Глава 12
Переговорив с Крымовым, Тимохин повернулся к Дементьеву:
– Ступай, Андрей, собери наших в комнате совещаний, а я – к Потапову!
Андрей поднялся на второй этаж, Тимохин прошел в кабинет Потапова:
– Разрешите, товарищ генерал?
Заместитель начальника Главного Управления по борьбе с терроризмом, разговаривая по спутниковой системе, рукой указал Тимохину на кресло у стола-приставки. Выключив трубку, сказал:
– Крымов звонил, доложил о решении по группам «Орион» и «Мираж»!
– Значит, мне докладывать нечего.
– Ответь на вопрос, Александр Александрович, ты согласен с планом подвода боевых подразделений к горной базе противника?
Тимохин пожал плечами:
– Нормальный план.
– Ты обсуди его с личным составом, возможно, потребуется корректировка.
– Я уже отдал приказ на сбор подчиненной мне группы.
– Это хорошо. Занимайся с бойцами, а я свяжусь с летунами, запрошу два вертолета.
– Понял.
– Тогда свободен.
Тимохин вышел из кабинета. В коридоре его ждал Дементьев. Капитан доложил:
– Ровно в 19.00 личный состав будет находиться в комнате совещаний. Ребята после короткого отдыха приводят себя в порядок.
– Ты ждал меня, чтобы доложить об этом?
– Нет, разговор, командир, есть. Выйдем на улицу? Заодно и перекурим.
Тимохин согласился:
– Пошли.
Устроились в курилке для охраны.
Александр спросил:
– Ну и о чем ты хотел поговорить со мной?
– Не о чем, а о ком. О Кабане.
– Ясно. Говори, слушаю.
– Мы точно знаем, что Кабадзе, отыграв свою роль, попытается скрыться из Тарды. И шансы на отход у него неплохие. Боюсь, мы не сможем заблокировать его на горной базе. Кабан уйдет оттуда до того, как группы закольцуют брошенное селение, или подготовит лазейку, о которой нам не сообщит. А выпускать его нельзя.
Тимохин вздохнул:
– Да знаю, что нельзя. У тебя есть конкретное предложение?
– Есть. Я уверен, что Кабадзе будет отходить в Кентум. Там, в старой крепости, он сможет отсидеться определенное время, а затем выйти на равнину. И потом нам его не достать. Но Кабан вряд ли прекратит террористическую деятельность. А новых покровителей он найдет быстро.
– Что ты предлагаешь?
– Группа «Орион» в Тарды справится с задачей и без меня.
Александр взглянул на бывшего участкового:
– Ну и?
– Я прошу тебя при переброске группы высадить меня около Кентума. Там есть площадки, пригодные для посадки вертолета. Времени вы потеряете немного, но мы перекроем самый вероятный путь отхода головореза Кабадзе.
– Что ты сможешь один? А кого-то в помощь я оставить тебе не смогу.
Андрей, сжав губы, переспросил:
– Что я смогу? Выловить Кабана и отомстить за погибших ребят моей группы отряда «Валдай». Недалеко от того места, где они приняли последний, неравный бой. Местность у Кентума, когда искали исчезнувшего Кабана, я изучил, как свои пять пальцев. Поэтому устрою засаду там, где он не сможет не появиться, выдвигаясь к крепости с юго-запада.
– А если он будет отходить не один?
– Ему нужен проводник, но только до того, как выйти в знакомый район. Затем надобность в лишнем человеке, тем более в свидетеле его очередного предательства, отпадет, и Кабадзе избавится от него. Прошу удовлетворить мою просьбу. Пойми, полковник, возможно, это мой единственный шанс отомстить за ребят. И я обязан сделать это!
Тимохин сказал:
– Понимаю. Я тоже в свое время мстил. Жестоко мстил за нанесенную мне обиду. Так что я не против твоей просьбы. Крымов тоже поддержит ее, а вот Потапов? Не уверен!
– Может, мне лично обратиться к нему?
– Можно и лично обратиться, но если генерал откажет, то уже ничего не изменишь.
– Что же делать?
– В принципе, руководство операцией по нейтрализации горной базы возложено на Крымова. Следовательно, он вправе принимать любые решения в рамках этой операции. И не обязательно согласовывая все подробности собственных действий с заместителем начальника Управления. Свяжусь-ка я с Крымовым. С ним договориться гораздо проще, нежели с Потаповым.
– Созвонись, пожалуйста.
В глазах Дементьева читалась надежда.
– Хорошо! Пройдем в мой отсек.
Офицеры поднялись на второй этаж, откуда вниз уже спускались бойцы группы спецназа «Орион».
Из отсека, воспользовавшись спутниковой станцией, Тимохин вызвал начальника отдела спецмероприятий. Крымов ответил тут же:
– Да, Саня. Что-нибудь случилось?
