10 августа на рабочий стол руководителя операции «Цунами» лег лист, содержащий в себе расшифрованную информацию резидента разведки «Виртуса» в Афганистане. Ознакомившись с ней, Борисов связался с директором Службы:

— Валентин? Привет, Феликс!

— Здравствуй, Феликс, слушаю тебя.

— Нужно встретиться.

— Встретиться? Минуту… 14.00 тебя устроит?

— Вполне!

— Тогда жду тебя в Управлении в назначенное время.

Ровно в 14.00 генерал-лейтенант Борисов прибыл в Центральный офис Службы и вскоре вошел в кабинет Валентинова.

Директор встретил своего первого заместителя и личного друга вопросом:

— Что за срочные дела привели тебя ко мне?

— Мной недавно получены свежие разведывательные данные из Афгана.

— Ну и?..

— В Кайрабаде объявился знакомый нам по последней операции «Кавказа» грузин Вахтанг.

Генерал-полковник, закурив свой неизменный «Парламент», ответил:

— Этот Вахтанг, насколько помню, и обнаружил смерть своего компаньона в грязных делах Садыка, заявив, что не знаком с погибшим стариком.

— Вот именно! И еще неизвестно, что произошло там, в полуразрушенном проходе. Действительно ли узбек погиб в результате обвала пещеры, вызванного обстрелом перевала реактивной установкой, или сам Вахтанг воспользовался моментом и отправил к праотцам своего дружка, тем самым став единственным хозяином заводов в Кайрабаде и Гайдузе.

Валентинов спросил:

— Вахтанг за «речкой» взят под контроль?

— Да! И, как только грузин появился в Кайрабаде, разведка сообщила о начале переброски с завода крупной партии героина в приграничные селения у реки Пяндж. Туда же направляются большие группы бывших беженцев из Таджикистана. Очевидно, наркоторговцы приступили к осуществлению главного этапа своей операции по переброске героина через границу. Пока Вахтанг в Кайрабаде, но, думаю, со дня на день следует ожидать его появления и в Гайдузе для организации подобной акции и там. Если он решится на массовую экспансию, то не будет делить ее на этапы, а проведет одновременно и в одном месте.

Директор Службы, затушив окурок, задал следующий вопрос:

— Что предлагаешь, Феликс?

— Перебросить отряд «Барс» на территорию российской военной базы в Таджикистане. После получения уточненных данных от специального агента, внедренного в руководство наркобизнеса три года назад, который должен раскрыть общий замысел Вахтанга с указанием места прорыва границы и привлекаемых к этому сил противника, осуществить встречный маневр. А именно внедрение нашего спецназа в Афганистан.

Директор Службы, ненадолго задумавшись, спросил:

— Проход на границе для «Барса» готов?

— Так точно! В квадрате 36–14. Проводники из наших, ранее внедренных в Афган сотрудников уже получили приказ на выдвижение в этот район. Они же поведут разделенный отряд и дальше, к целям. Но только на одно перемещение к Гайдузу уйдет около трех суток. И это при том, что бойцам придется совершать форсированный, насколько это позволят горы, скрытый марш. А оборотень подполковник Беляев, начальник Караульского пограничного отряда, называл сроки прохождения крупной колонны с наркотой — это ориентировочно конец августа. Следовательно, исходя из того, что груз еще должен быть доставлен к границе, произведен прорыв застав или отдельно взятого подразделения пограничников, осуществлена доставка товара в Форог, откуда и начнет свой марш наркокараван, то завершить подготовку операции в Афганистане Вахтанг должен не позднее 20 августа. А начать движение колонны с героином через горный пост на Ашал где-то 25-го — 26-го числа. К этому времени и «Барс» должен взять заводы под тотальный контроль и подготовить на местности молниеносный штурм этих фабрик смерти. И только когда караван достигнет заставы майора Соколова, мы должны одновременно нанести удары и в Афгане, и в Таджикистане, и в Киргизии. О самом караване я и не говорю, его разложим на горном посту. Причем в Баруле придется освобождать заложников-рабов.

Валентинов заметил:

— По-моему, проблемы с заложниками у нас возникнут везде, даже в Ургабе, я имею в виду жену Соколова.

Феликс согласился:

— Возможен и такой расклад. Но с супругой Соколова Полуянов разберется без особого напряга, с рабами Асланбека в Баруле ребята Злотова тоже, а вот в Фороге Кудрину придется действовать крайне аккуратно. Но тяжелее всего будет в Афгане. Рудакову придется работать на пределе всех сил и возможностей. В общем, я жду последних разведывательных данных и начинаю операцию. Отряд же Рудакова уже завтра, 11 августа, перебрасываю бортом в Таджикистан.

