Глава 17
Так уж само собой получилось, что командование маленьким отрядом перешло к норвайскому риксу Вовану, как наиболее опытному в делах войны. Люций фон Бюлов в полководцы не рвался, а присоединившийся к путешественникам десяток латников не возражал против кандидатуры северного варвара. Те успели убедиться, что сэр Вован, вопреки привычкам всех без исключения норвайцев, вовсе не рассматривает бой как драку двух неорганизованных толп и вовсе не чурается правильного строя.
Последний, правда, ещё ни разу не довелось использовать – все четыре стычки с гномами заканчивались одинаково. Начинались по-разному, да…
Первую банду коротышек подловили на привале. Ничего не подозревающие гномы спокойно сидели у костров в ожидании так ими любимой жареной конины, и в этот момент ударила проклятьем злая ведьма. Ударила со всей силы.
– Зря вы дали ублюдкам быструю смерть, миледи, – ворчали потом королевские латники. – Они того не заслужили.
Именно поэтому на следующих гномах испытал свои умения виконт Оклендхайм. Знакомая красная пелена перед глазами стала привычной и уже не отнимала силы. Наоборот, она вливала в Ивана энергию, подсказывая наиболее рациональные способы её расхода. И вообще, управление этой магией всё больше и больше напоминало интуитивный интерфейс компьютерной программы, где при наведении мысленного курсора всплывают окошки с вариантами действий. Выбрал строчку «по умолчанию».
Барон Мальборо от сработавшего заклинания пришёл в полный восторг, но Иван остался недоволен. Ну кто мог предположить, что под этим самым умолчанием подразумевается объёмно-детонирующая авиационная бомба? Чуть самих не смешало с землёй, а звон в ушах прошёл только через пару дней. Аккуратнее нужно с новыми знаниями и умениями, аккуратнее…
В следующий раз так и поступили – застигнутую на марше банду атаковал Вова. Боевое демонское колдовство у него так и не получилось, но и того, что смог, хватило с лихвой. У норвайца открылся талант к бытовой магии, а заклинание кипячения одинаково действует и на воду, и на гномью кровь. Правда, произнесённая риксом фраза больше походила на ругань, чем на магию, но барон пояснил, что дело не в словах и не в их определённой очерёдности. Они лишь инструмент. Ключ, открывающий двери приходящей извне энергии. Но если ключ потерян, то хорошая кувалда с успехом его заменяет!
Четвёртая стычка произошла сегодня утром. Даже стычкой нельзя назвать: перехватили гномью разведку около деревеньки неподалёку от тракта. Как выразился норваец – прихватили со спущенными штанами. Коротышкам удачно подвернулись беженцы, точнее, телега, гружённая бочками с пивом. Местный трактирщик решил спрятать в лесу самое ценное, но немного не рассчитал, зато спас себе жизнь – на радостях гномы просто отогнали людей подальше и, не откладывая, устроили пикник на обочине. Похмелиться уже не довелось.
– Крепче вяжи! – прикрикнул Вова на латника, а потом, полюбовавшись на проделанную работу, повернулся к Ивану: – Ты бы увёз Ирку чуть подальше, а? Зрелище не для её глаз, как бы не того… это самое…
Честно говоря, Вову и самого мутило от приготовлений к казни, ещё не виданной в Груманте и ближайших королевствах. Но решение принято, и отступать поздно. Может быть, показательная жестокость и не послужит уроком для гномов, но хотя бы собравшиеся беженцы получат моральное удовлетворение. Или аморальное.
– Моё мнение тебя уже не интересует? – разозлилась стоявшая рядом с женихом ведьма. – Как-нибудь обойдусь без заботы о душевном равновесии. Нашёл смольную институтку…
– Я предупредил, – покачал головой норваец. – Не мне блевать.
– Делай что должно, и будь что будет!
– Образованные все… с цитатами… Гони!
Тронулись с места лошади. Не нужно их торопить, пусть привязанный за ноги гном проникнется. Дурь из флаконов убирает чувство самосохранения, но даже в затуманенные мозги успеет что-нибудь прийти. Мысль, например. Последняя мысль. А потом всадники пришпорят коней и перед одиноким деревом на краю дороги резко разойдутся в стороны. И ещё раз… и не один раз… пока не закончатся коротышки.
– Марионетки. – Джонни наблюдал за казнью с лёгкой грустью философа, вынужденного спуститься с горних высот на грешную землю. – Куклы, выполняющие чужую волю.
– Вы считаете, виконт, что гномов следовало бы отпустить? – удивился барон Мальборо. – После того, что они натворили? Признаться, не ожидал.
– Отпустить? Ошибаетесь, сэр Люций, – коротышки убивают в долг, и вернуть его с большими процентами есть наша обязанность. Нет, меня больше интересуют дёргающие за ниточки кукловоды. Вот бы до кого добраться!
Фон Бюлов внимательно посмотрел на виконта:
– Есть конкретные кандидатуры?
