Часть III

Крымов, срочно вызванный в штаб миротворческих сил, вернулся на базу в 14.20. Тимохин, находившийся в это время во дворе усадьбы, встретил начальника отдела спецмероприятий:

– Что случилось, Крым? Ты «подорвался», как первогодок после вызова в штаб. Что-то серьезное?

– Серьезное, Саня! Присядем.

Офицеры устроились на скамье под старым деревом. Крымов закурил и заявил:

– Случилось! Похоже, «Черные дьяволы» проявили себя. Во всей своей дьявольской сущности.

– А если конкретней?

– Пожалуйста, конкретней! Сегодня, с 10.00 до 10.30, неизвестные силы провели снайперскую атаку позиций грузинских миротворцев, в результате которой трех солдат убили. Также обстреляли грузинское село. Там эти неизвестные убили больше людей. Положили четверых полицейских и семью – молодых родителей и мальчика четырех лет.

Тимохин не выдержал:

– Ну, не суки? Ладно, солдаты и полиция, но мирное население-то зачем валили?

– А зачем в Афгане Хеллер уничтожил кишлак, да еще живьем сжег 29 человек? Тоже, кстати, и мужчин, и женщин, и стариков, и детей! Он каратель – и акции, что здесь, что в Афгане носят устрашающий, провокационный характер. По целям в Грузии огонь велся с грузинской стороны. А в Тбилиси уже подняли шум. Все, без исключения, СМИ обвиняют в терроризме южноосетинских солдат, называя их, естественно, не иначе как бандитами. Во многих городах и поселках Грузии сейчас проходят многочисленные митинги с призывом найти и наказать убийц. В 17.00 по телевидению должен выступить с заявлением господин Сардикашвили. Нетрудно представить, что он, брызгая слюной, будет говорить своему народу.

Тимохин проговорил:

– Десять человек, из них трое мирных жителей, – это многовато. А откуда точно и по каким целям наносился удар?

Крымов бросил окурок в ведро с водой:

– Пойдем в кабинет. На словах не объяснить, нужна карта.

Офицеры прошли в служебное помещение некогда жилого дома, оставленного бывшими хозяевами. Полковник разложил на столе карту:

– Вот смотри – это село! А вот это – позиция одного из подразделений грузинских миротворцев. Подходы и к населенному пункту, и к месту дислокации миротворцев изобилуют холмами, балками, оврагами. В случае с селом огонь велся вот с этих двух высот.

Крымов обвел карандашом два холма:

– Место для снайперов, работавших из «СВДС», идеальное. Удивляюсь, как боевики не положили больше людей. Они имели такую возможность, но что-то, видимо, не срослось или… черт его знает, почему еще. А вот с этих холмов, – полковник обвел еще две высоты, находившиеся на карте северо-западнее села, – снайперы ударили по миротворцам. Позиции тоже хорошие, но объект для поражения несравнимо сложней обычного селения. Однако и здесь террористам удалось поразить три цели, что говорит о профессионализме стрелков.

Тимохин, немного подумав, сказал:

– Ты выразил удивление, почему в селе боевики не убили больше жителей?

– Да, тем более они имели такую возможность.

– Но не имели времени. Судя по тому что обстрел двух объектов, расположенных довольно далеко друг от друга, был произведен в одно и то же время, а именно в период с 10.00 до 10.30, то, значит, террористы действовали по ранее отработанному плану и графику. К десяти часам подход к объектам, оборудование позиций, ровно в 10.00 – начало обстрела, в 10.30 – завершение боевого этапа акций и отход на полевую базу. Почему полчаса? Потому, что за это время противник, растерявшийся от внезапного нападения, не успеет организовать преследование террористических групп, и те смогут без проблем вернуться туда, откуда действует отряд. Значит, база должна находиться где-то недалеко от границы Южной Осетии, в пределах максимум 15-километровой зоны. Так, посмотрим, что у нас по карте в этой зоне.

Тимохин нагнулся над картой:

– Так! Роща! Не то! Близко от села. Еще… дубрава! Дубрава. Довольно крупный лесной массив в десяти километрах от селения и в двенадцати от позиций миротворцев. Дальше открытая местность и населенные пункты. Думаю, Крым, база террористов в этой дубраве.

– Что еще ты думаешь?