– Ничего. Надо решить один вопрос.
– Что за вопрос?
Тимохин изложил начальнику и другу суть просьбы Андрея.
Крымов, внимательно выслушав Александра, ответил:
– Я ничего не имею против, но решить это вопрос без Потапова не получится.
– Почему? Если ты возьмешь ответственность на себя, ...
– Да не во мне дело, Саня! Командир экипажа вертолета, имея пилотное задание, вряд ли пойдет на его нарушение. И чтобы высадить Дементьева где-то на стороне, ему придется запрашивать разрешение даже на незначительное изменение курса и внеплановую посадку. То есть обращаться все к тому же Потапову.
– Ты прав. О командире экипажа я не подумал.
– Давай поступим так. Я свяжусь с Потаповым и сам предложу изменение в плане, касающееся перекрытия вероятного прорыва Кабадзе из района горной базы к крепости Кентум. Думаю, он не откажет.
– Как о его решении узнаю я?
– Он сам сообщит его тебе. Или запросит твое мнение.
– Ну что ж. Давай связывайся с Потаповым. Надо помочь Дементьеву!
– Постараемся. Если что, вызову тебя!
– Я на связи.
Тимохин отключил станцию. Взглянул на Дементьева:
– Слышал разговор?
– Частично, но суть понял.
– Тогда ждем. Крым умеет убеждать начальство.
Сотовый телефон полковника издал сигнал вызова. Взглянув на дисплей, Тимохин воскликнул:
– Потапов! Неужели Крым уже переговорил с ним?
Ответил:
– Тимохин!
Генерал приказал:
– Зайди ко мне с Дементьевым.
Александр, выключив трубку, подмигнул капитану:
– Нас с тобой вызывает Владимир Дмитриевич. Идем.
Офицеры прошли в кабинет заместителя начальника Управления по борьбе с терроризмом.
Потапов, положив в кейс трубку спутникового телефона, поднялся с кресла, потянулся:
– Неудобное кресло, ноги затекают. Долго не просидишь.
Александр улыбнулся:
– Не то, что у нас в штабе или загородной резиденции, да?
– Намекаешь на то, что мне все больше приходится проводить время на службе, сидя в кабинете?
– Ну что вы, Владимир Дмитриевич, ни на что я не намекаю.
– Ладно! Все это ерунда, а вызвал я вас для того, чтобы спросить, что за авантюру вы, господа офицеры, затеяли за моей спиной да еще вовлекли в нее Крымова? Или вы считаете, что я уже устарел для того, чтобы реально оценивать обстановку?
Вперед вышел Дементьев:
– Извините, товарищ генерал. Я попросил вышестоящее командование разрешения остаться в Кентуме, потому как уверен, что Кабадзе планирует свой отход из Тарды. И отход в Кентум.
– Откуда такая уверенность, капитан?
– Только в старой крепости, вернее, в ее руинах, там, где были разгромлены и его банда, и банда Бекмураза, он может чувствовать себя относительно спокойно. Кроме того, оттуда он может уйти в Дагестан. Либо на равнину, что еще хуже.
– Понятно. А что, безо всяких там кренделей с этим вопросом нельзя было обратиться напрямую ко мне?
Ответил Тимохин:
– От этого капитана отговорил я. Ведь если бы вы отказали, то Дементьеву пришлось бы забыть о мести.
– Значит, все дело в стремлении капитана отомстить кровному врагу за гибель подчиненных?
В разговор вновь вступил Дементьев:
– Так точно, товарищ генерал-майор!
– Хорошо хоть, что на этот раз ответ искренен.
Тимохин спросил:
– А разве мы, Владимир Дмитриевич, никогда ранее не мстили за своих?
– А разве я, полковник, отказал в просьбе Дементьева?
– Значит, разрешаете оставить капитана в Кентуме?
– Оставляйте. Командир экипажа вертолета, что будет перебрасывать в горы «Орион», получит соответствующее распоряжение. Но... Дементьеву ставится задача по задержанию Кабадзе при вероятном предпринятии им попытки прорыва в Кентум. И только в исключительном случае, когда задержание будет невозможно, разрешаю ликвидацию бандита.
Тимохин улыбнулся:
– Что-то мне подсказывает, что Кабан, если пойдет в Кентум, окажет Дементьеву отчаянное сопротивление и будет биться до конца. Своего, разумеется, конца.
Потапов спросил Андрея:
– Доволен?
– Так точно. Спасибо, товарищ генерал.
– Не за что. Аккуратней будь у крепости, хотя не тебя мне учить.
Он повернулся к Тимохину:
– Кабадзе планирует отход из района Хаба-Юрта после 9 часов?
– Он назвал время 21.10, 21.20.
