Глава 9
И как только бойцы спецназа подошли к разведывательному дозору, по ним сверху от водопада ударил пулемет. Несколько человек, вскрикнув, покатились по склону. А следом за пулеметом по группе со всех сторон ударил интенсивный автоматический огонь.
Старший лейтенант успел передать по цепи команду:
— Вариант «0»!
Этот вариант предусматривал организацию круговой обороны.
Натренированные бойцы, не пострадавшие от огня противника, мгновенно рассредоточились под прикрытием стволов деревьев в неровный круг диаметром метров в пятьдесят, имея между собой дистанцию в девять-десять метров, на ходу огрызаясь огнем. Группа заняла оборону, имея потери в четыре человека: двух убитых и двух раненых, которые были в состоянии самостоятельно оказать себе первую медицинскую помощь и продолжить бой. Противник, как определил Захаров, имел преимущество в живой силе как минимум вдвое, а также выгодные позиции, за исключением тыла. Но оттуда валила живой волной толпа человек в сорок. Против шестерых бойцов спецназа! Захаров приказал дать несколько одновременных круговых залпов по бандитам из магазинных гранатометов «ГМ-94», вакуумными и фугасными зарядами.
Девять выстрелов из современных гранатометов последней модификации нанесли наступающим силам существенный урон. Вопли боли разнеслись над «зеленкой». Быстро перезарядив «ГМы», внешне напоминающие помповые ружья, гранатометчики ударили вновь, пустив в разные стороны еще девять 43-мм гранат на этот раз кумулятивного и осколочного действия. Чудовищная температура на месте разрывов первых гранат «ВГМ» в сочетании с разлетом осколков косила скопление боевиков косой. Особенно с тыла, где банда наступала компактно, толпой!
По пулемету ударили снайперы. После трех выстрелов позиция замолчала. Чтобы вывести огневую точку из строя, туда были пущены три кумулятивные гранаты, уничтожившие пулемет. Кроме гранатометов, группа применила свое штатное оружие, автоматы «АК-103» калибра 7,62 мм. «АК-74» с подствольными гранатометами, заряженные прыгающими зарядами «ВОГ-25П», автоматы «ВАЛ» калибра 9 мм, снайперские «винторезы» и оружие ближнего боя, пистолеты-пулеметы «бизон-3».
Только этот мощный арсенал, при достаточно большом запасе боеприпасов, и умелое рассредоточение на местности позволили группе спецназа отразить первый, самый губительный, встречный штурм превосходящих сил противника.
В ходе короткого затишья старший лейтенант Захаров связался с командиром отряда:
— Таран! Вызывает Восток! Слышишь меня?
— Слышу, Восток, слышу… и не только твой голос. Что за стрельба у тебя?
— Докладываю обстановку! Группа в районе водопада, выйдя к конечной цели, попала в засаду. Мы атакованы превосходящими силами боевиков. Ведем круговую оборону! Видимо, отряд, ушедший от скалы, успел подойти сюда!
Секундное молчание. Затем вопрос капитана Таранова:
— Потери есть?
— На момент начала боя было два — 200, два — 300, сейчас обстановку уточняю, но без потерь обойтись просто не могло, слишком плотно бандиты насели на нас, пока не отогнали их и не уничтожили пулеметную точку.
Таранов вновь на секунду замолчал, затем спросил:
— Понял тебя, Сережа! Как насчет авиации? Она может действовать в твоем районе?
— Нет! Контакт с противником прямой. Но не помешает подготовить к взлету звена штурмовиков. Боезапаса при той интенсивности огня, с которой приходится отбиваться от «чехов», у меня и на час не хватит. Может, продержимся и дольше. Но ты за это время подойти все равно не сможешь, десант здесь не высадишь, будем драться пока, дальше видно будет! Может, «чехи» сами отойдут! Они не особо любители доводить бой до рукопашной!
— Держись, Сережа! Отряд уже идет к вам ускоренным маршем. Тебе надо продержаться часа три! Как хочешь, но затяни бой! Слышишь меня?
