Глава 11
До назначенного дня выступления оставалось меньше недели и, как обычно бывает в таких случаях, еще ничего не успели подготовить. Точнее что-то, конечно, успели — два рюкзака, один больше, другой меньше, стояли у входа, несколько колчанов со стрелами в углу, тут же валялась собранная палатка, а на столе громоздилась гора консервов. Володя с грустью разглядывал все это хозяйство и пытался представить те слова, которые сказал бы ему Леонид Львович, увидев эту гору вещей. С другой стороны всё-таки стоит взять побольше разных полезностей, поскольку непонятно когда еще вернусь на базу, но тащить всё это… Мальчик глубоко задумался.
Мимо проскользнула Аливия с каким-то свертком и аккуратно уложила его в свой рюкзачок.
— Ты одежду приготовила?
— Ага, — отозвалась девочка, не оборачиваясь. — Лежит на кровати. А куда мои зимние сапожки девать?
— Оставь здесь. Лишний груз. И свою шубку тоже оставляй.
— Но…
— Кнопка, либо ты их оставишь, либо несешь сама, но потом тебе их всё равно придется бросить в лесу, поверь мне. Каждая лишняя вещь — дополнительная тяжесть. Это сейчас всё кажется легким, но я посмотрю, что ты скажешь через несколько часов.
— Я тренировалась!!! И уже бегаю сорок кругов даже не запыхавшись!
— Ленка! Тьфу, блин… Аливия, давай без споров? Хочешь, бери, но мои условия ты знаешь.
Девочка надулась, но теплую шубку спрятала в шкаф, туда же сложила и сапожки — сейчас она ходила в тех «мокасинах», которые смастерил мальчик, привыкала. Володя бросил на всякий случай в шкаф несколько шариков нафталина, а потом отправился разбирать контейнеры.
Вытащил нож и вскрыл один, рассматривая наконечники стрел, обильно смазанные солидолом. Сверился с маркировкой и ругнулся.
— Бронебойные, а написано, что охотничьи… Впрочем, оно и к лучшему.
Мальчик развязал мешочек и стал перекладывать в него наконечники. Сами стрелы они с Аливией наделали еще неделю назад про запас — Володя мастерил основу с помощью машины, а девочка потом крепила к ним перья. Он сначала проверял, как работает Аливия, но вскоре убедился в её аккуратности и точности.
— Я уже делала такое, — пояснила она. — Помогала брату, а он их много мастерил.
О семье девочка всегда рассказывала с охотой, и мальчик давно уже знал, что у Аливии есть два старших брата, один на год её старше, второй на восемь.
Сейчас нужно только прикрепить к стрелам наконечники, хотя мальчик уже не так уверен в необходимости того количества стрел, что наделал. Впрочем, ладно, идти придётся медленно, но торопиться смысла нет. В деревне же можно и телегу купить.
Володя еще раз взглянул на подготовленные вещи и вздохнул: перед выходом надо всё-таки еще раз все посмотреть.
Чехарда со сборами продолжалась и следующие три дня, даже тренировки урезали. Правда, девочка продолжала заниматься самостоятельно, пока мальчик готовил базу: убирал все вещи в контейнеры, закупоривал их и складировал в сарае, разбрасывал там яд от разных грызунов, смазал дизель-генаратор и завернул в промасленную ткань, после чего убрал под навес, туда же перенес все инструменты, позаботившись об их сохранности — солидола не жалел. В последний день перед выходом убрал кухонную посуду и еще раз прошелся по всему лагерю, к которому, за прошедшие месяцы, уже основательно привык. Похоже, даже Аливия испытывала некоторую грусть, прощаясь с ним.
— Завтра отправляемся, — наконец, твёрдо решил Володя, еще раз пройдясь вокруг и убедившись, что всё убрано и сложено. — С такими сборами мы можем и через год не выйти.
Девочка невинно захлопала глазами, словно она тут не причём. Володя с трудом сдержал смех, глядя на её невинную рожицу.
— Я честное слово больше ничего не буду просить взять.
— А больше ничего и не возьмем. Так, последняя проверка. — Мальчик вытащил вещи на улицу. — Что у тебя?
Аливия заглянула в рюкзак.