– Берем за расчет 21.30. Его уточнят разведчики «Миража». Следовательно, где-то к полуночи Кабан прибудет в Тарды. До утра будет отдыхать. К утру, к 8.00, на рубежи ожидания, разведки и уточнения задачи должны выйти и группы «Орион» и «Мираж». Второй группой я займусь сам, а вот «Ориону», Александр Александрович, надо вылететь сразу после подтверждения начала отхода Кабана, не позже 22.00, чтобы прибыть в заданный район не позднее полуночи. А далее действовать по плану Крымова.
Тимохин доложил:
– Группа «Орион» готова хоть немедленно вылететь, куда будет приказано.
– Знаю. Ступай к подчиненным, определяй маршрут передвижения из района высадки к Тарды, ставь предварительную задачу. Оружие, экипировка, спецсредства находятся на складе № 2. Ключи от склада у начальника караула. Готовность к вылету с 20.30.
– Понял. Разрешите идти?
– Идите.
Командир группы спецназа «Орион» и бывший участковый покинули кабинет заместителя начальника управления по борьбе с терроризмом. Прошли в комнату совещаний, где их ждал личный состав боевого подразделения.
В 20.00 на плац авторемонтного завода приземлился вертолет «Ми-8». Спустив на бетон трап, из «вертушки» вышел командир экипажа, в котором Дементьев узнал майора Ступина, ранее работавшего по переброске спецназа к крепости Кентум.
– Саша, ты ли это?
– Андрюха? Тебя же уволили?
– Э, Саня, я уже и в милиции успел послужить, и вновь в спецназ вернуться, только другого ведомства.
– Рад за тебя!
Офицеры пожали друг другу руки.
Подошел Тимохин, спросил Дементьева:
– Знакомый пилот?
– Так это он перебрасывал группу отряда «Валдай» к Кентуму.
Летчик добавил:
– Да, бойня тогда была знатная.
Тимохин сказал:
– Смотри, как бывает. Сегодня тебе придется вновь Дементьева у Кентума высаживать.
– Так это его надо оставить у крепости? Ваш генерал предупреждал, но чтобы этим офицером оказался Андрюха Дементьев, я и предположить не мог…
– Ладно, поговорите еще. Вертолет к переброске группы готов?
– Обижаете, товарищ полковник. Готов, конечно.
– Район высадки вам известен?
– Пролетали над ним не раз, но не садились.
– А придется сесть.
– Придется – значит, сядем! Плато там небольшое, но вроде ровное. В общем, на месте сориентируемся.
– После высадки десанта какой имеете приказ?
– Вернуться на базу. И ждать вашего вызова. Мой позывной «Заря-2».
– А звать-то тебя как, майор?
– Извините, не представился. Командир экипажа майор Ступин Виктор Алексеевич!
– Полковник Тимохин, Александр Александрович, командир боевой группы, позывной «Орион»!
– Я в курсе! Когда вылетаем?
– Сообщу дополнительно. Пока – ждать.
– Есть ждать.
Оставив Дементьева с летчиком, Тимохин вернулся в здание, в кабинет генерала Потапова, на рабочем столе которого была развернута спутниковая система. Закурив, с разрешения генерала, сигарету, Александр встал у окна. Посмотрел на часы. До выхода на связь Крымова времени оставалось около полутора-двух часов. Потапов спросил полковника:
– Твои готовы?
– Да.
– Взяли все, что надо?
– Да.
– Хорошо!
– Ждать вот только муторно. И чего Кабан не решил раньше отправиться в Тарды?
– Видимо, его распорядок устанавливается сверху.
– От чего нам не легче.
– Ничего, время пролетит быстро. Дементьев как?
Тимохин, выдохнув дым в открытую форточку, взглянул на генерала:
– В смысле?
– В прямом! Как у него настроение?
– А! Боевое настроение.
– Как бы он не промахнулся с Кабаном. Все же противник серьезный!
– Дементьев тоже не лыком шит. Если зацепит Кабадзе у Кентума, то сделает абрека.
– Уверен?
– На сто процентов. Удавит, как котенка.
– Ну-ну…
Крымов вышел на связь в 21.30. Вызвал Тимохина.
Потапов кивнул Александру:
– Работайте, я не вмешиваюсь!
Тимохин ответил:
– Орион на связи!
– Понятно, что Орион. Как дела, Саня?
– Лучше всех! Спасибо за Дементьева. Генерал разрешил оставить его в Кентуме.
– Не за что. Принимай сообщение. В 20.45 Каменев доложил, что из Хаба-Юрта вышел внедорожник «Тойота», пошел через виноградники к плато и пастбищу.
– За Кабаном?
– Скорее всего! Разведка не могла зафиксировать, что делал внедорожник на плато, но заметила, как он в 21.17 вышел обратно на дорогу, километрах в трех южнее аула, и пошел в сторону горного массива, судя по всему, к Тарды.