Директор Службы одобрил решение Борисова:

— Согласен с тобой, Феликс. Только перед тем, как отдать окончательный приказ на боевое применение подразделений спецназа, все же согласуй его со мной. Можно в устной форме.

Борисов ответил:

— Это само собой! Разреши удалиться?

— Иди! Да… минуту, я решил усилить нашу группировку эскадрильей штурмовиков «Су-25» подполковника Сотникова. Для прикрытия при необходимости отхода из Афгана «Барса». Думаю, это лишним не будет.

Феликс ответил:

— Не будет, но надеюсь, что все обойдется без экстремальных ситуаций и вынужденного применения авиации. Пока, Валентин!

— Удачи, Феликс, и до связи!

Генерал Борисов покинул Управление Службы и тут же отправился на полигон, где проходил специальную подготовку отряд «Барс» подполковника Рудакова. Тот встретил непосредственного начальника положенным в таких случаях стандартным докладом.

Феликс спросил:

— Твои «Барсы» уже знают о предстоящей операции?

— Только то, что нам предстоит скорый выход на тропу войны. В подробности посвящать подчиненных я посчитал преждевременным.

— И правильно сделал!

Генерал приказал собрать весь начальствующий состав отряда в штабной палатке. Вскоре перед ним стояли все командиры диверсионно-штурмовых групп, майоры Колбаев, Карпенко и Журавин, а также заменивший раненного в последней акции Зубова капитан Рыжков из резерва директора Службы.

Борисов предложил офицерам присесть за рабочий стол, на котором была разложена карта, охватывающая северные районы Афганистана, Таджикистан, Киргизию и часть России.

Осмотрев подчиненных, Феликс начал постановку предварительной задачи:

— Итак, товарищи офицеры, перефразируя Городничего из «Ревизора» Гоголя, я собрал вас для того, чтобы сообщить довольно неприятное и несколько необычное известие. Известие о том, что «Барсу» предстоит выполнение сложной боевой задачи.

Журавин спросил:

— И что же в этом неприятного, тем более необычного?

Генерал ответил:

— А то, майор, что отряду предстоит действовать по полной боевой программе за пределами нашей родины и стран СНГ. Я говорю об Афганистане, северных его районах!

Кто-то из офицеров воскликнул:

— Ни хрена, кренделя! — и тут же спохватился: — Извините, товарищ генерал, вырвалось как-то само собой! Уж очень неожиданно сказанное вами.

Феликс махнул рукой:

— Ладно! Что сказал, то сказал. Итак, действовать отряду придется в Афгане. Но это еще не все. Работа предстоит синхронная и в двух пунктах, разнесенных друг от друга в сто верст. А посему после пересечения границы в квадрате 36–14 отряд разделится на две сдвоенные группы и пойдет к целям автономно, но в сопровождении наших проводников. Цели — Кайрабад и Гайдуз. По общей задаче пока все. Более подробный, конкретный инструктаж получите перед тем, как выйти на форсирование реки Пяндж. Сейчас же занятия прекратить! Людей на отдых! Завтра, 11 августа, с нашего аэродрома транспортный «Ил-76» перебросит отряд на российскую базу в Таджикистане. Вылет в 9.30. Оттуда, уже по моему приказу, переброска к границе. У кого ко мне будут вопросы?

Поднялся майор Колбаев:

— Разрешите?

— Говори, Равиль!

Генерал Борисов обладал феноменальной памятью и почти всех служащих «Виртуса» знал не только по званию и фамилии, но и по имени.

Колбаев спросил:

— Силы сводных групп разделенного отряда будут адекватны силам противника или нам, как это уже стало чуть ли не закономерностью, придется действовать против превосходящего по количеству личного состава врага?

— По нашим данным, силы противоборствующих сторон должны быть адекватными.

— Наше прикрытие в случае непредвиденного изменения обстановки предусмотрено?

— Естественно!

— И последний вопрос: эвакуация раненых с поля боя продумана?