– То, что это самое подходящее место для оборудования хорошо замаскированного лагеря. Господин Кандеашвили готовил встречу «дьяволам», а значит, готовил и полевую базу. Посмотрим, что у нас с участками экстренной эвакуации отряда… Основной пункт может находиться на территории самого лагеря, а запасной и резервный где-то рядом. Ну вот, если опять-таки верить карте, то на западе, в восьми километрах от дубравы, весьма удобная для посадки вертолета низина. Как только «вертушка» приземлится там, то ее не будет видно даже с удаления всего в восемьсот метров, и отряд спокойно поднимется на борт. Вертолет же при отходе будет иметь массу возможностей для маневрирования на низкой высоте среди холмов, уходя на юг страны. Смотрим дальше. Север отпадает, восток тоже, остается южное направление отхода потенциального противника из полевого лагеря. А вот тут, в шести километрах от дубравы, подходящая площадка, прикрытая с двух сторон лесополосами. Есть и другие площадки, которые можно использовать для экстренной эвакуации отряда, подходы к ним сложнее, но, в принципе, покинуть с них район применения возможно!

Крымов посмотрел на Тимохина:

– И дались тебе, Саня, потенциально пригодные для посадки вертолета площадки?

– Дались! И знаешь, почему? Потому что Хеллер не начнет действовать, пока не будет уверен, что в процессе проведения своих кровавых акций он в любой момент сможет уйти из района применения.

– У нас нет никаких доказательств тому, что против грузин работали «дьяволы»!

– Но ты же сам сказал, что отряд, похоже, проявил себя?

– Вот именно, что похоже. Не исключено, обстрел села и позиций миротворцев – дело рук других сил.

– Нет, Крым! Если бы село обстреливал грузинский спецназ, то он не бил бы на поражение по своим полицейским и уж тем более по мирным жителям. Я имею в виду, по своим соотечественникам. Грузинские спецы вели бы щадящий огонь. Подранить миротворцев или полицейских – да, могли, но не убить. И грузины, проведя санкционированную провокацию, не действовали бы по четко определенному графику. Потому что они не опасались бы никакого преследования. Преследование прикрыло бы вышестоящее командование. Так что я уверен, сегодня по селу и позициям миротворцев работали ублюдки Хеллера.

Крымов вновь прикурил сигарету:

– Да, я тоже так думаю, и все же у нас нет никаких улик против «дьяволов»!

– А кому они нужны, эти улики? У границы Южной Осетии начал действовать отряд, имеющий целью спровоцировать крупный военный конфликт. Наша задача – нейтрализовать его. Какие, на хрен, тут улики нужны?! Может, нам еще разрешения у Тбилиси спросить для проведения антитеррористической операции на территории Грузии?

– И что ты предлагаешь? Провести рейд по грузинской территории с зачисткой дубравы?

Тимохин отрицательно покачал головой:

– Нет! Потому, как нас тут же накроют грузины. А вот запросить у разведки осетин, не наблюдали ли чего-либо странного в квадрате расположения дубравы, не помешало бы. Подготовку лагеря, да и переброску «дьяволов» из Тбилиси, разведчики пропустить не могли, даже если данные мероприятия проводились под прикрытием.

Крымов согласился:

– Хорошо! В этом ты прав. Допустим, мы получим косвенные подтверждения того, о чем ты сказал, дальше что?

– Ты прекрасно понимаешь, Крым, что разовой акцией деятельность «дьяволов» не ограничится. Не для этого их перетащили сюда из Афгана и доукомплектовали грузинскими спецами из состава секретной команды особого назначения. Хеллер продолжит проведение террористических, провокационных акций. И акций более кровавых, нежели обстрелы села и миротворцев. Нам следует установить наблюдение за дубравой.

– Каким образом? – спросил Крымов.

– Через те же спутники, например!

Полковник затушил окурок в пепельнице.

– Спутники отслеживали обстановку на территории Грузии, и сегодня утром я, находясь в Цхинвале, связывался с Феофановым и спросил, может ли прояснить ситуацию с обстрелом села и миротворцев наша космическая разведка. И знаешь, что ответил генерал?

– Ну откуда мне знать?!

– Так знай! Он ответил, что внимание космической разведки сосредоточено на перемещении частей и подразделений регулярной грузинской армии, оценке ее потенциальных возможностей и так далее. Причем работе наших спутников активно мешают американские спутники. А посему точечное обследование какого-либо отдельно взятого объекта из космоса на данный момент невозможно. Впрочем, снимки района села и позиций миротворцев, сделанные одним из спутников в 9.45 местного времени, генерал получил. И на них – ничего, заслуживающего внимания.

– Ну правильно! В 9.45 каратели Хеллера уже заняли позиции проведения снайперской атаки, несомненно, применив маскировку. Поэтому на снимке и нельзя обнаружить ничего. Но ладно, оставим космическую разведку в покое. Если нам ждать информации по «дьяволам» не от кого и неоткуда, то остается одно – установление контроля над дубравой своими силами! Да-да, Крым, не смотри на меня так. Я предлагаю внедрение разведчиков непосредственно к лесному массиву. Но для того, чтобы просить разрешения у Феофанова на проведение разведывательных мероприятий своими силами, нам необходимо получить хоть косвенное подтверждение вероятной дислокации «дьяволов» в этой чертовой дубраве. Так что связывайся с Цхинвалом.

