Глава 11
Сэр Людвиг Оклендхайм благодарил всех Небесных Богов, задержавших прожорливых гостей в замке. Если бы не они, то пришлось бы совсем туго. А так как внезапно разбогатевшего сеньора приехали проведать целых восемь баронов уже со своими вассалами, то сила скопилась немалая. Каждая барония состоит минимум из пяти ленов, и доблестные риттеры тоже не отказали себе в удовольствии покушать и выпить за счёт графа. Итого пятьдесят два воина, умеющих держать меч. С каждым по меньшей мере трое вооружённых слуг. Четверо сумели скопить денег на доспехи оруженосцам. Своих пятеро. Неимоверная силища по нынешним временам!
Понятное дело, почти две сотни человек не способны завоевать соседнее королевство, но усидеть в осаде против маркиза де Рамбуйе вполне смогут. Сколько он привёл? Тысячу, тысячу двести? До праздника этого бы хватило, но сейчас любезный сэр Гийом обломится.
Оклендхайм-старший не в первый раз поймал себя на том, что употребляет норвайские ругательства, услышанные от рикса Вована. Северное наречие с удивительной точностью подходило для характеристики оборзевшего, охамевшего, потерявшего берега и забыдловавшего родственника герцога Ланца.
Неприятель о значительном усилении гарнизона не знал и, сунувшись с наскока, чувствительно получил по соплям. Это в поле постаревшие и заплывшие жирком бароны не смогут противостоять правильной атаке, а ткнуть копьём в появившуюся над стеной рожу вполне способны. Понятно, что лестницу оттолкнуть силёнок не хватит, но для этого есть бойцы помоложе.
Да, к сожалению, дело почти сразу же дошло до штурмовых лестниц – три лучника никак не могут помешать забросать ров фашинами, а к единственному на весь замок арбалету всего двадцать болтов. Дорогая игрушка и до последнего момента недоступная для графского кошелька. Если бы знать заранее!
Теперь маркиз готовится к новому штурму основательно – в его лагере вовсю стучат топоры, визжат пилы и орут деревенские бабы, чьи дома разобрали на строительство осадных башен. Дуры дурами, а каким-то сверхъестественным чутьём поняли, что сэр Гийом не собирается убивать крестьян, которых считает уже своими, и пользуются моментом, требуя компенсации.
Ага, заплатят им… потом задерут подолы и ещё раз заплатят. Или они именно этого и добиваются? Кто их поймёт, чёртовых баб.
Кстати, не забыть бы спросить у сэра Вована про чёрта. Что это вообще за существо и почему оно всё и про всех знает?
За спиной послышались шаги, и граф обернулся.
– Доброе утро, сэр Людвиг!
– Здравствуйте, сэр Генрих. Как спалось?
– Спасибо. – Барон Винслей немного осунулся и вроде бы помолодел. Вот кому введённая в замке экономия провизии пошла на пользу. – Вы не планируете вылазку, сэр Людвиг?
– Захотелось поразмяться?
– Размяться? – Толстяк коротко рассмеялся. – Лет двадцать назад я был бы не прочь вызвать на поединок кого-нибудь из этого сброда, но, увы, годы берут своё.
– Тогда что же?
Барон немного замялся, но, собравшись, духом, выпалил:
– Мне нужно встретить жену и дочь.
Признание далось сэру Генриху с большим трудом. Не объяснять же графу свой хитрый план? Или объяснить? Нет, говорить о том, что специально попросил супругу привезти дочь попозже, чтобы та не затерялась среди конкуренток, явно не стоило. Судя по всему, Оклендхайма-старшего вполне устраивает выбор сына, и…
– Когда они прибудут?
– Должны были ещё вчера, но наверняка где-нибудь пережидают, опасаясь воинов маркиза. Вы же знаете, граф, что леди Люсилла славится осторожностью и предусмотрительностью.
– Откуда мне знать?