— Старое платье, консервы, запасная одежда, обувь и запасной плащ.
Мальчик взвесил её рюкзак и кивнул.
— Хорошо. Еще на пояс повесишь флягу с водой и нож… нож не забыла?
— Нет. — Девочка похлопала себя по поясу, на котором висел «Катран». Как обычно, на Базе подстраховались и все вещи по возможности клали в двойном количестве. Так было и с ножами. Вообще Володя слабо представлял ситуацию, при которой можно сломать эти весьма прочные ножи, но спорить, понятно, не стал. Вот один и пригодился как подарок, при этом девочка обрадовалась ему словно кукле. Володя покачал головой, но предупредил, чтобы она с ним обходилась поосторожнее, сейчас он уже жалел о своём опрометчивом подарке, но отнимать не решился. С другой стороны они всё-таки не по парку гуляют, а в лесу, так что мало ли… пусть будет под рукой. Тем более в последнее время Володя уделил особое внимание тренировкам именно с ножом.
— Арбалет?
Девочка умчалась в дом и вскоре вернулась с кожаным чехлом, в который был упакован небольшой арбалет, тоже подарок. С ним она наловчилась весьма неплохо обращаться. Правда взводила по-прежнему долго, но зато теперь обходилась без дополнительных приспособлений — занятия даром не прошли. Арбалет, конечно, слабенький и в серьезном бою от него толку мало, но в качестве средства самообороны в самый раз — Володя брал для себя такой же.
— Стрелы к нему?
— Тоже взяла. Двадцать штук.
— Хорошо, если понадобиться больше, закажем позже, но это вряд ли. Что еще?
— Еще твои книги.
Не книги, а справочники. Володя долго размышлял, брать их или нет, но потом решил, что могут пригодиться. Из всей библиотеки он решил взять таблицы Брадиса, справочник по фортификации и энциклопедию, специально составленную специалистами Базы «немного обо всём» — небольшой томик размером с обычную книгу, правда, набранный мелким шрифтом. Все они сделаны не из бумаги, а из специального пластика — воды не боятся, практически не горит, чтобы порвать — надо приложить усилия. Остальные же книги самые обычные, их Володя упаковал в один из контейнеров и убрал в дом под кровать. Конечно, всё это и много чего ещё хранилось на картах памяти в электронной книге, но её местным не покажешь. А так вполне можно сделать вид, что информация получена из обычных книг, вот, можно их и показать… не понимаете? Ну языки учить надо. Ради маскировки Володя и лишнюю тяжесть согласен был тащить.
— Отлично. Теперь что у меня. — Мальчик заглянул к себе, покетбук, два одеяла, запасная одежда и обувь, пять коробок с патронами — их поглубже засунуть, еда, запасной плащ…
— Вилку и ложку взяла? — повернулся Володя к девочке.
— Да, в кармашке.
Мальчик снова вернулся к своим вещам: несколько коробок спичек и бензиновая зажигалка — это в карман. К рюкзаку сзади специальными застежками пристёгнуты топор и котелок. Что еще? Володя задумался. Еда…Володя положил побольше так называемых бомж-пакетов, но если питаться ими всё то время, что придётся путешествовать по лесу, то быстро взвоешь. Можно, конечно, охотиться, но это ж насколько тогда растянется путешествие? Так что ничего страшного, если положим и консервы. Совсем немного, банок пять. Теперь пора подумать и об оружии. Володя поднялся и отправился к складу, откуда вынес несколько контейнеров, вскрыл их и стал выкладывать: доспех, классический русский шишкообразный шлем, наручи, защита для сапог. Володя покрутил поножи и вернул на место — с собой их взять придётся, но надевать их в лесу смысла нет, они для защиты ног всадника в бою. Так что пока нет коня — пользы от них ноль, только лишняя тяжесть. А это что? Ага, защитные латные перчатки, мальчик присмотрелся к плетению композита, похожего на металл, только намного-намного прочнее и легче. Что у перчаток, что у доспехов — плетение одинаковое, напоминающее рыбью чешую, за счет чего оно очень гибкое и одновременно прочное, при прямом ударе такое плетение становилось жестким, словно цельная кираса. Сам набор сделан на специальной основе, наподобие кевлара, только из композитного материала и толстой, мягкой, но легкой подкладки — тоже дополнительная защита и удары смягчает. Понимая, что такой вид доспехов может вызвать вопросы, им постарались придать вид не очень презентабельный, тем не менее, всё равно любой, кто присмотрелся бы внимательней, обнаружил бы точнейший подбор чешуек, их размер, а так же совершенный набор. При выборе между скрытностью и надежностью защиты все единогласно предпочли надёжность. Ну а если возникнут вопросы… придумать что-нибудь всегда можно.