– А если наблюдение за дубравой ничего не даст?

Тимохин ответил встречным вопросом:

– А если завтра в Землю врежется огромный астероид? И наступит конец света? Смысл гадать? Надо работать, пока есть время!

– Что ты имеешь в виду?

– То, что войны в регионе не избежать! И ублюдки Хеллера здесь не только для того, чтобы спровоцировать ее начало, наверняка в Тбилиси хотели, чтобы они выполняли и карательные функции. Представь, сколько ни в чем не повинных людей, осетин, грузин – всех, кто проживает в Южной Осетии, уничтожат эти сволочи? Выполняя приказ Сардикашвили по очистке территории самопровозглашенной республики от населения как такового? И тебе не хуже меня известно по афганскому кишлаку Багихель, на что способны боевики Хеллера!

Крымов ответил:

– Ну ладно, ладно! Успокойся. Сейчас свяжусь с разведкой!

Он прошел к телефону секретной связи, набрал номер. Ему ответил женский голос:

– Алло? Слушаю вас!

– Это полковник Крымов, соедините меня с полковником Кастуевым.

– Извините, но Заура Авазовича сейчас нет на месте, могу соединить с его заместителем майором Ханаевым Маратом Казбековичем.

– Соединяйте!

Начальник отдела спецмероприятий Главного Управления по борьбе с терроризмом отстранил трубку, сказал Тимохину:

– Кастуева на месте нет, ответит заместитель.

Александр кивнул:

– Разницы никакой!

В динамике раздался бодрый голос:

– Майор Ханаев!

– Полковник Крымов!

– Да, мне доложили. Слушаю вас!

– Кастуев надолго покинул штаб?

– Он выехал в Джаву! Будет после 16.00!

– Ясно, тогда у меня к вам, майор, несколько вопросов!

– Постараюсь ответить на них!

– Первое – я хотел бы узнать, не зафиксировала ли ваша разведка каких-либо движений грузин в квадрате… в период до 18 июля; второе – осуществлялся ли с грузинской стороны пролет вертолетов над указанным квадратом в ночь с 18-го на 19-е число? Третье – отмечалось ли ранее в том же квадрате наличие подразделений грузинской армии численностью от отделения включительно. Ну и четвертый вопрос, возможно, в какой-то степени оскорбительный для вас, но ответ на который важен для меня, а именно: не находятся ли сейчас подразделения южноосетинского спецназа на территории Грузии.

Майор ответил:

– Сразу могу ответить на последний вопрос. Вы хотите знать, имеем ли мы отношение к утренним террористическим акциям? Ответ – нет, не имеем. И ни одного подразделения спецназа на территории Грузии нет. Нет ни сейчас, как не было и ранее. Это достоверная информация. Для того чтобы ответить на первые три вопроса, необходимо поднять сводки, что займет какое-то время.

– Хорошо! Но вы неверно трактовали последний вопрос. Как будете готовы продолжить диалог, пожалуйста, свяжитесь со мной.

– Да, полковник! До связи!

Крымов положил трубку на рычаги телефонного аппарата:

– Обиделся майор Ханаев!

Тимохин сказал:

– Ну ты тоже хорош, задал вопрос. Теперь руководство Южной Осетии будет думать, что мы не доверяем ему и допускаем вариант организации кровавой провокации не отморозками Хеллера, а осетинским спецназом. Не ожидал от тебя такого.

– Ничего, переживут. И я сказал, что Ханаев неправильно понял меня.

– И как следовало понять тебя?

– Как? Очень просто! Если спецподразделения осетин проводят разведывательные рейды, что вполне объяснимо, то при обнаружении и захвате противником хоть одного разведчика тот же Кандеашвили тут же представит его как террориста, причастного к утренним событиям. И Цхинвали будет весьма сложно, если возможно вообще опровергнуть сфабрикованные обвинения. Все это должны понимать осетины, а мы – иметь информацию по данному вопросу, чтобы планировать собственные мероприятия! Так что если ко мне у руководства Южной Осетии возникнут вопросы, я знаю, как на них ответить!

Александр кивнул:

– Вижу, что знаешь, но вопросы, скорей всего, будут адресованы не тебе, а Москве!

– Отвечу и Москве!

– И все равно, не стоило задевать эту тему!

– Ладно, проехали, что сделано, то сделано! Кстати, твое предложение организовать собственное наблюдение за подозрительным лесным массивом тоже сильно смахивает на авантюру!