– Ах, да…
Сэр Людвиг едва заметно скривился. Неужели этот толстый болван о чём-то догадывается? Шестнадцать лет молчал, а сейчас делает намёки?
– Конечно же, мы придём на выручку дамам, любезный барон. Долг благородного человека перед обществом и Небесными Богами…
– Так я соберу добровольцев для ночной вылазки, граф?
– Сделайте одолжение, сэр Генрих.
Защитники Оклендхайма рассчитывали на передышку, но сразу после полудня в лагере маркиза де Рамбуйе началось шевеление, явно указывающее на подготовку к новой попытке приступа. Противно заревели трубы, людская масса, при взгляде со стен напоминающая кишащую червяками дохлую кошку, пришла в движение, тронулись с места осадные башни.
Выдержат их тяжесть фашины во рву или маркиз не собирается подводить громоздкие сооружения близко и хочет лишь проредить гарнизон замка стрельбой из луков? Или всё-таки сделает ставку на штурм ворот, благо механизм подъёмного моста давным-давно сломался и есть все шансы разогнать таран для приличного удара? Его тоже толкают – сарай на колёсах, прикрытый сверху мокрыми шкурами и обмазанный глиной. Лишняя предосторожность, так как смолы, чтобы поливать атакующих, в замке нет. Как нет и дров для достаточного количества кипятка.
В рёве труб появились новые звуки, и граф стиснул зубы. Сигнальные рожки степных эльфов! Неужели маркиз опустился до такой степени, что спутался с этими отродьями нечистого?
В подтверждение мыслей сэра Людвига из ближайшей рощи выметнулась конная лава. Орущая толпа, ничуть не напоминающая рыцарскую кавалерию, от этого не стала менее опасной и смертоносной – косоглазые ушастики издавна славились непревзойдённой меткостью, а их короткие луки с костяными накладками позволяли стрелять с седла на полном скаку. Их тут не меньше трёх сотен.
– Укрыться, мать… – Граф замолчал на полуслове, когда сопровождающий его стражник поймал щитом подарок от кочевников, и присел, прижавшись спиной к парапету.
К сожалению, не все последовали примеру сэра Людвига, и стрелы нашли свои цели среди любопытных, решивших поглазеть на невиданное зрелище. Многие вообще в первый раз в жизни столкнулись с эльфами в бою – кочевникам давно не удавалось пробиться через перевалы на границе. В первый раз, и для кого-то он стал последним.
Ушастые ублюдки устроили круговерть, и пока они поочерёдно опустошали колчаны, башни успели преодолеть половину расстояния до стен. Эх, сюда бы парочку метателей… десяток камней размером с конскую голову способен остановить скрипящую колёсами махину. Но их тоже нет, как нет многого из того, что должно иметься в любом замке на случай внезапной осады.
Понятное дело, что и этот приступ получится отбить, но только какой ценой?
– Ваш арбалет, сэр! – Запыхавшийся от бега по лестницам мальчишка-оруженосец присел рядом и отбросил щит с торчащими из него стрелами. – Риттер фон Крупп просил передать, что замковая кузница похожа на собачью конуру, но сделать болты он попробует.
Граф с пониманием кивнул. Сэр Франц был самым необычным из вассалов и слыл человеком с большими странностями. Это ещё мягкое определение для дворянина, увлекающегося изобретением и изготовлением разных механических штучек, начиная от надёжных замков и заканчивая часами без маятника, имеющими удивительно малый размер. Разумеется, доход с продажи собственных изделий риттер имеет более чем приличный, но разве достойно потомку славного и древнего рода копаться в железках подобно паршивому гному? Коротышки, кстати, локти себе изгрызли от зависти к талантам фон Круппа и несколько раз устраивали покушения. Во всяком случае, трупы несостоявшихся убийц явно намекали на причастность Подгорного королевства.
– Спасибо. – Граф поблагодарил оруженосца и взвёл арбалет. – С кого начнём?
– С любого, сэр! Они все мне не нравятся, особенно вон тот, с хвостами на копье.
