по своим делам.

Порядок восстанавливался медленно. Несмотря на победу, пировать еще рано — надо принять меры предосторожности против возможных контратак, вернуть обозы… устроить людей на отдых, благо самим разбивать лагерь не нужно, можно чужим воспользоваться.

Наконец Володя взял себя в руки и уже более четко стал раздавать приказы: проверить палатки, выкинуть все лишнее оттуда и собрать его где-нибудь на поляне — потом посмотрим, что там реально лишнее, а что пригодиться.

— Разъезды отправил, — выскочил непонятно откуда Ллия Туттс. — Теперь никто не подойдет.

Володя поймал проходившего мимо Танзани.

— Выясни кто командовал тем отрядом, что поперся вперед без приказа.

— Уже. Вешать не придется, командир там не выжил.

— Жаль, — искренне огорчился Володя.

— Не замечал раньше за тобой кровожадности, — удивился граф Танзани.

— Этот идиот и сам погиб и людей погубил! Был бы хороший пример остальным! Ну на разборе мы это еще обсудим. А что там с замком?

— Да ничего. Блокировали, так что никто не выберется. Когда отдохнем, займемся им.

— Ясно. А Ингранда нашли?

— Нет. Я специально отрядил несколько отрядов на поиски — безрезультатно. Но мы еще не смотрели среди убитых.

Володя покачал головой.

— Зная Раймонда, могу предположить, что среди мертвых его не будет. Скорее всего он увел Ингранда сразу, как только стало ясно, что сражение они проиграли.

Володя оказался прав и даже к вечеру сына мятежного герцога не нашли. Расположившись в большом шатре, еще недавно принадлежащий графу Иртинского, Володя принимал доклады офицеров: солдаты размещены, часть палаток отведена под госпиталь и раненные устроены, погибшие подсчитаны, сейчас считают погибших врагов, вернулись преследователи с кучей пленных, войска противника рассеяны и вряд ли когда-нибудь удастся их собрать.

Оценив весь этот поток информации, Володя поднялся и отправился в госпиталь проведать раненных, застав там обычную послебоевую суету.

— Твоя идея с помощью непосредственно на поле боя спасла много жизней, — устало заметил Арвид, вытирая пот. Многие истекли бы кровью, не перевяжи их сразу после ранений. Надо будет увеличить число медиков в подразделениях.

— Не надо, — отозвался Володя. — Там не нужен особый профессионализм. Когда будет время, соберешь от каждого отделения по солдату и обучишь их оказывать первую помощь. Надо будет подготовить для каждого специальную сумку со всем необходимым для оказания первой помощи — продезинфицированные бинты, залитые в воск, антисептическое средство, ну и еще разного, надо будет подумать.

На следующий день Володя поднялся только после полудня. Мысленно обругав не в меру заботливого Танзани… или Конрона… или обоих сразу, он вышел из шатра и огляделся. Вокруг царила обычная суета армейского лагеря: дежурные что-то готовили на кострах, отдельные отряды таскали из леса дрова, другая часть занималась укреплением периметра лагеря. Если бы об этом позаботился противник их было бы не так просто вышибить отсюда.

Тут он заметил раскрытые настежь ворота замка…

— Не удивляйся. — Рядом откуда-то появился граф Танзани. — Мы сделали гарнизону предложение и они не смогли нам отказать.

— Ага, вот ты где! И чья это была идея не будить меня сегодня утром?!

— А ты нам и не нужен был, а вот отдых тебе бы не помешал. Лучше бодрый и здоровый командующий в нужное время, чем больной и вялый только потому, что довел себя до изнеможения в те моменты, когда без него можно обойтись. Так какие твои планы на дальнейшее?

— Пока отдыхаем здесь.

— Тогда, как я понимаю, надо готовиться к долгому стоянию. Кстати, тут мы обозы захватили, так что едой мы обеспечены надолго и свои обозы гонять не стоит. И самое главное — в замке хранилась казна, не знаю уж герцогская она или общая, но деньги теперь тоже есть. Впрочем, не очень много. Кажется мятежники испытывают очень серьезную нужду в деньгах.