– Вот и поговорили!

– Ты тоже обиделся? Что-то все какие-то нервные стали!

– Это, Вадим, объяснимо! Предчувствие надвигающейся катастрофы ощущается. И не говори, что ты в отличие от других ничего подобного не испытываешь.

Крымов вздохнул:

– Я и не скажу!

Разговор офицеров прервал звонок телефона секретной связи.

Полковник поднял трубку, звонил майор Ханаев.

– Значит так, Вадим Петрович, – начал он докладывать, – отвечаю по порядку заданных вопросов. – Действительно, в период с 20 июня по 15 июля в указанном вами районе, а точнее, в лесном массиве, координаты… наша разведка зафиксировала работу странной бригады численностью от десяти до двадцати человек. Странность заключается в том, что лес из массива вывозился всего два раза, а в массив заходили автомобили с бетоном. Как только работы прекратились, полковник Кастуев высылал в лес разведгруппу, и она никаких построенных объектов в нем не обнаружила. Не обнаружила ничего, кроме двух коротких и нешироких просек. Далее, в ночь с 18 на 19 июля, над районом был замечен пассажирский вертолет «Ми-8».

Крымов прервал осетинского разведчика:

– Пассажирский вертолет – и ночью?! Что, у грузин даже гражданские вертолеты оборудованы системами обеспечения полетов в темное время суток?

– Подобной информацией мы не обладаем, – ответил майор. – Но вертолет, и именно пассажирский «Ми-8», в ночь с 18 на 19 июля в указанном районе был.

– Он совершал посадку?

– Это в сводках не отмечено!

– Понятно! Продолжайте!

– И, наконец, последнее. Ранее в указанном квадрате подразделений регулярной грузинской армии замечено не было! У меня все!

– Спасибо, майор. Я хотел бы объяснить, почему задал вам четвертый вопрос!

Ханаев прервал Крымова:

– Не стоит, полковник! Вы здесь для того, чтобы помочь южноосетинскому народу, который с благодарностью принимает эту помощь, следовательно, вправе задавать любые вопросы, представляющие для вас интерес! Всегда к вашим услугам.

– Благодарю за понимание, Марат! До связи!

– До связи, Вадим Петрович!

Крымов отключил связь, повернулся к Тимохину, который, подсоединив дополнительный динамик, слышал разговор друга с осетинским разведчиком:

– Ну вот, Саня, инцидент исчерпан, не успев начаться!

– Тебе понятливый майор попался, но не это важно. Важно то, что он сообщил. Все сходится. Рабочие, что находились в дубраве с 20 июня по 15 июля, валили лес для прикрытия, одновременно оборудуя подземные бункеры для приема диверсионного отряда. И бетон доставлялся в лес для тех же целей. Лагерь готовили на совесть. Что подтверждают данные разведки, высланной в массив сразу после окончания работ, точнее, отсутствие каких-либо данных. Грузины тщательно замели за собой следы. «Дьяволов» же, очевидно, перебросили на гражданском вертолете. На специальной «вертушке», оборудованной приборами обеспечения ночных полетов. Ублюдки Хеллера в этом лесу, Крым! У меня лично никаких сомнений насчет нахождения базы террористов больше нет! Теперь, Крым, проси разрешения у Феофанова на организацию наблюдения за этой дьявольской базой!

– Не торопим ли мы события?

– Как бы не опоздать!

– Ладно! Хоть ты и достал меня, Саня, но я попробую убедить генерала в необходимости реализации твоего предложения!

Тимохин комически поклонился, сложив руки на груди, как это делают на Востоке при общении с человеком, занимающим более высокое положение или старшим по возрасту:

– Ну, спасибо, Крым! Никогда не забуду твоей доброты!

Крымов укоризненно покачал головой:

– Хватит ломать комедию, Саша.

Александр выпрямился:

– Как будет угодно, командир!

– Мне угодно, чтобы ты принес и подготовил к работе спутниковую станцию!

– Без вопросов!

Но начальник Главного Управления по борьбе с терроризмом опередил Крымова. Александр не успел подняться со стула, как в кабинет с аппаратом спутниковой связи вошел дежурный по группе, капитан Шепель. Доложил Крымову:

– Товарищ полковник, вас вызывает генерал Феофанов!

Александр с Вадимом переглянулись. Крымов, взяв аппарат, отпустив Шепеля:

– Центр! – Крым на связи!

– Еще раз здравствуй, Вадим Петрович.

– Здравия желаю, товарищ генерал!

– Продолжим начатый разговор. Я хочу знать, какие у тебя соображения насчет утренних диверсий?

