У себя в комнате Володя, предварительно проверив засов на двери, достал ключ к шифру и развернул полученный свиток, занявшись расшифровкой. Занятие не сложное, но муторное, от которого хотелось отделаться как можно скорее. Убив на это где-то полтора часа, Володя налил себе уже изрядно остывший чай, хлебнул, поморщился, отставил стакан и поставил в расшифровке жирную точку, почти кляксу. Прошел с этими листами к кровати, плюхнулся на нее и углубился в чтение. Так же задумчиво, не отрывая глаз от листов, он достал карты, расстелил ее на полу и принялся что-то сверять, то читая текст, то посматривая на карту, отыскивая на ней города и крепости. Потом уже разложил перед собой и записи с теми сведениями, что предоставили ему Джером, Винкор и остальные, кого он еще запрягал на скучное дело добычи информации. Потом сам начал писать, что-то правя или вычеркивая в своих предварительных набросках. Наконец удовлетворенно кивнул.

— Так и в самом деле будет легче. А связи у этого Рутерна и правда громадные. Столько сведений сумел достать и так быстро.

Задумчиво почесав кончик носа, Володя аккуратно положил расшифровку в камин и поджег. Проследил как она превращается в пепел, после чего старательно перемешал его кочергой с углями и золой, а потом долго сидел перед камином глядя на золу пока его не отвлек стук в дверь.

Вошедший Винкор удивленно покосился на расстеленную карту, которую Володя тотчас начал складывать.

— Прибыл гонец от тира Конрона. Завтра после обеда армия должна подойти к столице.

— Да? Мммм… Хорошо. Надо будет герцогу сказать, он обещал помочь с устройством людей…. А вот сейчас и скажу, пойду разыщу его… есть парочка вопросов.

В связи с известием о скором приходе армии герцог решил ускорить дело с Аливией и убедил короля провести церемонию на следующее утро, понимая, что когда подойдут войска, то Володе станет уже совсем не до этого, а ему еще лечением принцессы заниматься.

Сама церемония принятия девочки в новую семью не заняла ни много времени, ни особой торжественностью. Король ввел растерянную Аливию в зал, где задал положенные и формальные вопросы на тему согласен ли купец Остор Транхейм отказаться от всяких прав и обязанностей по отношению к дочери… Согласен ли князь Вольдемар Старинов принять в семью…

Вопросы полнейшая формальность, поскольку ясно, что такое просто так не делается. Больше всего заминку вызвала Аливия, которую король спросил согласна ли она стать сестрой князя. Она долго молчала, рассматривала что-то на полу. Когда уже ее отец начал сердито на нее посматривать, она что-то несмело прошептала.

— Что? — переспросил Артон.

— Только если он научит меня с мечом обращаться… как обещал… — прошептала Аливия погромче.

Володя поперхнулся и закашлялся, с трудом сдерживая смех. Стоявший рядом с ним герцог по дружески шарахнул его по спине, от чего мальчик рухнул на колени.

— Он сделает это, раз обещал, — ответил за Володю герцог Алазорский. — Не сомневайся.

— Тогда я тоже согласна.

Собственно на этом все и закончилось, если не считать того, что Володя еще минут двадцать вспоминал родословную герцога и его предков, потирая плечи. Герцог слушая непонятную речь и догадываясь что именно говорит князь и в чей адрес, только усмехался в ответ.

— Мне надо обсудить кое-что с Осторном и с тобой по поводу кампании будущей… а ты мне чуть спину не сломал.

— Так ведь не сломал же, — хмыкнул герцог, но тут же задумался. — Его величество тоже надо пригласить — он давно интересовался твоими планами. Сейчас все организую. А за Аливию не переживай, ее проводят в отведенные комнаты рядом с твоими. Она же теперь твоя сестра официально, так что ей положено быть рядом с братом и опекуном.

Володя поморщился.

— Бедный дворец. Если ее чем-то не занять, она тут все разнесет. Неугомонная особа.

— Ну в ее возрасте все такие. Ладно, идем, я предупрежу короля, а ты Осторна.

Комната, где они собрались была не то что мала, но и простором не отличалась. Впрочем для такого вот совещания в самый раз. Король сел чуть в стороне, словно отстраненный наблюдатель, но его присутствие все равно заставляло Осторна немного нервничать.

Володя развернул на столе карту, которую набросал от руки с выделенными на ней замками и крепостями.

— Осторн, ты ведь говорил, что был поставщиком армии его величества.

— Да, ваша светлость. Поставлял продовольствие и прочие припасы.

Князь выложил на стол списки.