Оклендхайм-старший осторожно выглянул. Указанный оруженосцем эльф выделялся среди соплеменников так же, как старый и опытный волкодав выделяется среди комнатных собачек. Те всегда злобные и кусачие, ненавистью ко всему миру пытающиеся доказать собственную значимость, а этот молчалив и спокоен. Сила и уверенность искушённого бойца.
– Неужели кто-то из их князей пожаловал?
Фыркнул разрываемый тетивой воздух, и болт ударил точно в лоб эльфийскому коню.
– Навык потерял, старый хрыч, – костерил сам себя граф Оклендхайм, укрываясь от прилетевшего в ответ ливня стрел. – Хоть внимание отвлёк, и то хорошо.
Он на четвереньках добрался до бойницы и опять выглянул. Вождь эльфов сменил коня и продолжал наблюдать за обстрелом замка с прежней невозмутимостью.
– Вот же педрилка ушастая!
К сожалению, норвайские ругательства не являются заклинаниями и не влияют на меткость – второй болт эльф отбил уже мечом, и тот рикошетом ушёл в сторону, воткнувшись в глаз одному из телохранителей степного владыки. Ну хоть какой-то толк…
После третьего выстрела вылетел из седла ещё один ушастый, и сэр Людвиг поспешил сменить позицию – степняки начали посылать стрелы навесом, и несколько штук выбило искры из камня в опасной близости от графа. Оклендхайм-старший показал вражеским стрелкам выставленный средний палец и на четвереньках скрылся в башне.
Вечером на военном совете подвели грустные итоги отбитого штурма. Осадные башни так и не подошли к стенам, но укрытые в них стрелки маркиза нанесли немалый урон защитникам замка. Таран, правда, удалось поджечь, но этот подвиг стоил жизни пятерым.
– Сегодня мы потеряли восемнадцать человек, сэр Людвиг. – Барон Винслей за день заметно похудел, но именно из-за этого казался помолодевшим лет на пятнадцать. – А всего за неделю осады наши потери составили тридцать четыре человека. Это всё ушастые ублюдки!
Последнее замечание встретили дружным молчанием. Именно из-за эльфийских лучников оборона замка превратилась из увлекательного и относительно безопасного праздника в игру со смертью. Многие защитники Оклендхайма сейчас жалели об опрометчивом решении приехать в гости к графу, но обстоятельства сложились так, что любое бездействие ляжет на репутацию несмываемым пятном – клеймом труса и предателя, передающимся по наследству. Нет, уж лучше сдохнуть со стрелой в кишках, чем жить потом с этим…
– Много, – согласился сэр Людвиг. – У кого есть предложения?
– Моё предложение вы знаете, граф. – Сэр Генрих отсалютовал Оклендхайму-старшему кубком с вином. – Ночная вылазка. Если получится поджечь проклятые башни, то мы получим передышку дня на три, а за это время может многое измениться.
– Надеетесь, что герцог Ланца обуздает зарвавшегося родственника?
– Именно так, сэр Людвиг, – кивнул барон. – Ни для кого не является секретом, что первый советник его величества приглядел графство для себя и не горит желанием облагодетельствовать кого-либо другого. А ещё я рассчитываю на помощь магистрата вольного города Окленда.
– Вот уж на что бы я не стал надеяться, – мрачно ответил граф. – Не думаю, что господин Тарбаган сможет быстро забыть о проигрыше целых трёхсот марок. Будем строить планы, исходя из своих сил.
– Значит, вылазка?
– Да, барон, она самая. Не хотите составить мне компанию, благородные сэры?
В окне кабинета главы магистрата города Окленда до утра горел свет. Но на этот раз господин Микаэль Тарбаган не был занят важными делами – он сидел за столом в обществе нескольких бутылок и попросту напивался. Время от времени почтенный председатель шлёпал себя ладонью по лбу и спрашивал у собственного отражения в зеркале:
– Кого ты обманул, старый тупица? Ведь чуть ли не собственноручно сообщил стервятнику о добыче… Где же была твоя голова, Микаэль?