— Слышу, но как сделать это?
— Нежно, Сережа, нежно! Любой ценой! Только боеприпасы экономь!
— Понял, командир, конец связи, бандиты вновь начали штурм!
Связь отключилась, а группа Захарова держалась на занятых позициях.
Интенсивность обстрела со стороны бандитов ослабла, это и понятно, среди них убитых и раненых было гораздо больше, чем в группе Захарова, но все же преимущество банды все еще ощущалось.
Особенно это сказалось, когда боевики неожиданно применили автоматический гранатомет «АГС-17». Его огонь посек осколками не менее десятка бойцов спецназа. И бил он из-за укрытия, защищенный от огня обороняющихся большим валуном у края плато. Его необходимо было срочно уничтожить, иначе «АГС» один выведет из строя всю группу. Старший лейтенант приказал своему заместителю, старшему сержанту Волощуку:
— Костя, прикрой меня, я на гранатомет!
— Да вы что, командир, «чехи» вас первой же очередью срежут! — попытался отговорить старшего лейтенанта Волощук.
— Отвлеки на себя бандитов! Я — кустами! Другого выхода у нас нет! Выполняй приказ, сержант!
Волощук поднялся во весь рост, спрятавшись за стволом широкой сосны, дал несколько длинных очередей, привлекая огонь боевиков на себя. Остальной личный состав группы понял, почему сержант вызвал его на себя и, в свою очередь, ударил по противнику из всех видов вооружения. Интенсивный обстрел спецназа заставил бандитов укрыться. Этим и воспользовался Захаров.
Он сумел проскочить к валуну. Достал оборонительную ручную гранату «Ф-1», имеющую разлет осколков свыше двухсот метров, перебросил ее через земляную глыбу.
Мощный взрыв разметал расчет бандитов, только что заменивших ленту с боеприпасами и готовящихся нанести второй удар.
Это не осталось незамеченным боевиками резервной группы, прозевавшими маневр офицера. Свободно вернуться на свою позицию Захарову уже не дали. С перебитыми ногами, превозмогая сильнейшую боль, он все же смог бросить тело вперед, в спасительные кусты, за сосну, тут же лишившуюся коры от попадания в дерево множества пуль. И теперь эта резервная группа, раскрывшись, начала обстрел сверху по ничем не прикрытым бойцам прикрытия тыла и флангов.
Их огонь выбил еще несколько человек группы спецназа.
Наступил критический момент!
С неприкрытого тыла боевики пошли в атаку. Уцелевшие бойцы фронта, развернувшись, приземлили их, но только на время. Тут же пошла атака и с фронта. Захаров видел, как навстречу атакующим бросился рядовой Киселев. Он взорвал себя, уничтожив ценой собственной жизни пятерых наемников. Вторым подорвал себя младший сержант Серегин. Третьим Воронин.
Спецназ, понимая, что обречен, не сдавался.
Он взрывал себя, сближаясь с противником!
Захаров вызвал Таранова:
— Таран! Я — Восток!
— Слышу тебя, дорогой! Как ты?
— Хреново, Женя! Плотно группа попала! Продолжать управляемый бой нет ни сил, ни возможности! Передай полковнику, пусть наводит на нас штурмовую авиацию, ты понял меня, капитан?
— Но как же… Сережа?
— Поторопись! Пока бандиты не раздавили нас и не разбежались по горам. Пусть «СУ-25» накроют ракетами весь район! Нам все равно не жить. Действуй, капитан! Увидев самолеты, я обозначу, если буду еще жив, эпицентр налета красной ракетой! Если таковой не будет, ориентир — водопад и плато возле него. Все! Прощай, командир! Прощайте все! Удачи вам, ребята!
Захаров, отключив рацию, отбросил ее в кусты, развернулся. И вовремя! В пяти метрах от него выросли три фигуры бандитов. Мгновенно сориентировавшись, офицер срезал очередью «бизона» наемников, укрылся за сосну. Приготовил ракетницу. Зарядил ее красным патроном. Сергей Захаров думал сейчас об одном: лишь бы дождаться штурмовиков, успеть дать им сигнал!