— Как быстро сможешь достать все это и сколько это будет стоить?

Осторн взял один лист, прочитал, покосился на знакомые уже ему арабские цифры.

— Вы все рассчитали уже, милорд, только ведь это цены не совсем верные.

— Я приблизительно прикидывал расчеты. Так какое время и сколько будет стоить?

Купец снова углубился в чтении, что-то прикидывал, сверял со своими записями, которые тоже достал откуда-то из-за пояса.

— Тут у вас несколько листов.

— Верно, — кивнул Володя. — Наверху каждого листа написан город или замок. — Все эти припасы с каждого листа надо доставить в строго определенный город, крепость или замок. Ленор, я потому и просил вас прийти — мне нужно распоряжение, которое никто не смеет игнорировать о временном хранении закупленных припасов вот в этих замках и городах.

Герцог изучил список.

— Тут будет лучше получить прямой приказ его величества. Здесь в основном его вассалы.

Теперь уж Артон изучил список и кивнул.

— Сегодня же подготовлю приказы и разошлю. Как я понимаю, все это обеспечат доставку люди уважаемого Осторна Транхейма.

— Верно… — Володя на миг замялся. — И вы обещали мне кредит на первое время. Эти запасы и их доставку на место надо будет оплатить.

— Сделаем, — махнул рукой герцог, изучая разбросанные листы. — Я только одно не пойму… ты для хранения выделил замки и города расположенные на нескольких дорогах в герцогство…

— Вот пусть Ульмар Тиндон и гадает откуда мы поведем наступление.

— А не слишком ли дорого для обмана? — поинтересовался король.

— А обмана и не будет. Эти припасы мне все понадобятся. Или вы думаете, что если я пойду по какой-то дороге, то и снабжение будет организовано по ней же? — Володя показал одну из дорог на карте. — Вот тут, например, слишком много бродов по пути. Конница пройдет без проблем, но они эти броды превратят надолго в каши, поскольку в основном дно илистое. Если потом там пустить обозы — они застрянут. А вот на этой дороге не очень прочный мост через эту речку… не помню как она называется. Людей выдержит, а вот конницу придется пускать небольшими партиями — переправа займет время. А вот тут дорога идеальная, по ней и идут все караваны, но вот тут и тут стоят два замка, которые ее держат и оба барона преданы Ульмару. Значит если идти здесь, то придется сначала захватить замки, а там в каждом около сотни солдат гарнизона.

С каждым словом лица герцога и короля вытягивались от удивления все больше и больше. Артон вообще слушал раскрыв рот, поглядывая то на князя, то на карту. А Володя продолжал говорить, словно не замечая общего остолбенения:

— Тут дорога идет через лес, а значит легко попасть в засаду. Армия-то пройдет, но вот обозы могут подвергнуться разграблению. Судя по имеющимся у меня данным в том лесу орудует шайка численностью до двухсот человек, значит придется выделять охранение, отрывая его от не таких уж больших сил.

— Скажи… — прервал его герцог. — Ты вот это все узнал когда?

— Когда? В основном еще в Тортоне. Запряг Винкора — секретаря своего и Джерома — слугу. Они и выяснили все о дорогах у купцов. Еще здесь в столице заставил Винкора побегать, когда он прибыл. Часть информации получил от купцов непосредственно, вот Осторн слышал, как я спрашивал и просил узнать все что можно. — Осторн торопливо кивнул. — Ну и еще из разных источников.

Упоминать о том, что Джером и Крейн сейчас находятся в герцогстве Володя посчитал излишним. Как и о своем договоре с Рутерном, от которого и получил ту информацию, которой ему не хватало.

— Мда… — герцог изучил карту, записи. — Солидно. Весьма солидно.

— Ерунда все это, — фыркнул Артон. — Все что надо знать настоящему полководцу — где находится вражеская армия.

— Это тоже надо знать, — согласился Володя. — В числе прочего.

— И где находится армия мятежника? — ехидно поинтересовался король.

— Два дня назад собиралась в поход на графа Шентона, который не поддержал мятеж и отбил уже несколько атак верных вассалов мятежника. Если я правильно понял, то в поход они собираются выйти через три дня.

— Шентон… — задумчиво проговорил Артон. — Где-то я слышал уже это имя…

— Он сообщал вам, ваше величество, о готовящемся мятеже, — напомнил герцог. — Вы тогда изволили выразиться, что не его дело разбираться с мятежом…

Артон зло зыркнул в сторону герцога, но промолчал. Кажется это были не самые приятные его воспоминания и он не очень рад тому, что о них напомнили. Герцог же, похоже, сознательно рискнул вызвать королевский гнев, чтобы показать, что мелочей не бывает и что ко всему надо относиться серьезно. Артон при всей своей вспыльчивости намек понял правильно.