– Понял.
– Вертолет к тебе прибыл?
– Час уже стоит на плацу.
– Тогда слушай приказ: в 22.00 начинаешь выдвижение к заданному району, с заходом в Кентум. По прибытии в район – доклад мне. Вопросы?
– Никак нет, товарищ полковник.
– Привет Потапову! И к бою, Саня.
– К бою, Крым! А генерал – рядом, слушает нас.
Крымов кашлянул:
– Понял, отбой…
Александр усмехнулся:
– Отбой…
Повернулся к Потапову, отключив станцию.
Заместитель начальника Управления улыбнулся.
– Юмористы вы, ребята.
– Кто это мы?
– Да ты с Крымом! Впрочем, вы и в Афгане были такими же. Время вас не изменило.
– Вас тоже, Владимир Дмитриевич.
– Как сказать… Но ладно, Саша, ступай, готовь группу к вылету!
В 22.00 «Ми-8», модернизированный для полета ночью в условиях высокогорья при минимальной видимости, взмыл над бывшим заводом и, поднимаясь, пошел на юго-восток. В это же время отошедшее от Хаба-Юрта подразделение «Мираж» также поднялось в воздух на втором вертолете. Начался первый этап контртеррористической операции «База».
Выехав с плато в 21.10, «Тойота» через семь минут вышла с грунтовки на асфальтированную дорогу, ведущую к соседнему аулу. Пройдя сорок километров по относительно неплохой трассе, у поворота в одно из ущелий внедорожник остановился. Кабадзе, сидевший на месте переднего пассажира, спросил у водителя:
– В чем дело, Селим?
– Прожектор подключу. Сами знаете, какая дорога нас ждет в ущелье, особенно в районе камнепада и каньона. Немного не рассчитаешь – либо останешься без подвески, либо улетишь в пропасть к шайтану.
– Что же заранее не подключил свой прожектор?
– Всему свое время.
Халиф с заднего сиденья сказал:
– Да не волнуйся, Лечо, спешить нам некуда!
– Я не волнуюсь, Халиф. Но и торчать здесь не собираюсь. Могли бы в ауле подготовить машину для прохождения ущелья. Или вы только в состоянии тупо исполнять приказы Керима?
– Зачем ругаешься? Ничего же не произошло!
– Пережил бы ты с мое, по-другому заговорил бы.
Водитель сел в салон:
– Сейчас, проверим свет.
Он переключил тумблер, скрытый где-то с левой от руля стороны. Дорога осветилась мощным прожектором, который Селим установил на крыше.
– Ну, вот, теперь порядок! Теперь можно спокойно ехать.
Он продолжил движение, сбросив скорость до тридцати километров в час. Через десять километров тропа, по которой шел внедорожник, начала петлять. Слева и справа высились огромные завалы. «Тойота» вошла в опасную зону. Сразу за участком камнепада тропа сужалась, и Селиму пришлось прижиматься вплотную к левому почти отвесному склону, так как справа открылся каньон, угрожающе зияющий черной бездонной пропастью. Кабадзе не раз проезжал здесь. Но днем. Ночью это место выглядело иначе. Оно реально таило в себе опасность. Кабану стало не по себе. Если Селим допустит ошибку, то и он и Халиф еще смогут выпрыгнуть из внедорожника, а Кабадзе прыгать некуда. Кроме ущелья. Боевик вздохнул с облегчением, когда каньон, черной дырой пробивающий ущелье, остался позади. Стер пот с лица и Селим. Халиф сказал:
– Надо бы тебе, Лечо, связаться с Ханом. До базы осталось чуть более пятнадцати километров.
Кабадзе повернулся к помощнику Керима:
– А что, он не предупрежден о моем приезде?
– Керим посчитал это необязательным.
– Какого черта?
– Не знаю, Лечо, но так решил Керим.
– Я твоего Керима...
Он не договорил, где видел хозяина аула. Достал рацию. Здесь, в горах, дальность ее работы увеличивалась почти вдвое. Бросил в эфир:
– Хан! Я – Кабан! Как слышишь?
В ответ молчание и треск в наушнике.
Кабадзе пришлось несколько раз вызывать Дакаева, пока тот наконец не ответил:
– Кабан? Я – Хан! Слушаю тебя!
– Ты что, уже спать завалился?
– А в чем дело, Лечо?
– В том, что я нахожусь в пятнадцати километрах от Тарды.
– Меня никто не предупреждал о твоем приезде.
– Знаю, поэтому сам звоню. Обеспечь беспрепятственный въезд в аул, а то охрана сдуру шарахнет по машине из пулемета.
– Не волнуйся, я лично встречу тебя на передовом посту! Значит, твоя проверка закончилась?