– Если бы…
Иван и в самом деле не мог предположить, кто бы мог стоять за съехавшими с нарезки гномами и кому выгоден образовавшийся в Груманте бардак. За последнее время память виконта Оклендхайма, включая мышечную, восстановилась в полном объёме, только вот воспитанник провинциального барона ни черта не смыслил в политике. Родословные всех благородных семейств до седьмого колена помнил наизусть, а их отношения между собой… тёмный лес! Стандартная догадка о невидимой, но обязательно присутствующей руке империи отметается – слишком она напрашивается, чтобы оказаться верной.
В книжках, тем более собственных, намного проще. Там если эльфы, так обязательно извращенцы и отъявленные интриганы. Тренд современной фэнтези, так сказать… Гномы, иногда называемые дварфами, всегда работяги и добродушные пивные алкоголики, умудряющиеся при этом оставаться неплохими рубаками. И ни шагу в сторону от сложившегося образа, иначе читатели заплюют. А их угораздило попасть в мир чокнутых гномов!
Ирка, бледная как смерть или снег с горных вершин, вдруг предложила слабым голосом:
– Ваня, а если нам допросить?
– Кого?
– Их.
– А мы разве… вот чёрт… Вова, погоди!
Норваец хлопнул в ладоши, отправляя последнюю пару коней в короткую пробежку, и только тогда обернулся:
– Чо?
– Уже ничо! Мать…
Всю следующую неделю сборный отряд, увеличившийся почти до пятидесяти человек, нарезал круги вокруг столицы, вылавливая мелкие группы гномов. Половина коротышек стремилась в Лютецию на помощь восставшим собратьям, а другая изо всех сил старалась оттуда убежать. И те, и другие уже могли не торопиться… разве что на колья, по приказу рикса вкопанные по обочинам тракта.
Допрос пленных ничего не дал – упившиеся зелья бородачи хлопали глазами, орали, захлёбывались кровью, но причин своего бунта не открывали. Или просто не знали их. Ничего, кроме имени цехового старшины или капитана наёмников, заставивших проглотить содержимое пузырька и лишь потом объявивших волю Подгорного короля. Дисциплина, однако! Только гномы не задумываясь хлебнут непонятного варева по приказу старшего – орднунг и ещё раз орднунг!
Беглецы из Лютеции сообщали чуть больше, но они в основном рассказывали о страшном оружии герцога Ланца, несомненно, продавшего душу нечистому, и о собственных громадных потерях. На жалость давят, что ли? А откуда ей взяться?
На исходе восьмого дня вышли к замку, осаждаемому по всем правилам военного искусства: работали катапульты, посылающие в ворота камень за камнем с упорством дятла, большая группа арбалетчиков вела оживлённую перестрелку с защитниками, не меньше сотни коротышек одновременно сколачивали новые машины…
Вот наличие арбалетов Ивана удивило.
– Помнится, мне говорили, что они у гномов не в чести, так?
– Если бы так, – пояснил фон Бюлов. – Это регулярная армия Блюминга. Обратите внимание на доспехи, виконт, они у всех одинаковые.
Тут сэр Люций прав – в нынешние времена в ходу индивидуальность, и даже в королевской гвардии не найти единообразия. Слишком оно дорого обходится. Здесь же его наличие говорит о серьёзных расходах и не менее серьёзной промышленной основе – воистину гномье трудолюбие, помноженное на золото из их банков, способно творить чудеса и техническую революцию.
– Значит, будем бить регулярную армию!
Барону Мальборо заявление не понравилось. Он ничего не имел против уничтожения коротышек любым доступным способом, но зачем это делать на виду у всех? И без того скоро по Груманту поползут слухи о появлении в королевстве боевых магов, а уж если дойдут до соседей… Одна надежда – слухи обрастут подробностями и свидетельствами очевидцев до такой степени, что ни один здравомыслящий человек в них не поверит. Ага… а много ли среди королей здравомыслящих?
– Скажите, виконт, нельзя ли не выказывать ваши магические способности столь явно? Действовать немного потише, что ли.
Джонни на мгновение задумался, зачем-то оглянулся на лежащего в кустах с биноклем норвайского рикса. Потом кивнул:
– Тишину не обещаю, барон, но инкогнито постараемся сохранить.
– Что сохранить?
– Не обращайте внимания, это по-норвайски.
По гномьим меркам штандартен-мастер хирда «Блюминг Великий» очень стар, а некоторые его недоброжелатели уверяли, что тут не обошлось без помощи нечистого. Не может честный гном, если он не королевской крови, жить столь долго – многочисленные битвы или обвалы в шахтах всячески тому препятствуют. А этому уже сорок лет! Почти сорок один!
Впрочем, недоброжелателей осталось мало – Монделл Орбак непревзойдённый воин и любые слухи пресекает самым надёжным способом, вызывая сплетников на поединок. Долгая жизнь немало побросала штандартен-мастера по свету, и она же вынудила научиться пользоваться любым оружием в совершенстве, так что у противников не оставалось ни единого шанса. А глупцов не жалко – у короля много!
Эти же глупцы сейчас пытались убедить командующего в необходимости подкопа под замок. Куда там подкапываться? Слишком много чести для окружённой деревянным тыном башни.