Володя разложил перед собой пару доспехов, а потом по очереди примерил — оба чуть великоваты, но один всё-таки побольше. Хотя… его же не на рубашку надевают, еще камзол должен быть специальный… где же он… а вот. На этот раз один из доспехов оказался впору только вот стоит ли его брать? Может имеет смысл надеть тот, что на вырост? Кто знает, сколько мотаться придется? Володя сменил доспех, подтянул ремни, затянул пояс и немного попрыгал. Гм… Конечно, есть маленькое неудобство, но вполне терпимо и привыкнуть можно, надо только потренироваться. Володя пристегнул на ремне за спиной кобуры, в специальные кожаные кольца у боков вставил мечи в ножнах, нож на бедре и кинжал рядом с правым мечом, теперь фляжка. Мальчик попрыгал, стараясь рассмотреть себя со всех сторон.
— Ой, а что это у тебя за штуки за спиной? — Подошедшая сзади Аливия осторожно коснулась одной из кобур.
— Оружие на моей родине, — подумав, честно ответил мальчик. — Только у меня снарядов к нему не очень много, — тысячи две, мысленно прикинул он, но это здесь, на базе, с собой сто пятьдесят штук — пять пачек по двадцать пять и еще четыре запасные обоймы, — потому слишком часто использовать его не стоит.
Володя накинул на плечи накидку с капюшоном из водоотталкивающей материи и застегнул пряжку на шее — теперь пистолеты надежно скрыты. Еще на базе, когда решали, где их носить, пришлось отбросить все привычные способы: на ремне спереди не годится из-за мечей с кинжалом, а так же небольшой сумочки для разных мелочей; под мышкой мешает в бою; на бедре как у ковбоев слишком заметно. Так и появились специальные кобуры, которые крепятся к ремню за спиной. Конечно, не совсем удобно, но после тренировок скорость их доставания снизилась ненамного по сравнению с обычной кобурой, зато всегда под рукой и скрыты от посторонних глаз, в бою тоже не мешают. В общем, куча плюсов, при небольшом минусе. Володя чуть распахнул накидку и изучил внутренние карманы — ряд магазинов к пистолетам, духовая трубка со стрелками, пяток метательных ножей и набор сюрикенов, рядом лежал специальный пояс, который носят через плечо еще с пятью ножами, но его Володя надевать не стал и бросил к рюкзаку. Потом глянул еще в один контейнер и задумался — в нём, аккуратными рядками лежали гранаты, ряд оборонительных Ф1 и ряд наступательных РГД-5, всего двадцать штук. Володя задумался, вспоминая, есть ли еще такой же контейнер, но на этот раз на Базе отошли от стандарта и такой контейнер прислали только один, хотя и двадцать гранат очень много. Подумав, Володя отложил две наступательные гранаты и три оборонительных, а сам контейнер снова закрыл и убрал подальше. Гранаты аккуратно сложил в подсумки, которые сунул в рюкзак.
— А это что? — снова проявила интерес Аливия, которая с любопытством наблюдала за сборами.
— Очень плохая штука, — серьезно ответил Володя. — И я тебя прошу, никогда, ни при каких обстоятельствах не трогать ни одну из них.
Мальчик так посмотрел на неё, что Аливия почувствовала холодок страха. Кажется, они и в самом деле очень страшные.
— Если не уметь с ними обращаться можно погибнуть… примерно как с арбалетом, если не знать что к чему и посмотреть на кончик стрелы, нажав на спуск.
— Будет очень больно, — подумав, кивнула девочка.
— Ну вот, а если, не зная, попытаться поиграть с теми штуками, больно уже не будет… никогда.