Отражение молчало, только в ответ на самые тяжёлые обвинения страдальчески морщилось и норовило отвернуться.
– Не отвечаешь? – Тарбаган погрозил зеркалу пальцем. – А кто понадеялся на ведьму, а?
Господину председателю было стыдно признаться, что его расчёт на силу природной ведьмы не оправдался. Леди Ирэна внезапно исчезла из замка в неизвестном направлении, а проклятый маркиз привёл вдвое больше воинов, чем обычно использовал в вылазках против соседей.
– И куда эту рыжую дуру нечистый понёс?
И опять вопрос остался без ответа. Или он найдётся на дне бутылки? Нужно посмотреть…
– А у нас в Трансильвании магии отродясь не водилось. Так… деревенские колдуны-погодники, способные град от полей отогнать или в засуху дождевую тучу приманить. – Бывший стражник маркиза де Рамбуйе, а сейчас доверенный слуга норвайского рикса Вована сидел у костра и старательно мазал лицо смесью сажи с томлёным салом, заодно рассказывая грустную историю своей предыдущей жизни. – Зато жил в горах пророк по прозвищу Оракул, способный ответить на любой вопрос.
– Дракул? – переспросил виконт Оклендхайм, тоже наносящий маскировочные узоры. – В Трансильвании без Дракула никак.
– Нет, ваша милость, – решился указать на ошибку Стефан. – Влад Оракул его звали. Всем пророкам пророк был! Да только собственную судьбу предсказать так и не смог.
– Убили?
– Ага. Мужики наши осиновыми кольями до смерти забили.
– За что?
– Да за ответы, за что же ещё. Кому понравится узнать, что в одной семье из двенадцати детей только у двоих правильные отчества?
– И?
– Я как раз восьмым по счёту был из неправильных. Выгнал нас папаня из дому да каждого напутственным пинком благословил.
– Понятно. А остальные где сейчас?
– Не знаю, ваша милость. Вроде бы двое Казимировичей к Пшекийскому герцогу на службу пошли, а Фридриховичей пятеро было – те в Ингерманланд двинули. Про иных и вовсе ничего не известно.
– А ты?
– Я же Баторьевич, мне с остальными никак не по пути было.
Демон, сосредоточенно полировавший лезвие легендарной секиры первого ярла, вмешался в разговор:
– Нам пора. Ира, солнышко, ты не забыла сигналы?
– Обижаешь, Владимир Дмитриевич. – Глаза ведьмы в свете костра блеснули пугающим зелёным огнём. – По красным светлячкам посылаю проклятие желудочно-кишечного тракта третьего уровня, по синим – поднимаю до второго, а в случае жёлтых – напускаю порчу высшей категории.
– Правильно, – кивнул Вова. – Только нас не задень своими поносными лучами. Что-то эти амулеты никакого доверия не вызывают.
Ирка не обиделась, так как заговорённые наспех монетки достоинством в одну гривенку и самой не нравились. А что делать, если золото плохо держит ведьмовскую ворожбу? Серебро, правда, вообще никуда не годится. На драгоценные камни бы заговор наложить, так ведь опыта нет – три крупных рубина взорвались, а дальше экспериментировать врождённая экономность не позволяет.
И вообще, тут магия нужна, но она появляется у Ивана непредсказуемо. Ладно ещё научился запускать разноцветные фаерболы, да и те маломощные, годные лишь вместо сигнальных ракет. И уменьшение веса хорошо получается, но зачем оно в ночном бою? Даже не в бою, в диверсионной вылазке.
Эх, учиться виконту и учиться настоящей магии! Но ничего, осталось только надрать задницу охамевшему маркизу, и можно будет со спокойной душой ехать в университет. А уж там мудрые и опытные преподаватели придадут должный блеск талантам Оклендхайма-младшего. Да, настоящие алмазы встречаются только в провинции, но лишь столица позволяет правильно огранить их.
– Мальчики, вы уж там поосторожнее, ладно?