В это время в палатку к Палачу зашел Доулетхан.
— Командир, пора уходить! Спецназ почти уничтожен, но их командир открытым текстом вызвал на себя штурмовики. Совсем скоро здесь будет ад! Ты пока собирайся. Я отдам отряду приказ об экстренном отходе!
Палач неожиданно запретил делать это, приказав, в свою очередь:
— Отряду продолжать уничтожение противника! Уходим только мы, я пошел к джипу. Ты же расстреляй из «бизона» остальные палатки, моя «смерть» должна выглядеть убедительной, возьми охрану и спускайся по расщелине ко мне!
Доулетхан бросился выполнять приказ. Палач вышел из палатки и направился к спасительному спуску вниз, на дно параллельного ущелья.
Полковник Скориков, получив требование капитана Таранова срочно навести на погибающую группу Захарова авиацию, опешил:
— Но…
— Полковник! — понимая состояние комбрига, повысил голос Таранов. — Вызывайте штурмовики! Дорога каждая секунда! Или вы хотите, чтобы, отрезав ребятам головы, Палач вновь ушел?
— Да, да… и все же… как?.. Но… хорошо, я понял, выполняю требование Захарова!
Задрожавшей рукой он взял рацию, вызвал командира авиационного полка подполковника Владимира Волгина…
— Юрий Федотович, — спросил Волгин у Скорикова, — ты уверен, что другого выхода нет? И правильно ли понял просьбу подчиненного?
— Правильно, Володя, к сожалению, правильно! Работай, авиация! Эх, жизнь, мать ее…
— Хорошо! Я отдаю приказ на подъем дежурного звена!
— Конец связи!
Скориков бросил рацию на кровать, сел за стол, обхватив голову руками.
Связист, молодая женщина, находящаяся рядом с полковником, спросила:
— Вам плохо, Юрий Федотович?
Командир бригады повернул к прапорщику лицо. В его глазах стояли слезы, он хрипло ответил:
— Да, Катюша! Мне плохо! Очень плохо!
И отвернулся.
Связист-прапорщик стояла рядом, не зная, что ей делать. Она впервые видела строгого и всегда сдержанного комбрига таким подавленным!
«Бизон» опустел, гранаты кончились, Захаров зарядил последний магазин в «АК-74». Кроме него, оборону продолжали держать еще два бойца слева, но кто именно, старший лейтенант определить не мог. Троим раненым, обреченным на смерть бойцам выпала короткая передышка: получив приказ Палача добить спецназ, сильно поредевшие ряды боевиков начали перегруппировку, чтобы провести последнюю, решающую атаку.
Старший лейтенант Сергей Захаров, опершись спиной о такое же израненное, как и он, дерево, поднял глаза к небу. Сейчас, ожидая появления штурмовиков и ревущей свое «Аллах акбар» толпы бандитов, он вдруг подумал не о близкой смерти. Права была Ленка, выходя замуж за другого. Люби, не люби, жди, не жди, а жизни у них так и не получилось бы.
Не отпустила бы его от себя эта проклятая война.
Эх, твою мать! Быстрее бы все закончилось, но как же трудно умирать молодым!
Боевики поднялись во весь рост одновременно с появлением звена штурмовиков «СУ-25». Сергей как-то даже облегченно вздохнул — не ушли «чехи», не сломили сопротивления горстки бойцов спецназа. Теперь всем смерть! Но победа осталась за группой! И это главное!
Он поднял ракетницу. Красный заряд взмыл в воздух вертикально вверх.
Появление самолетов остановило бандитов. Захаров дал по ним длинную, на все тридцать патронов, очередь, еле удержав автомат ослабевшими руками.
Ни оружия, ни патронов, ничто в этой жизни ему больше не было нужно. Боевики попадали на землю, Сергей же смотрел за маневрами штурмовиков.