– Да, и полностью подтвердила правдивость моих слов.
– Это хорошо!
– А что голос у тебя какой-то грустный? Надеялся больше не увидеть меня?
– Что такое ты говоришь, Лечо? Просто сообщение о твоем прибытии неожиданно. Мог бы и раньше предупредить.
– Это зависело не от меня! Все, Хан, пусть рабы подогреют воду для душа, а повар сделает шашлык. Я голоден, как волк.
– Да-да, Лечо, конечно. К твоему приезду все будет готово.
– Давай! Где-то через полчаса мы подойдем на «Тойоте» к передовому посту.
В 22.40 внедорожник остановился у невысокой гряды, заросшей кустарником, перегораживающей ущелье на две трети ширины его дна. Здесь, в двухстах метрах от развалин брошенного аула Тарды, находился передовой пост охранения базы. К «Тойоте» из кустов вышел Хан в сопровождении дозорного, вооруженного ручным пулеметом ПК.
Зелимхан Дакаев улыбался во весь щербатый рот:
– Лечо! Здравствуй, дорогой! Рад вновь тебя видеть на нашей базе!
Кабадзе усмехнулся:
– По-моему, Хан, ты предпочел бы, чтобы Тимур приказал казнить меня.
– Ты ошибаешься, Лечо! Мы с тобой не враги, так почему мне желать тебе зла?
– Мы не враги, но и не друзья. Вольготно тут без меня было?
– О чем ты?
– Да это не я! Тимур передал требование навести на базе порядок. Дошли до него слухи, будто ты распустил людей, а сам только и делаешь, что с бабами трахаешься. Лейлу из Хаба-Юрта опустил, на кухню отправил, заменив шлюхой какой-то? За дисциплиной не следишь!
Дакаев сплюнул на камни:
– Какая сука донесла на меня Тимуру? Хотя – я догадываюсь. Лейла пожаловалась Кериму, а тот связался с боссом. Вот только как тварь Лейла могла выйти на Асанова? Впрочем, это недолго выяснить. Пока будешь мыться, я все из нее вытяну. Она у меня расскажет! А после ужина я решу, как наказать эту грязную мразь.
Кабан сказал:
– Ты не тронешь Лейлу, Хан!
– Это еще почему?
– Потому, что теперь она будет моей женщиной.
– Да зачем она тебе нужна, Лечо? Среди шлюх еще есть неплохие бабенки.
– Я сказал, Лейла – моя! Что тебе не ясно?
– Да все ясно! Если хочешь, забирай эту овцу.
– Не надо так называть мою женщину!
– Хоп! Не будем ссориться из-за баб. Ты сегодня заберешь к себе Лейлу?
– Завтра. Сегодня ночью отдохну. Устал я что-то.
– Тогда пойдем в дом? Вода подогрета, залита в бак, шашлык на подходе.
– Зайдем сначала ко мне, возьму чистое белье, переоденусь, а это, – он указал на одежду, в которую был облачен, – в стирку!
– Хоп! И все же, хочешь – верь, хочешь – нет, а я рад видеть тебя, Лечо! С тобой мне здесь спокойнее.
Бандиты вошли в брошенный аул пешком. Селим вел «Тойоту» следом. Дойдя до дома Кабадзе, Хан остановил внедорожник, вызвал Халифа, спросил:
– Когда Керим приказал вам вернуться?
– Завтра! Обратно в ночь не поедем. Слишком опасно.
– Тогда выбирай с водителем любой дом, где живут рабыни, выгоняйте их и устраивайтесь на отдых. Как определитесь с жилищем, подошли на кухню Селима.
– Мы не голодны.
– Тогда отдыхайте.
Кабадзе с кейсом прошел в отведенный ему дом. Хан вошел следом. Не обращая внимания на Зелимхана, Кабан открыл кейс, привел в рабочее состояние спутниковую станцию, набрал длинный номер.
Ему ответил незнакомый голос. Ответил на ломаном русском языке:
– Слушаю!
– Кто это?
– А кто нужен?
– Если я звоню по этому номеру, то знаю, кто должен ответить. Поэтому спрашиваю: кто ты?
– Карради! Можешь так называть меня, господин Кабадзе. Я не ошибся, назвав твою фамилию?
– Не ошибся. Мне нужен босс!
– Господин Ахадрад, к сожалению, сейчас занят. У него гости. Весьма высокопоставленные гости, поэтому он просил меня принять твой доклад.
В Афганистане под именем Амира Ахадрада скрывался Тимур Абадзе. И Кабан это знал.
– Хоп! Передай господину Ахадраду, что я прибыл на горную базу. Завтра начинаю работу, определенную мне его указаниями. Это все!
– Хорошо. Я передам господину Ахадраду твои слова. Доброй ночи!