— Не такому уж и долгому — через два дня выступаем обратно. Я бы и раньше выступил, но людям нужен отдых после такого напряжения. Столько маршей и два сражения, а дело может и подождать немного. Кстати, местные купцы отказались ссужать герцогу..

— Вот как? Любопытно… — граф помолчал. — Как ты этого добился?

— Я? — искренне удивился Володя. — Вас удивляет, что локхерские купцы патриоты и отказываются давать деньги мятежнику, чтобы тот сверг с трона законного короля?

— Ай, перестань, — граф поморщился. — Я прекрасно знаю купцов.

— Ну ладно. Я просто сделал им предложение, от которого они не смогли отказаться. Кстати, герцог Алазорский в курсе. Я ему передавал тот договор с местными купцами.

— Да? И в чем он заключается?

— Скоро узнаешь. Как только я получу ожидаемые известия, так сразу все объясню. А пока сегодня вечером прошу всех старших офицеров в штабную палатку. Будем оценивать прошедшие дни.

— Прошедшие дни?

— Да. У меня на родине это называется разбором полетов. Это будет полезно.

До вечера дел оказалось столько, что Володе даже продохнуть было некогда. Доклады шли одни за другим. Надо было учитывать запасы продовольствия, разобраться с пленными — это отняло особенно много времени. Как ни странно, проще всего оказалось с теми, кто оказался в списке короля, их сразу отдали графу Танзани и дальше была его заботы. С остальными пришлось уже разбираться самому Володе. Для начало он ознакомился с полным списком пленных. Потом перечитал те данные, которые у него были, если были по каждому. Ясно, что обо всех он просто физически не мог узнать, пришлось выяснять в процессе — беседовать с теми, кто о них хоть что-то слышал. Примерно поняв кто есть кто, Володя кому предлагал известный вариант с передачей прав на наследство и титул законному наследнику, а кого лишали всех прав и имущества без всяких условий, если они были замечены в каких-то жестоких действиях или преступлениях. С дворянской точки зрения. Здесь впервые Володе пришлось выносить смертные приговоры… Если бы не горы дел, которые приходилось решать одно за другим, неизвестно бы как он об этом переживал бы потом. А так все шло как на конвейере и задумываться было некогда. Часто он был бессилен что-либо сделать — его не поняли бы свои же, а он не в той ситуации, чтобы ссориться с союзниками, иногда ему хотелось лично убить некоторых провинившихся и тут никаких сомнений он не испытывал.

Проще всего было с ополченцами их просто разогнали по домам и те, большинство из которых были призваны в армию герцога силой, счастливые до ужаса разбежались.

— Этот герцог все-таки идиот, — подвел итог разборам Володя. — Как можно доверить тем, кого загнал к себе на службу насильно? К тому же ни разу не проведя ни одной тренировки. Только за копье и научили держаться.

Володе еще хотелось бы подготовиться к назначенному вечером совещанию, но увы, не нашлось даже минуты. Плохо выступать на серьезном совещании без подготовки, но другого выхода все равно нет, только и нашлась минута немного перекусить, когда стали появляться первые офицеры. В палатке уже установили несколько масляных светильников, на стол водрузили жутко коптящие свечи из какого-то жира, сильно коптящие, но довольно яркие. Сам Володя, удобно устроившись в кресле на мягкой подушку в непринужденной позе и сложив накидку рядом, внимательно просматривал найденные в бывшей палатке графа Иртинского бумаги. Ничего особо важного нет, но кое-что интересное имеется.

Наконец вошел последним граф Танзани и устроился недалеко от Володи. Князь отложил бумаги, сложил руки домиком перед собой, уперев локти в стол и задумчиво оглядел всех собравшихся. Выдержав паузу, он медленно встал.

— Итак, господа, давайте подведем итоги прошедших дней…