— Почему? — искренне заинтересовалась Аливия.
— Потому что мертвым не больно.
Аливия испуганно примолкла и с подозрением покосилась на рюкзак, в который Володя запихал такие опасные штуки. Сам Володя в это время размышлял о более насущных делах, а именно о деньгах. Благодаря щедрости Базы у него с собой довольно много, по здешним меркам, золота (а цену золота он уже успел изучить по наблюдению за городом и трактиром в деревне) и серебра. В поясе имелись специальные кармашки, но туда влезет только часть золота, еще часть можно рассовать по кармашкам в плаще и немного доверить Аливии. Остальное придется рассортировывать по мешочкам и прятать в рюкзаках. Кошелек с небольшим количеством серебра на пояс и, опять-таки немного доверить девочке.
Решив всё таким образом, он немедленно занялся делом.
— Мда, а я заметно потяжелел, — задумчиво пробормотал он, когда вернул на место пояс и накидку. — И со всем эти хозяйством еще и по лесу таскаться?
Впрочем, другого выхода всё равно нет. В лесу золото и серебро не нужно, а вот в человеческом обществе без него никуда. Хорошо еще бриллианты давно спрятал в потайном кармане рюкзака, да и весят они немного.
— А гитару ты возьмешь? — вдруг поинтересовалась Аливия.
Володя уже хотел было привычно возмутиться, потом задумался. Не так уж и много она весит, но это всё равно дополнительный груз. С другой стороны в средневековье очень уважали менестрелей, и пение в трактирах позволит неплохо заработать. На еду точно хватит. Так ли это в здешнем мире ещё предстоит выяснить, но с учётом бедности развлечений, вряд ли здешний мир сильно отличается от Земли. Так что лишней она может и не быть.
— Завтра решу, — вздохнул мальчик. — Не хочется, честно говоря, тащить еще и этот груз, но порой так хочется сыграть что-нибудь для себя.
— Возьми, — вдруг попросила девочка. — Я готова сама её нести…
Володя глянул на Аливию и понял, что действительно готова. И понесёт — упрямства хватит.
— Ладно, Кнопка, уговорила, — он улыбнулся ей.
— Ура! — девочка радостно запрыгала и захлопала в ладоши. — Мне нравится, как ты играешь и поешь, особенно сейчас, когда я понимаю песни. Они очень-очень хорошие.
— Ну ладно тебе, Кнопка, — смутился мальчик. — Пойдем-ка еще раз всё проверим и спать — завтра рано вставать.
Уже перед сном Володя вспомнил о тубусе с документами, удостоверяющими его княжеское достоинство, рисунком герба и историей рода с генеалогическим древом. Пришлось вставать, доставать его из-под кровати и положить рядом с рюкзаком, чтобы не забыть утром.
Ещё раз всё внимательно оглядев, Володя забрался в постель. Последняя ночь на этом острове в глухом лесу, который вдруг стал ему родным. Вроде бы и немного тут прожил, но уже привык к этому месту, почувствовал себя дома, особенно когда здесь появилась Аливия. Однако он знал, что уходить рано или поздно всё равно придётся. Пришлось несколько раньше, чем он рассчитывал, но не всегда всё происходит так, как нам того хочется. Так что вперёд. Володя перевернулся на другой бок и вскоре уже крепко спал.
Мальчик достал один меч и внимательно его осмотрел, уделив особое внимание лезвию. Темный материал, только внешне похожий на металл, необычайная острота… Он снова глянул на лезвие, потом на плот, лениво покачивающийся у берега и вдруг, шагнув вперед, двумя быстрыми ударами перерубил стягивающие бревна веревки и тут же оттолкнул плот от берега. Потом стоял и смотрел, как он медленно дрейфует по озеру, постепенно разваливаясь на части.
— Ну вот и всё. — Он решительно нагнулся и одним движением забросил рюкзак себе на спину, проверил, как к нему крепится лук, как сверху лежат колчаны со стрелами и гитара. Убедившись, что все вещи привязаны крепко, он обернулся к Аливии. — Готова? Давай помогу.
Он поднял второй рюкзак, гораздо меньше своего. Девочка, одетая в камуфляжный костюм, послушно повернулась спиной, подставляя руки, чтобы удобнее надевать рюкзак.