Феликс молча обвел взглядом лица офицеров спецназа, перед тем как ответить:

— Насчет возможных раненых, если честно, вопрос остается открытым. До начала операции мы найдем какое-нибудь решение в части, касающейся твоего вопроса, майор, но пока его нет. А посему надо так спланировать штурм объектов, чтобы избежать собственного массового поражения обороняющейся стороной. Неплохим подспорьем в этом вам будут новейшие бронированные костюмы со шлемами. Из обычного стрелкового оружия их не пробить, ну, а если в кого угодит снаряд из БМП или граната «РПГ», то, сами понимаете, того куда-то эвакуировать будет незачем. Но не будем о грустном. Вам же не раз приходилось выполнять и более сложные задания, и потерь отряд, как правило, не нес. Почему что-то должно измениться при выполнении задачи в Афгане?

В унисон Колбаеву подал голос Карпенко:

— Мы будем оснащены зарядами самоликвидации или по старинке класть в карман гранату?

— Будете, но что это за настроение? Рудаков, в чем дело? Твои люди готовятся к языческому обряду самопожертвования или к успешному выполнению поставленной задачи?

Борис успокоил генерала:

— Не обращайте на них внимания! Просто люди только расслабились, а тут н а тебе, завтра вылет и сложная операция. Ну, и поплыли слегка. Но уже через полчаса вы не узнаете офицеров. Я отвечаю за отряд, знаю своих подчиненных и заверяю, что отряд спецназа «Барс» готов к выполнению задачи любой сложности, будь то в Чечне, в Афганистане или на обратной стороне Луны!

Феликс кивнул головой:

— Надеюсь, так оно и есть! Но закончим совещание. Оружие взять с собой штатное, запас боеприпасов на три дня интенсивных боев. Кислородные ранцы для преодоления высокогорных перевалов, бронебойную спецзащиту, она уже ждет вас на складе, ну и «гарпуны», средства для прохода через ущелья, как минимум по две системы на сдвоенную группу. У меня все. Выполнять приказание! Все, кроме командира отряда, свободны!

— Товарищи офицеры! — подал команду Рудаков.

Ее продублировал Борисов, тем самым разрешая офицерам покинуть штабную палатку. Как только она опустела, генерал обернулся к Рудакову:

— С первой группой у нас все ясно, ее поведешь ты. Кому думаешь доверить руководство второй группой?

— Майору Колбаеву.

— Он имеет опыт командования подразделением в автономном режиме?

Рудаков задумался, вспоминая, ответил:

— Нет, лично на боевые выходы, кроме своей группы, он не выводил и автономно не действовал, только в составе отряда, под единым командованием. Но… когда-то все мы что-то делаем в первый раз.

На этот раз задумался Борисов.

Несомненно, майор Колбаев профессионал высокого уровня, хороший командир, отличный, исполнительный офицер, да и человек достойный. В бой пойдет не глядя и задачу будет стараться выполнить во что бы то ни стало. Но он впервые возглавит большее по количеству личного состава, мощности и боевым возможностям подразделение, нежели то, каким руководил ранее. Имея свою собственную задачу. А тут этого «во что бы то ни стало» и не надо бы.

Не надо бы лишнего стремления выполнить приказ любой ценой, показав начальству свои способности. Слишком велика может быть цена этого стремления, если оно возобладает над трезвым расчетом. Не дай бог где-то Равилю допустить оплошность или мгновенно не среагировать на малейшее изменение обстановки в ходе боя. Произойдет непоправимое. Заменить его, пока не поздно, на более опытного офицера из другого отряда — значит выразить явное недоверие Колбаеву, поставить под сомнение его способности, тем самым нанести майору незаслуженную обиду. И потом, слаженность группы Колбаева сориентирована только на него, но собственная группа — лишь половина того подразделения, которое планируется к рейду под общим командованием майора. Все же выпускать Равиля на столь ответственное задание в качестве командира сводной автономной группы рискованно. Что делать?

Феликс спросил Рудакова:

— Скажи мне честно, Борис, ты полностью уверен в том, что Колбаев справится с руководством в предстоящей акции?

— Честно?.. Не знаю! Но я же буду, пусть и с расстояния, иметь возможность корректировать действия второй группы по связи.

Борисов возразил:

— Связь в любой момент может дать сбой, даже наша импульсная, кодированная или спутниковая. Мы не знаем возможного потенциала противника в ведении радиоэлектронный борьбы и вряд ли уже узнаем. Тогда Равиль останется один против врага. Не дезорганизует ли его какой-нибудь не просчитываемый нами срыв или непредвиденный случай? Сможет ли он выдержать груз той ответственности, которая ляжет на его плечи? Нет, я говорю не о том, что он остановит отряд или отойдет, это не в его характере, напротив, не ринется ли он в бой непродуманно? Что в результате может привести к потерям, которые ослабят подразделение настолько, что нам придется принимать экстренные меры по его эвакуации, а сделать это будет очень сложно. В этом случае мы вынуждены будем раскрыться, что сразу же осложнит, если кардинально не изменит, обстановку в других местах проведения единой операции.