— Герцог Торнеды, мы будем следить за вашими действиями и оценим их эффективность. Приказ нашим вассалом будет разослан сегодня же. Уважаемый Осторн, можете готовить обозы с теми припасами, о которых говорил князь, мы оплатим их.

Осторн склонился в глубоком поклоне, а когда выпрямился короля уже не было. Ленор Алазорский покачал головой, но при купце от комментариев воздержался — сообщил о другом:

— Мои люди отправились навстречу вашим солдатам, милорд. Они проводят их туда, где им выделили место. Вы уверены, что не хотите разместить своих людей в городе?

— Уверен. Потом потребуется целый день, чтобы их собрать и отправить в поход. Тем более, что подготовка у них еще так себе. За городом же как раз будет и время и возможность дополнительно тренироваться.

— Ну как знаешь. Только люди твои, поверь моему опыту, будут сильно недовольны.

— Так я и не собираюсь их держать целыми днями в лагере. Будут увольнительные, но строго по графику.

— Уво… что? А-а-а… понял. Будешь отпускать часть солдат. Хм… разбегутся ведь. Впрочем, твое дело. Я больше не нужен? Тогда ухожу.

Задерживаться в замке Осторну тоже смысла не было и он отправился заниматься поручением по закупке припасов и подготовке караванов. Сам Володя хотел было навестить принцессу, потом вспомнил про Аливию и сначала направился к себе. Девочку действительно разместили в соседней с ним комнате, куда уже свезли все ее вещи из дома. Две молоденькие служанки как раз занимались тем, что раскладывали ее вещи по шкафам и сундукам. Сама Алавия тихонько сидела на краешке кровати и растерянно хлопала глазами. Видеть эту егозу смирненько сидящей было настолько необычным, что Володя даже застыл в дверях — никак не мог налюбоваться на пай-девочку. Однако та быстро его увидала и сорвалась с места, подскочила и обхватила руками.

— Володя, мне страшно… ты ведь не бросишь меня?

— Ну что ты глупая. — Володя присел перед ней и заглянул в испуганные глазенки. — Чего же ты перепугалась?

Аливия и сама не знала чего, но такая резкая перемена в ее жизни… Она только сильнее ухватилась за Володю и отказалась от него отходить, как он не упрашивал и не обещал скоро вернуться, как только посмотрит на пациентку.

— Это же королевский замок, — шепатала она. — Мне тут неуютно. Страшно.

— Ох. Горе ты мое, — Володя только вздохнул. — Вот что, собирайся тогда, пойдешь со мной. Надевай свое лучшее платье — как никак к принцессе идем.

Это уже было понятно и девочка кинулась переодеваться, а Володя отправился за инструментами. Потом ему еще пришлось ждать минут двадцать, когда служанки помогут девочке одеться и вот она уже стоит перед ним в том самом платье, которое он в свое время ей купил в Тортоне: нарядная, причесанная… ну прямо ангелочек… если не замечать хитринок к глазах, которые, впрочем, пока что старательно прятались, испугавшись новой и незнакомой обстановки. Но как только этот ангелочек тут освоится…

— Видно и правда придется учить с мечом работать, — пробормотал Володя. — Хоть как-то это ее займет. Даже страшно представить, что она натворит когда освоится.

Принцесса с некоторым удивлением поглядела на вошедшую вместе с герцогом девочку, которая сделала не очень умелый реверанс. Служанка тотчас уступила место Володе, который, словно не замечая обменивающихся взглядами девушек, сел рядом с принцессой и приступил к осмотру. Привычно заставил выпить таблетки, укол. Снова приготовил смесь для ингаляции и заставил старательно дышать, игнорируя мольбы и просьбы. Осмелевшая Аливия уже давно стояла рядом с Володей, едва ли не заглядывая ему через плечо.

— Это ничего, — утешила она принцессу. — Когда я болела он знаешь как надо мной издевался? Еще какие-то гор… гор… горши… в общем какие-то штуки на спину лепил. Знаешь как они жгутся?

— Горчишники, горе ты мое, — буркнул Володя, продолжая делать свое дело.

— Да какая разница! Они так жгутся!

— Зато с тех пор ты сразу переодевалась если в озеро падала. Хорошо запомнила.

Аливия надулась, а принцесса рассмеялась.

— Ну вроде бы все. — Володя встал и убрал инструменты. — Вечером снова приду.

— Я тоже, — пообещала Аливия прежде, чем Володя успел ее одернуть.