Крымов ответил:

– Мы с Тимохиным как раз обсуждали сложившуюся обстановку и уверены, террористические акции проведены отрядом Хеллера.

– Этому есть доказательства?

– Косвенные!

– Давай косвенные!

Полковник доложил начальнику суть информации, полученной от осетинской разведки, сопоставил имеющиеся факты по диверсии в Грузии с карательной акцией «Черных дьяволов» в Афганистане, доложил о выводах, сделанных по результатам анализа данных, полученных от Гурадзе в Батуми, и о сложившейся реальной обстановке в районе действия банды Хеллера. Передал также сообщение о предложении Тимохина установить силами боевой группировки Управления наблюдение за лесным массивом, местом более чем вероятной дислокации отряда «Черные дьяволы»!

Генерал, выслушав полковника, произнес:

– Выводы, сделанные вами, верны. «Дьяволы» действительно базируются в лесу квадрата… Предложение установить контроль над дубравой считаю разумным при условии возможности установления наблюдения. Хеллер позаботится о подходах к базе, так что готовьте с Тимохиным план организации поста наблюдения особо тщательно, с учетом всех факторов потенциального риска. План мне на утверждение. И только после утверждения – реализация, время на подготовку плана – сутки. До 17.30 завтра, 24-го числа. Очевидно, что Хеллер не ограничится разовой акцией. Потапов из Тбилиси сбросил весьма интересную информацию, кроме подтверждения места дислокации отряда Хеллера. По сути, он сумел получить план действий «Черных дьяволов». Следующая акция террористов запланирована на субботу, 26 июля. К сожалению, все подробности планируемой акции нам неизвестны, но кое-что благодаря работе Потапова мы узнали. А именно то, что 26-го числа Хеллер должен действовать не только с территории Грузии, но и с приграничной территории Южной Осетии. Большие силы он в тыл противника не пошлет, а значит, и акция планируется некрупная. У нас же появляется шанс захватить эту малочисленную группу. Шанс, надо признать, мизерный, так как мы не знаем, где диверсанты проникнут на территорию Осетии. Однако попытаться нейтрализовать их мы обязаны. И главное – с этого момента все планируемые мероприятия согласовывать со мной лично! Повторяю, все мероприятия, вплоть до переезда из одного населенного пункта в другой. Связь в любое время суток! Вопросы ко мне есть?

Крымов ответил:

– Никак нет, Сергей Леонидович! Хотелось бы, конечно, узнать, как полковнику Потапову удалось получить озвученную вами информацию, но вы же не раскроете секрета?!

– В свое время это узнаешь не только ты! Привет бойцам групп. До связи!

– До связи, товарищ генерал!

Крымов выключил станцию, взглянул на Тимохина:

– А ты, Саня, говоришь, купаться?!

Тимохин удивился:

– Не понял?

– А чего понимать? Какое купанье, вода-то холодная!

– Ты в порядке, Крым?

Полковник улыбнулся:

– Расслабься. Это же поговорка! Ладно, слушай то, чего не слышал в процессе моего разговора с генералом.

– Только давай договоримся, безо всяких поговорок, прибауток, пословиц и всего остального, чем так богат наш великий и могучий русский язык.

– Договорились!

Крымов поведал Александру суть переговоров с Феофановым:

– Вот так, Саня, «добро» на установление поста контроля над лесным массивом, где, как подтвердилось, сосредоточена банда Хеллера, получено, теперь нам надо разработать план реализации твоего предложения. Очевидно, что пост сменным быть не может, как очевидно и то, что наемники, в свою очередь, контролируют подходы к дубраве. Вопрос: где будем выставлять пост?

Офицеры склонились над картой. Выбрали безымянную высоту, расположенную в шестистах метрах от западной окраины леса.

– Да, это самый удобный для вас вариант, – подтвердил Тимохин. – С данной высоты мы сможем наблюдать за перемещениями бандитов на всех направлениях от базы. Но без разведки холма не обойтись. Надо знать, что в действительности представляет собой эта высота.

Крымов, согласившись, спросил:

– Кого отправим в разведку?

– Думаю, бойцов третьей группы «Алтай»!

– Из Джавы?

– Да! «Мираж» и «Орион» целесообразно держать у границы. Как мобильную группировку, способную быстро среагировать на последующие акции «дьяволов».

– У майора Федорова собраны офицеры, не имеющие опыта в проведении операций Управления.

– Да, но у них есть опыт участия в боевых действиях. Все они прошли через «горячие» точки и знают, что такое диверсионная работа.

– Кого конкретно отправим в тыл вероятного противника?