Настало время задуматься Рудакову.

Он понимал, что по большому счету генерал прав. Равиль может сорваться и пойти вразнос, если перестанет контролировать обстановку. Но и отстранять его от операции нельзя, тогда придется менять структуру всего отряда, а это, во-первых, нежелательно с моральной точки зрения, а во-вторых, на такую работу у «Барса» просто не осталось времени. Да, подкинул Феликс вводную! Но он был прав. И перед Рудаковым, как и ранее перед Борисовым, встал вопрос: что делать?

Размышления подполковника прервал Борисов:

— Вижу, что ты согласен с моими доводами и до конца положиться на Колбаева в этой акции не можешь!

Рудаков спросил:

— И что, по-вашему, следует предпринять? Отстранение Колбаева от боевого выхода отпадает, а переподчинение его какому-нибудь другому офицеру сломает Равиля, мы можем реально потерять отличного, перспективного специалиста. По крайней мере, я отстранять его от командования второй группой не могу.

— Согласен, ты не можешь, и я понимаю тебя, но переподчинить Колбаева могу я… и сделать это так, что Равилю не будет нанесен моральный удар.

— Вы считаете это возможным?

— Да! Но при выполнении одного условия.

— И что это за условие?

— Условие, при котором будет сменено с целью усиления не командование отдельной сводной группы, а всего отряда в целом!

Рудаков удивленно взглянул на непосредственного начальника:

— Не понял.

— Я, сам понимаешь, пойти за «речку» не могу. На мне вся операция, а не только забугорный этап, а вот если «Барс» временно возглавит генерал Кауров, это уже другой расклад и никто о недоверии даже не подумает! А Стас и решит возникшую проблему, он руководил целыми операциями «Виртуса», и усилит отряд. Но самое главное, изменения в структуре подразделений сами собой отпадают.

Борис закурил, ладонью развеял дым, который тут же плотным облаком завис перед его лицом, проговорил:

— Тогда получается, Каракурт ведет первую группу на Кайрабад, я же принимаю командование второй группой и выхожу на Гайдуз?

— Или наоборот, что не столь важно! Теперь ты выставишь претензии о недоверии к собственной персоне?

Рудаков отмахнулся:

— Я не капризная бабенка и все понимаю. А посему, осознавая всю сложность ситуации, считаю ваше решение верным. Чему и подчиняюсь!

Феликс встал.

Вслед за ним поднялся и подполковник.

Борисов подвел итог диалога:

— Ну, вот и хорошо! Вот и договорились! Готовь отряд к передислокации, завтра на аэродроме я объявлю о принятом решении в плане временного подчинения отряда «Барс» генерал-майору Каурову и о всех кадровых изменениях, что за этим последуют, хотя изменения всего два: ты встаешь на место Колбаева, Каракурт на твое. Вопросы ко мне есть, Борис?

— Один. Как сам Кауров воспримет предложение принять руководство отрядом?

Борисов мрачно взглянул на Рудакова:

— Сломанная бандитами личная жизнь Стаса превратила его в машину. Машину мщения, и Каракурт всегда, руководителем ли, исполнителем, готов выйти на любую боевую акцию, лишь бы давить тех, кто несет зло и служит злу. Таков наш Кауров! Я лично не стал бы ставить на того, кто выступит против Каракурта.

— Я тоже, — ответил Рудаков.

— Иди, Боря!

— Есть!

Отпустив подполковника, заместитель директора «Виртуса» вызвал по специальной связи генерала Каурова. Тот ответил не сразу, пришлось Борисову подождать:

— Каракурт на связи!

— Стас, это Феликс!

— Очень приятно! И чем я так заинтересовал столь высокопоставленное начальство, что оно соизволило вспомнить обо мне?

— Перестань ерничать, Стас! Ты сейчас где?

— Где же мне быть? Сижу в Управлении, смотрю в окно, на улице, кстати, дождь начался. У вас на полигоне пока сухо или тоже моросит?

Генерал Кауров знал о том, что Борисов на секретном объекте — полигоне Службы по подготовке спецназа «Виртуса».

Феликс ответил:

— У нас пока сухо. А вот ты в окно смотреть кончай, вызывай машину и давай-ка ко мне на полигон!