— Конечно приходи, — попросила принцесса. — Мне будет приятно.

— До тех пор пока она вас не заболтает, ваше высочество, — буркнул Володя. Аливия пихнула его локтем, а принцесса снова засмеялась.

— Если бы вы знали, князь, как мне скучно тут бывает лежать, когда и поговорить не с кем. Ваша сестра как глоток свежего воздуха. Очень живой ребенок.

— Порой чересчур. Хорошо, я возьму ее с собой… Если она пообещает вести себя хорошо!

Аливия быстро-быстро закивала.

C прибытием армии дел у Володи прибавилось столько, что в королевском замке он стал появляться только вечером, чтобы навестить принцессу и проверить ее состояние. Давать таблетки он уже давно доверил служанкам. Правда Аливия одна во дворце скучала, но Володя все чаще и чаще заставал ее в комнате принцессы, где она просиживала порой, часами, развлекая ее свой болтовней. Судя по всему, Ортиния ничего против такой собеседницы не имела и девушки, несмотря на разницу в возрасте, сдружились. Ну оно и понятно — за время болезни принцесса настолько истосковалась по собеседникам, что была рада и Аливии, а девочка, когда прошел первый страх, быстро освоилась и болтала с принцессой как со своей подружкой, рассказывая о жизни вместе с герцогом, что сильно интересовало Ортинию. Артон, правда, попытался было запретить находиться у кровати сестры посторонним во время отсутствия Вольдемара, но принцесса подняла такой скандал, что король смирился, тем более он видел, что сестре с каждым днем становилось все лучше и лучше.

Сам Володя за это время успел устроить форменный допрос своим людям на тему как проходил поход, какие проблемы возникли, какая скорость. Не ограничиваясь разговорами с офицерами, он подсаживался к кострам солдат после учений и интересовался их мнением как и что они бы сделали по другому. Успел устроить разнос Конрону, Филлипу и Арвиду когда увидел, что не все солдаты кипятят воду перед тем, как ее пить.

— Либо кипятить, либо мешать с вином! — настаивал он. — Многие желудочные болезни от плохой воды!

Когда сведения о походе были собраны состоялся совет по поводу организации движения маршей, где Володя и внес некоторые предложения.

— А что бы их проверить — завтра тренировочный марш. Двигаемся до четырех после полудня, отдыхаем, потом поворачиваем обратно. Ночуем с организацией патрулей и к обеду возвращаемся сюда.

— Но такого не было никогда! — попробовал было возмутиться Конрон.

— Значит будет! Учиться воевать нужно не на войне, а в мире! Только тогда будет толк! И что это за обоз за армией плетется? Он тормозит движение.

— Это маркитанты, — хмуро заметил Филлип, догадываясь что будет дальше.

— Гнать в шею, чтобы не задерживали… Впрочем можете и не гнать — сами отстанут — ибо мы ждать никого не будем. Итак, завтра с утра выступаем. Я пока во дворец, предупрежу всех и вернусь. А вы пока подготовитесь к выступлению…

Тренировочный поход вышел не совсем удачным и вернулись они только под вечер с массой отставших, которых подобрали порожние телеги, двигающиеся позади армии — Володя счел за лучшее в первый раз перестраховаться и пустить за солдатами телеги, которые должны были подбирать отстающих.

Все было ясно, что учение провалилось, солдаты возмущались, некоторые даже стали дезертировать. Володя велел выстроить солдат, и выдал получасовую речь на тему, что никто из них не понимает полезности учений.

— Вы же ведь хотите остаться в живых?! Так чего сейчас выступаете? Надо учиться и тренироваться пока врага нет, когда он появится поздно будет!!! Устали?! Надоело все?! А представьте, что мы уходили бы от врага и что настигни он нас — все бы полегли! Кто бы уцелел, кто сейчас ленится или кто все же делал что должно и тренировался? Солдат кормят ноги! Идем ли мы в наступление или в обороне стоим, или отступаем! И скорость должна быть нашим союзником! Пусть враг думает, что мы за десятки километров от него, а мы тут, свалился прямо ему на голову! Удивили — победили!

Силой, настойчивостью, убеждением, но Володя сумел переломить ситуацию и теперь солдаты тренировались гораздо охотнее. Не последнюю роль в этом играло то, что сам князь тренировался наравне со всеми, хотя все видели, что ему, из-за его сложения приходится тяжелее всех. Даже благородные не выступали — раз уж сам князь занимается, то и они не должны ударить в грязь лицом. Правда Володя подозревал, что не последнюю роль сыграло основательное внушение сделанное Конроном. Ну так на то и подчиненный, чтобы поддерживать командира. Через неделю Володя был более менее удовлетворен состоянием войск.