Пилоты, заметив красную ракету, заложив крутые виражи, разошлись друг от друга, пошли на цель. Наемники, не выдержав нарастающего гула пикирующих штурмовиков, заметались по лесу, Захаров же истерично засмеялся, крича:
— Попали, суки? Отвоевались, твари? Взяли спецназ?
С этим криком он и умер.
Старший лейтенант не почувствовал боли, только вдруг земля под ним разверзлась, и он полетел в глубокую черную пропасть.
Обстреляв заданный сектор ракетами класса «воздух-земля», штурмовики сделали второй заход, сбросив на цель бомбы.
Командир звена доложил начальнику полетов:
— Цель поражена! Фотосъемка произведена! Полетное задание выполнено!
— Возвращайтесь домой! — приказал дежурный офицер.
Гул самолетов стих.
И наступила мертвая тишина. Дымились обломки деревьев, кустов, трава, люди, вернее то, что от них осталось. Дым поднимался к вершине скалы, слабый ветер сносил его к водопаду, продолжавшему, как ни в чем не бывало, сбрасывать массы воды в небольшой пенящийся водоем.
Палатки, простреленные Доулетханом, практически не пострадали, только две крайние, что стояли возле спуска в «зеленку», вспыхнули и мгновенно сгорели. Та, в которой лежал труп в маске, уцелела. Она колыхалась разорванным брезентом.
Палач, следуя на джипе по дну ущелья, услышал гул приближающегося звена самолетов и тут же приказал Доулетхану, ведшему «Тойоту», свернуть на склон, в «зеленку», под защиту развесистой чинары.
Не дай Аллах, летчики заметят машину. Тогда от их ракет не уйти! Но самолеты прошли стороной. Чуть позже раздались мощные взрывы, от которых вздрогнула земля и со склонов покатились камни.
Палач был спокоен.
Сейчас, когда он сделал свое дело, Мурзе Баркаеву было наплевать и на погибающий спецназ, вызвавший огонь на себя, оставшись непобедимым, и на своих бывших подчиненных во главе с Ачмизом, разрываемых взрывами ракет и горящих живьем в эпицентре воздушного удара русских.
После серии первых взрывов наступила непродолжительная тишина, но гул самолетов не удалялся.
— Чего это штурмовики там зависли? — спросил он помощника.
Доулетхан ответил:
— Полетное задание отрабатывают!
— А понятнее можешь объяснить?
— Я не могу знать, какое задание имеют пилоты самолетов.
Прошла вторая серия взрывов, еще более мощных, раскатистых.
Мурза вопросительно взглянул на Доулетхана.
Тот объяснил:
— Бомбы! Летчики решили сровнять с землей «зеленку», а возможно, если видят, то и лагерь!
— Угу! — безразлично проговорил Мурза, прикуривая очередную сигарету.
И тут же вжался в сиденье.
Почти над ними, над тропой, по которой ранее следовал джип, на предельно низкой высоте прошло звено штурмовиков и мгновенно скрылось, оставляя за собой ослабевающий звук реактивных двигателей.
Выждав еще пятнадцать минут, Баркаев приказал помощнику:
— Пора, Доулет! Поехали!
Джип выбрался на неровную от камней дорогу и начал медленный спуск к долине, к сектору Д-4-12, куда еще до подхода сил спецназа горным маршрутом, поверху, ушел малочисленный отряд отборных бандитов Палача.
Отряд капитана Таранова вышел к лагерю бандитов у водопада спустя два часа после авиационного налета, вызванного на себя его подчиненным и другом, старшим лейтенантом Сергеем Захаровым, вечная ему память! Ему и всем ребятам его группы, до конца исполнившим свой воинский долг. Что-либо разобрать здесь было сложно, но Таранов начал искать останки Захарова, а его бойцы пытались определить и вытащить из-под руин фрагменты тел своих собратьев по оружию.
Капитан нашел место последнего пристанища Сергея. Рядом с обгоревшим до неузнаваемости трупом лежала ракетница и оплавленная золотая цепь с уцелевшим жетоном офицера.
Таранов сжал в кулаке еще горячий жетон, сел на камень, закурил, нервно делая затяжку за затяжкой.