Приказ Борисова немного удивил Каурова:

— Вот даже как? Не задаю ненужных вопросов, выполняю распоряжение, оцени это, Феликс!

— Уже оценил!

— Через час буду на объекте. Где там найти тебя?

— В штабной палатке «Барса».

— У Рудакова? Ясно! Жди!

На следующий день, 11 августа, в 9.30 транспортный «Ил-76» оторвал шасси от бетонки закрытого подмосковного аэродрома, взмыл в воздух, взяв курс на Таджикистан.

Вскоре и пилоты, и диверсанты «Барса» через иллюминаторы смогли увидеть прошедшие недалеко от лайнера штурмовики. Одновременно с отрядом спецназа «Барс» на базу российских войск в Таджикистане перебрасывалась эскадрилья «Су-25», с промежуточной посадкой на военном аэродроме в Канске. Штурмовикам в отличие от транспортного борта требовалась дозаправка топливом.

В 13.00 отряд спецназа, а ранее и эскадрилья штурмовиков благополучно прибыли в заданный район.

Самолеты быстро растащили по ангарам, подразделение «Барс» временно определили в одну из казарм ОБАТО — отдельного батальона аэродромно-технического обеспечения.

А под вечер того же дня в Москве секретчик Службы принес перебравшемуся в кабинет центрального офиса «Виртуса» генерал-лейтенанту Борисову дополнительные, уточненные разведывательные данные, полученные от секретного агента, работающего в Афганистане, в которых остро нуждался заместитель директора Службы Х-4.

В расшифровке доводилось до сведения Центра то, что в ночь с 20 на 21 августа тремя отрядами наемников будет проведения широкомасштабная имитация прорыва границы в зоне ответственности Соколовского пограничного отряда, где находился и квадрат 36–14. Имитация имеет задачу проведения отвлекающего маневра с целью оттягивания на себя основных сил пограничников. По замыслу Вахтанга, непосредственного руководителя всей операции противника, в то время, когда заставы вступят в позиционный бой с нарушителями границы, прямо на первую заставу отряда пойдет большая толпа «беженцев», в основном стариков, женщин и множества детей. Будут среди них и вьючные животные. Численность толпы превысит тысячу человек. В руках «беженцы» понесут белые флаги и лозунги с просьбой не стрелять. Весь наркотик будет находиться среди них. Так как основные силы погранотряда и поддерживающих их подразделений втянутся в бой с наемниками, то такую орду «беженцев», опять-таки по замыслу Вахтанга, пограничникам остановить не удастся. Локализовать — да, но в поселке Соколовском, где «беженцев» уже будут ждать люди наркобарона. Как только колонна войдет в поселок и начнет перегрузку наркотика в подготовленные тайники, отряды наемников станут отходить от границы. А «беженцы», сбросив груз, попытаются начать продвижение в глубь Таджикистана, по разным тропам и в разных направлениях. Тем самым внимание пограничников будет вновь отвлечено, на этот раз вылавливанием нарушителей границы и возвращением их назад. А наркотик уйдет из поселка, спрятанный в многотысячной отаре, которая рано утром выйдет из поселка на горные пастбища. Оттуда героин должен подобрать вьючный караван, который тут же уйдет в горы. Далее в неизвестном месте, но недалеко от трассы Бендал — Форог, героин вновь перегрузят, на этот раз в автомобили. И уже автомобильной колонной он должен поступить на продовольственную базу Ахуна в Фороге. Таков общий замысел Вахтанга.

Прочитав совершенно секретный документ, Феликс вернул его секретчику. Задумался.

Что ж, придумано в принципе неплохо, но как-то стандартно, просчитываемо. Вахтанг, планируя акцию, в противнике видел только пограничников и силы мотострелкового полка, прикрывающего последних. Он не брал в расчет то, что против него действует спецназ «Виртуса». И этим обрек себя на поражение. Итак, наемники оттянут на себя силы застав Соколовского погранотряда, но переходить «речку» не станут, а, укрепившись на небольших островах, втянут пограничников в позиционный бой. Они будут ждать результатов прохода границы «беженцами». Естественно, по детям и женщинам пограничники открывать огонь не будут и пропустят толпу. Пропустят, зная, что те далеко не уйдут. А встреча в Соколовском создаст такой кишмиш, что пограничникам в поселке до утра делать будет нечего! Боевики начнут отход. Инцидент будет исчерпан, а утром погранцы станут заниматься «беженцами». И никто не обратит внимания на отару, которую с рассветом погонят на плато высокогорья. Ясно! По крайней мере, теперь ясен замысел противника. И проход «беженцев» сыграет на руку «Виртусу», отряд «Барс» следует перебросить в Афганистан как раз одновременно с движением в противоположную сторону толпы «несчастных переселенцев». А «беженцев» пограничники пусть свободно пропускают! И отару из поселка выпускают беспрепятственно. За ней установить дальний контроль и определить, где вьючный караван перегрузится на автомобили, перекрыв трассу Бендал — Форог. А для этого надо перебрасывать туда «Кавказ» полковника Железнова, использовать резерв. Он и проконтролирует движение наркокаравана в Форог, на склад «уважаемого» Ахуна, где запас пополнится еще одной солидной партией героина, перед тем как отправиться на пограничный пост второй заставы Караульского отряда. Спецназ «Виртуса» подыграет Вахтангу во всем, кроме одного.