— Нам бы еще месяц… — бормотал он, глядя как солдаты отрабатывают удары, а чуть в стороне конница сшибает соломенные чучела. Там же тренировались и конные лучники, обучать которых взялись арзусцы, коих оказалось десять человек, нанятые Филлипом. Там же слышались и крики Дорейна, который командовал разведчиками.

Володя подумал, что если арзусцы справятся, то роль разведчиков возьмут на себя конные лучники, но пока эти самые лучники, выражаясь теми же словами арзусцев, были как коровы на заборе.

— Настоящими арзусцами не будут! — отрезал командир кочевников, когда Володя спросил об успехах. — Но в седле держаться заставим. Нужен месяц.

Месяца не было и тренироваться им приходилось даже когда армия двигалась из Тортона к столице. Сейчас кочевники особенно зверствовали, но и успехи были… все равно мало и плохо. Собственно все впечатление от армии Володя мог выразить этими двумя словами: мало и плохо. Но других солдат не было и приходилось подстраиваться под них. Хорошо хоть вооружение у пехоты удалось подогнать под единый стандарт: кожаные доспехи с металлическим бляхами, короткие мечи из не очень хорошего железа и двухметровые копья для строя. Еще солдаты вооружались подобием римских пилумов. Одно такое копье Володя приказал изготовить на пробу, но оно так впечатлило Лигора, что он потребовал вооружить им всех солдат полка. Теперь у каждого было по два таких пилума, которые они несли за спиной. Володя наблюдал как во время учений строй раскрывался, из него выскакивали солдаты, метали копья и тут же скрывались за щитами. И так много раз, отрабатывая все перестроения чуть ли не до автоматизма. Все равно получалось пока не очень, но… люди старались.

Когда солдаты пришли с очередного учебного марша и повалились прямо на землю в лагере к Володе подъехал всадник в великолепных доспехах, которые защищали не только его, но и коня. Еще часть таких же всадников неподвижно стояла чуть в стороне, наблюдая за стонущими людьми, которые скидывали сапоги и задирали гудящие от усталости ноги кверху, что бы те хоть немного отдохнули — все понимали, что пока не устроены все лошади и не расставлены караулы отдохнуть придется им нескоро.

Володя удивленно поднял уставшие глаза на всадника и с трудом сфокусировал взгляд на нем. Тот молча откинул забрало.

— Граф Танзани?! Вы?! — удивление оказалось настолько велико, что мальчик даже об усталости забыл.

— Я, ваша светлость. По повелению короля прибыл в ваше распоряжение с отрядом в пятьдесят королевских гвардейцев.

Вот так так! Мальчик только рот открыл. Лично граф прибыл — командующий гвардией! «Либо я что-то не понимаю, либо…» Володя лихорадочно пытался решить этот ребус. Граф не просто человек при дворе — гвардия это ведь личные телохранители монарха. И командир гвардии — это особа очень приближенная к королю. По сути, пользующаяся его безграничным доверием, другого на эту должность и не поставят. И вот сейчас такого человека отправляют вместе с небольшой частью гвардии к непонятному новоиспеченному герцогу… Стоп!!! К герцогу как раз понятному, а вот князь, как бы сказал герцог Алазорский, весьма загадочная личность, о котором мало что известно. Ну самому герцогу больше, остальным меньше. И этому князю доверили важный пост и, по сути, на него возложили главную надежду на спасение королевства от мятежа… Так неужели король отправит этого самого князя без присмотра? Причем человек тут нужен который пользуется его доверием и который пользуется уважением среди дворян. Судя по тому, как вокруг стих даже шепот, когда граф открыл забрало шлема и с каким благоговением на него взирают рыцари уважением он пользуется очень большим. То есть князь, тебе мы доверяем, но на всякий случай за тобой присмотрит наш человек… и этот человек в случае нужды сможет очень крепко этого князя осадить.

Взвесив все еще раз, Володя признал, что мысли вполне логичны и что сам бы на месте короля он сделал бы точно так же. Вопрос только в том — будет ли граф помогать или мешать… Но это выяснится уже на первой же тренировке.

— Добро пожаловать, граф, — Володя искренне улыбнулся и протянул руку, потом опомнился и убрал. — Извините, так делают у меня на родине при приветствии равных.

— И как я должен был ответить? — невозмутимо поинтересовался граф, легко соскакивая с коня, словно не было на нем никаких доспехов.

— Пожать протянутую руку.

— Я не против. — Граф сам протянул руку и Володя крепко пожал ее.