К командиру через тлеющие завалы пробрался посыльный от командира разведчиков:
— Товарищ капитан, — обратился он к Таранову.
Тот только молча, безразлично перевел свой уставший взгляд на бойца.
Разведчик, поняв состояние командира, повторил:
— Товарищ капитан! Я рядовой Смирнов! Меня к вам Головин послал.
— Ну, что там у вас?
— Палача обнаружили, товарищ капитан!
— Что? — офицер сразу встрепенулся.
— В палатке он, в маске своей, с пробитым черепом лежит.
Рядовой поспешил наверх, к плато, туда, где у выхода к водопаду размещался еще один палаточный лагерь боевиков.
Капитан следовал за разведчиком.
Наконец они вышли на относительно ровную и почти не пострадавшую от налета каменную площадку.
— Все, товарищ капитан, пришли! Третья с краю палатка. Там Палач и старший сержант Головин с ребятами.
Таранов решительно вошел в бывшую обитель бывшего грозного и кровавого главаря бандитов. К нему навстречу двинулся Головин:
— Товарищ капитан…
Командир отряда перебил командира разведки:
— Отставить, сержант! Где эта мразь?
— Палач-то? А вон, за столом.
Капитан увидел скрытый опрокинутым столом и разбросанными стульями труп монстра, за которым столько охотился, чудовища в человеческом облике, пролившего невинной крови больше иного мясника на бойне.
Палач лежал в маске, одетый в забрызганный кровью натовский камуфлированный костюм, с двумя аккуратными дырками от пуль «бизона» во лбу!
Сержант проговорил:
— Вот он, товарищ капитан! Достали все же его ребята старшего лейтенанта Захарова.
Капитан ничего на это не сказал, осмотрелся. Увидел такие же, как в маске на лбу бандита, два пулевых отверстия в окне палатки, спросил:
— Определили, откуда в него стреляли?
— Так точно, командир! Из кустов, что на подъеме. Там и следы обнаружили, и искореженный, правда, «бизон».
— Номер на нем наш?
— К сожалению, что-либо определить по оружию невозможно.
— Почему?
— Пистолет-пулемет оплавился, номер разобрать нельзя, но наши ребята имели у себя «бизоны», и позиция неизвестного стрелка как раз находится на линии круговой обороны, которую заняли при нападении бойцы третьей группы, мы проверили. Оттуда велся огонь не только по палаткам, и не только из «бизона», недалеко найден автомат «АК-74», наш! Видимо, стрелок менял оружие и позиции.
Таранов, задумавшись, проговорил:
— Значит, удалось кому-то все же выцепить эту гниду и влепить ему пару пуль в череп?
— Получается, так! И форма на трупе Палача, у него одного, по словам очевидцев, была такая — старшего офицерского состава армий НАТО, кинжал его, кровь засохшая на форме, не иначе как с Устума. Да и маска…
Капитан посмотрел на труп, с которого, засняв на видеокамеру, сорвали маску, на окно, на старшего сержанта, обвел взглядом и остальных разведчиков, приказал:
— Вынести труп этого ублюдка на улицу!
Вышел из палатки.
Вызвал на связь командира бригады:
— Первый! Я — Таран! Как слышите?
— Слышу тебя, Таран, ты на резервной базе противника?
— Да!
— Что там?
— Смерть!
Полковник и капитан недолго помолчали, каждый тяжело и по-своему переживая исход неравного боя у водопада.
— Таран?
— Я!
— Это… наших ребят хоть частями собрать можно?
— Этим отряд и занимается! Да, новость вам, полковник, для доклада! Палач уничтожен группой Захарова! Не налетом авиации, а именно в бою! Это важно!
— Ты уверен, что уничтожен Палач, а не кто другой?