Наемники, что выйдут на имитацию прорыва границы, должны так и остаться на островах Пянджа. Отпускать их в Афганистан нельзя. Иначе эти отряды в самый неподходящий момент, а точнее, во время штурма заводов, объявятся или в Кайрабаде, или в Гайдузе, или там и там, что кардинально изменит боевую обстановку, и не в пользу групп «Барса». Так что, господа наемники, решили поиграть в войну? Поиграем! Вернее, штурмовики «Су-25» поиграют с вами.

Феликс открыл окно. Со стороны Москвы плотной свинцовой завесой надвигались тучи. Быть дождю!

Насытившись посвежевшим, насыщенным влагой воздухом, генерал вернулся за рабочий стол, вызвал к себе дежурного офицера отделения связи. Тот прибыл немедленно, представился:

— Товарищ генерал-лейтенант, капитан Сорокин по вашему приказанию прибыл!

— Мне нужна связь с генералом Кауровым.

— Ее вывести к вам в кабинет?

— Да.

Спустя минут пятнадцать по специальному аппарату Борисов услышал голос Каурова:

— «Каракурт» на связи!

— Привет, Стас!

— Здравствуй, Феликс!

— Слушай и запоминай последние, уточненные разведывательные данные из Афганистана.

— Слушаю.

Борисов подробно передал сохраненное в памяти содержание донесения разведки. Кауров внимательно выслушал начальника. Феликс спросил:

— Как тебе замысел нашего клиента Вахтанга?

— Нормально, нечто подобное я и ожидал от него. Не мешало бы наказать грузина за его беспредел на границе.

Феликс рассмеялся.

Кауров удивленно спросил:

— Я сказал что-то смешное, командир?

— Нет, Стас, все в порядке. Просто я уже предусмотрел этот вариант.

— Тогда другое дело. И как намерен наказать Вахтанга, если не секрет?

— Атаковать наемников штурмовиками Сотникова в момент начала отхода их группировки. Не думаю, что на имитацию прорыва границы банда выйдет с переносными зенитно-ракетными комплексами. Но даже если и так, то применить ПЗРК при массированном, а главное, неожиданном для боевиков налете они просто не успеют. Подарок Вахтангу мы преподнесем, об этом не думай. Ответь лучше, когда и как собираешься передислоцировать «Барс» к границе?

Кауров доложил:

— Сегодня в ночь на машинах Соколовского отряда, которые здесь, на базе, грузятся боеприпасами и продовольствием. Пару «ЗИЛов» нам выделили.

— Добро! Как у ребят настроение?

— Самое что ни на есть боевое. Все готовы к выполнению задачи.

— Это хорошо! Вы только в расположении отряда не светитесь. За его территорией наверняка ведется сейчас особое наблюдение как с той, я имею в виду Афган, так и с этой, таджикской стороны.

Кауров успокоил Борисова:

— В отряде нам приготовлена отдельная казарма со всеми удобствами. До начала акции никто из бойцов на улице не покажется. Особисты же проследят, чтобы за время нашего там присутствия территорию отряда никто не покидал. Плюс группа «Р» готова в любой момент накрыть район колпаком радиоблокады.

Феликс проговорил:

— Ну что ж, Стас! Вижу, у вас порядок полный. Действуй по плану. Будет необходимость, свяжемся перед самым вашим выходом.

Закончив сеанс связи с Каракуртом, Борисов заказал себе крепкого кофе, раскрыл свернутую на столе карту там, где находился квадрат 36–14. Задумался, в который уже раз проигрывая в голове варианты возможного развития предстоящих скорых событий на границе с Афганистаном.