— Полагаю, что ваши люди уже устроились в нашем лагере… Только граф… завтра у нас новые учения, было бы неплохо, если бы ваши люди приняли в них участие. Вы ведь не знаете, как мы действуем, и в бою это может сильно помешать.

— Командир тут вы, ваша светлость, — так же невозмутимо отозвался граф. — Мы выполним все ваши приказы, которые вы сочтете нужным отдать.

— Все? — удивился Володя.

— Все, если они не противоречат нашей клятве верности, которую мы приносили его величеству.

Ну в общем четко и ясно. Поскольку Володя предавать короля не собирался, то и причин переживать не видел.

— Меня это устраивает. В таком случае сегодня отдыхаем, а с завтрашнего дня начинаем совместные тренировки, чтобы солдаты смогли оценить друг друга.

— Его величество просил узнать, когда вы планируете боевой поход?

Володя вздохнул.

— Была бы моя воля, я бы отложил его еще на месяц, но тогда начнется уже осень и нам останется мало времени… Так что через десять дней, полагаю. Надеюсь к тому времени все будет готово.

Мальчик не стал объяснять чего именно он ждет, а ждал он вестей от Рутерна и, самое главное, от Джерома. Хорошо еще с Осторном все в порядке, и тот сообщил что все необходимые припасы доставлены на места — хоть тут голова не болит. С маркитантами тоже все решилось само собой — те не горели большим желанием совершать такие форсированные марши и очень быстро отстали, поняв, что тут им ничего не светит. Хотя некоторые особо упорные продолжали таскаться. Но тут проблемы можно будет решить в походе.

Плюс всех этих тренировочных маршей оказался еще и в том, что выявил все слабости интендантской службы. Зато теперь все телеги были укреплены в нужных местах, волы закуплены, а плотники и кузнецы приобрели бесценный опыт ремонта всего и вся прямо во время движения. Еще потренировались в возведении переправ через реки и овраги — дорог в последние дни при марше старались не придерживаться.

Появление в войске графа Танзани принесло еще один, совершенно неожиданный плюс — то, что раньше приходилось заставлять делать дворян через силу, теперь, видя, что даже королевские гвардейцы не спорят и занимаются вместе со всеми, они занимались весьма охотно. Так же резко снизилось нарушение дисциплины. Стоило где возникнуть какому-то шуму, как появлялся граф, оглядывал всех своим фирменным ледяным взглядом и как-то все разом затихали, зеваки вспоминали, что у них есть срочные дела, спорщики торопливо собирали вещи и бежали к командирам за положенным наказанием, рассуждая, что лучше плюхи получить от них, чем от графа. И огромная часть нагрузки снялось с Володи, поскольку теперь ему не приходилось тратить время в спорах, доказывая, что надо делать так, а не иначе. Сейчас, видя за его спиной мрачную фигуру графа, охотников просто поспорить ради соблюдения традиций не находилось. Если и спорили, то исключительно по делу. Совещания тоже отличались от тех, что проходили в замке. Володя вешал в палатке нарисованную местными художниками карту графства (те не удержались и вместо четких и функциональных значков разрисовывали города и крепости, дороги… красиво, но совершенно не функционально, а убедить их отказаться от этих украшений не получилось — положено так карты рисовать), обрисовывал ситуацию и просил высказываться. По заведенному им порядку начинал говорить самый младший по положению, в данном случае Дорейн. Сам Володя больше слушал, что-то записывал, где-то кивал, но в спор пока не вступал.

— Нужно собрать все сведения и данные, — объяснил он графу на его невысказанный вопрос, когда все покинули штабную палатку и остался только граф для уточнения некоторых деталей. — Я пока слушаю и мотаю на ус то, что говорят остальные. Кое-что пригодится в будущем, что-то сейчас, а что-то и отброшу. Большая ошибка считать, что чем знатнее человек, тем умнее он говорит. В этом беда королевских советов — там начинают говорить самые знатные, а остальные уже не решаются высказаться. Потому я и настаиваю, чтобы на всех совещаниях начинали говорить самые младшие по званию или по титулу.

Граф задумался, а потом согласно кивнул.

— Мудро.

На следующее утро он подошел к палатке Владимира и некоторое время наблюдал за его разминкой.

— Милорд, не желаете учебный бой? У вас очень интересная техника. Хочется попробовать.

Володя на миг задумался, а потом кивнул.

— Сейчас закончу разминку, соберусь и сразимся. Давно, честно говоря, уже не проводил учебных боев, надо действительно немного вспомнить.