– Тебе того же!
Кабадзе отключил станцию, сбросив с себя одежду, переоделся в спортивный костюм; достал из ящика старинного комода трусы и майку, повернулся к Хану:
– Мы можем идти к тебе.
– Идем! За одеждой придет служанка. Завтра с утра. К обеду все будет постирано, высушено и отглажено.
– Хорошо!
Кабадзе с Ханом перешли в дом. В гостиной на широком ковре сидела полуобнаженная блондинка, куря папиросу с анашой, аромат от которой распространился по всему зданию.
Хан цыкнул на нее:
– Уйди в спальню, Мари! И брось папиросу. Слишком увлеклась ты дурью! А я не люблю этого.
Выставляя напоказ свои довольно привлекательные прелести, проститутка медленно поднялась. Стрельнула взглядом на Кабадзе, который телосложением явно выигрывал у Хана. Проговорила:
– Слушаюсь и повинуюсь, мой хозяин. Твоя кошечка будет ждать тебя в постели. Очень ждать, дорогой, изнывая от желания страстной близости.
Хан повысил голос:
– Ты не крути своим задом, а делай, что сказано. Пошла вон!
– Фу, как грубо.
Отчаянно виляя задницей, опьяненная наркотиком шлюха вышла из комнаты.
Кабадзе спросил Хана:
– И на эту дрянь ты променял Лейлу?
Дакаев ответил:
– Если бы ты знал, до чего сладка эта дрянь. В постели она творит чудеса. Делает все, что захочешь, и гораздо лучше, нежели Лейла, заявившая мне, что анальным сексом она заниматься не будет.
– Но до этого вы же обходились без анала?
– Да, пока я не переспал с Мари. Случайно. Трахнул ее, проверяя дома рабынь. Она оказалась в доме одна. Ну я и разложил эстонку. И она мне предложила экзотику, подставив свою попку. О, Лечо, это было что-то неземное. Такого кайфа я еще не ловил. Теперь получаю его, когда захочу. Вот почему я поменял Лейлу на Мари! Эстонка буквально с ума меня сводит в постели. А что еще надо мужчине? Разве что деньги и положение. Но, опять-таки, для того, чтобы иметь красивых женщин.
Кабадзе поморщился:
– Мне надоело слушать бред сексуально озабоченного самца. Так ты скоро забудешь, для чего находишься здесь.
– Не забуду, Лечо.
– Смотри! Чрезмерное и развратное увлечение бабами может сыграть с тобой злую шутку. Как бы тебе не лишиться всего и... сразу. Остуди свой пыл. И это не мой совет, это приказ Тимура.
Дакаев процедил:
– Ну, Керим! Ну, подонок! Это его рук дело. Он сдал меня боссу. Больше некому! Но ничего, долг платежом красен. А Мари я закрою в доме. Никто не узнает, что мы с ней делаем по ночам.
– По ночам можешь делать все, что захочешь, а днем занимайся базой! Тогда проблем у тебя не возникнет. Я не Керим, стучать на тебя Тимуру не стану. Сам разберусь, ты меня знаешь.
– Да, Лечо. Все будет о’кей!
– Не говори больше по-английски, терпеть этого не могу!
– Хорошо.
– Я в душ.
– Давай, а я потороплю повара.
– Поторопи, но чтобы мясо было в меру прожарено, и побольше зелени.
– Хоп, Лечо!
После ужина и короткого разговора Кабадзе вернулся к себе домой. Хан прошел в спальню, где его ждала дикая случка с развратной самкой по имени Мари. Ночь над ущельем полностью вступила в свои права.
В 23.47, 4 октября, в заданном районе, расположенном в сорока километрах северо-восточнее брошенного аула Тарды, высадилась группа «Орион», потеряв двенадцать минут на заброску к Кентуму капитана Дементьева. Проводив вертолет, пошедший обратно на базу, Тимохин разложил на поляне, которую сразу же после десантирования оцепили бойцы группы, спутниковую станцию. Привел ее в рабочее состояние и набрал номер Крымова. Руководитель боевой операции «База» ответил без промедления, ожидая вызова подчиненного и друга:
– Крым на связи!
– Привет, Вадим!
– Привет! Ты высадился?
– Да, только что отправил «вертушку» на базу.
– Мы в районе прибытия уже полчаса.
– Понятно, мне же пришлось заходить в Кентум.
– Ясно. В 0 часов начинаем выход на рубеж № 2.
– Принял, начинаем выход на рубеж № 2. Сверим время: 23.58!
Крымов подтвердил:
– 23.58! Связь держим по мере необходимости!
– Принял! Отбой!
– Отбой!
Ровно в ноль часов боевые группы «Орион» и «Мираж» начали марш к брошенному аулу Тарды, что находился в безымянном ущелье.