Капитан, выдержав паузу, ответил:
— Не знаю, если честно! И теперь этого знать никто не может! Я лично видел труп человека, внешне похожего, по описанию, на Палача. В его форме, с его кинжалом, в его маске, с двумя пулевыми отверстиями во лбу. Стреляли в него из «бизона», которые были на вооружении группы Захарова. Идентифицировать ствол невозможно, номер не читается. Но выстрелы сделаны оттуда, где были бойцы группы. Позиция стрелка находилась на линии круговой обороны. И стрелял он не только из «бизона» и не только по палаткам, рядом найден «АК-74», этот наш, и труп также нашего бойца, правда, чуть в стороне, но он не мог оставаться статичным и менял позиции. Вот и решайте сами, могу я быть в чем-то абсолютно уверенным?
— Понял тебя, Таран! А уйти Палач не мог, организовав подставу?
Таранов ответил не раздумывая:
— Уйти могла вся банда. От водопада есть спуск в соседнее ущелье. Но не ушла. Даже после того, как, несомненно, Палач получил сигнал о нашем появлении и разгроме его базы у скалы, почему?
— И почему?
— Думаю, имея преимущество в живой силе, неплохое вооружение, достаточное количество боеприпасов, а также отличные позиции, Палач решил разобраться с нами, как с ментами в Келое.
Полковник согласился с версией подчиненного.
— Может, так и было! Палач готовил засаду вам, считая, что банду Ачмиза преследует весь отряд спецназа, а тут Сергей с фланга, и с ходу в бой. Вот и вышел сбой в тактике Палача!
— Все может быть, полковник, но не мешало бы провести масштабную воздушную разведку всего района. Если Палач подсунул нам куклу, то даже на джипе далеко не успеет уйти, коли мы будем действовать оперативно, а если еще и отряд какой с собой прихватил, тем более.
Полковник согласился и с этим предложением капитана и объявил о конце связи. Он вышел на штаб объединенной группировки войск с руководителем военной разведки. Полковник-разведчик выслушал просьбу командира бригады спецназа, и вскоре с площадок из воздушных баз, базирующихся на юге Чечни, в воздух поднялись два звена вертолетов огневой поддержки и разведывательный «Ми-8». Они взяли курс в район, указанный полковником Скориковым, где «Ми-24», согласно приказу, предстояло совершить облет обширной территории под контролем и по наводке вертолета-разведчика, который должен был зависнуть на максимальной высоте, следя за обстановкой на земле, используя специальную разведывательную аппаратуру.
Но и отряд Палача, и его джип сумели вовремя заметить появившиеся вертолеты и скрыться среди камней хребта — первые в густой «зеленке», второй — применив средства маскировки и антирадары.
По крайней мере через час работы воздушная разведка доложила, что обследуемый район — чист, как от групп людей, так и от автомобилей. Естественно, противник имел возможность укрыться в горах, имея к тому же средства контрразведки, но больше того, что авиация сделала, она сделать не могла. Отработав топливо, вертолеты вернулись на базу.
Потеряв два часа, но сохранив жизнь, бандиты по двум направлениям и с разницей в расстоянии между собой продолжили движение.
Время приближалось к полудню, когда джип Палача вышел в сектор Д-4-12.
К месту встречи с Койотом, человеком Адмирала.
В 14–30 Баркаев приказал остановить машину перед неглубоким ущельем.
Телохранители Палача тут же покинули джип, сосредоточившись вокруг «Тойоты», приготовив к бою свои автоматы «АК-74». Вышли из салона и Мурза с Доулетханом. Они прошли вперед, встали перед капотом, осматривая склоны.
Неожиданно из-за выступа показалась фигура крупного русоволосого мужчины в российской военной форме без знаков различия. Всю его левую щеку рассекал глубокий безобразный шрам. Он медленно подошел к палачу и его помощнику, спросил не здороваясь:
— Кто из вас Чабан?
— Я, — ответил Палач.
— Прогуляемся, уважаемый, к роднику! — скорее приказал, чем предложил незнакомец.
Мурза подчинился и последовал за человеком со шрамом к подножию выступа, откуда, журча, бил родник. Они встали у источника, в тени.
Незнакомец представился:
— Я — Койот, от Адмирала!
Баркаев ответил спокойно, показывая Койоту, что тот видит перед собой не шестерку московского генерала, а самого Палача, от одного имени которого трепещут целые аулы.