Наблюдать за учебным боем собрались чуть ли не все свободные от вахт люди, образовав на поляне широкий круг. Бой решили провести пешими: князь с двумя мечами, а граф с небольшим щитом и своим знаменитым полуторником, который называл «ласточка».

Едва начался бой Володя понял, почему именно такое имя носил меч графа. Он и в самом деле походил в бою на ласточку, настолько быстро и стремительно летал меч в руке рыцаря. Первые выпады Володя отбил только чудом, стремительно отводя удары. В глазах графа мелькнуло удивление, он собрался и атаковал уже более расчетливо, быстро меняя направления атак.

— У вас отличная школа, милорд, — заметил он, когда они ненадолго разошлись, чтобы перевести дух. — Тот, кто вас учил — знал свое дело. Ничего лишнего не привил, все в деле. И вы мастерски отводите удары, не парируете, а именно отводите.

— Да, мой учитель был лучшим.

— О да… Я хотел бы скрестить меч с ним. Вам же, милорд, пока не хватает силы и опыта. Вам надо больше тренироваться и тогда вы сможете стать серьезным противником даже для меня. Продолжим?

— К вашим услугам, — Володя снова поднял мечи…

Новая атака, еще одна, на этот раз граф твердо решил закончить бой в свою пользу. Определив главную слабость соперника, он теперь не пытался состязаться с ним в скорости или гибкости, а ломил силой. Чувствовалось, что этот стиль совершенно не свойственен графу, но мастер на то и мастер, чтобы подстраиваться под соперника, используя его слабости. Он бил со всей силой, стремительно меняя атаки, вынуждая Володю не отводить его меч, а парировать. В настоящем бою мальчик давно бы уже выставил навстречу свои мечи острием на острие, а там посмотрим чей меч прочнее, но в учебном такое делать не стоит. Да и сомневался Володя, что удастся с первого раза разбить такое великолепное оружие, второго же после прямого парирования у него не будет.

Наконец графу удалось подловить Володю на ложном замахе, последовал новый удар, отвести его мальчик не успевал никак и пришлось парировать… запястье отозвалось глухой болью, меч вылетел из руки и воткнулся перед кем-то из зрителей. Тот испуганно отскочил. Володя выставил второй меч вперед, но граф отступил и поклонился.

— На сегодня, думаю, хватит, милорд.

Володя кивнул и поморщился, потирая запястье. Проиграл. Причем проиграл с треском. Его превзошли во всем, его просто переиграли. Просчитав соперника, граф дальше уже просто забавлялся, имея возможность прекратить бой в любой момент, а вот Володя противника так понять и не смог. И не смог подобрать ключик.

Ему подали меч, который Володя не глядя кинул в ножны, потом потер запястье. Рядом кто-то остановился.

— Не расстраивайтесь, милорд. Вы сумели целых пять минут продержаться против лучшего клинка королевства, — заметил граф Танзани. — Вы сумели меня удивить. Вам бы поднабраться опыта и тогда с вами мало кто сможет сравниться. Да еще и сил подкачать не мешает.

— Граф… вы не откажетесь заниматься со мной каждое утро?

— Отказать вам, милорд? Для меня это будет честью. У вас очень необычный стиль — я много нового узнал за сегодняшнюю схватку. Вы ведь тоже не откажетесь показать кое-какие приемы?

С тех пор каждое утро начиналось с совместной тренировки князя Вольдемара и графа Танзани. Чтобы им не мешали зеваки, они отъезжали от людей подальше в небольшой лесок и там на небольшой полянке тренировались вовсю, познавая фехтовальное искусство разных миров. Впрочем пока местный мир выигрывал в сухую.

В обед и после ужина Володя ехал в замок чтобы проведать Ортинию и Аливию. В последнее время Аливия постоянно пропадала у принцессы.

— Не переживайте, милорд, — веселилась девушка, глядя как Володя мучается, размышляя с кем оставить девочку, поскольку ее отец уехал по делам и вернется только через две недели. — Я присмотрю за ней. Если бы она была постарше, сделала бы фрейлиной, а так будет… будет… ну пусть будет лучшей подругой принцессы.

— Спасибо, ваше высочество.

— Как только я стала выздоравливать ты перестал хамить. — непонятно было радуется принцесса этому или печалится.

— Я могу быть грубым с пациентом, который не выполняет моих требований, но никогда не буду груб с девушкой. — Володя вежливо поклонился.

В этот момент в комнату осторожно вошла Аливия с подносом, на котором стояли три чашки чая и нарезанные лимоны. Все это она поставила на стол и радостно повернулась к Володе с Ортинией.