– Никаких подкопов! Продолжаем обстрел! – рявкнул Орбак. – Или кто-то сомневается в мудрости его величества, приказавшего провести испытание машин?
Тут старый гном немного исказил настоящее положение вещей. Как раз король и был главным противником любой метательной техники, предпочитая воевать согласно традициям. А всё, что летит, оно от эльфов, следовательно, от нечистого. Разве исключая арбалеты, но и то со скрежетом зубовным. Еле-еле удалось уговорить…
Собравшиеся в шатре гномьи командиры скромно промолчали. А что спорить-то? Себе дороже – по самым достоверным слухам именно Монделл Орбак после окончания войны возглавит комиссию по наделению особо отличившихся воинов усадьбами и поместьями. Поспорить сегодня – и потерять надежду на осуществление мечты завтра? Да пронесут Небесные Боги мимо чашу сию!
Сотни, даже тысячи лет в сердце каждого гнома жила жажда справедливости. Когда-нибудь, говорили, подгорный народ займёт достойное место под солнцем, прогнав жадных людишек с незаконно занимаемых исконных гномьих земель, отнятых в незапамятные времена коварством и обманом. Так победим! И каждому герою – по два раба и четыре рабыни!
Видимо, эти мысли посетили многих, потому что звук сигнального рожка, потревоживший благоговейное молчание, был воспринят как личное оскорбление. В том числе и господином штандартен-мастером:
– Что там творится?
В шатёр просунулась голова часового:
– Парламентёры едут!
– Из замка?
– Нет.
– Тогда откуда?
– Из леса.
– Что хорошего может прийти из леса?
Новый мир во многом походил на покинутую путешественниками Землю – вода такая же мокрая, снег белый и холодный, небо голубое, луна на нём тоже одна. География, конечно, отличается, но флора и фауна один в один, разве что количество разумных рас меньше. Земные учёные их насчитывали от шестнадцати до тридцати шести, а тут всего три. Оборотни не считаются, они обычные мутанты.
Вот почему Ирка и удивилась, увидев, на чём приехал на переговоры гномий командир. Неужели нет денег на нормального коня и приходится ездить верхом на баране?
– Сэр Люций, – обратилась рыжая к фон Бюлову, – вы как человек пожилой и опытный сможете объяснить, кто из этих животных главный?
– Это так важно, леди Ирэна?
– Нет, но любопытно же. Козёл верхом на баране!
Гномы отличаются великолепным слухом, и штандартен-мастер услышал оскорбительный для него разговор. Такие слова смываются только кровью. А ещё лучше не торопиться и с чувством, толком и расстановкой намотать кишки обидчика на его же собственную шею.
– Кто такие? – Орбак спрашивал у сопровождающих его коротышек, тем самым выказывая людишкам всю степень презрения. – Узнать и доложить!
Бородач с красным мясистым носом, исполняющий обязанности адъютанта при командующем хирдом, выехал вперёд и проорал:
– Кто посмел беспокоить штандартен-мастера, надежду и опору Подгорного Трона, видящего во тьме, поражающего врагов, не знающего пощады, величайшего среди равных Монделла Орбака?
– Ни хрена себе титул! – хмыкнул Вова. – Как у турецкого султана.
– Видали мы лилипутов и покрупнее, – отмахнулась рыжая и крикнула красноносому: – Скажи своему барану, что мне неинтересны его прозвища!
– Это не баран, а каменный архар! – оскорбился гном.
– Хоть сайгак… я не про рогоносца говорю. Или штандартен-мастер командующий тоже? Это самое? С рогами?
Только сейчас до командующего хирдом дошло, что его снова оскорбили. И если на первое оскорбление нельзя было отвечать из-за глупого закона о неприкосновенности послов, то повторное отбрасывало прочь все сдерживающие условности.
– Взять их!
Давно известно, что в гости лучше всего ходить большой компанией – даже если припрёшься незваным, хозяева постесняются выказать и высказать неудовольствие. А чем переговоры хуже? Да ничем, поэтому три сотни сопровождающих штандартен-мастера хмурых коротышек воспринимались им как нечто само собой разумеющееся.
Вот только исполнить приказ оказалось несколько сложнее, чем отдать его.
– И это, виконт, вы называете сокрытием магических способностей? – Барон Мальборо с укоризной покачал головой. – Мы же договорились, сэр Джонни.
Вид удирающих гномов настроил фон Бюлова на благодушный лад, но не указать будущему студенту на ошибку нельзя. В магической науке требуется предельная аккуратность, и любое послабление себе может привести к фатальным последствиям. Сегодня забыл о данном обещании, завтра перепутал заклинания, так и до беды недалеко.
Оклендхайм-младший пожал плечами. Если кто-то считает гранату колдовством – его право, пусть считает. Ну да, помог ей улететь немного дальше, чем смог бы бросить сам, так это для безопасности. Ирка ещё десяток огненных шаров запустила… где же здесь магия? Тем более почти никого не убили – затоптанных в панике гораздо больше, чем задетых осколками. Наверное. Кто хочет, пусть пересчитывает.