– Ну не такой уж это и тыл, да и противник пока еще условный. А отправлять в разведку следует тех, кто и останется на холме в качестве наблюдателей. Лишние движения по грузинской территории нам не нужны. Единственное, если все срастется и ребята закрепятся на высоте, надо будет перебросить им запас пищи и воды. Но это сделаем силами моей группы. А кого отправлять в район дислокации банды, решать командиру группы. Так будет правильней.

– Ладно! Я выезжаю в Джаву, там решу этот вопрос. Ты останешься здесь. Завтра вернусь, представим план разведывательных мероприятий на утверждение Феофанову. Если что, я буду постоянно на связи.

– Ты хочешь немедленно отправиться в Джаву?

– А чего тянуть? Времени до следующего рейда банды Хеллера у нас не так много! Менее трех суток!

Тимохин посоветовал:

– В качестве водителя прапорщика Бирюкова возьми.

– Хорошо! Распорядись, чтобы Иван подготовил мою машину, пока я соберу сумку!

– Добро!

В 18.20 на одном из двух «УАЗов», приданных группе «Орион», подполковник Тимохин покинул село дислокации подразделения. А уже в ночь с 23 на 24 июля, обойдя посты грузинских миротворцев, пересекли условную границу Южной Осетии заместитель командира группы «Алтай», капитан Александр Березин и старший лейтенант Павел Дмитриев. Они укрылись в одной поросшей кустарником балке и стали ждать приказ о дальнейших действиях.

Крымов вернулся в селение у Цхинвала 24 июля в 12.10. Тимохин встретил его вопросом:

– Ну, как дела, Крым?

– А где «здравствуй» или «здравия желаю»?

– Так мы с тобой вчера не прощались.

– Да?! Ну тогда ладно, докладываю. К дубраве по согласованию с Федоровым пойдут капитан Березин и старший лейтенант Дмитриев. Ночью они уже перешли границу и сейчас находятся на грузинской стороне, в районе зоны ответственности грузинских миротворцев.

– Наши соседи их не обнаружат?

– Ты сомневаешься в профессионализме своих сослуживцев по боевой группировке? А вчера, помнится, напротив, утверждал, что дилетантов у нас быть не может по определению!

– Я и сейчас это утверждаю, однако в составе грузинских миротворцев тоже наверняка найдут профи. А вообще-то имел в виду, надежное ли укрытие сейчас используют наши ребята?

– По их же докладам, вполне надежное!

Тимохин кивнул:

– Вот и хорошо! Отдохнешь?

– Да, пожалуй, ночь выдалась бессонной, только утром перед отъездом из Джавы удалось прикорнуть пару часов!

– Давай отдыхай! Кстати, обед уже готов.

– Не хочу есть! Перенесу обед на ужин!

– Как знаешь!

– Ты в пять часов подними меня. Если сам не проснусь.

– Какой разговор, Крым? Да ты сам встанешь, но подстрахую! Спи спокойно!

Начальник отдела спецмероприятий Главного Управления по борьбе с терроризмом ушел в свою комнату отдыха.

Тимохин решил пройтись по улице села. Она оказалась пустынной, если не считать двух мальчишек-близнецов лет пяти-шести, гонявших мяч у соседнего дома под пристальным вниманием молодой женщины, сидящей на лавке у высокого каменного забора. Мяч отскочил от мальчишек прямо под ноги подполковника. Один из близнецов крикнул:

– Это наш мяч!

Тимохин, улыбнувшись, бросил мяч детворе:

– Держите!

Подошел к женщине. Та поднялась.

Александр кивнул на ребятишек:

– Ваши?

Женщина вздохнула:

– Мои! Тяжело вот с ними одной.

– А муж где?

– В апреле 2006 года грузинская полиция арестовала Батраза. Полицейские ворвались в дом ночью, перевернули все вверх дном, детей напугали, а мужа увезли с собой. С той ночи мы его больше не видели.

– Как вас зовут?

– Белла! Белла Худаева.

Женщина позвала детей, и те, захватив мяч, послушно прошли следом за матерью во двор дома.

Тимохин, закурив, направился к окраине села, где находился пост охранения местного ополчения, если так можно было назвать с десяток мужчин села. На скамье возле окопа, вырытого сбоку от дороги, ведущей к соседнему населенному пункту, где большинство населения составляли грузины, сидел командир ополчения Тимур Багоев. Александр познакомился с ним на следующий день после прибытия в село из Тбилиси. Точнее, их познакомил Крымов. Подойдя к Багоеву, Тимохин поприветствовал командира ополчения или правильнее отряда самообороны села. Он присел рядом с осетином, предложил сигарету. Мужчины закурили. Багоев сказал:

– Видел, как ты с Беллой разговаривал!

– И что? Это у вас не принято?