— Это я понял, что дальше, волк?
— Я — Койот!
— Разве это не одно и то же?
— Повторяю, я — Койот!
— Ну, хорошо! Что велел передать мне Адмирал?
— Я все тебе передам, но перед этим ты должен ответить на несколько вопросов.
Палач, прищурившись, посмотрел на человека Адмирала.
— Вот как? Что ж, спрашивай!
— Ты ушел, как и планировалось?
— В смысле?
— Отряд удалось отправить сюда?
— Да! Десять отборных, проверенных джигитов! Они идут поверху противоположного от нас склона, благополучно уйдя от воздушной разведки, организованной русскими после разгрома лагеря у водопада. Должны появиться здесь не ранее 20–21 часа. Сам ушел чисто, подставив под себя… новобранца из наемников.
Койот, удовлетворенно кивнув, продолжил:
— Теперь вот что, Чабан! Телохранителей твоих придется убрать!
— Я знаю!
— Но это не твоя забота, мой помощник решит эту проблему. Он же отгонит джип с трупами и уничтожит все следы. Ты оставляешь здесь Доулетхана, чтобы он встретил отряд. Человек, который разберется с твоей охраной, вернется к нему на грузовике и доставит твоего помощника с отрядом куда надо! Ты же едешь со мной! Машина за выступом.
Палач перебил Койота:
— Так решил Адмирал?
— Ну, не я же?
Мурза медленно достал прибор спутниковой связи, вызвал Адмирала.
Тот ответил с некоторой задержкой:
— Слушаю тебя, Чабан!
— Встретился с вашим Койотом! Он уполномочен командовать мной и решать судьбы моих людей? Насколько я помню, ранее договаривалось, что ваш представитель лишь передаст план моих дальнейших действий…
— Чабан, приказываю тебе подчиняться во всем Койоту! Во всем! Объяснения позже! И конец связи, у меня нет возможности продолжать разговор.
Баркаев подозвав к себе Доулетхана, передал ему решение Адмирала и приказал оставаться здесь до подхода отряда, затем действовать по плану человека, который решит вопрос с охраной и прибудет к выступу на грузовом автомобиле. Было видно, что помощник недоволен приказом Адмирала. Особенно в части ликвидации верных телохранителей, но оспаривать его не стал, ответив лишь:
— Как скажешь, командир!
— Так решил не я, Доулет, и что-либо изменить мы не можем!
— Я понимаю!
Баркаев обнял помощника.
— Следуй за мной!
Как только Палач скрылся за выступом, телохранители отошли к склону в тень, пустив косяк анаши по кругу. Вскоре из-за выступа вышел молодой человек и подошел к бывшей теперь уже охране бывшего Палача. Он улыбался.
С этой улыбкой молодой человек достал пистолет-пулемет «клин» и разрядил его в телохранителей. После этого попросил Доулетхана помочь уложить трупы в «Тойоту». Отъезжая, предупредил помощника Баркаева:
— Жди меня, брат, здесь! Часа через два буду! Кушать, пить привезу, будем встречать твой отряд вместе! Жди!
И так же спокойно, не спеша, с улыбкой на лице, он сел за руль джипа и вскоре скрылся за выступом. Далее по ущелью был поворот, и Доулет не мог проводить взглядом машину с телами тех, кто верно служил Палачу и в результате получил по несколько пуль в голову. Как не мог видеть и того, на чем уехал его командир, легендарный и кровавый Мурза Баркаев по прозвищу Палач!
Он отошел к выступу. Присел на прохладный камень, закурил, глубоко задумавшись.
Через сутки, 24 июня, предприниматель из Махачкалы, Равиль Лакомов, пройдя усиленный контроль на предмет наличия взрывоопасных предметов и наркотиков в аэропорту Ростова-на-Дону, рейсом №… отбыл в Москву.
Палач летел на рандеву со своими хозяевами.