— Попрыгай чуть-чуть, пусть поудобнее рюкзак ляжет.
Аливия заскакала по берегу, но тут же была остановлена Володей, который присел перед ней и начал проверять как крепятся вещи: подергал флягу на поясе, проверил как закреплены ножны с ножом, слегка надавил на рюкзак.
— А из чего это? — Пока мальчик проверял её одежду, она внимательно рассмотрела доспех под накидкой и теперь осторожно водила по нему пальцем.
— Точно не знаю, — отозвался он и нагнулся к её ногам, проверяя, как сидят сапоги. Аливия хотела надеть свои мокасины, к которым уже привыкла, но мальчик только кивнул на кусты и посоветовал прогуляться в них там. Думал не рискнёт, но она тут же залезла в самую чащу… выбралась оттуда без одного мокасины, взъерошенная, сердито отряхивая одежду от веток. Утром мальчик сделал для неё что-то типа портянок, аккуратно замотал ноги, а потом поплотнее затянул шнуровку на сапогах.
— Сейчас походи в них. Если где неудобно — сразу говори. Ведь в походе самое главное что?
— Ноги!
— Правильно. Потому береги их…
— Точно не жмёт?
— Да точно, Володь. Ну честное слово!
— Смотри. Будет больно — не терпи. Так, а где хирургический набор?
— Вон он, — Аливия махнула рукой в сторону кустов, где стоял небольшой кожаный чемоданчик, который Володя называл «набором юного хирурга». В нём лежали несколько скальпелей, зажимы, еще некоторые хирургические инструменты, шприцы, а также лекарства с мазями и перевязочным материалом, а так же еще всего по мелочи: хирургические нитки, иголки и некоторые пакетики не совсем медицинского назначения.
Володя покосился на него и вздохнул: неудобно с ним, но без него лучше не уходить. Он нагнулся, поднял боевой посох, привязал чемоданчик к одному концу и забросил на плечо, как раньше узелки носили. Вот еще одна польза от доспехов — равномерно распределяет груз от рюкзака и посоха и тяжесть на плечах совсем не чувствуется.
— Значит так, держаться за мной и не отставать, если что надо, сначала сказать мне и только получив разрешение — делать. Ясно?
— Да!
— Отлично. В таком случае шагом марш!
На время похода Володя прикрепил одну из кобур с пистолетом к лямке рюкзака, чтобы тот всегда находился под рукой — зимнюю встречу с волками он помнил прекрасно, а сражаться с рюкзаком за спиной и одним ножом с каким-нибудь животным не очень хотелось. Вторую кобуру прикрепил на поясе, где обычно крепится меч, посчитав, что на время похода пистолет нужнее.
Первое время он периодически оглядывался, проверяя как там девочка, но та шагала хоть и не очень быстро, но целеустремленно, не жалуясь.
— Первые дня три будут самые тяжелые, — заметил мальчик, — потом втянемся, и дело пойдёт легче.
— Я выдержу!
Первый день действительно выдался не очень лёгким. Аливия хоть и не хныкала, терпеливо шагая по лесу, но к вечеру вымоталась так, что когда мальчик объявил ночевку, рухнула вместе с рюкзаком и тут же уснула. Володя уложил ее на одеяло поудобнее, потом взялся за приготовление шалаша и ужина. Как ни жаль было её будить, но мальчик настоял, чтобы она поела, а потом перенёс в приготовленный шалаш и укрыл плащом. Сам он подбросил в костёр побольше хвороста и растянулся у входа.
Утром он поднял девочку и заставил умыться, потом короткая зарядка, завтрак. Аливия, похныкивая, всё-таки выполнила все требование и неохотно надела рюкзак.
— Ничего-ничего, — подбодрил её Володя. — Торопиться нам некуда, поэтому пойдем медленно и привалов устроим больше.