Марш проходил в два этапа, как и предусматривалось общим планом, по довольно сложной местности. Небольшие лесные массивы сменялись горным плато, плато – перевалами, неглубокими, но коварными ущельями, по дну которых несли свои воды стремительные потоки. Но подразделения в срок вышли на обозначенные рубежи. Остановившись в лесном массиве перед глубокой балкой, тянущейся к перевалу, за которым находилось безымянное ущелье, Тимохин остановил группу. Используя бинокль, осмотрел плато, балку, насколько позволяла видимость, поросший невысокими деревьями и кустарниками перевал. Ничего подозрительного не заметил. Подозвал к себе Шепеля и Кима. Офицеры подошли. Тимохин, указав на перевал, сказал:
– За этим бугром ущелье, где находится объект – брошенный аул Тарды, в котором боевики Тимура Абадзе содержат перевалочную базу. Ею, как известно, командует некий Зелимхан Дакаев, или Хан. С этого перевала мы и будем отрабатывать цель. До нее примерно семь километров, судя по карте, до перевала шесть километров триста метров, исходя из показаний дальномера. Из массива, где мы находимся, как видите, до перевала тянется балка. Это самый удобный путь подхода группы на рубеж подготовки и проведения штурма объекта. При одном условии: если дно балки окажется проходимым для группы. Вот это в первую очередь мы и должны выяснить.
Шепель вздохнул:
– И, как всегда, на разведку ты отправляешь меня с Кимом!
– Гордись, мало кто удостаивается такой чести быть всегда на самом острие событий.
– Я не тщеславен, командир, и предпочел бы роль рядового бойца.
– Извини, Миша, но пока группой командую я...
Майор прервал полковника:
– Не продолжай! А лучше ответь: отдохнуть-то перед разведкой дашь или нам сразу нырять в балку?
– Отдых вам два часа.
– Щедро!
– Уточненную задачу поставлю в 10.00.
– Понятно.
Шепель повернулся к Киму:
– Идем, Леня, воспользуемся щедростью командира.
Тимохин сказал:
– И передайте всей группе: двадцать минут на завтрак, далее – отдых до команды.
– А нам когда пожрать?
– Да хоть прямо сейчас!
– Вопросов нет! Идем, Ким!
Тимохин, отправив на завтрак и отдых офицеров, по спутниковой системе вызвал Крымова:
– Крым! Я на втором рубеже. Удаление от аула – семь километров. В 10.00 начинаю разведку.
– Принял! «Мираж» также на рубеже № 2. И также в 10.00 начнет разведывательные мероприятия. Как у тебя местность?
– Да нормально с первого взгляда. Остановился в «зеленке», от нее через плато до перевала тянется балка. Насколько она пригодна для прохода, определит разведка. У тебя что?
– А у меня «зеленка» до самого южного перевала.
– Тебе проще.
– Как сказать! Если духи выставили в лесу пост раннего обнаружения противника, то нарваться на него проще, чем два пальца обоссать.
– Ну, ребята у Соловьева опытные. За версту подобные посты чуют. Да и духи своим пристрастием к анаше сами частенько выдают себя. Аромат дури распространяется далеко.
– Ладно, Саня. Я докладываю Потапову о выходе групп на рубежи ожидания, далее действуем по согласованному плану. По результатам разведки уточняем обстановку и корректируем действия. Все! До связи.
– До связи, Крым.
В 9.55 к лежанке, оборудованной Тимохиным, подошли майор Шепель и капитан Ким. Отложив бинокль, командир группы поднялся, отвел офицеров в глубь леса.
Шепель спросил:
– Так ты что, с восьми часов пас местность?
– Пытался обнаружить что-либо подозрительное.
– Обнаружил?
– Нет. Либо местность до перевала чиста, либо вражеские посты очень хорошо замаскированы. Второе – вряд ли, я прощупал территорию инфракрасным излучателем.
– Но если плато чисто, то на хрен нам овраг? Пойдем по равнине, разбившись на двойки?
– А если посты все же есть и дозорные на них использовали старую оптику, не требующую подключения электроники? Ты хочешь попасть под огонь их пулеметов и автоматов?
Шепель кивнул:
– Ладно, командир, ставь задачу. С балкой все понято, пройти ее в форсированном режиме, если это окажется возможным. Если нет, сообщить тебе о препятствиях.
– Верно. Пройдя балку, делаете привал, осматриваетесь. Далее ищите участок склона, наиболее пригодный для подъема группы, отклонившись на восток. Подчеркиваю: на восток, уходя от объекта, во избежание выхода на верхний пост, который должен быть выставлен Ханом. Оцениваете вершину перевала на предмет оборудования огневых позиций для поддержки штурмующих сил. Определяете наиболее подходящие места спуска в ущелье. Фиксируете посты, составляете схему базы. После доклада мне о завершении разведки – отход сюда по той же балке или маршрутом, что определим, в случае непригодности дна оврага для скрытого перемещения группы. Вопросы?