Он просил у Койота встречи с женой. Но получил категорический отказ. Мурзе только разрешили поговорить с ней по сотовому телефону. Этого было мало, и Палач выразил неудовольствие действиями Адмирала, вновь вызвав того на связь. Кедров вежливо сказал, что все объяснения по причине отказа во встрече с семьей Мурза получит сполна в Подмосковье и несомненно поймет, что данное решение обосновано исключительно соображениями обеспечения личной безопасности его супруги Эльзы и малютки Джохара.
Палач сидел, откинувшись в удобном кресле возле иллюминатора. Он не смотрел на облака, проплывающие мимо. Он думал, вернее, представлял, что примерно в это время должно происходить на дороге, ведущей к одному из районных центров Чечни у блокпоста внутренних войск. Зловещая улыбка перекосила его рот.
А там происходило следующее.
Часовые передового дозора, контролирующие собственно дорогу и подходы к ней, доложили, что к посту приближаются трое: две женщины, закутанные во все черное, ведущие под руки вроде как солдата. Прапорщик, старший поста, приказал подпустить троицу к позиции дозора и остановить на расстоянии пятидесяти метров от него. Что бойцы внутренних войск и сделали. Теперь они отчетливо видели и женщин, и …изуродованного русского солдата, в лохмотьях, оставшихся от его полевой, камуфлированной формы без знаков различия. И вид этого парня заставил солдат вздрогнуть. У него были отрублены по локти руки, выжжены глаза. Под разорванной курткой виднелась вырезанная ножом на груди пятиконечная звезда. За его спиной свисал привязанный к телу мешок. Пока часовые дозора с ужасом завороженно смотрели на покалеченного, совершенно седого парня, подъехал «УАЗ» с прапорщиком и двумя бойцами резервной смены караула.
Начальник поста, увидев доставленного пленного, резко крикнул на женщин:
— Кто послал вас сюда? Кто изуродовал солдата?
Женщины защебетали:
— Мы ничего не знаем и ни в чем не виноваты. Нас из дома отца в селении Карач вытащили четверо мужчин, посадили в машину, такую же, как у вас, подвезли к повороту, приказали вести этого солдат на блокпост русской милиции. Мы не могли отказаться. Нас бы убили…
Прапорщик обратился к изуродованному парню:
— Земляк, ты солдат?
Тот утвердительно закивал головой.
— А чего, сказать не можешь?
Тот открыл рот, языка в нем почти не было, только небольшой обрубок у горла, где свисали гланды.
— В плену был?
Солдат вновь утвердительно кивнул головой, что-то промычав, но что, прапорщик разобрать не смог.
— Понятно, мать иху, …, твари!
Начальник поста спросил у женщин:
— Что в мешке?
— Мы не знаем, начальник! Честное слово!
— А ну, снимите с него этот мешок, — приказал прапорщик женщинам, — бойцам в укрытие за машину!
В мешке могло оказаться все, что угодно, взрывное устройство в том числе.
Взрыва не последовало, последовало не менее страшное… на асфальт выкатились отрубленные человеческие головы. Их было десять. Солдата из группы сопровождения прапорщика тут же вырвало, да и сам начальник поста побледнел.
— Вот оно как? — тихо проговорил он. — А что это за записка выпала из мешка?
Одна женщина подняла листок бумаги, поднесла ее прапорщику.
Тот прочитал:
«Это вам последний подарок от Палача, проклятые гяуры, гори под вами наша земля».
Начальник поста приказал сложить человеческие останки обратно в мешок, положить его в «УАЗ», женщин задержал, до выяснения всех обстоятельств. С блокпоста вызвал вышестоящего командира, доложил о происшествии. Вскоре на пост прибыла следственная группа военной прокуратуры.
А Палач, летящий в Москву, ухмылялся. Как жалко, что он сам не мог увидеть реакцию русских на преподнесенный им сюрприз. Этим поступком Мурза ставил точку в своей кровавой деятельности в Чечне. Но только на территории мятежной республики. Впереди, в центре России, его ждало новое задание.
Начинался второй, самый главный этап в его кровавой карьере и во всей операции «Богатое Наследство»!