— Вот, принесла. А то эти служанки вечно все напутают. Чай совсем готовить не умеют. Володь, помнишь, ты говорил о том, что надо ошпарить чайник перед завариванием? Так они этого вообще не делали.

— Это надо делать не для каждого сорта чая, но вообще-то ошпарить чайник не помешает хотя бы в целях профилактики.

— Мне тут Аливия говорила, что ты играешь хорошо и поешь?

— Ну нет, насчет хорошо — это она мне польстила. Я не профессионал. Так, для души играю.

— А ты можешь что-нибудь сыграть?

— Сыграть? Сыграть можно, только вот спеть, боюсь, не получится. Я ваших песен не знаю, а вы мои не поймете.

— Музыку и песни можно даже на чужом языке слушать. Если они написаны с душой, то они обязательно будут понятны всем.

— Вот. Я даже гитару принесла. — Аливия невинно хлопала глазами и протягивала инструмент.

— И когда ты успела, Кнопка? — только и спросил Володя.

— Так я, пока ты тут не ночуешь, переехала сюда, — сообщила девочка. — Живу в соседней комнате. И все самое ценное у тебя тоже сюда перенесла. Я лично за всем присматриваю.

Сказано было так серьезно, что Володя против воле рассмеялся. Девочка на миг надулась, но тут снова улыбнулась.

— Да играй же, не ломайся!

— Ну, Кнопка… Ну ты даешь! — Володя принял инструмент. — Знаете, наверное, вам не придется догадываться о чем песня. Есть одна, которую я для пробы перевел… тренировался для лучшего изучения локхерского. Вот вы и оцените, насколько перевод хорош.

Володя ударил по струнам. Служанка, делающая влажную уборку, на которой тоже в свое время настоял князь, замерла.

Мелодия звучала немного не совсем так, как в оригинале, поскольку Володе пришлось подстраиваться под другой размер — выдержать оригинальный у него не получилось при всем старании. Все-таки не очень хороший из него поэт. Да и словарный запас оставляет желать лучшего.

Некоторое время царила тишина.

— Да-а-а… Я не знаю оригинала, но тут есть некоторые нарушения в стихосложении, — похоже, принцесса заметила эту неправильность в размере, у девушки поразительное чутье на стихи, — но они совершено не портят саму песню. Это было… очень волнительно. Я представила себя на месте такой вот юной девы, которая ждет кавалера с войны…

Володя хмыкнул, но от замечаний, что в общем-то принцесса на старую деву точно не тянет благоразумно удержался.

— А что такое крест деревянный или чугунный?

— Это наши обычаи. У вас на могилы ставят пирамиды. У меня на родине кресты.

— А-а-а… То есть тут говорится, что этот кавалер погиб… да, песня печальная…

— Эх ты, — попеняла Володе Аливия, когда он вышел от принцессы и девочка пошла его провожать. — Не мог что-нибудь веселое спеть? Сам говорил, что хорошее настроение — лучшее лекарство.

— Ну извини, — развел руками Володя. — Что перевел, то и спел. Другого нет. А ты тоже не грусти — как только разберемся с этим мятежом, я тебя вызову к себе.

— Скорее бы, — печально вздохнула Аливия. — Ты только уезжаешь и уезжаешь. Из Тортона сюда, а отсюда в это герцогство… — Девочка вдруг обняла Володю. — Ты только не будь этим… кавалергардом, хорошо? Я хочу чтобы ты живым остался.

От такой трактовки песня Володя рассмеялся и потрепал девочку по голове.

— Ох и глупая ты, Кнопка. Но тебе обещаю — сделаю все, чтобы вернуться к тебе. И перед тем, как уехать я обязательно с тобой прощусь. А ты присмотри пока за своей подругой Линарой и ее труппой. Как только разберусь с герцогом пусть тоже приезжают, раз уж они согласились быть артистами театра.

— Я Линаре обещала, что обязательно приду на их выступление.

— Ну еще театра нет, так что до первого выступления ой как далеко. И тренироваться им еще ой как много до настоящих артистов. Надо бы уточнить про театр в тралийской империи. Может удастся сманить оттуда какого-нибудь драматурга, пусть даже не самого лучшего. Если кино нет — будем развивать театр. С учетом технического развития важнейшим из искусств для нас является что?

— Театр?

— Правильно, Кнопка, театр. Ладно, не скучай. Завтра последний день я в столице, так что извини, но повидаться с тобой смогу только вечером, надо проверить насколько все подготовлено к походу. Послезавтра с утра уходим.

— Удачи, Володя… я буду ждать… — В голосе Аливии слышалась совсем не детская грустная нотка.