Вова принял просьбу на свой счёт и буркнул:
– Разберёмся. – Демон крайне болезненно переносил намёки на неудачную попытку применить потусторонние способности. – Мы ведь тоже не пальцем деланные.
– И всё равно…
Иркино беспокойство имело под собой все основания – пойманный вчера эльфийский разъезд при допросе с пристрастием рассказал немало интересного о планах маркиза де Рамбуйе, но на вопросы об организации его охраны вольные дети степей ответили гордым молчанием. Понятное дело, что молчание очень быстро сменилось воплями, и выбранный дознавателем риттер приготовился слушать чистосердечные признания, но увы… эльфы сдохли, едва заговорив. Здешняя магия применяет ментальные блоки или НЛП?
– Готовы? – Норвайский рикс вылил в костёр воду из котелка. – Через час мы должны выйти на исходную позицию.
Левантийская миля, принятая для измерения расстояний практически во всех государствах, исключая эльфийские каганаты, состоит из тысячи ярдов и равняется примерно одному земному километру. Неизвестно, что взято за основу этой единицы, но Вова предполагал, что брали от балды. Но, во всяком случае, пользоваться удобно и заново привыкать не пришлось.
До лагеря маркиза как раз шесть миль – час ходьбы днём и почти два часа ночью.
– Серёга, здесь негры живут? – Виконт в очередной раз споткнулся о муравейник.
– Негров нет, а что?
– Темно примерно так же.
– Заткнитесь оба, пожалуйста! – вежливо попросил демон.
– Сам не ори, – ответил Иван и дальше зашагал молча.
Кто бы знал, как тяжело даётся это молчание! Когда хочется материть во весь голос проклятый лес, где под ноги то и дело попадаются упавшие деревья, муравьиные кучи, колючие кусты дикого шиповника. Нет, ну надо же было такому случиться, что в этом мире даже у эльфов всё устроено через задницу! Эльфы – скотоводы и кочевники, вместо меллорнов выращивающие овец! Поэтому и приходится избегать открытых пространств – ушастые отродья патрулируют дороги, но в чащу не сунутся. Неправильные ушастики, мать их за ногу.
Самим бы не заблудиться. Но вроде бы Вова ведёт уверенно, будто волшебный клубок из сказки, только размерами покрупнее. Ориентируется на дым костров?
Впрочем, минут через пять виконт и сам смог увидеть просвечивающие между деревьями огни. Сколько их! Не меньше сотни, а если у каждого сидит хотя бы десяток воинов…
Ближайший костёр у самой опушки. Кажется, протяни руку – и сможешь похлопать по плечу ворочающего вертел бойца. А ещё лучше – воткнуть тонкий стилет в обтянутую кольчугой спину.
– Конину жарят, – с завистью прошептал Стефан. – А потом пиво будут пить, сволочи.
– Почему конину? Вдруг это баранина? – так же шёпотом засомневался норваец.
– Так гномы же.
– И что?
– У них высшей доблестью считается увести у эльфов лошадь и сожрать её.
Риттер фон Тетюш осторожно подобрался к демону и бывшему стражнику:
– Стефан, а тебе не жалко будет своих резать?
– Против своих сэр Вован меня не пошлёт. – Слуга рикса гордо вскинул голову. – У нас договор.
– А эти?
– Гномы в договор не попали. Так я схожу, ваше демонство?
– Давай.
Стефан тут же растворился в кустах, и Вова замер, ожидая последствий собственной доверчивости. А с другой стороны… когда ещё проверить бывшего стражника, как не сейчас? Выдаст – не велика беда, всегда можно смыться обратно в лес и попробовать зайти с другой стороны. Коротышки, как и длинноухие, среди деревьев чувствуют себя неуверенно и в погоню не бросятся.
Потянулись долгие минуты, и вдруг тишину разорвал пронзительный женский визг.
– Бабские гномы, – выдохнул фон Тетюш. – То есть гномские бабы. Откуда они тут?