Шли они действительно очень медленно, проходя за сутки не более двух-трех километров — слишком уж большой груз с собой взяли. Но Володя по этому поводу не расстраивался и не делал попытки ускорить движение. Медленно, но верно — говорил он. Так и шли с частыми остановками. Вот вышли на поляну… Аливия первое мгновение замерла, пытаясь понять, почему это место кажется ей знакомым, потом увидела холмик с покосившей пирамидой из веток и вспомнила. Замерла, сбросила рюкзак и побежала к могиле. Володя аккуратно поставил свой рядом и встал неподалеку, глядя на лежащую на траве девочку, обхватившую руками холмик, её плечи мелко подрагивали.
Володя еще утром размышлял, стоит ли приводить сюда Аливию или нет, потом решил, что она имеет право попрощаться с матерью — когда ещё сюда выберутся?
Он присел на корточки рядом с плачущей девочкой и положил ей на плечо руку. Та резко поднялась и бросилась к нему, захлёбываясь рыданиями.
— Ну-ну, Кнопка. Думаешь, маме было бы приятно смотреть на твои слёзы?
— Они сами текут, — пробурчала она.
Когда девочка немного успокоилась, они вдвоем поправили пирамиду, а потом Аливия набрала цветов и аккуратно положила на холмик…
— Аливия, вы ведь удирали от разбойников, которые напали на вас?
— Да.
Володя скинул рюкзак и достал карту.
— Вы убегали от них два дня… с учетом того, что бежали вы не по прямой… значит на расстоянии максимум двух дней пути отсюда есть вполне удобная дорога.
— Это старая караванная дорога… так управляющий говорил. Ею редко пользуются.
— Редко или нет, но это дорога. Хорошо бы нам на неё выйти.
Девочка потупилась.
— Я не знаю, в какую сторону идти, — честно призналась она. — Я не помню, как мы бежали.
— И на моей карте никакой дороги рядом нет, — вздохнул Володя, отмечая сегодняшний маршрут. — Очевидно, та дорога действительно старая и сверху её не разглядеть.
— Сверху?
— Что? А, не обращай внимания, это я думаю. Плохо, я надеялся, ты вспомнишь хотя бы направление. Ничего не поделать, значит, будем придерживаться первоначального маршрута и идём напрямую через лес.
Всё-таки действительно жаль. Хотя может им и повезёт и они наткнуться на эту дорогу, но рассчитывать на это не стоит. Володя еще раз сверился с картой, проверил расстояние до цели, пройденный путь, прикинул время, за которое они дойдут. По всему выходило, что путешествовать им по лесу дней шестнадцать. Он убрал карту и снова поднял рюкзак.
— Всё, привал окончен.
На этот раз Аливия не уснула после того, как они выбрали место для ночёвки, даже помогать пыталась, потом долго сидела у костра, наблюдая за языками пламени, о чём-то размышляя. Володя некоторое время наблюдал за неё, потом достал из чехла гитару и подсел рядом.
— Ну, Кнопка, улыбнись. Вот послушай… — Глупо, непрофессионально, опасно… За такие художества его на Базе потом долго гоняли бы по всем тренажерам, но… надо же как-то подбодрить девочку. Тем более риск и правда невелик — людей поблизости нет, против зверей есть оружие, вокруг поставлены ловушки, если кто все же рискнет подойти. В общем, риск не так уж и велик… Володя на пробу сыграл несколько аккордов, потом запел:
От улыбки хмурый день светлей,
От улыбки в небе радуга проснется…
Поделись улыбкою своей,
И она к тебе не раз еще вернется.
Припев:
И тогда наверняка, вдруг запляшут облака,
И кузнечик запиликает на скрипке…
С голубого ручейка начинается река,
Ну, а дружба начинается с улыбки.
С голубого ручейка начинается река,
Ну, а дружба начинается с улыбки.
Сначала Аливия слушала не очень внимательно, но постепенно задорный куплет заинтересовал её и она стала прислушиваться. В конце она уже тоже улыбалась.
— Володь, а спой ещё что-нибудь.
— Гм… разве нам не пора спать? — И одного раза много, но разве можно отказать, когда так просят?
— Ну проснёмся завтра позже… Ты же сам говорил, что мы не спешим.
— Что ж, — Володя задумался. Потом махнул рукой. — Только давай я не спою, а расскажу тебе сказку.
— Сказку? Но…
— Не бойся, песенки там тоже будут. А сказка эта про одного весёлого деревянного человечка.