Шепель спросил:
– Сколько у нас времени на разведку?
– Семь километров вы пройдете часа за два, возможно, за меньшее время. Отлежитесь полчаса. Подъем и мероприятия на вершине займут еще часа полтора. Отход и короткий отдых – еще два с половиной. Итого, получается, на разведку вам, братцы, с учетом всех побочных явлений – семь часов. А значит, в 17.00 вы должны быть здесь!
Шепель предложил:
– Командир! А на хрена нам возвращаться? Я по рации сброшу тебе всю развединформацию, опишу местность и аул. Возвращаться же – терять как минимум три часа! А так разведданные ты получишь не позднее 14.00. Впрочем, тебе видней, что делать дальше.
Тимохин согласился:
– Ты прав. В возвращении нет смысла. Оказывается, Миша, я не напрасно всюду посылаю тебя первым. Другой бы выслушал приказ и молча отправился выполнять его. Ты же проявил разумную инициативу.
Шепель вздохнул:
– Я всегда говорил: язык мой – враг мой. Но ничего не могу поделать. Такой вот придурок.
– Ты профессионал, Миша.
– От чего и страдаю.
– Ладно, страдалец, хорош болтать, пора выдвигаться. Значит, если отбрасываем возвращение разведгруппы, то связь держим постоянно. Понял, Миша?
– Понял, командир.
– Вперед, ребята, и удачи вам!
– До встречи на перевале, командир!
Шепель с Кимом направились к балке. Тимохин связался с Крымовым, доложил решение оставить разведчиков на вершине северного перевала. Начальник отдела спецмероприятий согласился с командиром группы «Орион» и отдал такое же распоряжение подполковнику Соловьеву.
Разведчики «Ориона» прошли овраг за 1 час 40 минут. В 11.40 радиостанция Тимохина пропищала сигналом вызова. Александр ответил:
– Первый на связи!
– Это Третий! Прими промежуточный доклад. Балку прошли без проблем. Дно относительно ровное, местами сужается, местами расширяется. Изобилует поворотами, склоны в середине отвесные высокие, метров под десять, в остальном – пологие, от трех до пяти метров, покрыты кустарниковыми зарослями. Вышли к подножию склона, начали его осмотр.
– Я тебя понял, Третий!
– До связи, Первый!
И в дальнейшем разведка развивалась успешно, с опережением расчетного времени. Второй доклад Шепель сбросил ровно через час, в 12.40. Доложил, что находится на вершине перевала. Ким, пройдя по хребту триста метров, обнаружил позиции дозорного поста противника. Дозорных на посту нет. Справа по дну ущелья разбросан аул. Восточнее – два ряда сохранившихся жилых строений. Посередине – два больших дома. Возле них замечено несколько боевиков. Работает кухня. В ауле довольно много женщин, но подолгу на улице они не задерживаются. Их контролируют боевики, точное количество которых установить невозможно. Западнее по ущелью и ближе к нашему перевалу – участок развалин. Там никого нет. Хорошо просматриваются две тропы противоположного перевала, уходящие на вершину и далее в «зеленку». Один из больших охраняемых домов оборудован крупной спутниковой тарелкой-антенной, она установлена на крыше.
Тимохин, слушая доклад Шепеля, проговорил:
– Это дом Хана, только он имеет возможность связываться с Абадзе.
– А Кабан?
– И Кабадзе, у того переносная спутниковая станция.
Майор продолжил:
– Восточнее аула, метрах в ста от крайних уцелевших домов, еще один пост. И также пустой. Видимо, дозорных на посты выставляют в темное время суток или не выставляют вообще. Но выглядят они обжитыми.
– Значит, дозорных выводят ночью. Проверим. Как склоны?
– Нормальные, достаточно пологие и также покрытые кустарниковой растительностью. В общем, есть где установить огневые точки и быстро спуститься к аулу.
– Хорошо! Наблюдайте за объектом, держа в поле зрения и соседний пост. Работайте по очереди. Очередность установите сами. Режим связи остается прежний, по необходимости.
Шепель отключился. Тимохин переключился на Крымова. Руководитель операции сообщил, что разведка группы «Мираж» сбросила информацию, подтверждающую разведданные Шепеля.
Крымов приказал Тимохину выйти на рубеж подготовки штурма, другими словами, к подножию перевала, к 21.00. Разведке продолжать работать на вершине. При выходе к первому рубежу связаться с Кабадзе. Затребовать от него данные по охране аула, режиму несения ею службы, по количеству боевиков на базе, местонахождению Хана и общей обстановке.
Тимохин ответил кратко:
– Есть!