– Да нет, все нормально. Хорошая женщина и… глубоко несчастная. Я дружил с Батразом, ее мужем, с детства. Белла еще в школе нравилась нам обоим. Более того, я полюбил ее, но она выбрала Батраза. И все у них было хорошо, пока грузины не арестовали друга.

– За что же все-таки его взяли?

– Этого не знает никто!

– Но так не бывает!

– Бывает! Когда одни хотят установить господство над другими. Думаю, грузины арестовали Батраза для того, чтобы вселить в людей страх. Так же мог пропасть и я, и любой другой мужчина, но… они взяли Батраза, зная, что оставляют жену с малолетними детьми без кормильца. Показали, вот, мол, что может случиться с каждым из нас, если мы не покоримся, – впрочем, это только предположение. Не исключено, что Батраза арестовали ошибочно, а потом могли сделать с ним все что угодно. Не признавать же свою ошибку. Белла куда только не обращалась, но ничего не добилась. В Гори ей даже заявили, что грузинская полиция никаких арестов в нашем селе не проводила, так что ищите тех, кто похитил мужа, среди своих экстремистов. Иначе нас здесь в последнее время и не называют!

– Даже соседи?

– Нет! С соседями мы до сих пор живем дружно! Они приезжают к нам, мы ездим к ним. Наши женщины выходили замуж за грузин из соседнего села, их женщины за наших мужчин. У нас в селе две такие семьи. У соседей больше, три или четыре. И ничего, живут. Дети уже взрослые.

– Понятно!

Тимохин затушил окурок. То же самое сделал и осетин.

– Скажи, подполковник, война с Грузией неизбежна? – спросил он.

– Не знаю! На этот вопрос ответить сейчас может, пожалуй, лишь господин Сардикашвили. Но у него не спросишь! А почему ты заговорил о войне?

– Недавно родственник из Гори приезжал. Рассказывал, что вокруг города полно грузинских танков, самоходных орудий, солдат.

– Официально грузины намерены провести широкомасштабные войсковые учения. Этим можно объяснить наличие у Гори большого скопления частей и подразделений регулярной армии Грузии.

– Ты сам-то в это веришь?

– Я знаю одно: если Сардикашвили решится на военную авантюру, то получит достойный отпор.

– После того, как перебьет всех осетин?

– Мне не нравится твое настроение, Тимур!

– А мне не нравится то, что грузины стянули к границе всю свою армию! Но хватит об этом. Чему быть, того не миновать. Успеть бы эвакуировать женщин, стариков и детей, а там посмотрим, чего стоит армия Сардикашвили. Нам не впервой драться с их солдатами. Без боя они ни одного села не возьмут! Вы с Крымовым предупредите, если узнаете, что грузины точно решили напасть на нас?

– Конечно! При условии, что сами будем обладать подобной информацией!

– И на том спасибо!

Тимохин попросил:

– Ты вот что, Тимур, нарисуй-ка мне схему окрестностей села на всякий случай. Ты же тут каждую тропу, каждый холм, каждую балку знаешь.

– Знаю! А у тебя что – карты нет?

– Карта есть, но иногда не все и не всегда на ней отображено.

– Хорошо! Нарисую. Это несложно. Передать схему тебе или Крымову?

– Без разницы!

– Не скажешь, кто вы на самом деле? Только правду. На наблюдателей ваша группа непохожа.

– А на кого похожа?

– На подразделение спецназа!

– Разве спецназ стал бы открыто находиться в населенном пункте?

– Значит, наблюдатели?

– Наблюдатели, Тимур!

– Ладно, но не думай, что я поверил тебе!

– Это твое право! – Александр поднялся. – Пойду к своим!

– Еще один вопрос можно?

– Давай!

– Не слышал, у нас в селе миротворцев не разместят?

– Не слышал, но вряд ли, наши посты и так рядом, да и до Цхинвала рукой подать!

– До Грузии тоже рукой подать! Но ты иди! А схему я сделаю. Сегодня же, все равно до смены заняться нечем!

– Хорошо! Удачи тебе, Тимур!

– Тебе того же, наблюдатель!

Тимохин вернулся в расположение группы. Общение с подавленным Тимуром и глубоко несчастной Беллой оставило в душе неприятный осадок. Надо бы эвакуировать жителей приграничных сел, от беды подальше, хотя бы в Джаву. Но решение об этом принимать не офицерам спецназа Главного Управления по борьбе с терроризмом, а чиновникам в Цхинвали. Те же пока никуда не спешили. И, наверное, совершали ошибку. Хотя им, конечно, виднее.