— Деревянного?! — немедленно заинтересовалась девочка.
— Да, самого настоящего деревянного человечка, которого вырезал из необычного полена старый шарманщик папа Карло…
Володя рассказывал сказку не по книге, а по фильму — так веселее и, самое главное, песни, которые он обещал. И вот уже у горящего костра под звездным небом неслось:
Из пахучих завитушек, стружек и колечек,
Мне помощником под старость и на радость вам
Скоро-скоро деревянный выйдет человечек,
Будет с кем мне под шарманку топать по дворам.
— Всё. — Володя решительно убрал гитару и принялся её упаковывать.
— Ну Володенька, — чуть ли не взывала Аливия. — Так не честно!!! На самом интересном месте!!!
— Аливия, ложись. Знаешь сколько уже времени? Завтра перед сном продолжу. Я ведь тоже устал.
На следующую ночь Володя продолжил рассказ — нарушать безопасность, так до конца. Все-таки интересно, что сказали бы его наставники на такой концерт под луной в лесу условно на вражеской территории? Но он оценил и полезность такого пения — Аливия больше не грустила, более терпеливо сносила дорогу и вовсю помогала устраивать ночлег, чтобы поскорее послушать сказку. А опасность… ну она все еще очень мала. Потом Аливия по дороге весело напевала под нос:
Покуда живы жадины вокруг,
Удачи мы не выпустим из рук.
Какое небо голубое,
Мы не сторонники разбоя:
На жадину не нужен нож, —
Ему покажешь медный грош
И делай с ним, что хошь!
За восемь дней они прошли чуть больше половины пути, если верить карте, конечно. Аливия постепенно втянулась, хотя и по-прежнему уставала к концу дня. Тем не менее, Володя явственно замечал, что это путешествие определенно пошло ей на пользу. Она стала веселей, более оптимистичной и не так рьяно тренировалась, когда выпадали свободные часы и они делали большой отдых на полдня.
Утром, если рядом оказывался ручей или родник, они тщательно умывались, стирали грязную одежду, зарядка, снова сполоснуться и в путь с небольшими остановками для отдыха. После обеда отдых и в дорогу, вечером обязательная сказка, Володе всю дорогу приходилось вспоминать слова разных слышанных им песен. После Буратино история про Красную Шапочку, Бременские музыканты. После них любимой песенкой Аливии стала «ничего на свете лучше нету, чем бродить друзьям по белу свету».
Еще через два дня Володя стал принимать более серьезные меры по защите места ночевки, расставляя вокруг стоянки ловушки и прекратив вечерние концерты, ограничившись обычными сказками. Аливия сначала дулась, но потом смирилась. Наконец еще через два дня им впервые попались следы человека — срубленные деревья и даже пенек, оставленный пилой. Володя сложил перед ним вещи и подозвал Аливию. Та облегченно сняла свой рюкзачок и поставила рядом. Володя посохом ткнул в пенек.
— Сколько лет было этому дереву?
Девочка склонилась к нему и стала считать кольца.
— Тридцать два.
— Хорошо, а вон той ели?
На этот раз Аливия считала не годовые кольца, поскольку ель стояла не тронутой, а количество веток-поясов.
— Тринадцать.
— Почему? — удивился Володя.
— Ну вот нижний ряд веток раз, — начала по новой считать девочка. — Вот следующий ряд веток два, три, четыре, пять… девять, десять, одиннадцать… А вон там на вершине еще один ряд. Итого тринадцать.
— Что ж, считать ты умеешь, а вот запоминаешь плохо. Что я еще говорил надо сделать?
Девочка задумалась, потом хлопнула себя по лбу.
— Пятнадцать лет ели. Надо к количеству рядов веток прибавить еще два, это и будет возраст.
— И не только еле, а любого хвойного дерева. В данном же случае меня радует то, что мы не заблудились и находимся на верном пути. — Один конец шеста снова уперся в пенек. — Значит так, сейчас немного уйдем в сторонку и переночуем, а в деревню войдем завтра до обеда. — Мальчик вытащил карту и на всякий случай еще раз уточнил маршрут. — Если я нигде не напутал, до деревни нам осталось совсем чуть-чуть.