Александр прошел в кабинет, сосредоточившись на плане предстоящих действий против отряда «Черные дьяволы». На вариантах выполнения той задачи, которая стояла перед боевой группировкой Управления генерала Феофанова.

Крымов поднялся в 17.00 без помощи своего друга. Умылся, привел себя в порядок, прошел в кабинет. Спросил у Тимохина:

– Ну что у нас нового? Командиры других групп на связь не выходили?

– Нет! Я с картой поработал, думаю, 26-го числа «дьяволы» вновь пойдут и на село, и на позиции грузинских миротворцев, с проникновением пары-тройки наемников на территорию Южной Осетии в квадрате…

Полковник взглянул на подчиненного и друга:

– Почему именно там и почему они вновь пойдут на село? Это же опасно.

– Взгляни на карту!

Крымов склонился над столом.

Тимохин объяснил:

– Вот смотри, здесь, – он указал карандашом на небольшую балку, прорезающую границу, – находится стык между подразделениями грузинских миротворцев. Проход шириной не менее 100 метров, практически не контролируемый войсками. На обход же всех позиций бандитам предстоит сделать большой крюк, километров в семь. Это потеря времени, да и патрули там частенько объезжают территорию.

Крымов кивнул:

– Твои доводы насчет места проникновения банды в тыл миротворческих сил понятны, и они не лишены логики. Теперь о селе.

– Почему боевики Хеллера вновь ударят по селению? Да потому, что им нужен отвлекающий от позиций войск маневр, и потому, что в селе сейчас не ждут нападения. Да, дополнительные полицейские силы туда переброшены, но толку? Как раз в момент, когда грузины не ожидают нападения, «дьяволы» и нанесут удар. И они смогут положить там массу людей, что вообще взорвет обстановку в приграничном районе. А сил для проведения террористических акций по двум или трем направлениям у Хеллера хватит.

– Ладно. Я доложу твои предположения Феофанову.

Крымов взглянул на часы: 17.27.

– Кстати, можно связываться с генералом.

– Давай!

Начальник отдела спецмероприятий набрал номер на трубке спутниковой станции. Феофанов ответил сразу же. Крымов доложил ему о плане выставления поста наблюдения непосредственно у дубравы, отметив, что офицеры группы наблюдения уже перешли границу и находятся на рубеже ожидания приказа на дальнейшие действия. После чего передал предположения Тимохина о вероятных действиях «дьяволов» 26-го числа. Затем полковник только слушал. Выслушав генерала, ответил:

– Я все понял! Есть! Приступаю к выполнению. Да, вопрос имеется. Будет ли в селе, где сейчас находится группа «Орион», размещено хотя бы одно подразделение наших миротворческих сил. Люди, я имею в виду жителей селения, волнуются, а через наше село прямая дорога на восточные районы Цхинвала. Местное ополчение составляет 13 человек, понятно, что осетины не смогут удержать прорыв грузинских войск, если он будет осуществляться через село… Понял! Ясно! До связи, Сергей Леонидович! – Полковник отключил станцию.

Тимохин спросил:

– Ну и что сказал тебе генерал?

– Приказал сегодня ночью перебросить наблюдателей к объекту. Твои предположения признал как вполне вероятные, а посему отдал приказ блокировать зону предполагаемых действий диверсантов Хеллера с территории Южной Осетии! В указанный тобой квадрат перебросить группы «Мираж» и «Алтай», подчинив их подполковнику Соловьеву. Общее руководство сводной группой 26 июля возложено на меня. Так что завтра я вновь покину тебя. Твоей группе оставаться на месте в режиме ожидания.

– А что по миротворцам?

– Феофанов пробьет этот вопрос с командованием миротворческих сил, но уж решение будут принимать в Цхинвали.

– Я попросил Тимура Багоева начертить схему территории, прилегающей к селению!

– Что ж, возможно, она и пригодится. Ну вот, кажется, пока и все! Я не отказался бы от ужина!

– Сходи в столовую, Бирюков накормит тебя!

После ужина Крымов вызвал Соловьева, передал приказ Феофанова по работе боевой группировки против «дьяволов» 26-го числа, сообщил, что завтра, 25 июля, сам прибудет в селение, где должна собраться сводная группа под видом военных наблюдателей объединенного командования миротворческими силами в регионе. В 21.30 он связался со старшим разведывательной группы, дожидавшейся приказа на дальнейшие действия за пределами Южной Осетии, капитаном Березиным и отдал распоряжение в ноль часов начать выдвижение к позиции наблюдения за дубравой, где находятся лагеря боевиков террористического отряда «Черные дьяволы». Березин, он же «Второй Алтая», принял приказ к исполнению, и уже в 4 утра дежурный по группе «Орион» получил сообщение о начале функционирования поста наблюдения.