Володя убрал карту и снова поднял рюкзак, Аливия неохотно взялась за свой.
— Ну не делай такого грустного лица, — хмыкнул мальчик. — Сейчас найдем подходящее место и остановимся — сегодня уже больше никуда не пойдем, нам надо хорошо отдохнуть.
Девочка волновалась, но старалась держаться бодро. Володя никак не мог понять её состояние: с одной стороны она вроде бы и радуется возвращению в привычный мир, а с другой ей явно хотелось ходить так в лесу как можно дольше. Вроде бы устает за день продираясь с грузом сквозь ветки и постоянно шагая через выпирающие корни, но зато с каким нетерпением она ждет вечера, когда можно посидеть у ночного костра и послушать необычные сказки и песни. Она явно понимала не все слова, всё-таки маловато практики в языке, но в этом случае переспрашивать она никогда не стеснялась. Даже спать уходила неохотно.
— Эх ты, Кнопка, — пробормотал Володя, когда, наконец, сумел уговорить девочку отправиться спать и поправляя на ней одеяло. Девочка что-то пробормотала во сне и перевернулась на другой бок, натянув одеяло повыше.
Володя выбрался из шалаша и опустился рядом с костром, задумчиво наблюдая за огнём. Ему показалось, что он снова в учебном походе и его задача смотреть за костром. Вот сейчас вернется Леонид Львович с проверки постов, опустится рядом…
— Спой что-нибудь, Володь, — попросил Леонид Львович. Рядом одобрительно загудели остальные ребята.
— А что, товарищ майор? Высоцкого?
— Да я его почти всего знаю, — хмыкнул майор. — Я знаю, что ты его любишь, но…
— Понял… что-то, что вы еще не слышали. — Кто-то протянул мне гитару и я задумчиво перебрал струны, пытаясь поймать настроение. Каких-нибудь баллад не хотелось, слишком спокойная и ясная ночь. Тут самое подходящее какой-нибудь романс… романс… Я снова перебрал струны, но на этот раз подбирая музыку. — Вот это вы, наверняка, не слышали.
Я тихонько заиграл, а потом запел:
Научите меня понимать красоту,
Отучите меня от тоски и от лени,
Проявите ко мне в сотый раз доброту.
Я — ваш раб, но не ставьте меня на колени.
Я люблю вас, люблю, как отца и как мать,
Твердо верую в тайну великую вашу,
Только вы и способны простить и понять
Всех нас грешных, земных, бесконечно уставших.
Нужных слов не найду, но нужны ли слова?
Вам и так наши мысли и чувства понятны.
Я — ваш сын, блудный сын, нарубивший дрова,
Древо жизни своё погубив безвозвратно.
Каюсь вам, мой Отец, не кляните меня,
Я и так уж виною своей распластан.
Я тону без воды и горю без огня,
Мне не нужен ваш меч, мне нужна ваша ласка.
Научите меня понимать красоту,
Отучите меня от тоски и от лени,
Проявите ко мне в сотый раз доброту
И позвольте мне встать в сотый раз на колени.
После того как затих последний аккорд, у костра на мгновение воцарилась тишина.
— Откуда это? — наконец спросил Леонид Львович.
Я чуть улыбнулся.
— Разве это так важно? Пусть останется секретом.
— Просто мне показалось, что ты о себе пел…
О себе ли? Володя и сейчас не мог найти ответа на этот вопрос, хотя в тот раз слова друга буквально сразили его. «Научите меня понимать красоту…» Мальчик тихонько напел мелодию. А ведь действительно, после смерти родителей он разучился плакать, но вместе с этим разучился и радоваться, наслаждаться такими вот ночами у костра. Вся его дальнейшая жизнь скорее походила на полусон, в котором что-то происходит, но не задевает, а потому для него нет боли, как нет радостей, опасностей, гнева или страха. Володя искоса глянул на вход в палатку.
— Спасибо тебе, Кнопка… Вряд ли ты поймешь, что сделала для меня… сестрёнка… Это же ведь так страшно ничего не чувствовать… И очень больно…
Мальчик растянулся у костра, заложив руки за голову, и стал разглядывать звездное небо, точнее тот его краешек, который виднелся сквозь ветки деревьев.
